Глава 5. Трент будит меня поцелуем, и я улыбаюсь, не открывая глаз

Лили

Трент будит меня поцелуем, и я улыбаюсь, не открывая глаз. Я отдала свою девственность мужчине и просто вырубилась. Все мое тело расслаблено, и я не хочу шевелиться — только, может, для второго раза. Никогда не думала, что это может быть так. Трент был удивительным, и я испытала невероятное удовольствие.

— Лили, детка. Ты должна проснуться. Я приготовил нам поесть, — он шепчет и осыпает поцелуями мое плечо.

— Ммм… еда… — мурлычу я. Я проголодалась, но хочу остаться с ним в постели чуточку дольше.

— Давай, Лили. Мне что, нужно перекинуть тебя через плечо и отнести? — спрашивает он.

Я открываю глаза и моргаю.

— Это не такая уж и плохая идея, но я предпочла бы лежать здесь, когда ты так нежно меня касаешься.

— Нет, нельзя, Кролик. Я приготовил нам немного еды, тебе нужна энергия.

— Ну, тогда мне нужно сохранить свою энергию, я доверюсь тебе, чтобы ты отнес меня, — я ухмыляюсь.

Мужчина качает головой, глядя на меня, но не отказывается от этой обязанности.

— Хорошо, принцесса.

Трент стягивает одеяло, сгребает меня с кровати, а ведь я все еще с совершенно голой задницей, и несет на кухню. Я в ужасе, потому как забыла, что обнажена. Замешательство написано на моем лице, и Трент при виде этого улыбается. Он сажает меня на кухонный островок, не на стул, а на совершенно холодный гранит. Это немного облегчает легкую боль от потери девственности, но также отправляет пульсацию в мою киску. Я испускаю легкий стон, который притягивает ко мне его взгляд, и этот взгляд полон желания. Трент хочет того же, что и я. «Ура!» — ликую про себя. Я смотрю в его похотливые глаза и хочу, чтобы Трент трахнул меня прямо здесь, на этой кухонной поверхности. Его бедра между моих, и я знаю, он разрывается между желанием накормить меня едой или своим членом. Я хочу и то и другое, но я изголодалась больше по нему.

Мы смотрим друг на друга, молча общаясь. Прежде чем кто-нибудь из нас издает хоть звук, его рот уже на моем, жадно целуя. Рука мужчины опускается под пояс, вытаскивает член и направляет в мою киску.

— Это будет быстро. Не хочу, чтоб твоя еда остыла. Я собираюсь трахнуть тебя, а ты кончить. Хорошо?

Он командует. Трента раздражает, что он не может управлять собой, но мне все равно. Я хочу, чтоб он выпустил зверя наружу.

Я киваю, потому что уже почти кончила. Мое тело вибрирует и дрожит от желания. Я могу просто смотреть на него, и уже от этого практически кончить. Трент хватает меня за бедра и толкается вперед, погружая свой член глубоко в меня. Я ощущаю, как мои внутренние стенки растягиваются, легко впуская его. Чувствую, как он входит в меня, заполняя до предела, и эти ощущения потрясающие.

— Ах, Трент, — стону я, приводя его в неистовство.

Он хватает меня за волосы и тянет их назад, заставляя выгибать шею. Трент захватывает ее, всосав мою плоть между зубов. Я чувствую острую боль от его метки, впрочем, я приветствую зверя, которого выпустила.

Его движения жесткие и быстрые, полностью отличающиеся от нашего первого раза, но это так хорошо. Я фактически насаживаюсь на его тело, наслаждаясь твердым членом, который он мне дает. Трент берет меня на краю столешницы, проскальзывая в мою влажную киску. Схватив его голову, я тяну мужчину к себе и страстно целую, мой оргазм вибрирует в теле, и я откидываюсь на его грудь, пока Трент изливается во мне.

— Не смей засыпать, Кролик. Ты должна поесть. Тебе нужны силы.

— Почему? У тебя на меня какие-то планы? — спрашиваю я, когда он несет меня к столу. В этот раз Трент усаживает меня на стул и быстро отходит.

— Я ничего не планировал, так как надвигается шторм, поэтому мы не можем никуда выйти. Я должен доделать кое-какую работу сегодня, но ты можешь посидеть у меня в кабинете в это время, если хочешь.

Кажется, Трент боится меня разочаровать.

— Я должна перезвонить своему отцу.

— Ты не обязана, если не хочешь, — замечает он.

Я нахожу его замечание странным, но, возможно, отсутствие энтузиазма выдает мои реальные чувства. Не то чтобы я когда-либо скрывала свое отношение к отцу и его детям. Знаю, мои братья не виноваты, но я не могу оставить в прошлом свою ненависть к этой семье.

— Почему ты это говоришь?

— Детка, я слышу грусть в твоем голосе, когда ты о нем говоришь, — значит, мои чувства заметны. Я не хочу говорить Тренту про отцовскую затею по поводу Трента и меня. Если расскажу, боюсь, что он подумает, будто я играю с ним, но я должна сознаться.

— Трент, как ты думаешь, между нами произошло бы это, если б мой дом не взорвался?

— Я не думаю, Кролик, я знаю.

— Но…

— Никаких но. Единственное, о чем я думаю, это о том, что могло бы случиться, если бы ты вчера не вышла из дома, и это я даже не хочу себе представлять. Я хотел тебя с того момента, как увидел на улице. Я готов был пойти на что угодно, чтобы сделать тебя своей.

— Я так растеряна сейчас, Трент.

— Слушай, Лили, я знаю, что вчера весь твой чертов мир перевернулся, но ведь и мой тоже. Я жил в одиночестве и мне нравилась каждая минута такой жизни. В какой-то момент я встретил тебя, и это все показалось пустым и одиноким. Я, наконец, начинаю понимать своего дядю.

— Что ты имеешь в виду?

— Он сказал мне, что я трачу свою жизнь впустую. Ему потребовалось сорок пять лет, чтобы найти любовь всей его жизни. Если бы он присматривался, то, возможно, нашел бы и раньше, но как только он встретил ее, все остальное перестало иметь значение. Работа отошла на второй план. Сделать ее счастливой стало его целью, — Трент откусывает кусок от яичницы, в то время как я просто сижу и смотрю, как двигаются его губы. Эти движения напоминают мне о другом месте и обо мне, голой и возбужденной. Теряясь в своих развратных мыслях, я почти пропускаю то, что он говорит.

— Я хочу тебя точно также. До встречи с тобой я никогда не работал меньше десяти часов, по шесть дней в неделю, а иногда бывало и семь. Я впервые ушел с работы после всего двух часов из-за моего маленького снежного Кролика.

— Спасибо тебе, Трент.

— Нет, спасибо тебе, Лили.

— Есть кое-что, что я должна рассказать тебе. Не хочу, чтобы ты разозлился на меня, но я должна это сделать, — его лицо меняется, но вместо гнева я вижу боль и страх.

— Продолжай, — призывает он.

— В тот вечер, когда я приходила к тебе, я делала это по просьбе своего отца. Я думала, этот визит для того, чтобы высказать дружелюбие, но когда я так быстро вернулась домой, отец рассердился на меня.

— Почему? — внезапно его взволнованное выражение лица меняется на хмурое.

— Потому что он надеялся, что ты заинтересуешься мной и, возможно, он убедил бы тебя сотрудничать с ним, а я была бы бонусом.

— Что? Ты говоришь мне, что он послал тебя соблазнить меня? — Трент качает головой.

— Но я не знала этого, когда приходила… — его ярость пугает меня, и я вжимаюсь в спинку стула.

— Нет, не вставай. Я не злюсь на тебя. Я бы предпочел вырубить его. Он отправил свою дочь, подобно проститутке, для деловой сделки. Его поступок вызывает у меня отвращение. Сейчас я рад, что не задержал тебя здесь тем вечером. Я бы не вынес мысли о том, что ты отдалась мне ради бизнеса.

— Я не сделала бы ничего подобного, я так и сказала ему. Отец угрожал мне. Перед тем, как они уехали вчера, я сказала им совершенно однозначно, что не собираюсь с тобой спать.

— Ты молодец, Кролик. Я не хочу быть мишенью для алчных людей.

— Мне жаль. Я не хотела тебя расстраивать.

— Я зол, но не на тебя. Я бы рассердился на тебя, если бы ты скрыла это. Когда говорил с ним ранее, твой отец мне не понравился, но я был вежлив ради тебя. Больше не буду. Не могу поверить, что он послал тебя, чтобы осуществить деловую сделку. У него что-то произошло, что он нуждается в поддержке?

— Я не знаю, не могу сказать даже, как он живет. И я не знаю, чем ты занимаешься.

— Я владею инвестиционной компанией. Я весь день занимаюсь подсчетами и наблюдаю за своими менеджерами. Занимаюсь этим с тех пор, как дядя привел меня в свой бизнес шесть лет назад.

— Что ты делал до этого? Учился в колледже?

— Ха. Нет. Мне повезло найти работу. Я окончил среднюю школу, когда начал работать сантехником. У меня не всегда были деньги. Кролик, расскажи мне больше о себе.

— Больше? Все, что тебе известно обо мне, так это то, как мне нравится кончать, — он самодовольно улыбается мне и пожимает плечами, поэтому я просто качаю головой. — Я росла в достатке. Первые двенадцать лет моей жизни со мной обращались, как с принцессой. Но потом благодаря отцу все изменилось. У него был роман с нашей горничной. Моя мать узнала и была просто убита горем. В последний раз, когда я видела ее, она оставила меня у школы и направлялась на встречу с адвокатом. Они разводились. В тот день она так и не вернулась, чтобы забрать меня. Когда мама не приехала, позвонили моему отцу, чтобы тот приехал за мной. Тогда мы узнали, что ее ограбили и убили по дороге к адвокату. Они никогда не искали человека, который сделал это.

Я начинаю плакать. Трент поднимается на ноги и обходит вокруг стола, прежде чем я могу заметить, и берет меня на руки.

— Мне жаль, Лили, — то, как он утешает меня, ослабляет мою боль. Я ощущаю себя любимой. Возможно, это принятие желаемого за действительное, поскольку мы едва знаем друг друга, но я думаю, что он любит меня. Я избавляюсь от этой бредовой мысли и беспечно отодвигаю ее, потому что не хочу, что мои чувства к нему были сильнее, чем его ко мне.

— Спасибо, Трент. Я в порядке. Мне тяжело даже говорить об этом, но ты выслушал меня, и это помогло.

— Это нормально. Мне не нравится видеть твои слезы, но если тебе от этого становится легче, то я буду твоей опорой, когда бы тебе это ни понадобилось, — его слова только закрепляют те сумасшедшие мысли. — Ты ходила на ее могилу?

— Я хожу в день ее смерти и своего рождения, — признаюсь я.

— Твой день рождения? — я вижу замешательство в его глазах, потому как дни рождения обычно являются счастливыми днями.

— Да — это день ее смерти.

***

Трент

Черт. Я не хотел расстраивать ее. Как только Лили рассказала, что ее мама умерла по пути к своему адвокату, я понимаю, что ее ублюдок отец в некотором роде имеет к этому отношение. Я собираюсь разузнать о нем, потому что хочу дать моей женщине хоть какое-то успокоение. Я приподнимаю ее подбородок и легко целую.

— Мне жаль, Кролик. Мы сделаем твой день рождения особенным.

— Ты уже сделал, — шепчет она. Ее день рождения сегодня? Какое совпадение.

— Твой день рождения сегодня? — я улыбаюсь во все зубы, как дурак.

Я собираюсь провести этот день, любя и поклоняясь ей.

— Нет, он был вчера.

Ее слова поражают меня, и мысли сменяются ненавистью. Тед Мейсон точно здесь замешан. Я не хочу огорчать девушку, поэтому просто обнимаю ее, пока мой мозг сортирует детали. У меня с Дюком позже состоится разговор. Думаю, мне, вероятно, придется полететь в Сиэтл.

— С прошедшим днем рождения, Лили. И все же, я хотел бы, чтобы ты сказала мне об этом вчера. Нам предстоит его отпраздновать.

— Я не люблю отмечать этот праздник. Не праздновала его с того дня.

— Значит, это изменится. Я знаю, тебе грустно из-за смерти мамы, но мы можем праздновать твою жизнь и ее.

— Трент, что ты имеешь в виду? — спрашивает Лили с искренней улыбкой.

— На самом деле, я не знаю. Сегодня я собираюсь приготовить тебе замечательный ужин. Моя домработница только на днях забила весь холодильник продуктами. А завтра мы можем пойти и отпраздновать. Сходим в кино после шопинга.

Ее настрой и выражение лица резко меняется. Затем девушка с улыбкой говорит:

— Звучит хорошо. У меня все еще есть деньги на банковском счете. Мне просто нужно получить… — я закрываю ее рот своей рукой. Ей нет необходимости тратить на себя даже десять центов. Это моя работа, но мне любопытно, почему ее улыбка сменилась грустью.

— Мне надо бы отшлепать твою попку за такие идеи. Так как со вчерашнего дня ты принадлежишь мне, это значит, что я забочусь о тебе. Я покупаю тебе одежду, еду, все, что пожелаешь, и я буду единственным, кто будет дарить тебе оргазмы. Поняла, Лили?

— Пофиг, — мне не нравится ее тон, и я хочу ответов.

— Пофиг? Что это за дерьмо? Две секунды назад я предлагал варианты, и ты была счастлива. Я отбрасываю идею, и ты выглядишь опустошенной. Объясни.

— У тебя есть домработница, — отвечает она. Тогда до меня доходит — ее отец трахал горничную, а затем женился на ней.

— Лили, я говорил тебе, что не был ни с кем больше шести лет. Моя домработница начала работать на меня, когда я купил этот дом, два года назад. Я не трахал ее прежде, по какой причине я должен начинать теперь, когда встречаюсь с тобой?

Меня не волнует, что я открыл ей свои чувства, потому что необходимо, чтобы Лили знала, что чертовски особенная для меня.

— Пошли, Кролик, — я перемещаю девушку в спальню, затем заворачиваю в простынь, потому что не могу вести серьезный разговор, когда она обнажена, а мой член хочет погрузиться в нее. Я усаживаю Лили на кровать и хватаю свой мобильный. Набираю номер Эрнестин и включаю громкую связь.

— Эй, Берт. Что случилось?

— Ничего, Эрни.

— Не пудри мне мозги, дедуля. Ты не звонишь, если только тебе что-то не нужно. Пожалуйста, скажи мне, что ты в порядке.

— Все хорошо.

— Тогда, что такое? Ты хотел поговорить со своим дядей? — спрашивает Эрни.

— Я просто хотел сообщить вам двоим, что как только шторм прекратится, я хочу устроить семейную встречу.

— Это замечательно. Ты нашел жену, которую искал? — дразнится она.

Она даже не представляет, насколько права.

— Я нашел ее, даже притом, что твоя информация оказалась неверной.

— Неверной? Все, что я тебе сказала, так это то, что твой сосед живет с женой и детьми.

— Ты не говорила мне, что он мужчина в возрасте, — возражаю я.

— Какая разница или это имеет отношение к женщине, которую ты искал?

— Я думал она замужем за ним. Оказалось, она его дочь.

Она ахает, пытаясь объяснить.

— Ах, черт. Упс. Тот мужик не сказал, что у него есть дочь, упоминал только двух сыновей.

— Сейчас чертовски не вовремя, мальчик! — кричит мой дядя издалека.

Я смотрю на Кролика, и она краснеет.

— Ну, извините меня, — я отключаюсь и поворачиваюсь к Лили. — Моя домработница — стервозная женщина, которая приходит ко мне дважды в неделю. А недавно я узнал, что мой дядя и Эрнестин теперь вместе, и я просто счастлив за них. Думаю, твой отец создал в твоей голове ужасный образ отношений между мужчиной и женщиной, но я никогда не позволю тебе уйти. И поверь мне… если он имеет хоть какое-то отношение к взрыву, он за это заплатит.