Глава 38. Дни, которые мы провели в этом славном городке, дожидаясь Ирритано, можно было бы назвать каникулами в горах - а что?

Дни, которые мы провели в этом славном городке, дожидаясь Ирритано, можно было бы назвать каникулами в горах - а что? чистейший горный воздух; теплая, ясная погода; здоровое питание; мирные, доброжелательные жители - если бы не одно " но". Свента на третий день, когда первые восторги и радости встречи помаленьку улеглись, страшно затосковала по малышке. Буквально места себе не находила: как она там? что бабушки делают? хорош ли пригляд? не заболела ли? Мои уверения, что Греллиана не допустит никаких болезней, мало помогали. Думал, не попробовать ли установить связь, да поглядеть, как дела обстоят с ребенком, но испугался - мало ли как это на младенце скажется. Я хоть и перехватываю узором отток энергии, однако же, не мгновенно - совсем чуть-чуть, но теряется... по меркам взрослого человека чуть-чуть. А для малыша может и этого " хватить". Решил на всякий случай спросить Финь Ю. Заодно, и повод имеется с ним поговорить; шарик мой показать; успехами похвастаться.

Первые три дня мы с женой провели, в основном, в обществе друг друга, не желая расставаться ни на минуту. Изредка совершали прогулки, по пути здороваясь со всеми встречными, питались в ресторане постоялого двора, а иногда ходили в гости. Некоторые бывшие пациенты уж очень настойчиво приглашали - не хотелось их обижать, да и времени свободного полно, поскольку больница опустела совсем, и делать там почти нечего. Прием велся, в основном, амбулаторный - четыре часа после обеда. В большинстве своем жители приходили с мелкими болячками, с которыми за некоторое количество дней справился бы и травник. Мне было откровенно скучно так вести прием и я не жалел своих способностей, исцеляя фактически бесплатно. То есть я, конечно же, не говорил, что исцелял, представляя всё в таком свете, будто столь незначительные проблемы - это " разок далеко плюнуть" для хорошего травника. Однако был и один сравнительно сложный случай. Пришла как-то раз ко мне на прием одна бабулька и принесла в подарок действительно редкие горные травки. В качестве ответной любезности попросила вернуть ей зрение, так как теперь она только по запаху, как собака, может эти самые травки различать, а когда-то была, дескать, лучшей собирательницей. Ее и в самом Заллире знали. Тамошние травники и лекари очень ценили ее сборы.

Мне было интересно, а риск сравнительно небольшой, и я взялся. Восстановил хрусталики; нарастил до нормы и усилил косые мышцы глаз; настроил аккомодацию; в конце операции дал выпить укрепляющее зелье и прописал три дня по два раза в день на пять минут прикладывать к глазам настой одной из горных травок. Такая травка, кстати, тоже была среди подаренных. Думаю, в связи с этим проблем, где ее взять, у бабушки, явно, не будет, а, как готовить настой, я ей подробно объяснил.

На следующий день после этой операции мрачный вид и тяжкие вздохи помощниц заставили меня разговорить одну из них. Выяснилось, что эта бабушка - " былинка на ветру" - славилась не только умением собирать травы, но и все подмечать. Особенно за молодежью. До того, как ослабло зрение, от нее просто спасу не было - она всегда знала: кто, с кем, почему, как часто и как... Родители, бывало, озабоченные сердечными проблемами детей, приходили к ней за сведениями, и она никому не отказывала, рассказывая всё... вплоть до, казалось бы, самых потаенных мест свиданий их чад. Даже невинный поцелуй с парнем... глубокой ночью... за пределами города... в густом кустарнике, - моментально становился известен столь замечательной старушке. Таким образом, своей операцией я расстроил все нежные планы местной молодежи, фактически выведя влюбленных из густой тени на яркий свет сцены королевского театра. Однако, даже заранее зная все это, отказать бабушке я бы все равно не смог. А молодежь... здесь же будущие охотники да егеря - вот пусть себе тренируются в скрытых перемещениях, маскировке и соблюдении секретности контактов..., а бабушка их проэкзаменует.

На второй день после приезда жены мы выписали последнего болящего, прошедшего самый полный курс реабилитации, какой только было можно. Не хотели помощницы оставаться совсем без больных, но пришлось. Жалование-то шло исправно, однако же, как они признались, в пустой больнице было откровенно скучно. Немного развлекла их... заведующая, госпожа Дарнила, приехавшая из Заллира как раз на следующий день после этого. Мне потом в лицах - лицедейка прямо - все передала Миринилла.

Дарнила, как всегда, стремительно прошла по коридору больницы в свой кабинет, зорко подмечая по пути малейший непорядок. Однако все замеченные мелочи вкупе не стоили одного вопиющего факта - на столе не лежали и не ожидали подписи документы: ведомости о постановке и снятии с довольствия больных; расходные на материалы, зелья и белье, использованные для обеспечения лечения; акты списания продуктов и прочие, крайне важные для функционирования этого учреждения бумаги. Дата ее возвращения была всем известна... впрочем, не лежат ли эти документы у Торсилезы, но, скорее всего, нет. Миринилла заглянула в кабинет, услышав грозный рык, и не успела открыть рот, как на нее посыпался град обвинений в некомпетентности, распущенности, вседозволенности... и прочая и прочая - с обещаниями всех поувольнять и на арбалетный выстрел не подпускать более к больнице, где люди мучаются, перебарывая болезни, в то время как отдельные вертихвостки манкируют своими обязанностями, даже не пытаясь облегчить участь пациентов. Затем, скорбно вздохнув, мрачно спросила - давно ли умерли дедушка-сердечник и Норбиано с паучьей болезнью. Она, вроде как видела, проходя по коридору, пустую палату для безнадежных с распахнутой настежь дверью и сделала свои выводы. И вот тут-то - Миринилла выдержала длинную, театральную паузу - ей и объяснили, что документы не подготовлены в связи с полным отсутствием больных... Бедная заведующая аж за сердце схватилась - что с ними? что этот мальчишка здесь натворил? Ой, много чего натворил! Вылечил! Да по домам разогнал..., в том числе и обоих безнадежных. В последнее она долго не могла поверить, пока ей не рассказали, как сердечник стал ухлестывать за кладовщицей, а дед егеря подарил господину лекарю заветный бочонок бардиньяка, после чего упоил весь постоялый двор. Долго командующая больницей не могла поверить во все это - прошлась по пустым палатам с аккуратно заправленными койками, заглянула на кухню, где половина котлов покоилась на полке, а не на плите, и, наконец, просмотрела карты последних больных. Добило ее сообщение о пожертвовании господином Боантиром пятисот корон в фонд больницы.

Теперь весь персонал взахлеб пересказывает друг другу эту сцену, как положено, приукрашивая и добавляя все новые и новые подробности.

- Ой, девочки, я сама видела - она как услышала, что Норбиано здоров и намедни укушался вместе с господином лекарем на постоялом дворе, так глаза у ней стали такие большие-пребольшие, круглые-прекруглые... и говорит тихо-тихо, никогда от нее не слышала такого: девочки, накапайте успокоительного. Вот! Ей, почитай, целый фиал выпоить пришлось.

- Это еще что! А вот когда ей показали договор с Боантиром, она раз пять его перечитала, а потом таким слабым голосом, прямо как пациентка из безнадежных, спрашивает: я, мол, в Бардиносе или случайно в другой город заехала... Хи-хи.

Одна маленькая, но, я подозреваю, неизбежная в нашей семейной жизни деталь немного попортила нам со Свентой праздник встречи. Господин лейтенант, с первого завтрака докучавший жене своими комплиментами, не оставил своих попыток закрутить с ней роман, старательно делая вид, что мужа у нее нет и не было. Остальные местные сердцееды довольно быстро поняли, что им " не светит", и переключились обратно на юную графиню. Этот же проявил неуместное упорство и терпение, при каждом нашем появлении в ресторане назойливо оказывая моей жене знаки внимания, в основном словесные, вычитанные из той самой книги, о которой я уже говорил ранее. Надо отдать ему должное - книжные комплименты он " творчески" перерабатывал применительно к объекту своего интереса. Так, например, во время одного из ужинов он с апломбом произнес.

- Леди! Ваши изумрудные очи своим сиянием и изумрудностью соперничают с самим небом!

Свента не выдержала и расхохоталась.

- Может быть, вам стоит показаться моему мужу? Боюсь, что-то у вас со зрением не то! Где же вы видели зеленое небо? Особенно здесь - в горах?

- Для меня теперь все в этом мире - под цвет ваших очаровательных глаз! - не растерявшись, выпалил лейтенант.

- Благодарю вас за комплимент, но... Мы. С мужем! - подчеркнула Свента. - Хотели бы продолжить ужин.

Лейтенант не понял, или сделал вид, что не понял намека, и продолжил осаду крепости, видимая неприступность которой только разжигала в нем азарт. Следуя непреложной истине - нет таких крепостей, которых не могли бы взять бравые офицеры - он сменил тактику и вместо лобового штурма пошел в обход..., как и все нормальные герои. Покинув на время район боевых действий, и, присоединившись к компании сослуживцев, он стал громко обсуждать мои " достоинства". Его друзья морщились и пытались вежливо одернуть зарвавшегося ловеласа, но тот не унимался. Вдруг на весь ресторан - шум разговоров в это мгновение почему-то на минуту стих - прозвучал один из его " остроумных" и оригинальных пассажей: " Толстая клистирная трубка плохо смотрится рядом с прекрасной жар-птицей"! Свента мгновенно подобралась, как кобра перед броском - в глазах ее хищно блеснули две ледяные молнии - она гибким, почти змеиным движением, выскользнула из-за стола и молниеносно оказалась совсем рядом с этим шутником. Того прямо шатнуло от такой стремительности.

- Господин офицер. Правда и не знаю..., уж офицер ли вы, ибо прилюдно оскорбляете благородную даму?

- Чем же я вас оскорбил, милая леди? - не на шутку удивился лейтенант.

- Вы знаете, что муж и жена, соединенные Богиней Жизни, считаются одним целым? Так какой же частью клистирной трубки вы считаете меня? - и в приступе острого любопытства взмолилась. - Скажите же мне! Не томите. Я прям, умираю от желания узнать, как выгляжу со стороны.

Офицера явно шокировала такая трактовка его высказываний.

- А-а-а-а-а... что? Ккак вы сказали?

Открытый рот и вытаращенные глаза свидетельствовали о его глубочайшем изумлении. По-видимому, он и не представлял себе, как выпутаться из сложившейся ситуации. Свента милостиво пришла ему на помощь.

- Впрочем, я не расслышала. Может, вы и не говорили ничего подобного?

- Да-да, - ухватился за подсказку лейтенант. - Вам послышалась! А я ничего такого...

- Тогда прошу меня извинить. Показалось, - она на показ облегченно вздохнула. - А я уже стала строить всякие несуразные предположения... Знаете, - доверительно, понизив голос, стала объяснять эта проказница, - муж мой не может себя сдержать при одном только намеке на то, что меня обидели. Он такой чувствительный..., поэтому с обидчиками я предпочитаю разбираться сама... - так для них больше шансов выжить.

- Если вы считаете, что меня можно запугать...

- Ни в коем случае! За кого вы меня принимаете? Пугать бравых лейтенантов... В жизни есть и поинтереснее занятия. Например, тренировка по рукопашному бою. Кстати, вы не могли бы похлопотать за нас перед капитаном...?

- Чем я могу вам помочь? - спросил совсем сбитый с толку лейтенант.

- Разрешить нам по утрам пользоваться вашим полигоном для разминки, а бойцам вашим быть нам партнерами в тренировочных боях..., в том числе, я вижу, что и вы могли бы стать достойным противником моему мужу.

Офицер радостно улыбнулся, словно ему прямо сейчас подарили волшебную ночь любви. Вот он, шанс показать красотке, что представляет собой ее муж в сравнении с настоящим мужчиной. А может... - ему так хотелось надеяться, что он правильно угадал намерения моей жены - именно с этой целью все и замыслила баронесса. Он победно глянул в мою сторону и проворковал.

- Только скажите, чаровница, во сколько мне придти и насколько больно отделать вашего... супруга?

- Я думаю - часиков в восемь. В десять у него прием. Надо будет немного отдохнуть; привести себя в порядок...; залечить раны... чьи-нибудь, - она коварно улыбнулась и добавила. - И еще, господин лейтенант. На всякий случай хочу пояснить. Я - не жертва политических интриг и брак наш отнюдь не династический. Вы меня поняли?

Тот недоуменно кивнул и... явно выбросил из головы непонятные слова, противоречащие его сладостным предположениям.

Быть мужем красивой женщины, согласитесь, не легко и я небезосновательно подозревал - впереди у меня будет еще много таких лейтенантов, уверенных, что столь прекрасная девушка могла выйти замуж за подобного мне типа только под давлением обстоятельств. Стало быть, она - жертва и потенциально готова изменять ненавистному - а какому же еще? - мужу направо и... налево. Достаточно такую истомившуюся красотку поманить ярким оперением внешности - или богатства - или знатности, как она, подобно созревшему плоду, падет в объятия умелого охотника за дамскими сердцами.

- Зачем тебе это понадобилось? - тихо спросил я Свенту, когда она вернулась за наш столик.

- Скучно чего-то в этом городке. Расшевелить его немного захотелось, - она мне подмигнула и неожиданно добавила. - Ты, лентяй, когда разминался в последний раз? Не припомнишь, небось? Если этот лейтенантик тебя отделает, тогда это, возможно, вдохновит тебя на поддержании формы, - затем она предельно серьезно посмотрела на меня и пояснила. - Я очень боялась, что еще слово - и ты обязательно ввяжешься. Дуэль - штука непредсказуемая. Я... не хотела бы тебя потерять из-за нелепой случайности.

Бандитка и хулиганка! Что еще я могу сказать про такой хитро... мудрый способ борьбы с моей ленью?

- Да ты не бойся, не дрожи, о, муж державный. Спасу тебя от смерти я бесславной! - ехидно и напыщенно произнесла Свента. - Пусть только поцарапает тебя. Я ему жестоко отомщу. Покажу, как надо народ любить... гардой по зад... воспитательным частям тела!

- Я не державный муж, - проворчал я в ответ.

- Для меня ты король! - с пафосом изрекла Свента. - Венценосец моего сердца!

-...И коронарных сосудов.

- Не язви, - улыбнулась жена.

От компании офицеров отделился один и подошел к нашему столику. Однако обстреливать комплиментами жену, а меня - презрением, не стал.

- Благодарю вас, леди. Лейтенант хоть и ведет себя иногда, как болван редкостный, но парень добрый и храбрый.

- Вы опасались, что мой муж убьет его на дуэли? - с живым интересом спросила Свента.

- Как раз, наоборот. Если бы тот ранил или, не дай Бог Гор, убил господина лекаря, весь город ему не простил бы этого. А уж Норбиано точно.... Вы позволите?

Офицер церемонно поклонился и поцеловал Свенте руку.

Наутро жена подняла меня по своему обыкновению очень и очень рано. Еще не было и семи часов, как она бодро стащила с меня одеяло и с воплем: " Барон, нас ждут великие дела! ", - загнала в душевую. Будто и не занимались мы большую часть ночи... специальной разминкой для супругов. Вот ведь неугомонная.

Добежав до полигона, который в это время совсем не пустовал - удивительно - меня в такую рань подняла жена, а их-то кто? - влились в поток куда-то бегущих. Как выяснилось, бежали все недалеко... по кругу. Потом - в строй разминающихся. Затем уже около восьми прошли в сектор для рукопашных боев. Там уже поджидал неугомонный сердцеед с друзьями. Если он выглядел радостно предвкушающим, то остальные глядели на него достаточно хмуро. Краем уха я услышал, как кто-то даже просил его не ломать комедию и отстать от нас. Безуспешно.

- Вы позволите мне с мужем сначала провести пару боев для разогрева?

Обратилась к нему Свента. Тот милостиво кивнул, с немалым интересом оглядев ее. После такого ее заявления молниеносно все занятия прекратились, и толпа зевак собралась поглазеть на столичную штучку, которая в их понимании ничего не смыслит в реальном бою. Егеря приготовились насладиться зрелищем красивых, но бесполезных балетных телодвижений, преподносимых золотой молодежи во многих школах единоборств, как егерский или гвардейский стиль рукопашного боя.

Надев легкие защитные доспехи: перчатки, протекторы, шлемы и плотные жилеты - немного потанцевали в бою без оружия. Сначала Свента осторожничала - она еще ни разу со мной не тренировалась после моей адаптации рефлексов наставника. Я даже не припомню, говорил ли ей об этом. Затем она все более и более увлекалась нашим поединком и, наконец, заработала в полную силу. Технически мы были с ней на равных. Почти. Отсутствие тренировок все-таки сказывалось, хотя мое обновленное и укрепленное тело - это и предварительная разминка показала - имело еще значительный запас сил и все структуры организма работали очень слаженно и эффективно. Как это ни парадоксально, способности - расслабляться в то время, когда напряжение не требуется; и мобилизоваться в подходящий момент - в наибольшей степени способствуют достижению высоких результатов. Наставник чемпиона по бегу как-то ответил на вопрос, в чем секрет успехов его подопечного: " Он, как никто, умеет... расслабляться". Мой организм под управлением бессознательного умел это хорошо. И не надо про лень и самооправдания - это другое.

Тем не менее, тактически Свента переигрывала меня по всем статьям. Она взвинтила темп до предела... - оговорюсь, до ее предела - и вскоре я уже не успевал реагировать на атаки, не говоря уж о том, чтобы атаковать самому. Удары, броски, заломы, захваты... контрудары, освобождение из захватов и контратаки. Радостная улыбка на губах жены подсказала мне, что она уже считает меня, по крайней мере, интересным соперником. Чтобы показать ей - не все так просто в этой жизни, а, как говорил один философ, всё гораздо проще - я переключился на магический контур прохождения нервных сигналов, ускорив свое восприятие. Сразу стало легче дышать. Подпитка магией лично для меня требовалась пустяковая и совсем не отвлекала от реальности. Я стал успевать в защите и несколько раз контратаковал. В какой-то момент она подала знак остановки боя, довольно улыбнулась мне и подошла к стойке с учебным оружием. Выбрав для нас две шпаги и даги, она предложила мне взять одну из пар, и мы начали новый бой. Некоторое время, пользуясь ускоренным восприятием, я ее теснил, а Свента отчаянно защищалась. Потом наступил некий перелом в событиях. Похоже, жена достигла боевого транса, о котором на зачете говорили мой наставник и бывший хранитель кладовой академии. Я почти лишился своего преимущества, но владел этим состоянием все-таки лучше жены, поэтому бой получился фактически на равных. В какой-то момент я стал получать от процесса неописуемое удовольствие. Будто мы с женой не сражались, а танцевали в волшебном зале на гладком, как лед, мозаичном полу среди хрустальных колонн чарующий танец. Звон стальных клинков отбивал нам ритм гордой песни сражений и побед, а стремительные и плавные движения тел доводили почти до экстаза. А ну, кто в семье главный? Эта шутка, пришедшая в голову совсем не ко времени, чуть не сбила мне весь настрой.

Опять же, Свента была сильнее в тактике и гораздо опытнее меня, но у меня появился помощник - целительская эмпатия позволила мне чувствовать и предугадывать все атаки жены за миг до их свершения. Если развить это чувство, можно будет и не за миг, а сразу в момент зарождения плана атаки и обороны это делать. Тогда и контрмеры применять до того, как противник начнет действовать. Все мои размышления не прерывали боя - он продолжался с переменным успехом. Три удара пропустил я, два - Свента. Однако, вовремя вспомнив, что, в отличие от меня, у жены нет подпитки контура магических каналов, сразу остановил бой и, протянув нить, восполнил недостаток магии в структурах ее организма. Немного перестарался, поскольку она, хоть и тяжело дыша, удивленно посмотрела куда-то вглубь себя. Не найдя там и намека на магическую усталость с подозрением прищурилась в мою сторону.

- Я тебе потом все объясню, - шепнул я ей.

- Ладно. Договорились. Но скажи мне, где ты так научился. И самое интересное - я же видела, что ты был в боевом трансе. Я сама только недавно им овладела, а как тебе удалось...?

- Потом, родная. Все потом. Все расскажу и покажу. Здесь люди смотрят.

Мы " с кровью" оторвали взгляды друг от друга и посмотрели на окружающих. Тишина стояла - цикад было слышно. Молодые егеря смотрели на нас с недоумением, ветераны с глубоким уважением и пониманием. Капитан, который тоже оказался в числе наблюдателей, выдохнул и сказал.

- Красивый бой. Настоящее искусство. Позволено мне будет узнать, где так учат?

- Я учусь на последнем курсе факультета боевой магии столичной академии, - опередив меня, начала рассказывать свою легенду Свента. Вероятно, афишировать обучение в схоле невидимок было нельзя. - С детства занимаюсь боевыми искусствами... ну, и мужа приобщила.

- А, так вы будущий командир боевой пятерки личной гвардии короля, - понимающе протянул капитан, затем улыбнулся. - У нас тут немного попроще, но тоже неплохо учат.

- Не сомневаюсь, господин капитан, - улыбнулась в ответ жена. - Здесь, наверняка, найдется много достойных соперников, с которыми интересно позвенеть клинками... Вот, например, господин лейтенант обещал нам с мужем преподать пару уроков...

К чести дамского угодника, он не стал прятаться за спины товарищей. Смело вышел вперед и поклонился.

- Я еще более восхищен вами, леди. Мало того. Я в полном восторге! Однако прошу простить мне мою бестактность. Вы с мужем преподали мне славный урок.

На этом инцидент был исчерпан, а мне пришлось долго рассказывать жене, откуда у меня взялись боевые рефлексы и каким образом я научился боевому трансу. Под конец я клятвенно пообещал жене придумать что-то, чтобы и она могла использовать ускоренное восприятие с подпиткой от амулета. Вот и еще один вопрос к Финь Ю.

С ним мне вскоре удалось связаться днем, когда жена прилегла вздремнуть. Наставник выслушал рассказ о моих достижениях в построении шаров с каменным лицом - их всех там, в Империи Сун, учат этим каменным лицам..., наверное, - и вынес вердикт - лентяй!

- Ты не работаешь в полную силу. У тебя талант и ты решил, что это заменит напряженный труд. Так ты мало чего достигнешь. Я покажу тебе шестнадцать узоров, из которых ты составишь пирамиду. Срок тебе - десять дней. Не уложишься - можешь со мной больше не связываться. Мне недотепы и бездельники в учениках не нужны. Таких везде, как грязи, - он остановил мой порыв оправдаться и пояснил, - меня не интересуют обстоятельства. Ты должен тренироваться в любой момент времени, каждый день и час, даже когда занят делом. Причем, это даже предпочтительнее - так ты будешь учиться концентрировать внимание на нескольких объектах сразу.

Далее он отсоветовал устанавливать связь с детьми до года - даже незначительная потеря ими энергии может негативно сказаться на их здоровье. Идею научить жену произвольно использовать ускоренное восприятие с подпиткой от амулета он всецело одобрил, а по поводу регенерации Норбиано покачал головой и рекомендовал не терять его из виду - запомнить особенности узора и периодически проверять его состояние здоровья. Кстати, старение после использования ускоренной регенерации, по его словам, не должно так уж сильно старить егеря. Все это будет происходить пропорционально регенерируемой части тела. Вот если тот свалится со скалы и расшибется чуть не насмерть - тогда полгода - год жизни действительно потеряет. Напоследок, наказав не лениться и больше работать над собой, Финь Ю прервал связь.

Ирритано вернулся из столицы переполненный впечатлениями, подарками для родных и... любимой девушки - вот что его держит здесь крепче любого якоря, - и рассказами наших бабушек. Слава Богам, с дочкой все хорошо, скучает по маме и папе, ждет их домой в ближайшие дни.

С передачей больничных дел мы управились быстро, так как по лечебной части собственно передавать было нечего. Травник от души поблагодарил меня, помощницы немного всплакнули перед расставанием, а повар напек мне в дорогу пирожков с яблоками.

Вечером перед отъездом к нам заглянули Норбиано с женой, неизменным дедом и... бочонком бардиньяка с довеском в виде домашних закусок... В общем, весь следующий день, уже в пути, мы с женой только и делали, что отсыпались в карете.

Через шесть дней наш кортеж, состоящий из герцогской кареты жены и наемного экипажа для графини со слугами, благополучно прибыл в столицу. За время пути жена ближе познакомилась с Олисией. Подивилась ее специфическому жизненному опыту, основанному на рыцарских романах, и, пожалев девушку-подростка, одну в чужой стране, предложила пожить у нас в гостевых покоях. Капитан охраны выразил свое одобрение - так легче охранять все объекты, в том числе и Лесиозу.

На пороге нас встретили обе бабушки. Они пролили море слез и долго не выпускали меня из объятий. Особенно мать. Через некоторое время обе одновременно охнули - спелись прямо - и поспешили уйти распорядиться об обеде. Заодно присмотреть, чтобы все было в порядке.

Прямо с дороги прорваться к дочери мне не удалось. Свента возмутилась - куда, дескать, в грязной одежде и с немытыми руками. Заставила сначала принять душ. Критически осмотрела и, наконец, торжественно привела в детскую. Там мне протянули свёрток, который я бережно взял в руки. Кто был отцом, знает, какие сильные чувства охватывают в этот момент: счастье; нежность; любовь. Смотришь на этот комочек и знаешь: вот оно счастье, вот оно будущее. Буквально, в твоих руках. Я держал ребенка, как драгоценную вазу тончайшего фарфора и не хотел отдавать, настолько мне было с ней тепло и хорошо. Наконец-то я дома.

- Ну, здравствуй, доченька.