Стих сто пятнадцатый

«Уклониться от мене лукавнующии, и испытаю за­поведи Бога моего».

Кто чувствует в себе силу, тот смело говорит тем, кои преграждают ему путь: подите прочь! Так и возлюбивший закон Божий и возвысив­шийся до крепкого упования на Бога, в чувстве силы не своей, а Божией, говорит и бесам, и злым людям, и злым обычаям и помыслам, словом — всему, что может мешать ему идти избранным от него путем: «уклонитеся от мене!»В этом выражается мужество и дерзновение, с коими возлюбив­ший заповеди идет путем их. Так и должно; ина­че нет надежды, чтоб этот путь был совершен благополучно. Кто, пошедши в какое-либо не­близкое место, с первых же шагов начинает покряхтывать и побаиваться, тому не дойти до конца пути. Когда выступающий на бой, чуть только завидит противника, уж и начинает тряс­тись от страха, — такой прежде схватки уже побежден. Так и вступающий на путь добродете­ли для борьбы со всеми врагами спасения, если не воодушевлен с самого начала мужеством или не воодушевится им по вступлении на путь, не в состоянии совершить его.

Такое мужество не есть необдуманная сме­лость или молодечество, свойственные неопытной юности, которая задорничает, не взвесив как сле­дует сил своего противника. Нет, оно до малей­ших подробностей видит все трудности пути, исчисляет все силы врагов, но не отступает перед ними, а в надежде на помощь Божию готово все их подъять и преодолеть. Оно наперед уже под­нимает их, примеряясь, как пройти ту или другую трудность и преодолеть того или другого врага. Оно готово на всякие труды, на всякое утомле­ние и измождение, на всякие раны и поражения, даже на самую смерть. Оно переживает все это в чувстве, прежде чем испытает на деле, и если в сердце такого человека не закрадывается при этом страх, он мужественно вступает на путь, жаждая противностей, борьбы и трудов. Потому-то когда встречает их, то встречает не как что-либо неожиданное, а как нечто давно желанное: отчего они и не производят на него того дей­ствия, какого хотели бы устрояющие их. Муже­ственный идет так, как корабль, рассекающий волны.

Мужество нравственное свойственно челове­ку по естеству, ибо он обладает богоподобным духом, который мощнее тех сторон нашего суще­ства, в которых заседает грех со страстями и чрез которые действует враг. Вступающий под дей­ствием страха Божия и совести на путь доброде­тели, переходит на сторону духа, потому он при­частник и мощности духа, и свойственного ему мужества. Но так как дух, хотя и есть, бывает иногда сокрыт, так и мужество хоть и присуще бывает иному, но не проявляется, не будучи вы­зываемо. Говорят иногда в общежитии: откуда что берется. В жизни по Богу всего чаще можно встречать приложение этой поговорки, равно как и другой: не из тучи гром. Слабенький человек иногда являет такую нравственную силу, которая удивляет самых мощных. Может быть, не не­справедливо будет сказать всякому вступившему на путь добродетели: «мужайся и да крепится сердце твое» (Пс.26, 14); иди, не робей, ты сильнее всех врагов твоих и мощнее всех преград. Воодушевись; враг рас­слабляет тебя страхованием, но только выступи смело, и его не станет.