Золотая диета

10 марта 1917 г.

Те же самые тенденции, что способствуют сейчас развалу этой страны, будут впоследствии содействовать её сплочению. И многие тогда сойдутся в Едином. Идея единства всего народа заслуживает того, чтобы на неё обратили внимание, и даже того, чтобы ради неё терпимее относились к темпераментам чужих рас. Те, кто уже готов отделиться от своей старой расы и примкнуть к новой, чувствуют сейчас напряжение, всегда сопутствующее переменам. Это раздражает их, и, несмотря на то, что их воля требует, чтобы они создали для себя новые узы, всё их существо восстаёт против этого.

Но немногие из «недавних американцев» («американцев иностранного происхождения») действительно хотели бы вернуться обратно.

Америка — наиболее интересная из всех стран, и мы — те, кто смотрит на неё с той стороны невидимой границы, — видим её историческую перспективу. И ближе всех к нам стоит в нашем поле зрения фигура вашего нынешнего Президента. Он очень прозорлив. Он уже предчувствует, какие новые горизонты откроются ему, когда он закончит свои земные труды.

В данный момент — в марте месяце одна тысяча девятьсот семнадцатого года от рождества Господа нашего — наша страна страдает от «несварения» золота. Вы проглотили больше золота, чем в состоянии переварить, и тело страны теперь отягощено им. Для восстановления равновесия необходимо часть золота выплюнуть обратно — через войну или как-нибудь ещё, но только не через общее болезненное состояние, которое может создать иллюзию того, что нация уже умирает.

Пусть вас не удивляют мои речевые обороты. Я просто хочу передать вашему сознанию факты и обстоятельства такими, как они есть.

Вы не можете питаться золотом. «Золото есть эквивалент обмена». Если просто накапливать его, оно теряет свою связь с жизнью. Скупая нация являет собой картину ещё более печальную, чем скупой человек с его завидущими глазами и загребущими руками. Он — скряга — полагает, что, накапливая золото, может уберечь себя от всех возможных опасностей. А скупая нация полагает, что, накапливая золото, избавит себя от всех финансовых затруднений, грозящих миру по окончании этой войны.

Но скряга — когда его скупость общеизвестна — подвергает себя опасности быть ограбленным и убитым. А скупая страна подвергает себя опасности нападения и ограбления со стороны других государств.

Вы, американцы, хотели бы быть милосердными к сирым и голодным ныне европейцам, но это ваше милосердие пока ещё никак не отразилось на плотности обедов стомиллионоголового существа, имя которому — Америка.

Меня совершенно не беспокоит, что вы будете делать с вашим золотом. Но меня беспокоит то, что вы будете делать со своей пищей. Вы не алхимики и не можете превращать золото в продукты. Вы — люди, и вашим желудкам требуется более деликатная пища. Даже курица не пожелает для вас нестись, пока вы её должным образом не накормите. Правда, если она начнёт выражать недовольство, вы можете наказать её за это, сварив из неё суп. Но сколько бы вы потом не дергали за её «косточку желания» — это всё равно не воскресит её. Уж лучше поддержать её работоспособность, подбрасывая ей время от времени немного зерна, и тогда у вас будут и яйца к завтраку, и новые цыплята. Временами курицу одолевают приступы лени, и ей хочется просто неподвижно сидеть, но подложите под неё несколько её же собственных яиц — и результаты не заставят себя ждать слишком долго. Как-нибудь я расскажу вам и о других, не менее практичных способах обеспечивать себе полноценные завтраки.

Письмо 5