![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Робот ЭЛ-76 попадает не туда 4 страница
— Это Салли, — сказал я. Он улыбнулся мне и кивнул. Привела его миссис Хестер. — Джейк, это мистер Гелхорн, — сказала она. — Вы помните, он прислал вам письмо, прося о встрече? На самом деле миссис Хестер прекрасно знала, что никакого письма я не читал. На ферме у меня миллион дел, и почта — одна из тех вещей, на которые я не могу тратить время. Вот почему я нанял миссис Хестер. Она живет поблизости и хорошо разделывается со всякими глупостями, приходящими по почте, а самое главное, ей нравится Салли и все остальные. Есть люди, которым они не нравятся. — Рад встретиться с вами, мистер Гелхорн, — сказал я. — Раймонд Дж. Гелхорн, — уточнил он и подал мне руку. Он был крупным парнем, на полголовы выше меня, и шире в плечах, и, пожалуй, вдвое моложе — где-то под тридцать. Волосы у него были черные, гладко причесанные, с пробором посередине, усы тонкие, аккуратно подстриженные, а челюсти такие выступающие, что казалось, будто у него легкая форма свинки. В кино он бы, конечно, играл злодея, из чего я заключил, что он славный человек. На кино всегда можно положиться, если знать, как к этому подойти. — Меня зовут Джейкоб Фолкерс, — сказал я, — Что я могу для вас сделать? Он ухмыльнулся. Это была широкая, белозубая улыбка. — Не расскажете ли вы мне немного о вашей ферме, если можно. Я услышал за спиной приближающуюся Салли и протянул руку. Салли прильнула к ней, и ощущение твердой, гладкой поверхности ее крыла согрело мне ладонь. — Красивый автомобиль, — сказал Гелхорн. Можно, конечно, назвать ее и так. Салли представляла собой модель 2045 с откидным верхом, с позитронным мотором Хеннис-Карлтона и шасси Армата, Она обладала самыми пропорциональными формами, какие я только видел. Пять лет — с тех пор, как она появилась на ферме, — она была моей любимицей, и я снабдил ее всеми усовершенствованиями, какие только мог придумать. За все эти годы никто никогда не сидел за ее рулем. Ни разу. — Салли, — сказал я, нежно похлопывая ее, — познакомься с мистером Гелхорном. Урчание мотора Салли сделалось на тон выше. Я всегда очень внимательно прислушиваюсь к работе двигателей моих подопечных. В последнее время в моторах почти всех автомобилей часто возникал стук, и замена масла нисколько не улучшала ситуацию. Однако сейчас звук двигателя Салли был таким же ровным, как и ее отполированная поверхность. — Вы всем своим машинам даете имена? — спросил Гелхорн. Его голос звучал насмешливо, а миссис Хестер не нравились люди, которые подсмеиваются над фермой. Она язвительно сказала: — Конечно, ведь у машин есть свои индивидуальности, не так ли, Джейк? Все седаны — мальчики, а все машины с откидным верхом — девочки. Гелхорн опять усмехнулся. — И вы их держите в отдельных гаражах, мадам? Миссис Хестер бросила на него испепеляющий взгляд. Гелхорн сказал, обращаясь ко мне: — Нельзя ли нам поговорить наедине, мистер Фолкерс? — Смотря о чем, — ответил я. — Вы репортер? — Нет, сэр. Я торговый агент. То, о чем я хочу поговорить, не для печати, Уверяю вас, я заинтересован в строгой секретности. — Давайте пройдемся немного вдоль дороги. Там есть скамейка, на которой мы могли бы посидеть. Мы направились к скамейке, миссис Хестер ушла, а Салли двинулась за нами. Я спросил: — Вы не против, если Салли составит нам компанию? — Нет, конечно. Ведь она никому не расскажет о нашем разговоре, не так ли? — Он посмеялся своей шутке, протянул руку и погладил Салли по радиатору. Салли резко увеличила обороты двигателя, и Гелхорн отдернул руку. — Она не привыкла к незнакомым, — сказал я. Мы сели на скамейку под большим дубом, откуда открывался вид на пруд и нашу собственную скоростную дорогу за ним. День выдался теплый, и большинство машин вышло на прогулку, — на дороге их было не менее тридцати. Даже на таком расстоянии я видел, как Джереми проделывает свой обычный трюк, подкрадываясь и пристраиваясь позади какой-нибудь степенной и старой модели, затем внезапно набирая скорость и обгоняя старушку, тормозя перед самым ее носом. Две недели назад он таким образом совсем оттеснил старого Ангуса с асфальта, и в наказание я выключил его мотор на два дня. Это, однако, не помогло, и, боюсь, тут уже ничего не поделаешь. Джереми — спортивный автомобиль, а машины этого типа очень возбудимы. — Ну, мистер Гелхорн, — сказал я, — можете вы мне сказать, зачем вам нужна информация? Вместо ответа он посмотрел по сторонам и сказал: — У вас тут просто потрясающе, мистер Фолкерс. — Зовите меня просто Джейк, как все. — Хорошо, Джейк. Сколько у вас здесь машин? — Пятьдесят одна. Каждый год у нас появляется одна или две новых. Был год, когда прибавилось целых пять. Мы еще ни одной не потеряли, и они все в рабочем состоянии, У нас даже есть модель Мат-о-Мот пятнадцатого года выпуска — это один из самых ранних автомобилей-роботов, и он еще на ходу. С него и началась ферма. Добрый старый Мэтью. Сейчас он большую часть дня стоит в гараже, но ведь он дедушка всех автомобилей с позитронным мотором. Когда они появились, владельцами машин-роботов могли быть только слепые ветераны, больные параплегией[1] и губернаторы штатов. Но мой босс — Сэмсон Хэрридж — был достаточно богат, чтобы обойти все запреты и купить такую машину. В те времена я служил у него шофером. Вспоминая те дни, я чувствую себя старым. Я ведь еще помню время, когда на свете не было ни одного автомобиля даже с таким малюсеньким мозгом, который позволил бы ему найти дорогу домой. Я водил безжизненные глыбы машин, которые нуждались в человеческих руках, управляющих ими каждую минуту. Ежегодно такие машины убивали на дорогах десятки тысяч человек. Автоматика исправила положение. Позитронный мозг, конечно, работает много быстрее человеческого и гораздо лучше управляет автомобилем. Ты садишься в машину, набираешь адрес и предоставляешь ей действовать но своему усмотрению. Сейчас мы воспринимаем это как должное, а ведь какой крик поднялся, когда появились законы, запрещавшие ездить на старых автомобилях и предписывавшие использовать только машин-роботов, Законодателей обзывали по-всякому, от коммунистов до фашистов, но, благодаря новым правилам, на дорогах стало свободнее и безопаснее, поток смертей прекратился, а большинство населения получило возможность удобно и быстро путешествовать. Конечно, автомобиль-робот стоит в десятки раз дороже, чем обыкновенный, и немногие могли его себе позволить. Тогда промышленность стала выпускать автоматобусы. Достаточно было позвонить в соответствующую фирму, и через несколько минут робот-омнибус тормозил у ваших дверей. Конечно, вам приходилось ехать с попутчиками, но что в этом плохого? Однако у Сэмсона Хэрриджа машина-робот была в личном владении, и я не отходил от нее с первой же минуты, как ее доставили. Тогда этот автомобиль еще не был для меня Мэтью. Я и предположить не мог, что в один прекрасный день он окажется старейшиной на ферме среди десятков машин-роботов, а я буду их смотрителем. Тогда я только знал, что он отнимает у меня работу, и ненавидел его. Я спросил хозяина: — Вы больше не нуждаетесь во мне, мистер Хэрридж? — Не беспокойся, Джейк. Уж не думаешь ли ты, что я доверю себя этой штуковине? Ты останешься за рулем. — Но она же все делает сама, мистер Хэрридж. Она видит дорогу, реагирует на препятствия, людей и другие машины, запоминает путь. — Так говорят. Так говорят. Все равно сиди за рулем, на всякий случай. Забавно, как ненависть превращается в любовь. В скором времени я уже называл автомобиль-робот Мэтью и проводил все свое время, полируя и ублажая его. Для того чтобы позитронный мозг был в наилучшей форме, нужно, чтобы он постоянно контролировал всю механическую часть, а это значит, что бензобак нужно держать полным и дать мотору возможность понемногу работать днем и ночью. Через некоторое время я мог уже по звуку мотора сказать, как Мэтью себя чувствует. Хэрридж тоже по-своему привязался к Мэтью. Ему просто больше некого было любить. Он развелся с тремя женами и пережил пятерых детей и троих внуков. Так что не удивительно, что он завещал все свое состояние на создание фермы для вышедших в отставку автомобилей со мной во главе и с Мэтью в качестве родоначальника благородного семейства. Это стало моей жизнью. Я так и не женился. Нельзя как следует заботиться одновременно и о собственном семействе, и о десятках автомобилей-роботов. Все газеты подняли затею с фермой на смех, но через некоторое время перестали шутить. Есть вещи, над которыми смеяться нельзя. Может быть, вам не по карману машина-робот, может быть, вы всю жизнь будете ездить только на автоматобусах, но поверьте мне, автомобили-роботы нельзя не любить. Они трудолюбивы и привязчивы. Только бессердечный человек может дурно обращаться с машиной-роботом или спокойно наблюдать, как это делают другие. Так получилось, что, если у человека какое-то время был автомобиль-робот, он обязательно завещал его ферме — конечно, при условии, что у него не оказывалось наследника, который бы обеспечил машине хороший уход. Я объяснил все это Гелхорну. Он сказал: — Пятьдесят одна машина! Это же куча денег! — Первоначальный взнос при покупке — минимум пятьдесят тысяч за один автомобиль, — сказал я. — Сейчас они стоят гораздо больше. Я в них многое усовершенствовал. — Должно быть, очень дорого содержать ферму? — Еще бы. Ферма — благотворительное учреждение, и это несколько снижает налоги, и к тому же вновь поступающие автомобили обычно имеют собственные фонды. Но все равно я постоянно нуждаюсь в деньгах — ведь расходы все время растут. Нужно содержать ферму в порядке — асфальтировать новые дороги и ремонтировать старые; нужны бензин, машинное масло и техническое обслуживание. Все это довольно дорого стоит. — И сколько же времени вы этому посвятили? — Много, мистер Гелхорн, Тридцать три года. — Ну, мне кажется, Джейк, что вы не так уж много получаете за свои труды. — Не так уж много? Вы меня удивляете, мистер Гелхорн. У меня есть Салли и пятьдесят других. Вы только посмотрите на нее. Я не мог удержаться от улыбки. Салли была такая чистая, что глазам становилось больно. Как раз в этот момент о ее ветровое стекло разбилась мошка, и Салли тут же принялась за дело. Она высунула инжектор и побрызгала на стекло тегросолом, а потом дворником согнала жидкость в специальную канавку, Ни капли не попало на сверкающий яблочно-зеленый капот. Гелхорн сказал: — Я никогда не видел, чтобы какая-нибудь машина это делала. — Наверняка не видели, — ответил я. — Только мои машины снабжены такими приспособлениями. Автомобили очень заботятся о своей внешности. Они все время чистят свои стекла, Им нравится прихорашиваться. Я даже снабдил Салли трубочкой с воском. Она так себя полирует, что в нее можно смотреться, как в зеркало. Если бы я мог наскрести достаточно денег, я и остальных девочек оснастил бы так же. Машины с откидным верхом очень тщеславны. — Я скажу вам, как наскрести денег, если вам действительно интересно. — Конечно интересно. Так как же? — Разве это не очевидно, Джейк? Вы же сами сказали, что любая машина-робот стоит минимум пятьдесят тысяч. Бьюсь об заклад, большая их часть потянет на шестизначное число. — Ну и что? — А вы никогда не думали о том, чтобы продать несколько штучек? — Вы неверно меня поняли, мистер Гелхорн. Я не могу продать ни одну из них. Они принадлежат ферме, а не мне. — Но ведь деньги и пошли бы на нужды фермы. — В уставе записано, что все машины, попавшие к нам, обслуживаются пожизненно и не могут быть проданы. — А как тогда насчет моторов? — Я вас не понимаю. Гелхорн переменил позу, и голос его стал доверительным. — Давайте, Джейк, я объясню ситуацию. Существует большой спрос на частные машины-роботы при условии, что цена будет не очень высока. Правда? — В этом нет никакого секрета. — И девять десятых цены составляет стоимость мотора. Допустим, я знаю, где можно достать кузова. Я также знаю, где можно продать автомобили-роботы по хорошей цене — двадцать-тридцать тысяч за дешевые модели и пятьдесят-шестьдесят за дорогие. Мне нужны лишь моторы. Вы поняли? — Нет, мистер Гелхорн. — Мне все было ясно, но я хотел, чтобы он произнес это сам. — Да ведь решение лежит на поверхности. Вы, Джейк, должно быть, хороший механик. Вы можете снять мотор и поставить его на другую машину так, что никто не заметит разницы. — Это не очень этично. — Вы же ничего плохого машинам не сделаете. Можно использовать старые машины — например, Мат-о-Мот. — Постойте, мистер Гелхорн, У автомобилей с позитронным мозгом мотор и кузов — единое целое. Моторы привыкли к своему собственному телу. Они будут несчастны в другом кузове. — Хорошо, тут вы правы. Вполне правы, Джейк. Это вроде того, как если бы взяли ваше сознание и переместили в другой череп. Не так ли? Думаете, вам это не понравится? — Не понравится, нет. — Но если бы я взял ваш мозг и поместил в тело молодого атлета? Как насчет этого, Джейк? Вы уже немолоды. Будь у вас такая возможность, неужели вы не захотели бы снова стать двадцатилетним? Вот что я хочу предложить вашим позитронным моторам. Они получат новые тела — последней конструкции. Я засмеялся. — Это не имеет смысла, мистер Гелхорн. Я не хотел бы оказаться в молодом теле, если бы весь остаток жизни должен был копать ямы и никогда не есть досыта… Что ты об этом думаешь, Салли? Обе дверцы Салли открылись, а затем закрылись с мягким щелчком. — Что это значит? — спросил Гелхорн. — Так Салли смеется. Гелхорн выдавил улыбку. Я понял, что он счел мои слова всего лишь плохой шуткой. Он сказал: — Рассуждайте логично, Джейк. Машины созданы для того, чтобы на них ездили. Они, вероятно, несчастны без этого. — На Салли никто не ездил уже пять лет. На мой взгляд, она выглядит достаточно счастливой. — Не уверен. Он встал и медленно подошел к Салли. — Привет, Салли, ты не против, если мы с тобой покатаемся? Мотор Салли набрал обороты. Она попятилась. — Не принуждайте ее, мистер Гелхорн. Она немного пуглива. Ярдах в ста от нас по дороге двигались два седана. Они остановились. Наверное, они наблюдали за нами. Меня это не волновало. Я не сводил глаз с Салли. Гелхорн сказал: — Спокойно, Салли, спокойно. — Он сделал внезапный выпад и ухватился за дверную ручку. Она, конечно, не поддалась. Он сказал: — Минуту назад она открывалась. — Автоматический замок. У Салли обостренное чувство стыдливости. Гелхорн отступил, а потом медленно и подчеркнуто произнес: — Машина с чувством стыдливости не должна ездить с опущенным верхом. — Он сделал три-четыре шага назад, а потом быстро, так быстро, что я не успел ничего предпринять, разбежался и прыгнул в машину. Он захватил Салли врасплох, выключив зажигание до того, как она успела осознать происшедшее. В первый раз за пять лет двигатель Салли не работал. Думаю, что я закричал, но было уже поздно. В машине имелось ручное управление, и Гелхорн воспользовался им. Он включил мотор. Салли опять ожила, но лишилась свободы действий. Гелхорн поехал по дороге. Седаны все еще находились там. Они медленно тронулись с места. Думаю, все происходящее было для них загадкой. Одного из них звали Джузеппе, другого — Стивен. Они всегда гуляли вместе. Оба были новичками на ферме, но пробыли здесь уже достаточно долго, чтобы знать, что на наших машинах не ездят. Гелхорн ехал прямо вперед, и когда до седанов наконец дошло, что Салли не остановится, было уже слишком поздно. Они бросились от нее в разные стороны, а Салли пронеслась между ними с быстротой молнии. Стивен пробил ограду вокруг пруда и покатился по траве и грязи, пока не остановился в каких-нибудь шести дюймах от кромки воды. Джузеппе вылетел на обочину с другой стороны дороги и резко остановился. Пока я вытаскивал Стива обратно на дорогу и занимался определением ущерба, которое ему могло причинить столкновение с оградой, вернулся Гелхорн. Он открыл дверцу Салли и вышел; при этом он выключил зажигание Салли во второй раз. — Вот, — сказал он, — думаю, это пойдет ей на пользу. Я сдержал свой гнев. — Чем вам помешали седаны? — Я думал, что они отъедут. — Они так и сделали. Один пробил ограду. — Мне очень жаль, Джейк, — сказал он, — я думал, они будут двигаться быстрее. Вы понимаете, я ездил на разных автомобилях, но в частной машине-Роботс мне удалось прокатиться всего два или три раза, а управлял ею я впервые. У меня дух захватило, хоть я и достаточно закален. Говорю вам, нам не придется снижать цену больше чем на двадцать процентов по сравнению с новыми машинами, желающих будет полно, а это означает очень хороший доход. — Который мы поделим? — Пятьдесят на пятьдесят, и весь риск я беру на себя. — Хорошо. Я выслушал вас. Теперь вы меня послушайте. — Я повысил голос, так как был слишком рассержен, чтобы соблюдать приличия. — Когда вы выключили мотор Салли, вы причинили ей боль. Вам бы понравилось, если бы вас избили до потери сознания? — Вы преувеличиваете, Джейк. Автоматобусы выключают каждую ночь. — Вот именно. Поэтому я и не хочу, чтобы хоть один из наших мальчиков или одна из наших девочек оказались в ваших новых модных кузовах. Автоматобусам нужен большой ремонт позитронных цепей каждые два года. Старый Мэтью вот уже двадцать лет как не нуждается в ремонте. Что же можно ему предложить взамен? — Вы сейчас раздражены, Джейк. Обдумайте мое предложение, когда успокоитесь, и мы встретимся еще раз. — Я уже давно все решил. Если я вас здесь еще раз увижу, я вызову полицию. Его рот стал жестоким и некрасивым, Он сказал: — Сбавь обороты, старикан. — Хватит. Здесь частное владение, и я приказываю вам убираться. Он пожал плечами. — Ну, тогда до свидания. — Миссис Хестер проводит вас. И не «до свидания», а «прощайте». Но избавиться от него так легко не удалось. Я увидел его снова двумя днями позже. Точнее, через два с половиной дня, так как первый раз я видел его около полудня, а вновь он появился после полуночи. Я сел в постели, подслеповато моргая, когда он включил свет, и не сразу понял, что происходит. Но как только я разглядел Гелхорна, ситуация стала мне ясна. В правой руке у него был нажимной пистолет, такой маленький, что дуло было еле заметно между большим и указательным пальцами, но от этого не менее смертоносный. Я знал, что стоит ему слегка сжать руку, и я буду разорван на части. — Одевайся, Джейк, — сказал он. Я не пошевелился, наблюдая за ним. Он продолжал: — Ну давай, Джейк. Я ведь знаю, что к чему. Помнишь, я был у тебя два дня назад? Здесь нет ни охраны, ни электрифицированной ограды, ни сигнализации, ничего. — Мне они и не нужны. А вам, мистер Гелхорн, ничто не мешает уйти. На вашем месте я бы так и поступил. Здесь может оказаться очень опасно. Он хихикнул. — Так и есть — для того, кто окажется под дулом пистолета. — Я его вижу и знаю, что вы вооружены. — Тогда пошевеливайся. Мои ребята ждут. — Нет, мистер Гелхорн. Сначала я должен знать, чего вы хотите, но и тогда я, возможно, предпочту не двигаться с места. — Я сделал тебе позавчера деловое предложение. — Ответ по-прежнему отрицательный. — Теперь к этому предложению добавляется кое-что еще. Сегодня со мной несколько человек и автоматобус, Ты пойдешь со мной и снимешь моторы с двадцати пяти машин. Мне безразлично, какие машины ты выберешь. Мы погрузим моторы на автоматобус и увезем их. После продажи я позабочусь о том, чтобы ты получил свою долю. — Вы, я полагаю, можете поручиться в том, что дележ будет честным? Он не обратил внимания на мой сарказм. — Конечно. — Нет. — Если ты будешь упираться, мы обойдемся без тебя. Я сниму моторы сам, но сниму все пятьдесят один. Все до единого. — Отсоединить позитронный мотор не так уж просто, мистер Гелхорн. Вы разве разбираетесь в Роботехнике? Да и в этом случае учтите, что моторы своих автомобилей я усовершенствовал. — Я знаю, Джейк. Сказать по правде, я не эксперт. Я могу запороть некоторые из них. Именно поэтому мне и придется забрать все пятьдесят один, если ты откажешься мне помочь. После того, как я с ними поработаю, может и не набраться двадцати пяти исправных. Тем, с которых я начну, придется хуже всего, пока я не набью руку. И уж если мне все придется делать самому, я начну с Салли. — Не могу поверить, что вы это серьезно. — Вполне серьезно, Джейк. — Он сделал паузу, чтобы до меня дошло. — Если ты поможешь, то сохранишь Салли, Если нет, ей будет очень больно. — Я пойду с вами, но еще раз предупреждаю: вам придется плохо, мистер Гелхорн. Он нашел это очень забавным. Он все еще смеялся, когда мы спускались по лестнице. На дорожке, ведущей к гаражам, ждал автоматобус. Рядом с ним мелькали силуэты трех человек, которые, когда мы подошли, включили фонарики. Гелхорн тихо проговорил: — Я привел старика. Начинаем. Подгоните грузовик поближе к воротам. Один из его парней влез в кабину и набрал на панели соответствующий приказ. Мы пошли по дорожке, а автоматобус послушно двинулся следом. — Он не пройдет в гараж. Ворота малы. У нас здесь нет автоматобусов, только легковые машины. — Ничего, — сказал Гелхорн, — можно поставить его на травке в сторонке, лишь бы не на виду. Работа двигателей моих машин была слышна за десяток ярдов от гаража. Я думаю, они знали о присутствии чужаков, и когда Гелхорн и остальные оказались на свету, шум усилился. Каждый мотор рычал, и каждый издавал неровный звук, так что весь гараж вибрировал. Свет автоматически включился, когда мы вошли внутрь. Гелхорна не смутило то, что машины подняли шум, но три его спутника казались удивленными и испуганными. Они выглядели наемными головорезами — выражение настороженности и жестокости на их лицах ясно говорило о роде их деятельности. Я знал этот тип и не беспокоился, Один из них сказал: — Черт побери, какую же прорву бензина они переводят. — Мои машины всегда на ходу, — ответил я напряженно. — Ну, сейчас это ни к чему. Выключи их, — сказал Гелхорн. — Это не так просто, мистер Гелхорн, — ответил я. — Начинай! — рявкнул Гелхорн. Я стоял неподвижно. Его нажимной пистолет был направлен на меня. — Я ведь говорил вам, мистер Гелхорн, что с моими машинами хорошо обращаются с момента их появления на ферме. Они привыкли к этому и не потерпят насилия. — У тебя одна минута. Прочтешь свою лекцию как-нибудь в другой раз. — Я пытаюсь вам объяснить кое-что. Я пытаюсь объяснить вам, что мои машины понимают мои слова, Позитронный мотор можно научить этому, если не жалеть времени и терпения. Мои машины научились. Салли поняла, что вы говорили два дня назад. Вы помните, она засмеялась, когда я спросил ее мнение. И она не забыла, что вы сделали ей, не забыли этого и седаны. Да и все остальные знают, как поступать с нарушителями границ частного владения. — Послушай, ты, свихнувшийся старый дурак… — Все, что от меня требуется, это сказать, — тут я повысил голос, — взять их! Один из головорезов побледнел и завопил, но крик утонул в лавине звуков, когда все автомобили ответили на мои слова, разом включив клаксоны. Они продолжали сигналить, и эхо в четырех стенах гаража производило невероятный металлический грохот. Две машины неторопливо двинулись вперед, еще две машины последовали за ними, да и остальные зашевелились в своих отсеках. Головорезы, вытаращив глаза, попятились. Я закричал: — Отойти от стен! Очевидно, это они сообразили и сами. В безумной спешке они кинулись к воротам. Оказавшись на свободе, один из парней обернулся и поднял нажимной пистолет. Игла прочертила тонкую голубую линию в направлении первого автомобиля. Это оказался Джузеппе. На его капоте появилась длинная царапина, ветровое стекло треснуло, но не выпало. Чужаки разбежались от ворот, а за ними в ночь выплывали попарно машины, бросая им вызов гудками. Я держал Гелхорна за локоть, хотя и без этого он едва ли был способен двинуться с места. Его губы тряслись. Я сказал: — Вот почему мне не нужна электрифицированная ограда или охранники. Моя собственность сама себя охраняет. Глаза Гелхорна зачарованно следили за тем, как пара за парой автомобили проносились мимо. Он прохрипел: — Это убийцы… — Не говорите глупостей. Они не убьют ваших сообщников. — Это убийцы! — Вашим парням будет преподан урок. Мои машины специально тренированы в погоне по пересеченной местности — как раз для такого случая. Я думаю, что участь злоумышленников хуже, чем простая быстрая смерть, За вами никогда не гонялся автомобиль? Гелхорн не ответил. Я продолжал: — Они как тени будут следовать за вашими людьми, гоняясь за ними, отрезая им путь, слепя их фарами, кидаясь на них с визгом тормозов и рычанием моторов. Они будут продолжать погоню до тех пор, пока жертва не рухнет в изнеможении, ожидая, что колеса перемелят ее кости. Но машины не сделают этого. В последний момент они остановятся. Но держу пари, никто из парней здесь больше не появится, — ни за какие деньги, сколько бы вы — или десять таких, как вы, — им ни предлагали. Слушайте! Я сжал его локоть. Он напрягся. — Слышите, как хлопают дверцы? — Звук доносился издалека, но ошибиться было невозможно. Я сказал: — Они смеются. Они развлекаются. Лицо Гелхорна перекосилось от гнева. Он поднял руку, в которой все еще держал свой нажимной пистолет. Я сказал: — Не советую, Одна машина все еще с нами. Не думаю, чтобы он замечал присутствие Салли до этого момента. Она двигалась так бесшумно, что, хотя ее правое крыло почти касалось меня, я не слышал ее двигателя. Казалось, она затаила дыхание. Гелхорн заорал. Я сказал: — Она не тронет вас, пока я здесь. Но если вы меня убьете… Знаете ли, она не слишком вас любит. Гелхорн направил на Салли свой пистолет. — У нее бронированный капот. И прежде, чем вы успеете выстрелить вторично, она вас раздавит. — Ах так! — закричал Гелхорн и неожиданно заломил мне руку за спину, загораживаясь мною от Салли. — Иди вперед и не пытайся вырваться, старик, а то Я сломаю тебе руку. Я был вынужден подчиниться. Салли металась вокруг нас, встревоженная, не зная, что делать. Я пытался заговорить с ней и не мог. Я мог только стонать сквозь стиснутые зубы. Автоматобус Гелхорна все еще стоял рядом с гаражом. Гелхорн впихнул меня внутрь и вскочил сам, заперев за собой двери. Он сказал: — Ну вот, теперь можно и поговорить. Я растирал руку, пытаясь восстановить чувствительность, при этом по привычке и без осознанной цели присматриваясь к панели управления автоматобусом. — Это переделанный механизм. — Ну и что? — ответил он ядовито. — Это моя работа. Я использовал ненужный кузов, нашел позитронный мотор, который подошел к нему, и собрал собственный автоматобус. Я откинул крышку панели. — Что за черт? Не тронь! — Его ладонь ударила меня по плечу. Я оттолкнул его. — Я не собираюсь причинять автоматобусу вреда. За кого вы меня принимаете? Мне нужно взглянуть на контакты мотора. Достаточно было одного взгляда, Меня охватило возмущение. — Вы подлец и сукин сын. Вы не имели права браться за такую работу сами. Неужели нельзя было обратиться к специалисту? — Я еще не сошел с ума. — Даже если это краденый мотор, вы не должны были так с ним обращаться. Пайка, изоляционная лента и клещи! Это же издевательство над механизмом! — Он работает, чего же еще? — Конечно, он работает, но это же адские мучения для машины. Можно жить с постоянной мигренью и острым артритом, но только что это за жизнь? Мотор страдает. — Заткнись! — Он глянул в окно на Салли, которая подъехала так близко к автоматобусу, как только могла. Гелхорн проверил, надежно ли заперты двери и окна. — Мы сматываемся отсюда, пока машины не вернулись, и подождем в безопасном месте, — сказал он. — Что это вам даст? — Бензин в баках машин рано или поздно кончится, верно? Ты же не научил их заправляться самостоятельно, а? Вот тогда мы вернемся и закончим дело. — Но меня будут искать. Миссис Хестер вызовет полицию. Однако Гелхорн был так возбужден, что никакие доводы до него не доходили. Он включил передачу, и автоматобус рванул вперед. Салли поехала следом. — Что она может сделать, пока ты здесь, у меня? — хихикнул Гелхорн. Казалось, Салли тоже это поняла. Она увеличила скорость, обошла автоматобус и скрылась из виду. Гелхорн открыл окно и плюнул ей вслед. Автоматобус подпрыгивал на неровностях дороги, его мотор неровно стучал, Гелхорн уменьшил освещение, и теперь только светящаяся полоса посередине дорожного полотна и лунный свет давали возможность не сбиться с пути. Движение по шоссе практически отсутствовало. Два автомобиля прошли нам навстречу, на нашей же стороне дороги было пусто, и впереди, и позади нас. В тишине отчетливо и резко захлопали дверцы машин, сначала справа, затем слева. Руки Гелхорна задрожали, и он резко увеличил скорость. Из-за купы деревьев в глаза ему ударил свет фар, ослепляя его. Другие огни вспыхнули позади нас. На перекрестке, ярдах в четырехстах впереди, раздался скрип тормозов, и из темноты выскочил автомобиль, перегораживая нам дорогу.
|