Отношение Западной Церкви к VII Вселенскому собору. Карловы книги и Франкфуртский собор 794 г. Создание западной империи, реакция Византии.

Чтобы преодолеть иконоборчество, чтобы отменить деяния иконоборческого собора 754 г., который объявил себя Вселенским, нужен был Вселенский Собор. С этим соглашались все: и в Константинополе, и в Риме, и в других местах. Сначала был созван Собор в июле 786 г. в Константинополе. Но как только началось первое заседание Собора, в церковь, где засе­дали отцы Собора, ворвались солдаты из сто­личного гвардейского гарнизона. Они разогна­ли Собор, причем некоторые из епископов, бывшие на Соборе, приветствовали разгон Со­бора. Это говорит о том, что и в среде самого епископата еще достаточно сильны иконобор­ческие воззрения. Посему было решено отло­жить созыв Собора и обеспечить его безопас­ность. Из Константинополя были под предло­гом близящейся войны с арабами удалены не­надежные в этом отношении контингенты и вместо них в город были введены европейские части, которые были известны преданностью иконопочитания. Затем было решено провести Собор не в огромном Константинополе, где могли произойти всякие случайности, но в маленьком городе Никее, который лучше можно было контролировать.

VII Вселенский Собор состоялся в 787 г. в Никее. Всех заседаний было 8. Прежде всего Собор занялся рассмотрением вопроса о принятии епископов, замешанных в иконоборческих движениях. В результате первых трех заседаний епископы, принесшие покаяние, были приняты в общение и заняли свои кафедры. Вторым и главным вопросом был вопрос об иконопочитании. По рассмотрении библейских, богословских, святоотеческих и исторических данных Собор утвердил иконопочитание, предал анафеме всех иконоборцев, провозгласил защитникам иконопочитания «вечную память», а также уточнил образ почитания икон.

После того как св. Ирина стала править единолично (устранив своего сына Константина VI), установилось правление, которое оценивают по-разному. Монахи были чрезвы­чайно довольны правлением св. Ирины после свержения ее сына Константина, потому что св. Ирина дала различные льготы и послабле­ния монастырям, освобождение от различных налогов и т. д. В этот период государство, которыми пра­вила св. Ирина, стало несколько слабее и по­пало в определенную зависимость как от ара­бов на востоке, так и от болгар на севере. Но самое главное – престиж Византии сильно упал на Западе, что отразилось на отношени­ях константинопольской Церкви с западной, римской Церковью. Это имело самые роковые последствия.

Во время правления св. Ирины на Западе действовал один из самых сильных западных государей – Карл Великий, которому удалось путем завоеваний и ловкой дипломатической деятельностью собрать огромное государство. Карл присоединил к своему Франкскому коро­левству Саксонию, крестив ее, после того, как он покорил Баварию. Он осуществлял экс­пансию в сторону славян, подчинил себе Лангабарское государство в Италии. Покорением Лангабардов Карл оказал папе услугу, какой не в силах была оказать ему Византия. Именно в виду своей военной немощи византийцы и теряли престиж в Риме.

Римская Церковь решила связать свою судьбу с франками. Этому не помешало то, что после VII Вселенского Собора иконопочитание в Византии было восстановлено и не бы­ло никаких чисто церковных препятствий для общения между римской и константинополь­ской Церквами. Рим был в определенной сте­пени разочарован результатами этого Собора, потому что Рим ждал от него гораздо больше­го: не только восстановления иконопочитания, но и возвращения всего, что было отобрано у римской Церкви императорами-иконоборцами. Но Константинополь не хотел об этом и слы­шать. Официальный Константинополь в лице императорской и иерархической властей не хо­тел слышать о различных папских притязани­ях, в том числе и на примат в Церкви Хрис­товой. И только ревнители православия – мо­нашествующие готовы были идти до конца в поддержке Рима. Но так называемые зилоты не смогли на Соборе провести свою точку зре­ния. С другой стороны, поскольку Риму были нужны франки, Рим был готов идти на очень большие уступки в отношении Франкского го­сударства, и это выразилось в том споре, ко­торый поднял Карл Великий по поводу догма­тического определения VII Вселенского Собора. При дворе Карла неизвестно кем были состав­лены так называемые «Карловы книги», в ко­торых в остром полемическом тоне отвергались не только определения иконоборческого собора 754 года, но и определения VII Вселенского Собора 787 года. «Карловы книги» имели в ви­ду прежде всего политическую цель, желая возвысить государство Карла Великого в ущерб Византии, которая якобы впала в ересь на VII Вселенском Соборе. Обвинения, выдвинутые против учения, выраженного VII Вселенским Собором, были крайне неудачными. Прежде всего по той причине, что с оставители «Карловых книг» имели в руках чрезвычайно несовершенный латинский перевод деяний Со­бора, который никак не отражал всей тон­кости греческой богословской терминологии (различие между служением и поклонением и т. п.). По этому переводу получалось, что св. отцы Никейского Собора ратовали за поклонение и служение иконам также, как и Богу.

Отвергая иконопочитание, как оно было утверждено VII Вселенским Собором, Карл Великий ссылался на старое учение папы св. Григория Двоеслова, которого на Западе на­зывают Григорием Великим. Отношение этого папы к иконам было не совсем православным. Сохранилось письмо св. Григория Двоеслова одному подчиненному ему епископу. Когда он узнал, что этот епископ в своей епархии унич­тожил все иконы, он сказал, что тот проявил ревность, но не по разуму и объяснил, зачем нужны иконы. По объяснению св. Григория Двоеслова, иконы – это книги для неграмот­ных, они помогают сосредоточиваться в мо­литвах, приходить в умиление, вспоминая события Священной Истории. Иными словами, в этом учении об иконах им усваивается зна­чение всего лишь психологическое и педагоги­ческое, в то время как учение об иконах VII Вселенского Собора более глубокое: оно гово­рит не только о психологическом и педагоги­ческом значении икон, но и об их онтологи­ческом значении, о том, что иконы соединя­ют молящегося с тем, кто изображен на ико­не, хотя икона и не тождественна с тем, кто на ней изображен.

Римский папа пытался вступить в поле­мику с Карлом Великим, но Карл так упорно стоял на своем, что папа вынужден был от­ступить. Карл созвал собор во Франкфурте в 794 году. На этом соборе VII Вселенский Собор признан не был, а деяния этого собора подверглись осуждению. В отношении к иконам запрещалось поклонение и служение во всех формах, включая воскурение фимиама и возжжение свеч. Франкфуртский собор осудил иконопочи­тание так, как оно было догматизировано VII Вселенским Собором, причем на этом соборе присутствовали представители того самого па­пы Адриана I, который за несколько лет до этого отправил своих представителей на VII Вселенский Собор и они приняли осуждение Собора на франкфуртском соборе. И хотя на Западе проблема иконопочитания никогда не имела такого живого значения, как на Восто­ке, все-таки для папы это была тяжелая и унизительная уступка. Эта уступка говорила о том, насколько уцепились папы за нового мо­гущественного покровителя.

Через несколько лет это сближение пап­ского престола с Карлом Великим получило новое развитие. 25 декабря 800 года (в день Рождества) Карл Великий был венчан в Риме как император, причем инициатива провоз­глашения Карла императором принадлежала папам (венчал его папа Лев III). Коронование совершилось по византийскому чину. Это было событие, которое в области политической яви­лось важнейшей предпосылкой церковного разделения, потому что, по всеми принятым представлениям того времени, империя – это единое всемирное государство. Двух империй быть никак не может. Есть и может быть только одна империя. Она существовала преж­де, имела столицу Рим, потом новую столицу – Константинополь. До последнего момента империя, имевшая столицей Константино­поль, продолжала во всем христианском мире считаться римской, и хотя ее границы не сов­падали с границами христианского мира, она считалась неким идеальным увенчанием всего христианского мира. Теперь появилась новая империя. Империя Карла была создана папами совсем не для того, чтобы внести что-то новое в политическое мышление, не для того, что­бы в мире вместо одной было отныне две импе­рии. Новая империя должна была не стать ря­дом с той империей, которую возглавляла св. Ирина, а должна была заменить ее. Это было тем более логично, что можно было говорить: когда женщина управляет государством, оно как бы не дееспособно.

Но государство, во главе которого стояла св. Ирина, было слишком сильным, и с ним нельзя было не считаться. Карл должен был получить признание от этого государства. И вот в Константинополь направляется посоль­ство от Карла Великого, которое предлагает св. Ирине заключение брака с Карлом Вели­ким.

Никакого результата не последовало, по­тому что в том же 802 году, когда посольство прибыло в Константинополь, там произошел переворот (31 октября). Ирина была сослана далеко от Константинополя, где вскоре и умерла. К власти пришел император Никифор I, кото­рый до того был одним из министров финан­сов. Финансовые чиновники были чрезвычайно недовольны царствованием св. Ирины. Летопи­сец Феофан говорит, что после воцарения Никифора наступило всеобщее недовольство и растерянность. Но это говорит не о настроени­ях народа в целом, а о настроениях монахов, горячо поддерживавших св. Ирину. В право­славных кругах нерасположение к новому им­ператору вовсе не было всеобщим.

Никифор держался православия и иконопочитания. Он разными средствами по­казывал, что не собирается менять религиоз­ную политику св. Ирины. Однако в то же вре­мя он не был готов так слушаться духовенство, как это делала она; напротив, он требовал от самого духовенства послушания. Во время его царствования обострились отношения верхов­ного государственного и церковного управле­ния с монашеской партией зилотов, особенно после смерти патриарха св. Тарасия (806 г.). На патриарший престол был возведен соимен­ный императору Никифор (впоследствии св. Никифор Исповедник). Новый патриарх был человеком широких взглядов. Как и Тарасий, он занимался не только богословием, но и светскими науками, он известен как историк. В последние годы своей жизни писал много богословских трудов в защиту иконопочита­ния.

Как и Тарасий, патриарх Никифор до восшествия на престол был государственным чиновником. В церковной политике он при­держивался того же умеренного направления, что и св. Тарасий, стараясь действовать во всем в союзе с императорской властью. То, что мирянин был поставлен на патриаршество, вызвало большое недовольство у зилотов, надеявшихся, что патриархом станет прп. Феодор Студит. Кроме того, император (по-видимому, отчасти для того, чтобы поставить на место Феодора Студита и сочувствующих ему) извлек из забвения спор о прелюбодейном браке Константина VI. Был собран собор ду­ховных и светских сановников, подтвердив­ший законность брака императора. Священ­ник, который в свое время венчал это брак, был принят в церковное общение. Это стало причиной того, что студийские монахи пре­кратили церковное общение с патриархом, чем вызвали репрессии против себя со стороны властей государственных. Монашество в целом могло быть также недовольно императором Никифором I, потому что он восстановил от­мененные св. Ириной налоги.

Никифор был энергичным императором и много заботился об укреплении армии. Он во­дил также военные походы. Один из них за­кончился катастрофой: воинственный болгар­ский князь Крум одержал полную победу над византийской армией, и сам император Ники­фор погиб в этой битве (26 июля 811 года). После него императором стал его близкий род­ственник Михаил I Рангаве (811-813 гг.). Ми­хаил был слабым правителем и легко подда­вался влиянию сильных людей. Он был готов идти на любые уступки в отношении требова­ний монашества. Студиты были возвращены из ссылки, в которую были отправлены при Никифоре I за то, что вышли из церковного об­щения с патриархом. При императоре Михаиле I было принято новое решение о втором браке Константина VI. Это решение отменяло предыдущее, принятое при Никифоре I, бла­гоприятное для Константина VI решение.

Влияние прп. Феодора Студита стало без­граничным. Благодаря своей огромной энергии он полностью подчинил себе слабовольного императора. Даже в вопросах войны и мира решающий голос принадлежал игумену Сту­дийского монастыря. При новом правителе из­менилась позиция Византии в отношении За­падной Римской империи. Если Никифор не хотел и слышать о притязаниях Карла Велико­го на императорский титул и даже запретил патриарху Никифору послать римскому папе свой синодик, то при Михаиле I начались сов­сем другие времена. Михаил согласился при­знать за Карлом Великим императорский ти­тул. В 815 г. посланцы византийского импера­тора прибыли в город Аахен, столицу империи Карла Великого, где приветствовали его как императора. То есть не только фактически, но и формально, юридически теперь существова­ли две империи. Правда, византийцы призна­ли франкского императора императором, но не римским, потому что титул римского импера­тора византийцы оставляли за своим госуда­рем. Однако средневековая идея империи не­разрывно связана с римским именем, поэтому признание Карла императором было уже большим шагом к тому, чтобы признать его и римским императором.