Послы к монгольским великим ханам Карпини и Рубрук

При Чингисхане и его преемниках, великих ханах Угедее и Мункэ, ранняя военно-феодальная Монгольская империя достигла размеров, неслыханных в истории человечества. В результате ряда грабительских походов монгольская знать, возглавлявшая дружины своих военных слуг — нукеров, к середине XIII в. завоевала Северный Китай [208], Туркестан, Иранское нагорье, Месопотамию, Закавказье и Восточную Европу. Монгольские походы сопровождались чудовищным разорением завоеванных стран и разрушением их производительных сил. В руки монгольской феодальной верхушки попадала огромная военная добыча. Ставки ханов, окруженные феодалами, стали обширными рынками, где можно было очень выгодно сбывать драгоценности, ткани, меха, различные диковинки и другие предметы роскоши. Европейцы узнали об этом и оценили выгоды торговли с богатыми монголами отчасти со слов западноазиатских купцов, отчасти от первых послов, отправленных в Центральную Азию римским папой и французским королем.

Азиатские воины (рисунок XIV в.)

Теснимые в Восточное Средиземноморье победоносными мусульманскими войсками, христианские правители эфемерных феодальных государств, основанных крестоносцами на Ближнем Востоке, обращались за помощью к своим западноевропейским покровителям — к папе и католическим королям. А те рассматривали монголов как своих вероятных союзников в борьбе с мусульманами. Поэтому в 40-х и 50-х гг. XIII в. из Западной Европы к монгольским ханам отправлялись миссии, причем на послов возлагались, кроме дипломатических и религиозных поручений, еще и специальные задания по разведке. Папа Иннокентий IV использовал для этой цели наиболее образованных нищенствующих монахов незадолго до того организованных орденов — Доминиканского и Францисканского.

Посланные папой францисканцы Джованни дель Плано Карпини и Бенедикт Поляк (из Вроцлава) шли в столицу монголов Каракорум [209] северным путем. Они вышли из Лиона (Франция) в 1245 г., пересекли Центральную Европу, русские земли, в то время уже захваченные монголами Кыпчакской (Золотой) Орды, прикаспийские степи и часть Центральной Азии. В Каракорум они попали в 1246 г., когда из всех областей Азии, завоеванных монголами, в ставку новоизбранного великого хана Гуюка прибывали делегации от покоренных оседлых народов и кочевых племен. Около 4 тыс. собравшихся посланцев принесли своему властелину присягу на верность. Плано Карпини и его спутники использовали это исключительно благоприятное обстоятельство для сбора сведений о Монгольской империи и народах, населяющих ее. Папские послы здесь впервые познакомились с китайцами и искусством китайских ремесленников. В ставке Гуюк-хана Плано Карпини встретил группу русских, в том числе великого князя Ярослава Всеволодовича (который вскоре был отравлен), отца Александра Невского. Весной 1247 г. францисканцы пошли обратно той же северной дорогой и благополучно вернулись в Лион. Плано Карпини представил папе «Исторический обзор» (в русском переводе «История монголов») о нравах монголов, их жизни, религии и государственном устройстве. Его обзор дополняется и уточняется данными, записанными при дворе папы со слов его спутника Бенедикта Поляка: «Поручение от верховного первосвященника, — пишет во введении Плано Карпини, — выполнено со тщанием как нами, так и… братом Бенедиктом, который был участником наших бедствий и толмачем».

Вскоре после Карпини, в 1249 г., Каракорум посетил посол французского короля-крестоносца Людовика IX Святого доминиканский монах Андре Лонжюмо. Отчет о его путешествии не сохранился, а есть только редкие упоминания о нем в рассказах его современников, в частности у Рубрука. Лонжюмо ехал в Каракорум через Сирию, Ирак, Иран и закаспийские пустыни.

Важные географические сведения собрала другая (францисканская) миссия в Каракорум — фламандца Гильома (Виллема) Рубрука. Она была отправлена из г. Акка (Северная Палестина) Людовиком IX Святым после неудачного похода в Египет. Король надеялся найти в великом хане союзника против мусульман. Зимой 1252–1253 гг. Рубрук пересек Черное море и высадился в крымском порту Солдайя (теперь Судак). Отсюда он двинулся на восток в мае 1253 г. и через два месяца на волах добрался до низовьев Волги. Рубрук подтверждает, что она впадает в замкнутое Каспийское море, а не в залив Северного океана, как считали почти все античные географы, кроме Геродота и Птолемея: «Брат Андрей [Лонжюмо] лично обогнул две стороны его, именно южную и восточную, я же другие две, именно северную [и]… западную». Рубрук указывает, что горы поднимаются на западе (Кавказ), на юге (Эльбурс) и на востоке от Каспия, вероятно подразумевается под восточными горами отчетливо выраженный обрыв — Западный Чинк Устюрта, пересеченного Лонжюмо. В середине сентября францисканец двинулся вновь на восток. Дальнейший путь от Каспия он проделал верхом.

Из отчета Рубрука можно лишь в самых общих чертах определить его маршрут. Он ехал на восток несколько севернее Аральского моря и Сырдарьи. После долгого пути через бескрайние степи, где лишь изредка у рек встречалась древесная растительность, он достиг гор (Каратау), а перевалив их, попал в долину р. Чу. Затем путь шел через горы (Заилийский Алатау) в долину р. Или, «текущей к большому озеру» (Балхаш), и вдоль северного подножия Джунгарского Алатау к озеру Алаколь. Оттуда монах проник, вероятно, через Джунгарские Ворота в долину Черного Иртыша. Далее дорога проходила через полупустыню и путнику встречались только монголы, размещенные вдоль большого тракта. В конце декабря 1253 г. на безбрежной равнине Рубрук увидел Каракорум — временную ставку Мункэ, великого хана монголов. Здесь он встретил ремесленников-европейцев, в том числе русских и даже одного француза — ювелира. Монгольская столица, окруженная земляным валом, не произвела на него впечатления, за исключением двора великого хана. Поразило монаха другое — наличие, кроме языческих, вероятно, буддийских храмов, двух мечетей и одной христианской (несторианской) церкви — доказательство непонятной для средневековых католиков веротерпимости монголов.

Мункэ-хан передал послу письмо французскому королю. Он называл себя в этом письме владыкой мира и требовал от французов присяги на верность, если они хотят жить с ним в мире. Спутник Рубрука, монах-итальянец Бартоломео (из Кремоны), остался при местной христианской церкви. Рубрук же летом 1254 г. отправился обратно. На этот раз он ехал к нижней Волге северным путем, так что Балхаш остался к югу от него. Осенью он двинулся на юг вдоль западного берега Каспийского моря через Каспийские Ворота, пересек Армянское нагорье, перевалил Восточный Тавр и, выйдя к Средиземному морю, прибыл в Ливан в свой монастырь в середине августа 1255 г.

Рубрук первый в европейской литературе указал на одну из основных черт рельефа Центральной Азии — на наличие Центрально-азиатского нагорья. Этот вывод сделан из наблюдений над направлением течения азиатских рек, встречавшихся на пути: «Во всю дорогу я отметил только одно, о чем мне сказал в Константинополе… Балдуин де Гэно, который был там: …он всю дорогу… поднимался и никогда не спускался. Ибо все реки текли с востока на запад или прямо, или не прямо, то есть с наклоном к югу или к северу». Рубрук описал также, конечно в общих чертах, по расспросным данным, ряд стран Центральной и Восточной Азии. Он указал, что Катай (Северный Китай) прилегает на востоке к океану. Он первый из европейцев совершенно верно предположил, что серы античной географии и катайцы — один и тот же народ. Он собрал, правда скудные и иногда неверные, сведения о маньчжурах, корейцах и о некоторых народностях Северной Азии.

В истории ознакомления Западной Европы с Азией миссии XIII в. сыграли все же не очень большую роль, особенно в изучении географии материка. Правда, записи послов-францисканцев о быте жителей посещенных ими стран, о религии и военной организации монголов и т. д. до сих пор представляют большой интерес и являются важными историческими документами. Но наблюдательность этих дипломатов и шпионов в рясах была ограничена их схоластическим католическим образованием.

Марко Поло и его «Книга»

Западноевропейские купцы, направлявшиеся в Азию, обычно получали и специальные дипломатические или шпионские задания со стороны своих правительств или от римской церкви. Но у купцов на первом месте стояли интересы купли-продажи: какие ценные товары можно купить с наибольшей для себя выгодой в той или иной азиатской стране, где и кому можно выгоднее продать. А с этими торговыми интересами были тесно связаны вопросы финансового порядка (налоги и пошлины) и наблюдения над путями и средствами сообщения, над торговыми пунктами и т. д. Одним словом, купцов в первую очередь интересовала «практика торговли». Так и назван был в XIV в. известный итальянский справочник — путеводитель по странам Азии, составленный флорентийцем Франческо-Бальдуччи Пеголотти. И характерно, что это практическое руководство для странствующего торговца носит и иное название — «Книга описаний стран». Из таких справочников позднее развилась отрасль географии, которая в XIX в. в западноевропейских странах получила название «коммерческая география», или «география торговли», или «экономическая география», как она до сих пор понимается многими буржуазными учеными.

Средневековые арабские (точнее, арабоязычные) географы начали составлять такие руководства задолго до XIII в. Но к первым западноевропейским сочинениям этого типа следует отнести по ее основному содержанию книгу венецианского путешественника в Китай Марко Поло, которая в самой ранней версии, продиктованной в 1298 г. в генуэзской тюрьме, называлась «Книгой о разнообразии мира». Однако «Книга» Марко Поло резко отличается от позднейших сухих компиляций тем, что она в основном составлена по личным наблюдениям, в остальном же, за малыми исключениями, — по рассказам его отца Никколо, дяди Маффео (старшие Поло) и встречных людей, а не по литературным материалам. Это различие объясняется также тюремной обстановкой, в которой создавалась «Книга»: она записана другим узником — пизанцем Рустичано как цепь живых рассказов, обращенных к непосредственным слушателям. Отсюда и характерный для «Книги» стиль Марко Поло, и пестрота ее содержания. Описанием путешествия, в прямом смысле этого слова, является лишь короткий «Пролог» да немногие из глав «Книги». В основном она заполнена характеристиками азиатских стран, местностей, городов, нравов и быта их жителей, двора великого хана монголов и китайского императора Хубилая. В этот географический материал, представляющий наибольший интерес, вставлены исторические главы и несколько новелл-легенд.

Старшие Поло не один раз, как сам Марко, а трижды пересекали Азию, причем два раза — с запада на восток и один — в обратном направлении, во время первого путешествия. Никколо и Маффео оставили Венецию около 1254 г. и после шестилетнего пребывания в Константинополе выехали оттуда с торговыми целями в Южный Крым, затем перебрались в 1261 г. на Волгу. От средней Волги братья Поло двинулись на юго-восток через земли Золотой Орды, пересекли закаспийские степи, а затем через плато Устюрт прошли в Хорезм, к городу Ургенчу. Дальнейший их путь пролегал в том же, юго-восточном направлении вверх по долине Амударьи до низовьев Зарафшана и вверх по нему до Бухары. Там произошла их встреча с послом завоевателя Ирана, ильхана Хулагу, направлявшимся к великому хану Хубилаю, и посол предложил венецианцам присоединиться к его каравану. С ним они шли «на север и северо-восток» целый год.

По долине Зарафшана они поднялись до Самарканда, перешли в долину Сырдарьи и по ней спустились до г. Отрар. Отсюда их путь лежал вдоль предгорий Западного Тянь-Шаня к р. Или. Дальше на восток они шли либо вверх по долине Или, либо через Джунгарские Ворота, мимо озера Алаколь (восточнее Балхаша). Затем они продвигались по предгорьям Восточного Тянь-Шаня и вышли к оазису Хами, важному этапу на северной ветви Великого шелкового пути из Китая в Среднюю Азию. От Хами они повернули на юг, в долину р. Сулэхэ. А дальше на восток, ко двору великого хана, они шли по тому же пути, который проделали позднее вместе с Марко. Обратный их путь не выяснен. В Венецию они вернулись в 1269 г.

В 1271 г. купцы Поло вместе с Марко, которому тогда было 17 лет, выехали в Палестину, в Акку. Осенью 1271 г. переправились оттуда в Аяс (у залива Искендерон), затем пересекли центральную часть Малой Азии и Армянское нагорье, повернули на юг, в Курдистан, и по Тигру спустились до Басры. Дальше, вероятнее всего, венецианцы прошли на север к Тебризу, а затем пересекли Иран в юго-восточном направлении через Керман до Ормуза, рассчитывая морем добраться (через Индию) до Китая. Но суда в Ормузе показались им очень ненадежными — они вернулись в Керман и проделали тяжелый путь прямо на север через пустыню Деште-Лут в г. Кайен. Оттуда они невыясненным путем добрались до Балха. Двигаясь на восток, вдоль южных предгорий Гиндукуша, путники вступили в высокогорный Афганский Бадахшан и достигли окраин Памира. В своей «Книге» Марко Поло дает краткое, но замечательно точное описание Памира и Алайской долины.

Повернув на северо-восток, венецианцы спустились в оазис Кашгар, а затем обогнули с юга пустыню Такла-Макан, двигаясь вдоль северо-западных предгорий Тибета, от оазиса к оазису до низовьев р. Черчен. Через пески Кумтаг от колодца к колодку они прошли в долину р. Сулэхэ, а оттуда через страну тангутов (северо-восточных тибетцев) в г. Ганьчжоу (Чжанье). Там венецианцы прожили целый год по невыясненной причине — «по делу, о котором не стоит говорить». Возможно, что именно в это время Марко Поло посетил г. Каракорум, самый северный пункт, где он побывал. (Все, что Марко говорит о Северной Азии, основано не на личных наблюдениях, а на расспросных сведениях.) Из Ганьчжоу венецианцы двинулись дальше на юго-восток через «Тангутскую большую область, где много царств», в г. Синин. А последний участок их пути — от г. Синин к временной ставке великого хана — Клеменфу, которая находилась к северу от Ханбалыка (Пекина), — пролегал сначала по долине средней Хуанхэ, а затем через степь.

Более 15 лет Марко с отцом и дядей жил в Китае (около 1272–1292 гг.). Находясь на службе у великого хана, он, видимо, несколько раз и в разных направлениях пересекал Восточный Китай. Путешествие по Китаю тогда не представляло никаких трудностей, особенно для гонцов Хубилая, при котором была организована прекрасная служба связи — конная и пешая (скороходная) почта. По «Книге» Марко Поло можно определить сравнительно точно только два его основных маршрута по Китаю, оба — от Ханбалыка. Один путь — восточный — вел вдоль приморской полосы прямо на юг через страны Катай (Северный Китай) и Манзи (Центральный и Южный Китай) к городам Кинсай (Ханчжоу) и Зейтун (Цюаньчжоу). Другой путь вел на юго-запад, в Восточный Тибет и пограничные с ним области.