Учимся просить

В начале нашей супружеской жизни было несколько случаев, когда я расходилась во мнениях с моим мужем и чувствовала, что эти различия нужно устранить. Я чувствовала, что мне нужно поговорить с ним, и что он должен меня выслушать. Поначалу у него был обычай отмахиваться от меня, списывая все мои «нерегулярности» на женские гормоны. Если меня что-то расстраивало, то первым делом он у меня спрашивал, не начались ли у меня месячные. Как правило, так оно и было, но я отказывалась приписывать все свои поступки женским гормонам. Казалось, что он просто не принимает мои проблемы всерьез. Когда же я начинала говорить вслух о своих обидах или тревогах, разумеется, я попадала во власть эмоций и, как он считал, переставала мыслить логично. Мои эмоции и его холодная, спокойная мужская логика никак не могли договориться. У меня ушло на это немало времени, но все же я научилась обращаться к нему с просьбой, к которой он отнесся бы с уважением, а он научился не спрашивать меня о месячных – хотя потихоньку продолжал думать, что именно так оно и было.

Еще в начале нашего брака мы договорились, что если у меня была важная проблема, которую мне нужно было разрешить, то он оставит все свои дела, заботы и вопросы служения и выслушает меня с вниманием и уважением. Я же должна была оставить и больше не поднимать этот вопрос после его рассмотрения, даже если его решение меня не удовлетворило. Вместе с ним мы разработали пакт о том, что я никогда не буду злоупотреблять своей «свободой» обращаться к нему с просьбами в качестве средства управления им, но использовать ее только тогда, когда он был просто слеп к моим нуждам. С его стороны, он обязывался выслушать меня внимательно во время моего к нему обращения. Мы решили, что в такой момент я подниму руки вверх и серьезным, бесстрастным голосом скажу: «Это проблема, которую мне обязательно нужно разрешить». Как оказалось, я воспользовалась такой возможностью всего 4 или 5 раз за все время нашей супружеской жизни.

Если бы вы знали моего мужа, вы были бы удивлены тем малым количеством раз, когда мне приходилось прибегать к моей возможности просить его о чем-то подобным образом. Он родился с небывалым стремлением управлять и быть лидером, и, как некоторым кажется, с недостатком нежности и мягкости. Я говорю это как комплимент. Он – лидер. Он ожидает, что ему будут служить. Когда он заходит в комнату, полную людей, неважно где, в церкви или на заправке, все сразу ощущают его присутствие. Где большинство мужчин в своей жизни прошли мили, он предолел галактики. Он ожидает того же и от меня. Моя жизнь никогда не была лично моей, каждую минуту каждого дня я была наготове, ожидая, что он меня позовет.

После того, как мы обсудили с ним мою «тактику обращения с просьбой», я поняла, что большинство ежедневных проблем не являются такими уж страшными. И тот факт, что у меня была возможность предоставить свое дело на суд, который рассудит честно и непредвзято, я открыла для себя, что, оказывается, могу переносить намного больше, чем я думала. Те несколько раз, когда я вынуждена была пребегать к «обращению с просьбой», в большинстве своем имели причиной его неспособность посмотреть проблему с женской точки зрения. Когда он выслушивал мою сторону, он хотел принять то, что я говорила, и посмотреть на проблему в новом ракурсе. Он тщательно пересматривал дело и приходил к компромиссу, удовлятворявшему нас обоих. Самым главным было то, что я никогда не злоупотребляла своей свободой, поэтому он уважал мое мнение.