Эволюция.

После революции в Англии продолжало действовать прецедентное право, выработанное в предшествующую эпоху в общей системе королевских судов (" общее право"), и в суде лорда-канцлера (" право справедливости"). Эти системы по-прежнему составляли костяк английского права и длительное время значительно превосходили по своему весу и значению статутное право, даже после его обновления революционным законодательством.

После революции, как и раньше, английская правовая система была далека от того, чтобы быть внутренне согласованной и гармоничной. В ней ясно обнаружились по крайней мере два противоречия. Первое - это противоречие между двумя ветвями прецедентного права: " общим правом" и " справедливостью". Второе - это внутреннее противоречие, присущее прецедентному праву, а именно: противоречие между принципом прецедента (stare decisis) и судейским правотворчеством (judge-made law).

В традиционном противостоянии права и справедливости " общее право" в послереволюционные годы в целом одержало верх. Росту авторитета " общего права" способствовал конфликт, который возник еще в предреволюционный период между двумя соперничающими системами королевского суда.

Хотя " общее право" исторически возникло в королевских судах и способствовало усилению королевской власти в Англии, усвоенный им к XVII в. принцип прецедента (stare decisis) стал неожиданным препятствием на пути дальнейшего укрепления абсолютизма. Королей, в частности, Якова I, раздражал тот факт, что их собственная поли­тика должна была сообразовываться с судебными решениями, вынесенными к тому же по какому-то давнему и частному спору. Сами же королевские судьи считали себя не " слугами короля", а " слугами права". По словам судьи и видного юриста того времени Э. Кока, право состоит из " приказов, ходатайств и прецедентов, которые не может изменить ни парламент, ни корона".

С другой стороны, " право справедливости", которое в отличие от " общего права" не было сковано прецедентом, несло в себе благотворное влияние римского права и было проникнуто духом предпринимательства, превратилось в главную опору судебной политики короля и в объект критики со стороны революционного лагеря. Этот парадоксальный на первый взгляд факт объяснялся тем, что председатель суда справедливости - лорд-канцлер - одновременно являлся высшим судебным чиновником короля.

В связи с необычным столкновением юрисдикции двух судов король создал специальный комитет под председательством Ф. Бэкона. Последний поддержал право суда канцлера осуществлять свои решения даже в том случае, если они прямо противоречат результатам спора по " общему праву". Это решение представляло собой удар по престижу " общего права".

Хотя в ходе революции попытки парламента упразднить суд лорда-канцлера неимели успеха и дуализм судебной системы в Англии сохранился, революцияоставила за­метный след в деятельности этого судебного органа. С конца XVII в. лорды-канцлеры проводят в своем суде более гибкуюполитику.

Упрочение правовых начал в суде канцлера привела к тому, что в XVIII в. система " справедливости" начинает застывать, подчиняясь правилу прецедента и обретая столь же формальную процедуру, что и система " общего права". Однако в 18-19 вв. в системе " справедливости" право непереставало развиваться.

Однако в 19 в. процедура " справедливости" вызывала большие нарекания со стороны английских предпринимателей. Рассмотрение дел в суде канцлера в силу его перегрузки было крайне затяжным и медлительным. Двойная система прецедентного права требовала от делового мира, пользующегося услугамивысокооплачиваемых адвокатов, кроме того, и дополнительных расходов.

Несколько иной путь в это же самое время проделало " общее право". Здесь после революции по существу наблюдается противоположный процесс: отходот жесткого прин­ципа прецедента в сторону увеличения судейского правотворчества.

Особенно отчетливо эта тенденция проявилась при главном судье Мэнсфильде (1756-1788 гг.), который выработал ряд вполне современных и удобных для судебной практики доктрин.

Не порывая формально с принципом прецедента, Мэнсфильд вместе с тем внес существенные изменения в " общее право", руководствуясь при этом несвойственной этой системе идеей " справедливости" и " здравого смысла".

Например, при рассмотрении дел о завещаниях он порвал с присущей " общему праву" абсолютизацией внешней формы, которая предопределяла исход дела. Он стал отдавать предпочтение выявлению подлинной воли наследодателя, утверждая, что " законное намерение, если оно ясно выражено, должно корректировать правовой смысл терминов, неосторожно использованных завещателем". Также и в сфере договорного права Мэнсфильд, в соответствии с новыми представлениями о контракте, придавал решающее значение " истинным намерениям" и воле сторон.

Мэнсфильд положил конец существованию особого купеческого (торгового) права, сложившегося еще в эпоху средневековья, и слил его с единой системой " общего права". Это сделало " общее право" более удобным и близким коренным интересам предпринимателей, подняло его авторитет в английском обществе.

Наконец, он упростил саму систему рассмотрения дел в судах " общего права", заложив основы современного судебного процесса: расширил право сторон приводить доказательства, ввел апелляцию и т. д.

Таким образом, в процессе своей эволюции " общее право" приобретало такие важные качества, как стабильность и гибкость, отличалось теперь уже нетолько казуистичностью, но и рационализмом. Но полная " реанимация" общего права уже не могла произойти.

В связи с окончательным установлением принципа прецедента в 18-19 вв. оно как источник права начинает застывать и уступать свое место законодательству.

Важным этапом в окончательном оформлении английского прецедентного праваявилась вторая половина 19в., когда в Англии окончательно утвердилась парламентарная система, что потребовало упрочения и упрощения правовой системы.

В 1854 г. был принят Акт о процедуре по " общему праву". По этому акту отменялась крайне казуистическая, средневековая система королевских судебных " приказов" и вводилась единая система иска.

Акт 1858 г. разрешил судам " общего права" пользоваться средствами защиты интересов сторон, выработанными в системе " справедливости", и наоборот, канцлерский суд получил право рассматривать и разрешать вопросы, составляющие ранее исключительную компетенцию судов " общего права".

Актом же 1854 г. в законодательном порядке был признан принцип связывающей силы прецедента. Важную роль в этом сыграла судебная реформа 1873 - 1875 гг., приведшая к объединению общей системы королевских судов с судом лорда-канцлера в единый Высокий суд, который мог в равной мере применять нормы как" общего права", так и " права справедливости". Этот закон парламента завершил процесс соединения " общего права" и " права справедливости" в единую систему прецедентного (судейского) права.

Несмотря на то, что после реформы 1873-1875 гг. и до настоящего времени " общее право" и " право справедливости" выступают как единое судейское прецедентное право, полного слияния этих двух систем неслучилось. Слияние коснулось в большей степени судебно-организационных ипроцессуальных норм. Что касается норм материального права (например, доверительная собственность и др.), то они по-прежнему четко различаются практикующими юристами и самими судьями.