Часть 2: Князь Теней).

ДЕВУШКА ВОЛЧИЦА».

Унылый и убогий постоялый двор располагался на вершине гребня холма и выглядел подозрительно. Это место, больше подходящее разбойникам и бандитам с большой дороги, чем уважающим себя путешественникам, принадлежало Темным Эльфам лишь номинально, поскольку находилось на северной границе подконтрольных Империи территорий. Хозяева заведения исправно платили налоги, выказывая господам почтение, если те появлялись в их землях. В остальное время они были предоставлены сами себе и могли делать что им вздумается.

Вынырнув из ночной темноты карета, запряженная тройкой горделивых, вороных коней появилась словно из другого мира и остановилась у коновязи, где три печальные лошади грустно жевали сено. Гордые скакуны презрительно покосились на них звездными глазами. Те испуганно всхрапнули, стукнув копытами. Животные вели себя так, словно рядом находился волк.

Выбравшийся из кареты, высокий и худощавый путешественник мало походил на человека. Темные, короткие волосы позволяли хорошо рассмотреть освещенное Луной красивое, бледное лицо и горевшие серебряным пламенем удлиненные глаза. Острые, изогнутые уши выдавали в прибывшем темного эльфа. На нем был длиннополый плащ, тяжелые складки которого казались столь непроглядно-черными, что еще больше подчеркивали неестественную бледность лица.

Этому страннику точно не следовало опасаться за свою безопасность. Ведь даже самые отъявленные бандиты выглядели просто добряками, в сравнении с темным эльфом.

Окинув постоялый двор усталым взглядом В’касс Азантуль эр-лорд Аграхуридион подал руку своей очаровательной спутнице, кутавшейся в роскошный черный плащ с глубоким капюшоном и меховой оторочкой. Ее узкая ладошка чуть дрогнула, коснувшись его длинных пальцев.

— Расседлай лошадей и задай им корма. Лучшего, какой сможешь найти – повелел темный эльф, бросив скользящий взгляд в сторону кучера – И проследи, чтобы с ними и с каретой все было в порядке, иначе… Обычно Азантуль, не любил угрожать, но сейчас настроение у него было слишком паршивое, чтобы отказаться от возможности сорвать свою злость на слабом человеке.

Кучер испуганно закивал, но темный эльф и его спутница уже скользнули к бревенчатому строению, в окнах которого грел тусклый свет. Небрежным взмахом руки Азантуль заставил дверь распахнуться не прикасаясь к ней. К нему повернулись мрачные, подозрительные лица. Вид группы из шести неотесанных громил не внушал ему желания присесть рядом с ними.

Вскинув голову повыше мужчина энергично пересек комнату. При каждом движении ему казалось, что пол вот-вот уйдет у него из-под ног, но об этом никто не должен был узнать. Стоило дать головорезом хоть малейший намек на слабость, как они незамедлительно ей воспользуются. От этого зависела не только его жизнь, но и жизнь Алхорэ, сопровождавшей его девушки-волчицы

— Мне нужна лучшая комната на двоих и еда. – прошипел Азантуль, подойдя к потертой, исцарапанной стойке. Ладонь с такой силой хлопнула по стойке, что трактирщик подпрыгнул. Сидящие за столами люди вскочили на ноги, кое-кто даже потянулся к оружию. Рука дернулась в сторону, оставив на деревянном прилавке… золотую монету, в которую впилась каждая пара глаз.

— Конечно… Темный Господин – подобострастно закивал толстяк, хватая монетку толстыми пальцами. – Занимайте лучшую комнату на втором этаже. Еда… самая лучшая, щас будет

Азантуль предпочел бы упасть где-нибудь и проспать часов четырнадцать, но он понимал, что если не поест сейчас, потом будет хуже. Ему нужны были силы, чтобы восстановиться. Через минуту трактирщик поднес им две миски мясной похлебки и кружку эля для Алхорэ.

— И яблоки! Я хочу яблок! – капризно поджала губки девушка-волчица. Это заказ исполнить оказалось гораздо труднее. Во всем, что касалось яблок Алхорэ была неумолима и вот трактирщик уже носился весь в мыле, пытаясь подобрать товар, достойный требовательной клиентки.

Темный эльф полностью сосредоточился на поглощении пищи, не забывая, при этом, поглядывать на разбойничью компанию. «Интересно, в таком состоянии я успею погрузить их в гипнотический транс, прежде, чем они перережут мне горло… Не хотел бы я это проверить!».

— Уф! Они меня утомили. – произнесла девушка-волчица, запивая трапезу кружкой эля.

— Этого следовало ожидать. – устало констатировал темный эльф, пережевывая кусочек мяса – Яблоки, твое любимое лакомство, но твой аппетит… Сколько ты уже съела?

— Семнадцать. – Алхорэ посмотрела на огрызок в своей руке и поправилась – Нет, восемнадцать… А может быть и девятнадцать. Остатки одного яблока валялись под столом.

— А сколько осталось? – полюбопытствовал Азантуль, чувствуя что дружеская пикировка не отнимает, а наоборот возвращает ему силы. Голова перестала кружиться. На душе стало спокойнее

— Сменим тему. – предложила девушка-волчица, опрокидывая вторую кружку эля.

— Просто для справки… на всякий случай. – протянул полуэльф, состроив жалобную гримасу.

— Хм – нахмурилась Алхорэ, осматривая блюдо с яблоками, которые трактирщик поднес ей заметив, что в прежнем остались лишь огрызки. – Еще двадцать! И я обязана съесть их все!

— А тебе это по силам? – в его голосе звучало столь явное сомнением, что Алхор зарычала:

— По силам! Я докажу тебе, что способна съесть их все! – набросившись на очередное спелое, краснобокое яблочко она несколько минут жевала его. Упорно, но без всякого удовольствия. Увидев, как она мучается, пытаясь доказать ему свою правоту, Азантуль наставительно произнес:

— Не стоит быть такой упрямой. Не хочешь, не ешь! – хлопнул ее по плечу он добавил – И не переживай. Ты просто устала от свежих яблок. Я тебе кажется уже говорил: переходи на печеные.

— Я лучше попробую другое блюдо – промурлыкала Алхорэ придвигаясь к нему и сверкая темными глазами, наполненными лунными искрами – Темный эльф в яблочном варенье. Я намажу тебе им, добавлю немного повидла, посыплю сахарком, положу сверху ломтик лимона и… съем!

— Звучит… заманчиво! – многозначительно улыбнулся полукровка, подмигивая ей.

— Бойся меня, Азантуль – она клацнула в воздухе зубами – Трактирщик! Я хочу еще эля! – три совершенно пустые кружки, стояли на столе перед раскрасневшейся девушкой-волчицей.

— Не слабо, госпожа. – добродушно усмехнулся толстяк, поднося ей очередную порцию эля.

— Я только начала! – Алхорэ гордо тряхнула длинными волосами, прикладываясь к выпивке

— Недешевая девчонка вам попалась, Темный Господин. Но красотка, я завидую.

— Она была бы совершенством, не будь у нее хвоста. – невнятно пробормотал Азантуль, доедая свою похлебку. Подождав, пока девушка-волчица допьет он взял ее за руку и увел наверх.

Поднявшись по лестнице Азантуль увидел именно то, что ожидал. «Лучшая комната» оказалась гнетущей, мрачной и пыльной коробкой с окошком до того грязным, что увидеть через стекло что твориться снаружи не представлялось возможным. Двуспальная кровать выглядела так, словно должна была вот-вот развалиться, а белые простыни давно и навечно превратились в серые.

Запалив единственную масляную лампу прикосновением указательного пальца к фитилю Азантуль осветил небольшое пространство вокруг себя. Остальная комната была погружена во мрак, в котором и скрылась Алхорэ. Распахнув окно девушка-волчица скинула плащ и глубоко вдохнула холодный, ночной воздух, позволив свету круторогой Луны омыть ее красивое лицо с высокими скулами. Каскад густых, белоснежных волос заструился вокруг ее головы увенчанной остренькими ушками и рассыпался по плечам, мягко мерцая серебром. Пушистый хвост несколько раз дернулся из стороны в сторону, расправляясь, восстанавливая подвижность и кровообращение.

— Почему ты не злишься? Почему не кричишь на меня?! – наконец воскликнула девушка, резко развернувшись к нему. – Я все испортила, ты обязан злиться! Почему… почему ты так... добр?

Последний вопрос был задан почти жалобно, а темные глаза смотрели на него умоляюще.

— Ты мне… небезразлична… – темный эльф закрыл глаза и сделал шаг вперед, беспомощно протягивая к ней руки. На одну секунду у Алхорэ возникла мысль, почему он не может обнять ее с открытыми глазами, вместо того, чтобы вслепую бросаться в омут. Но ей стало все равно, когда она почувствовала его ладони на своей спине. Ей нравилось осознавать, что она единственная из многотысячного населения Темной Империи может дать ему тепло, поддержку, может утешить простым касанием руки, парой слов; кротким взглядом унять закипавшую в душе боль.

Его руки гладили ее затылок под волосами, шею, спину и снова голову – чувствительное место между ушами, от прикосновения к которому Алхорэ блаженно щурилась от удовольствия. Почувствовав, что виляет хвостом, словно собака перед ласковым хозяином, она прошептала:

— Нет, правда… что ты со мной творишь? – ее голова нежно легла ему на плечо, и тут же почувствовала, как его голова легко опускается на ее макушку. Это было проявление слабости.

— Азантуль, что он с тобой сделал? Что? – обеспокоено прошептала Алхорэ, обнимая его.

В ответ темный эльф издал нечто среднее между тяжелым вздохом и всхлипом, еще теснее прижимаясь к ней и зарываясь лицом в мягкий каскад ее волос. Затаив дыхание Алхорэ прильнула к груди Азантуля, чувствуя как он все сильнее стискивает ее в объятиях. Девушка-волчица осторожно переместила руки ему на шею, ощутив ласковое поглаживание на волосах. А перед его внутренним взором уже проносились видения. Разрозненная вереница недавних событий…

…Непроглядная темнота окутывала стены и переходы, тянувшиеся через мощеный двор. Где-то далеко над горами поднималась из глубин ночи Луна, так что из тумана одна за другой возникали бесконечные стены крепости чудовищных размеров. Она выглядела сооружением, не имеющим цели и смысла, но подчиняющимся какому-то тайному закону, подобно моллюску, создающему слой за слоем свою раковину. И все створки этой раковины были украшены коронами с тройными зубцами. Над всем этим высилась циклопических размеров башня, охваченная мощными железными скобами, окружавшими ее как панцирь. Выше нее не было ничего, только темное небо.

Но и это было еще не все, поскольку возле башни располагался комплекс других зданий: дворец, хозяйственные постройки, конюшни, бараки для рабов и прочие сооружения, о назначении которых невозможно было догадаться. Аграхуридион, Высокие-Стены-Мрака.

В тени одного такого строения, освещенного звездным светом, запертым в кристаллическом светильнике, двое Темных Эльфов в черных, полированных доспехах беседовали с хрупкой, беловолосой девушкой. На ней было черное, атласное платье с высоким воротником, пласированным лифом и широкой юбкой. Меховая накидка покрывала ее прелестную головку.

В повозке, стоявшей рядом лежало тело Черного Единорога, укрытое грубым коричневым полотнищем. Третий мужчина в блестящей мантии мага, неслышно появившийся из темноты, был полукровкой. Взяв красавицу за руку он повлек ее за собой, игнорируя разочарованный вздох и едва слышные проклятия стражников, вознамерившихся поразвлечься с красоткой.

— Как мило. Они называли меня «сэй-итиллэ[1]». – томно вздохнула Алхорэ, глядя на Азантуля.

— Они кружили вокруг тебя как голодные стервятники. – холодно ответил волшебник. Его глаза на миг превратились в серебряные костры – Будешь с ними заигрывать, и тебя похитят.

— В таком случае ты придешь и спасешь меня. Разве я не права? – девушка-волчица игриво заглянула в лицо темному эльфу – Да ладно, мне приятно, что я тебе нравлюсь… или нет? Уже успел наверное «замутить» с парой-тройкой темных эльфиек? Мда… сколько не было бы женщин, мужчине все мало. Азантуль резко остановился на полушаге, обернулся и поглядел на нее:

— Если я и пообщался с несколькими, это совершенно не означает, что я хотя бы на миг забыл, насколько прекрасна ты! Или ты хочешь, чтобы я произнес: «Хочу быть только с тобой вдвоем»?

Ссутулившись темный эльф неуверенно продолжил путь по коридорам, залитым серебристым свечением. Девушка-волчица ошарашено замерла на мгновение, но тут же бросилась догонять его:

— Ну… – неуверенно протянула она, – Я же только слегка подразнивала тебя, а ты… – ее голос завибрировал от сдерживаемых эмоций – А ты... Я… не ожидала, что ты воспримешь всерьез. Я... счастлива. С этими словами она прижалась к Азантулю, ткнувшись лицом в его плечо.

— А мне обязательно идти с тобой? Чего я там не видели? – спросила Алхорэ сумев оторваться от него лишь после того, как они миновали три коридора и один лестничный пролет.

— Нужно представить тебя моему отцу. К тому же тебя опасно отставлять одну…

— Красота это мое проклятие... – девушка-волчица склонила головку и ее ушки под накидкой дернулись. Улыбка засиявшая на ее лице вернула хорошее настроение даже ее мрачному спутнику

— Не поэтому. – делано-равнодушно отмахнулся Азантуль – Я опасаюсь, что ты наешься яблок и всем покажешь свои уши и хвост! Последнее замечание было правдой. Яблоки вообще были слабостью Алхорэ. Однажды, читая книгу, она в течение полутора часов съела целую корзину!

— Ну, я бы тебя подхватила и сбежала из крепости! – самоуверенно заявила она – Через стену я перепрыгну… Есть ведь у людей легенда в которой рыцарь спасает деву и сбегает с ней на руках?

— Ну есть… история, конечно, забавная – согласился знакомый с фольклором Азантуль, но в сцене «волчица, таскающая меня в зубах» нет ничего романтичного. Я категорически против!

— Прекрасно! Попадешь в беду, я тебя спасать не буду! – хмыкнула Алхорэ – Ладно. Не хочу идти порознь. Возьми меня под руку – попросила Алхорэ через два поворота.

Он подчинился и вот так, почти обнявшись, они вошли в тронный зал Азратота, Князя Теней, отделанный черным камнем морнарро. Пол здесь состоял из плотно уложенных шестиугольных плиток, поддерживавших друг друга наподобие пчелиных сот. Пилястры делившие стены справа и слева на отрезки, хоть и были сделаны из обсидиана, но изгибались подобно змеям или растениям. В мерцающем, серебристом свете, заполнявшем помещение, они казались живыми. Так строил лишь один единственный народ в Эндорэ[2], следуя законам природы, но ради собственных целей искажая их. Темные Эльфы. В центре зала на возвышении располагался пьедестал, окруженный семью чашами из черненного серебра, в которых потрескивал и играл звездный свет,

Все внимания Азантуля и Алхорэ поглотило существо, сидевшее во вспыхивающем круге света, в центре своего тронного зала. В черном кресле пребывал величественный темный эльф в черной мантии и гладко отполированной чешуе доспехов. Неправильные пластинки казались черными, но серебристый свет заставлял их бликовать всеми оттенками фиолетового, бордового и изумрудно-зеленого. Его лицо было бледным, а черные глаза горели зловещим красноватым огнем. Узкий подбородок, тонкие черты лица, заостренные уши, так же как и длинные гладкие, блестящие, черные волосы свидетельствовали о его принадлежности к аристократии. Но лишь у одного лорда Темной Империи на нижней губе, с левой стороны, чернела метка, оставленная Тьмой и Тенями.

Азратот Князь Теней, владыка Дома Аграхуридион и отец Азантуля был окружен личной гвардией. Шестеро темных эльфов в черных хитиновых панцирях, следовали за господином, как тени. Вошедшие неспешно двинулись к тому, кто ожидал их на возвышении. Острое, внутреннее зрение девушки-волчицы уловило смутные тени, двигавшиеся вокруг существа из темноты.

Князь Теней нагнулся вперед на своем троне. Свет упал на его лицо, лишенное возраста. На фоне черной одежды и вороненой кольчуги оно казалось еще бледнее. Только один миг Алхорэ оставалась под свирепым, безжалостным взглядом Азратота, но миг этот показался ей вечностью. Взгляд прошел дальше и остановился на сыне. Глаза Азантуля вспыхнули звездным серебром. Гибким движением он поклонился, вынуждая оторопевшую спутницу сделать то же самое.

— Элей, эран-мэй[3]! – полукровка четко произнес необходимую по этикету формулу.

— Приветствую тебя, сын мой – улыбка Темного Князя была холоднее снега на горной вершине, а горящий огнем взгляд прожигал насквозь – По телесону[4] ты сообщил, что в Алтар-Иннирэй[5], Лесу-Луны, тебе удалось раздобыть тело Черного Единорога? Похвально. Похвально весьма… но меня гораздо больше интересует твоя очаровательная спутница. Кто она?

— Просто его скромная жена, Алхорэ. – ответила девушка, смиренное склоняя голову. Однако трюк, который так хорошо срабатывал с другими Темными Эльфами произвел на Азратота прямо противоположное впечатление. Он еще больше подался вперед, грозно нависая над парочкой.

— А вы сознаете, юная барышня, что заявлять подобное мне в лицо это страшное оскорбление?

— Вот как? – деланно изумилась Алхорэ, выкладывая в голос всю неприязнь к тому, чьи слуги выжили ее из родных земель – А я-то думала, что по эльфийским законам никто не имеет права становиться между влюбленными. Ай-ай-ай, вы что же, не чтите законы Темной Империи?

— Ах ты! – красные глаза Князя Теней вспыхнули темным пламенем. Тени колонн и пилястров резко изменились, растягиваясь и удлиняясь. По тронному залу закружились обрывки мрака, отделившиеся от отбрасывающих их объектов и приняли причудливые формы, никогда не существовавшие в реальности. Кольцо извивающейся и сжимающей Тьмы сомкнулась вокруг Азантуля и Алхорэ. Она становилась то холодной, то адски горячей и густой; она удушала. Азантуль знал, что его злобный отец не раз душил рабов до смерти их же собственными тенями.

— Не смей! – воскликнул молодой волшебник и его глаза засияли двумя звездами.

— Ты бросаешь мне вызов, жалкий полукровка?! – Азратот встал на ноги. В зале поднялся ветер. Потоки воздуха развевали одежду и волосы Князя Теней, его лицо было бледным, метка на губе чернела, глаза пылали внутренним огнем. Повинуясь его воле, клубящиеся вокруг них тени сплелись в облако угольно-черной темноты. Алхорэ успела отскочить в сторону, а Азантуль оказался заперт внутри вязкого, лишающего сил облака. Попав в ловушку полукровка утратил способность видеть и почти оглох. Он чувствовал себя так, словно его окунули в деготь, и со страхом вспоминал о том, что не один из несчастных рабов-людей «утонул» в такой Тьме.

Кажется, Алхорэ что-то кричала, но черная субстанция не только поглотила свет, но и приглушила все звуки до неразборчивого уровня. Полукровка беспомощно барахтался в тенях, кружась в их стремительном темном водовороте. Азантуль едва удерживался, чтобы не выразить в крике ужас, нараставший в нем, по мере того как Тьма шептала вокруг него голосом отца.

Что ты делаешь? Кого ты защищаешь? Думаешь ты нужен ей? – злорадный хохот резанул душу и полукровке пришлось собрать в кулак всю волю, чтобы противостоять этому – Глупец! Какой же ты глупец! Жалкий полукровка, тебе нет места в это мире! Ты никому не нужен!

— Нет! – крикнул Азантуль, однако ему не удалось выдавить из себя ни одного звука.

Это правда, и ты наешь это… – прошипел голос из теней – Твоя… жена использует тебя, потому что ты слаб и позволяешь ей это. Она ненавидит тебя… твою темную сторону, которую ты скрываешь от нее. Твою Тень. Она бросит тебя, когда в тебе отпадет надобность.

— Это не правда! Ты лжешь! Она моя подруга! – хотел возразить полукровка, но у него больше не было слов. Не было даже голоса, чтобы произнести эти слова. Тени кружились вокруг него. Они приближались. Безумие холодными пальцами впилось в Азантуля и он закричал от ужаса.

Поток теней мгновенно поглотил этот крик. В той части сознания темного эльфа, которая еще не была охвачена безумием и ужасом возникла страшная мысль: «А что если все это правда?».

Тени клубились вокруг искажая восприятие; впивались иглами ледяной боли в сознание, заставляя привычные и понятные вещи казаться искаженными, мрачными и безнадежными. Он понимал, еще чуть-чуть и отец сломает его. Выморозит из него остатки мыслей и чувств, но все равно сопротивлялся, предпочитая унижению смерть. Единственное, что у него осталось это его гордость аристократа. И он держался, как и подобает темному эльфу: на одной лишь гордости…

Внезапно, сквозь разрыв темной пелены до него долетел чистый и светлый звук реального мира. Прекрасный словно свет Луны и ясный, как музыка среброструнной арфы в ночи. Голос Алхорэ.

— Отпусти его или я убью тебя! Я разорву тебя в клочья! – прорычала девушка-волчица бросаясь вперед. Темные Эльфы, окружавшие своего повелителя злобно захохотали.

— Как смеешь ты угрожать Князю Теней?! – с вытянутого вперед пальца Азратота вырвался луч, который, казалось, состоял не из света, а из чистой Тьмы. Там. Там куда он попал, пол тронного зала раскололся. Алхорэ едва успела отскочить в сторону. Капюшон слетел с ее лица.

— Нет! Это как ты смеешь не подчиняться Серебряной Волчице, которая вела рати Хозяина в Войне Стихий?! – Алхорэ испытала непередаваемое ощущение. Кровь начала иначе двигаться в жилах, сердце забилось по-другому, зрение изменилось. Она увидела Незримый Мир, ощущая вокруг себя истинную сущность вещей. Тело пронзили потоки потусторонней силы…

За этим последовал короткий всплеск боли, сладкой до умопомрачения. Все человеческое исчезло и вот она уже смотрела на мир глазами волчицы. Огромной восьмиметровой волчицы.

— Отпусти его! – угрожающе повторила Алхорэ, надвинувшись на оторопевших Темных Эльфов. Азратот смертельно побледнел, с ужасом и ненавистью взирая на нее со своего трона.

— Ты..? – он опустил руку и тени, наполнявшие зал рассеялись; слились с предметами, которые их отбрасывали и Азантуль, утонувший во чернильно-черном облаке, бессильно осел на пол тронного зала. Князь Теней был достаточно умен, чтобы понять: с этой ему тягаться не под силу.

— Ты отнял у меня все: мои земли, моих друзей, мой статус Хранительницы… Но Азантуля ты у меня не отнимешь!! Тронешь его еще раз и клянусь Короной Хозяина, твоя вечность оборвется! – прорычала огромная волчица, бросаясь вперед и подхватывая полукровку зубастой пастью.

— Ты не ускользнешь от своей Тени – расслышал Азантуль голос отца, когда сильные, покрытые влажной слюной челюсти нежно сжали его тело – Думай обо мне, когда померкнет свет.

Повертев головой волчица прыгнула в ближайшую стену и волшебник зажмурился, ожидая удара. Однако вместо него последовала серия прыжков, во время которых Алхорэ перемахивала через крепостные валы Высоких Стен Мрака. От резкого движения он лишился чувств, успев напоследок изумиться, каким именно образом им удалось пройти сквозь стену отцовской башни…

…Он поднял голову девушка-волчица встретилась с его усталыми, глазами, цвет которых потускнел до густо-серого. Еще раз тяжело вздохнув Азантуль как-то очень грустно спросил:

— Ты ведь не ненавидишь меня? Правда? – Луна сияла где-то в темной вышине и ее мягкий свет струился по комнате, обволакивая хрупкую, женскую фигурку. На секунду Азантулю показалось, что Алхорэ вот-вот исчезнет в ночи и он снова уткнулся в ее плечо, успокаиваясь.

— Тень… – обеспокоено прошептала девушка и ее темные глаза полыхнули лунным огнем – Именно это, твой отец имел в виду, когда сказал: «Ты не ускользнешь от своей тени». Он воздействовал на тебя через тень твоей сущности в Незримом Мире. Он наполнили тебя болью и страхом. Твоя душа отравлена ими, но, к счастью, этому еще не поздно противодействовать. Раздевайся! Резко отстранившись Алхорэ погасила лампу и настежь распахнула окно.

Он повиновался, неловко сбросив с себя одежду. Тем временем девушка волчица легко пододвинула кровать к окну и сама обнажилась несколькими резкими уверенными движениями.

— Ложись – скомандовала Алхорэ и, секунду спустя, уже восседала на нем в позе всадницы. Запрокинув голову к небесам она протянула к Луне ладони, сложенные чашечкой, и начала петь:

О, Луна, безмолвное волчье солнце,

На струнах струй серебристого света

Пропой своим детям песнь одиночества.

Внемли Луна призыву дочери,

Тоскливому зову осеннего холода

К тебе, из мглы волчьего логова,

Тщетно ли свора взывает волчья?

О, Луна, стая твоя ждет тебя

Пастырь волчий, кормчая сумерек

Направь стаю рукою своею крепкою

Прими в свою руку свору полночную

Серебристое сияние в ее ладонях озарило убогую комнату гостиницы, а затем начало растекаться по ее телу. Бледная кожа Алхорэ сияла отраженным светом Луны, мягким, но в то же время ярким; он струился у нее под кожей, прорываясь в некоторых местах тонкими лучами.

Ладони светились ярче всего и именно ими она коснулась обнаженной груди Азантуля. Полукровка ощутил, как все тревожившие мысли, страх и боль уплывают куда-то. Растворяются в серебристых лучах, тепле и томительно-сладком головокружении. Ее прикосновения были такими… щекочуще-приятными, что он не заметил, как сам начал гладить ее обнаженные бедра, бока, грудь. Спустя пол минуты Азантуль понял, что больше не может думать ни о чем. Он хотел лишь снова и снова касаться ее, и чтобы она его касалась. На губах Алхорэ заиграла улыбка.

Не переставая ласкать его, девушка навалилась сверху, тесно прижимаясь грудью к его животу и поцеловала в губы, при этом ее хвост распушился, изогнувшись тугим калачиком.

— Не секрет, что ты испытываешь ко мне сильные чувства. Ты сам сказал об этом там, в Аграхуридионе, на лестнице – отстранившись она улыбнулась и вперила в него лунный взгляд – Но неужели тебе не интересно, что я чувствую к тебе? Ее острые ушки напряженно дернулись.

— Ты сама сказал мне о своих чувствах еще раньше. Там, в таверне, на границе с Алтар-Иннирей – самодовольно улыбнулся Азантуль, за что тут же был жестоко укушен. Чувствуя, как ее зубы прижимают кожу на его груди все сильнее на секунду он подумал, что она сменит обличье и разорвет его, но этого не случилось. Напоследок вонзив зубы в мягкую плоть его живота она отстранилась и прошептала три слова, от которых Азантуля бросило сначала в жар, потом в холод.

Однако, обдумать их Алхорэ ему попросту не дала, погрузив в бурный поток ласк и поцелуев…

— Который час? – сонно спросил Азантуль, вынырнув из мирной купели сладкого сна.

— Спи дальше, ясноглазый ты мой. – Алхорэ чуть приподнялась на локте и нежно поцеловала его. Кажется, это она ненароком разбудила темного эльфа, резко дернувшись во сне.

Азантуль улыбнулся. Левая рука сильно затекла, но он не показывал виду, понимая, что ей нравится спать прижавшись к нему всем телом и устроив взлохмаченную голову на плече.

— Ты, что принюхиваешься к моим волосам? – спросила она угрожающе, показывая острые зубки – Намекаешь, что я пахну псиной?! О, как это типично для темного эльфа! Я тебя укушу!

— Только не за ухо! – вскрикнул Азантуль, дернувшись – Больно!.. Я же люблю тебя!

— Я тоже тебя люблю. – ухмыльнулась Алхорэ – Но любовь бывает разной… Так! Не уходи от темы! Так что ты там говорил на счет моих волос? Отвечай, или я тебя всего исцарапаю!

— Я ничего такого не имел ввиду! Просто твоя голова лежит у меня на плече, я вдыхаю и выдыхаю, вот и создается иллюзия! – выпалил темный эльф и осекся, осознав, что хитрющая волчица просто воспользовалась его полусонным состоянием, чтобы сыграть очередную шутку.

— То-то же! И к твоему сведению, мои волосы источают аромат яблок! – игриво хмыкнула Алхорэ, и, поспешно выскользнув из‑ под его руки, и перепорхнула на дальний конец ложа, где уселась и захихикала. Она была так красива и весела, что Азантуль тоже не удержался от улыбки:

— Рад был поднять тебе настроение. – девушка-волчица скрестила ноги, улыбаясь ему:

— А я рада, что ты наконец-то пришел в себя. Видишь: у тебя есть я. Значит, все будет хорошо

— Да, тебя более чем достаточно. – кивнул полукровка. Алхорэ пощекотала его своим роскошным, серебристым хвостом и принялась приводить его в порядок, бросая по временам на Азантуля быстрый взгляд из‑ под опущенных ресниц. Тот внимательно следил за ее действиями:

— А знаешь… одно из самых ярких и утонченных наслаждений, доступных мужчине, это наблюдать, как любимая поутру расчесывает волосы – полушутя произнес Азантуль – Впрочем, в твоем случае это будет хвост. Он у тебя такой мягкий и пушистый, что в него хочется зарыться лицом и вдыхать аромат… спелых, краснобоких яблок, которые он, без сомнения, источает!

— Да. – кокетливо кивнула девушка-волчица – За хвостом нужно ухаживать изо дня в день. Она разглаживала и расчесывала густой, серебристый мех, ревниво наблюдая за его реакцией:

— Ну как, тебе действительно нравится, милый? – он кивнул, улыбнулся и серьезно добавил:

— Ты это всерьез сказала вчера..? – она не ответила, начав напевать тихую и нежную мелодию, в которой ему послышался шелест прибитых снегом колосьев и скрип заледеневших елей в Алтар-Иннирей, звон звезд в вышине ночного неба и печальная музыка лунных лучей:

Прервав странствий круг, заблудившись вдруг, сбилась я с пути.

Замерев, ждала, сердце же звало, не в силах покоя найти.

Виден путь теперь, мне на много дней, благодаря тебе.

Нашей встречи миг, когда ты возник – знак был мне.

Странник в дороге песню поет, в ней призывая волков

Как же приятно слушать тебя, среди бескрайних лесов.

Мир, который мне приснился, где-то рядом притаился.

Начнем поиск мы с тобою, споря с ветром и судьбою.

Зимним утром, в час рассветный,

Жарким летом, в полдень светлый,

Темной ночью, с Луной бледной,

Мы дойдем туда с тобой...

— Эй, ты чего молчишь? – никакой ответной реакции. Она даже не подняла взгляд, чтобы посмотреть ему в глаза, продолжая ухаживать за хвостом и петь. От этой мелодии щемило сердце:

Ладонь крепко я сжимаю, тебя нежно обнимаю.

Где еще нам доведется побывать вдвоем тобой?

Обними меня покрепче, нам обоим станет легче

Выведут нас шум и запах к миру, что укрыт во снах…

— Я тебя спрашиваю! – полукровка чуть повысил голос и глаза его вновь вспыхнули звездами.

— Ну вот. Нельзя даже спокойно свой хвост расчесать! – сокрушенно выдохнула Алхорэ и замолчала надолго. Он не торопил, следя за ней яркими серебристыми глазами.

— Конечно серьезно. Я убью его. – закончив расчесываться Алхорэ запрыгнула на Азантуля, склонилась над ним и, коснувшись чувствительной мочки эльфийского уха губами, тихо и ясно прорычала – Я убью Азратота! Зловещая фраза во второй раз прозвучала в их уютном гнездышке и темный эльф понял, что девушка-волчица ни за что не отступит. Их путь был избран…

КОНЕЦ.