Четыре допущения страха

1. Неопределенность подразумевает небезопасность.

2. Я не могу перенести потерю того, что мне дорого.

3. Мир опасен.

4. Я одинок.

Четыре допущения страха – это лишь мысли, тем не менее, ваше малое «я», как и «я» большинства людей, вероятнее всего, считает эти верования, присущие нашей культуре, абсолютной истиной. Поскольку мы уверены в том, что не можем чувствовать себя безопасно в условиях неопределенности, то делаем вывод, что должны искать надежного, прочного убежища любой ценой, даже жертвуя здоровьем и счастьем. Полагая, что не можем перенести потерю того, что нам дорого, мы упорно пытаемся застраховаться от потерь, даже если это требует от нас невозможного. Вырастая с убеждением, что живем в опасном мире (это нам часто внушают в детстве), мы делаем вывод, что нам нужно дать отпор бедности, насилию, нездоровью, боли, исключению из общества, одиночеству. И поскольку мы предполагаем, что действуем в одиночестве, как индивиды, шествующие по опасному миру, то включается инстинкт выживания нашего рода, который убеждает, что мы уязвимы перед лицом физической опасности и смерти. Неудивительно, что с таким доминирующим в обществе мировоззрением мы в целом очень напуганы реальностью, чувствуем, что нам есть что терять, и нас такая ситуация не радует. В глубине души мы боимся того, что просто не справимся с собой, если осуществятся наши величайшие страхи.

И все же… Четыре допущения страха – это относительно новое явление в истории нашего рода. По всем критериям древние люди жили в куда более опасном и неопределенном мире, нежели мы. Смерть рожениц и новорожденных была обычным явлением. Всем и каждому угрожали природные стихии, опустошавшие заселенные области. От инфекционных болезней вымирали целые народы, потери встречались сплошь и рядом. Люди скорбели, теряя своих близких, но жили дальше, находя утешение в племенной мифологии и ритуалах, в потерях – значение и смысл, а также в слиянии с духом своего народа. Такое мировоззрение помогало справляться с трудностями, которые мы даже не можем себе представить.

Лишь научная революция пробудила в сознании людей потребность в получении знаний, победив привычку объяснять происходящее мифами и т. п. Стремясь к определенности, мы стали чувствовать себя в безопасности, поскольку узнали больше об устройстве мира. Это знание помогало ориентироваться в науках, и мы перестали верить в то, что являемся игрушками неопределенных, необъяснимых, непредсказуемых сил, как это было принято в древних культурах. Но тяга к определенности имела и теневую сторону. Мы стали нетерпимы к неопределенности и потерям, и многие ощутили свое одиночество в опасном мире.

Постепенно мы ушли от культуры, в которой воспринимались как существа, неразрывно связанные с природой, к иной модели. В ней мы видим себя как разрозненные индивиды, чье сознание существует лишь в мозгу. В древних культурах бытовала убежденность во всеобщей взаимосвязи, считалось, что между собой связаны не только люди или звери, но и водоемы, горы, воздушная стихия… Ныне мы пришли к мысли об обратном, а это – одна из причин того, что выживание планеты под угрозой. К счастью, поскольку верования, порождающие страх, являются в нашей культуре лишь верованиями, мы способны усомниться в наших страхах и исцелить мышление.