Глава VII ТАЛМУД

Талмуд — это компиляция источников, относящихся к религии и этике, основанная на “священных письменах” евреев, в основном на “законах”, как это изложено в Книге Второзакония. Имеется два главных сборника Талмуда, а именно, Вавилонский и Палестинский, или Иерусалимский Талмуд. Последний более полный, в связи с чем его часто называют просто “Талмуд”. Переводы на латинский, греческий, французский и другие языки уже какое-то время существовали, а перевода на английский не было до недавнего времени. Издание, которое в основном использовалось и которое цитируется в этой главе, это перевод Вавилонского Талмуда.

Родкинсон, переводчик и редактор, в предисловии к I тому сообщает, что он “устранил из текста те наращения, которые были добавлены из других источников, из-за чего во многих случаях происходило неправильное понимание и неправильное представление”. Это опасное признание для редактора, и оно не могло произойти без санкции соответствующего уполномоченного органа; это означает, что он взял на себя смелость обращаться настолько вольно с текстом, что мог по собственному усмотрению вычеркивать нежелательные для него места и отрицать, таким образом, возможность для читателя полагаться на собственные способности. Каким был его мотив или полномочия? Может ли любой проделать то же самое? Судя по тому, что осталось, должно быть, эти вычеркивания были необходимы для переложения текста на английский язык, как и многих текстов из Ветхого Завета. Но это работа целого совета, а не какого-то самозванного редактора, и при следующем издании она может быть отвергнута.

Редактор осознает, что Талмуд был объектом нападок. Он говорит, что “защита посредством лишь цитат бесполезна, а в лучшем случае слаба”; и далее имеется “единственная защита, которая может быть предпринята от имени Талмуда. Пусть он сам защищает свое дело на современном языке”. Это выглядит как поп possumus (“не можем”) со стороны редактора и переводчика даже после того, как он взял на себя смелость в отношении текста, как сказано выше. Кроме того, не ясно, почему “защита посредством цитат бесполезна”. Нельзя ожидать, что мы прочитаем десять, двадцать или больше томов даже в переводе. А изложение на современном языке может восприниматься как “защита” или, напротив, как глупая незащищенность.. Однако изучающие эту тему должны быть благодарны переводчику и редактору за обеспечение доступа к Талмуду па нашем родном языке. И если это оказало воспитательное влияние на современное еврейство, на что претендует редактор, нас, читателей, это касается гораздо больше, чем любого исследователя.

Потому что, отмечает Родкинсон: “Современный еврей — это продукт Талмуда, и любые нападки на Талмуд — это нападки на евреев”. Это вызов, о котором читатель не должен забывать, когда он изучает приводимые цитаты из этой работы. Некоторые хорошие люди ошибочно полагают, что формирующее влияние на современного еврея оказывает Ветхий Завет с его драгоценными “законами”, которые апостол Павел напрасно пытался примирить с вновь основанной религией. А теперь редактор Родкинсон говорит нам, что “современный еврей является продуктом Талмуда”, что почти так же неуместно по отношению к Священному Писанию, как были неуместны бредовые идеи “схоластов” по поводу учения Нового Завета. Казуистика иногда ведет нас странными и извилистыми путями, так что отправная точка имеет мало общего с заключением. Так обстоит дело и с невнятными рассуждениями старых раввинов, которые с важным видом манипулируют в Талмуде проблемами жизни и смерти, в мельчайших подробностях разглядывая человеческое поведение, как дети могли бы играть с огнем в пороховом складе, считая себя очень и очень мудрыми. Эти раввины обычно преуспевают в том, что промахиваются мимо цели, “давая десятину с мяты, аниса и тмина и пренебрегая важнейшим в законе”. Поэтому можно не удивляться, что когда они обращались к теме преступления и соответствующего наказания за него, мелкие проступки зачастую классифицировались ими наравне с ужасными преступлениями и налагаемым наказанием становилась пытка, прежде чем обвиняемому разрешалось умереть. Раввины, которые писали Талмуд, были рабами того, что было “написано в законе”, и их скудные способности ограничивались уклончивыми толкованиями. Если редактор Родкинсон в этом прав, - кажется, что в этом нет смысла сомневаться, иудаизм допустил этот дотошный мелочный комментарий раввинов для того, чтобы притупить ум до коматозного состояния, до подчиненности традициям, и так на протяжении нескольких эпох он оставался, не будучи в состоянии освободиться от связывающих его пут. Раввины превратили иудаизм ни во что иное, как в сатанизм. Во Второзаконии сказано (7: 2-6): “...Ибо ты народ святой у Господа, Бога твоего: тебя избрал Господь, Бог твой, чтобы ты был собственным Его народом из всех народов, которые па земле *. Воспринимая это как написано — а инфантильные умы раввинов так и поступали, — можно оправдать расовое поклонение, поклонение самому себе и поклонение сексу. А что еще представляет из себя современный иудаизм?

Могут ли здоровые люди с чувством юмора в характере действительно верить в подобные выдумки? Верят ли, действительно, этому сами евреи, или всего лишь следуют расовой политике, которая соответствует этому? Нееврей, который соглашается с этим, выносит себе приговор, которого заслуживает. Для человека, верующего в Христово Откровение Бога Отца, придерживаться подобного сатанизма есть не что иное, как богохульство. Это хуже идолопоклонства, ибо это устанавливает поклонение самому себе.

Для изучающего Талмуд важно заметить еще одну особенность, а именно, что Талмуд является недвусмысленно еврейским — это нельзя не признать. Евреи прилагают много усилий, пытаясь оспорить подлинность “Протоколов Сионских мудрецов”, но почему? Не важно, кто написал их, но разве они не соответствуют фактам? Пусть евреи вначале отрекутся от Талмуда, если смогут, так как он полон осуждающих свидетельств против них. Кроме того, есть еще Герцль, Карл Маркс, Вейсгаупт и множество других, от которых следует отречься.

Изучение Талмуда неевреем или евреем, который ему в этом помогает, — это преступление, наказуемое смертью, гласит Талмуд. Это любопытная иллюстрация еврейской нетолерантности, если власть в их руках, и компромисса, если они не обладают властью. Не обращая внимание на угрозу и мнение редактора, что простое цитирование фраз ничего не дает, давайте рассмотрим труд этих мудрых мужей, продуктом чего является современный еврей.
Талмуд утверждает (Том VIII, с. 149): “Четыре вида смертного приговора предписываются Священным Писанием; забивание камнями, сжигание, убийство мечом и удушение *. Талмуд говорит об этом как о “смертных приговорах”, но лишь третий вид оправдывает этот судебный термин, так как остальные - это причинение смерти через различного рода пытки.

“Все, кого забивают камнями (с. 139), подлежат также повешению”. И “мудрецы говорили, что только богохульника и идолопоклонника вешали, мужчину — лицом к народу, женщину - лицом к дереву” (с. 161). Смерть через забивание камнями была карой за самые жестокие преступления (за исключением убийства), в том числе за несоблюдение субботы”. Это наказание предполагалось для Христа, когда Он исцелил больного в субботу.
Более изощренные жестокости (это напоминает нам о нашей собственной войне с индейцами) были припасены для тех, кого должны были сжечь, так как сначала их должны были сжечь изнутри, а потом снаружи, как это описывается в Талмуде: “Грешника ставят по колено в отбросы. Затем скрученную полосу грубого материала помещают в мягкую ткань и обвязывают вокруг шеи приговоренного. Один тянет к себе один конец, другой тянет второй конец, пока приговоренный не откроет рот, между тем палач зажигает веревку и просовывает ее ему в рот, так что она проникает в его внутренности и сжимает его кишки. На это раввин Иегуда сказал: если бы виновный умирал раньше от удушения, чем ему в рот засунут веревку, тогда закон о сжигании не был бы исполнен надлежащим образом, и поэтому его рот должен быть открыт силой с помощью клещей. А когда веревка подожжена и засунута ему в рот, она может дойти до его внутренностей и сжечь кишки”.

“А что это за веревка? ” “Веревка из свинца”.

Напомним читателю, что, по изданию, это цитата, из которой были выброшены нежелательные места, т. е. редактор говорит нам, что он устранил из текста добавления из внешних источников, которые оказались обильным источником для неправильного понимания и неправильного толкования”. Таким образом, подлинный текст содержит описание изощренной жестокости, практикуемой евреями в качества законного наказания за определенные правонарушения.

Соблюдение субботы

Повторим, что наказанием за несоблюдение субботы (хотя часто это наказывалось штрафом) было “побитие камнями и повешение”. Христос неоднократно исцелял больных и, таким образом, нарушал правило соблюдения субботы. Рассмотрим теперь кары за нарушение этих правил. Возможно ли было в действительности их не нарушать?

Перечислено тридцать девять дел, касавшихся несоблюдения субботы. Но это не все: для каждого из тридцати девяти существует классификация, включающая в себя по несколько поступков, а не просто по одному. Так, “пахота” включает вскапывание, выпалывание, удобрение, рытье и т. д. Было бы легче запомнить перечень вещей, которые разрешено делать (что не так продуктивно с точки зрения взимания штрафов). Однако раввины предпочли перечень из тридцати девяти. Вот они (т. 1, с. 136): сеяние, пахота, сбор урожая, вязание снопов, молотьба, сгибание, веяние, уборка черепков, измельчение, просеивание, перемешивание, выпекание, стрижка шерсти, отбеливание, прочесывание, окрашивание, прядение, скривление поверхностей, связывание двух нитей, расщепление двух нитей (в прялке), завязывание узла, развязывание узла, сшивание двумя стежками, охота на лань, убиение лани, засолка ее, придание шкуре блеска, выделка шкуры, выскабливание шерсти, поедание ее, написание двух (одного) писем (знаков), стирание для написания двух писем, строительство, разрушение с целью построить вновь, разжигание, тушение (огня), заколачивание, перенесение с одного места на другое”. Теперь умножьте каждое из этих действий на двенадцать и больше и найдете приблизительно настоящее число запрещенных действий, Так: “Измельчение” — резать свеклу означает “измельчать”. Почему? Расщеплять дерево для разжигания — тоже “измельчение”. И снова почему? Но расщеплять выделанную кожу — тот же самый вид работы, что резать по размеру.

Не важно почему.

“Сшивание двумя стежками” — наказуемое действие, если сделано два узелка; иначе не будет держаться, а поэтому это не считается работой.

“Выскабливание шерсти”, например, у убитой лани. “Натирать (скоблить) пол в субботу — это преступление того же порядка, что и удаление шерсти со шкуры” (далеко по существу, но понятно).

“Заколачивание — сглаживание камня делает виновным за заколачивание.

“Несение” — запрещено переносить измельченную солому в количестве совиного клюва, стеблей в количестве верблюжьей пасти, жнивье в объеме детского рта, лука, лука порея, если свежие, — по размеру сушеной инжирной ягоды, если сухие -в объеме детского рта.

Обрезание ногтей. Тот, кто обрезает ногти на пальцах в субботу посредством своих ногтей или зубов (!), кто также вытаскивает волос с головы, бороды или губы, как считает раввин Е., виновен. Если ногти обрезаются с помощью инструмента (ножа), все согласятся, что он виновен. Более того, если ноготь обрезан наполовину, его следует оставить до следующего после субботы дня. Женщина, которая заплетает волосы, также виновна, как считает тот же раввин Е.

А вот еще удивительный пример мелочности, причины которой слишком глубокомысленны или для кого-то, кроме раввина, слишком незначительны, чтобы заниматься такими пустяками: “Кто вытаскивает что-либо из продырявленного цветочного горшка — виновен; из цветочного горшка, который не продырявлен, — не виновен” (т. 1, с. 181).

Это не просто страничка инфантильного паралича интеллекта, который встречается в Талмуде, а целые тома! И было бы лучше для репутации сионских мудрецов, если бы они ограничили свои рассуждения такой безвредной глупостью, вместо того, чтобы воспринимать себя настолько серьезно, чтобы позволять им судить о криминологии и других сложных вопросах.

Однажды среди этого недомыслия появился необыкновенный Человек из Галилеи, Иисус Христос, исцеляющий больных, очищающий прокаженных, заставляющий калек ходить, слепых видеть. Но Он совершал эти акты милосердия в субботу, как и в любой другой день. Более того, Он не упрекал своих голодных учеников за то, что они сорвали колосья зерна (сбор урожая) и растерли их в руках (молотьба), что было двойным нарушением субботы. Итак, они чуть не убили Его. Наказание было “смерть через побитие камнями и затем повешение лицом к народу”.

Осмелится ли кто-нибудь сказать нам, что Евангелие Христа в чем-либо обязано иудаизму Его времени? Представьте только: все замазано и запачкано подобной раввинской “наукой”! Был ли когда-либо в прошлом иудаизм лучше и светлее, кроме как при короткой метеоритной вспышке Илии, Елисея или Исайи и Иеремии, которая потухла, как только они скрылись из виду? Может ли иудаизм быть лучше сейчас, если правда, что современный еврей — это продукт Талмуда, как говорит нам его редактор? Тогда еще раз посмотрите на Россию.

Восемнадцать правил

В I томе (Приложение, с. 381 и далее) говорится, что “день, в который они (восемнадцать правил) вступили в действие, был таким же мрачным по своим последствиям для Израиля, как и тот день, когда был изготовлен золотой телец”. Б отношении золотого тельца нам пет необходимости напоминать, но что это за 18 правил? Ответ содержится в цитате из Талмуда: “Никогда в истории еврейской расы не было столько размышлений, глубины мысли и скрупулезности расчетов, подтвержденных свидетельствами, как в то время, когда мудрецы уединились” (т. е. когда были сформулированы восемнадцать правил). “Это были средства, разработанные с целью сохранить еврейский народ неповрежденным и неподдающимся полному уничтожению”. И далее: “Все это и более того было сделано с единственной целью сохранения целостности еврейской расы и для препятствования поглощения ее другими народами”. Итак, по их собственному признанию, одно событие во всей их истории можно сравнить с началом поклонения золотому тельцу. Это день, когда была оформлена программа существования среди других народов, но не вместе с ними. Вот некоторые из провозглашенных правил для укрепления особого характера еврейской расы:

1. “Запрет на разделение хлеба, масла и пр. с неевреями”.

2. “Объявление о признании детей язычников (неевреев) нечистыми”. Целью этой меры было помешать детям евреев играть вместе с другими детьми и таким образом сформировать внутреннюю привязанность между ними. Наряду с поклонением золотому тельцу, налицо и отравление умов собственных детей, противопоставление их остальному человечеству. Неудивительно, что наследственные болезни настолько часто встречаются у людей этой расы”.

3. “Объявление о признании женщин Самарии смертельными врагами евреев, нечистыми для того, чтобы предотвратить их наем евреями в качестве слуг”.

Если воспринимать это так, как изложено, то это очевидное расовое табу. Расы к северу от Иудеи не рассматривались евреями в качестве своего народа и налицо запрещение самим Талмудом рождения детей вне брака.

Это тем более очевидно из того факта, что данная причина лжива. Ибо самаритяне, и в особенности галилеяне, занимали землю гораздо более плодородную и привлекательную и были, вероятно, нанимателями евреев, а не наоборот. Этот факт не был упущен евреями из вида, так как они выдают себя в некоторых своих высказываниях, касающихся плодородия Галилеи. Знаменательно, что у Доброго Самарянина в притче было сколько-то денег, чтобы потратить на несчастного чужака, в то время как еврейские жрец и левит “перешли на другую сторону” — факт, который, вероятно, можно было бы объяснить их бедностью.

Часто утверждают, от имени евреев, что якобы программа паразитизма, изложенная в Талмуде, — это результат их поражения как народа от рук Тита, за чем последовала большая “диаспора”, или рассеяние их расы. Но сама программа старше, чем это событие, и ее причины связаны скорее с неспособностью расы установить собственное стабильное правление. Талмуд задолго до Рождества Христа находился на стадии своей подготовки. Гиллель, один из наиболее известных его авторитетов, родился в 70 г. до Р.Х., как раз за сто лет до того, как Тит захватил и разрушил Иерусалим. Именно Гиллель сказал: “Что тебе ненавистно, не делай того своему соседу; в этом весь закон. Все остальное — комментарий к этому закону”. В негативном виде это недалеко от золотого правила Христа. А вот как комментирует это Талмуд в более позднее время (Мишна, Синедрион 57): “Где написано, не делай вреда твоему соседу, там не написано, не делай вреда гою”. Таким образом, какое бы этическое предписание общего характера ни утверждалось одним авторитетом, оно опровергалось другим. Иудаизм похваляется учением Гиллеля, но ничего не говорит о последующих опровержениях Талмуда.