Глава 8. Восемь дней спустя, в понедельник утром, мы снялись с лагеря и продолжили путь

Восемь дней спустя, в понедельник утром, мы снялись с лагеря и продолжили путь. На третий день мы вышли на берег широкой реки. Она разлилась на две тысячи футов в ширину, а течение составляло не менее десяти миль в час. Мы узнали, что в обычное время перейти реку с этого места не представляет труда.

Мы решили стать лагерем до утра, чтобы следить за приливами и отливами. Еще нам сообщили, что вверх по течению есть мост, но до него нужно идти в обход четыре дня. Мы решили не делать столь внушительного крюка и подождать несколько дней, пока отступит вода. Теперь мы больше не беспокоились о провизии. Я уже рассказывал, как в тот памятный день, когда наши запасы подошли к концу, вся наша группа, состоявшая из более чем трехсот человек, с лихвой насытилась пищей, полученной из «мира невидимого». Излишка хватило на все шестьдесят четыре дня, остававшиеся до возвращения в деревню. Никто из нас, однако, и не догадывался о подлинном смысле и значении происходящего. Не понимали мы и того, что всем руководит четкий закон, которым можем воспользоваться и мы сами.

Утром следующего дня, за завтраком, мы узнали, что в лагере появилось пятеро новых людей. Они представились нам и сообщили, что их группа стоит лагерем на противоположном берегу реки, а сами они возвращаются из деревни, в которую держим путь мы. Сначала мы не придали их словам большого значения, решив, что они переплыли реку на лодке. Но один из моих товарищей заметил: «Если у них есть лодка, то почему бы нам не попросить ее на время?» Мы несказанно обрадовались: это был выход из положения! Однако в следующую минуту мы узнали, что никакой лодки и в помине нет: никто бы не стал тащить ее с собой ради одной-единственной переправы.

После завтрака все мы собрались на берегу реки. Эмиль, Джаст, Непроу и еще четверо наших друзей завели беседу с незнакомцами. Подойдя к нам, Джаст сказал, что они решили переправиться на другой берег в соседний лагерь и подождать до следующего утра, не спадет ли вода. Мы, понятно, здорово удивились. Этот дружеский визит показался нам верхом безрассудства. Пытаться переплыть столь бурный поток! Тогда мы еще ни о чем не подозревали.

Дождавшись Джаста, все двенадцать человек, не раздеваясь, вышли на берег реки и преспокойно зашагали по воде. Это было незабываемое зрелище: двенадцать мужчин перешагнули с твердой земли на бурные волны! Затаив дыхание, я ждал, что они вот-вот оступятся и уйдут под воду. Позже я узнал, что о том же думали и мои товарищи. Двенадцать человек между тем дошли до средины реки и продолжали как ни в чем не бывало скользить по ее поверхности, не испытывая никаких затруднений и лишь слегка касаясь подошвами воды. Когда же они все до одного ступили на противоположный берег, я почувствовал, какой груз свалился у меня с плеч. Судя по вздохам облегчения, раздавшимся вокруг, чувство это было общим. Какими словами описать наши ощущения? Семеро наших вернулись к обеду. Во второй раз мы реагировали уже не столь оживленно, но все равно вздохнули свободнее, когда они очутились на суше. В то утро никто из нас не покинул берега. Все были настолько поглощены собственными мыслями, что мы даже не делились впечатлениями.

Нам же оставалось только одно: идти в обход к мосту. Мы встали на рассвете следующего дня и отправились в долгую дорогу. Перед этим, правда, пятьдесят два человека из нашей группы спокойно спустились к реке, и перешли ее по воде. Нам сказали, что мы тоже можем пойти вместе с ними, но ни у кого из нас не хватило веры. Джаст и Непроу ни за что не соглашались оставить нас. Мы не хотели причинять им беспокойства и уверяли, что вполне без них обойдемся. Наши друзья остались непреклонны и сказали, что это их нисколько не затруднит.

На протяжении четырех дней перехода только и разговоров было, что о «чудесах», которых мы насмотрелись за короткое время общения с этими Удивительными людьми. На второй день, когда мы карабкались под палящим солнцем на крутой склон горы, наш руководитель, не проронивший до этого почти ни слова, внезапно произнес: «Братцы! Неужели человек обречен всю жизнь пресмыкаться по земле?» Мы хором крикнули, что он высказал наши собственные мысли.

Между тем он продолжал: «Отчего происходит так, что люди в большинстве своем не могут вершить дела, которые под силу немногим? Почему человек довольствуется своим униженным положением, мало того — обречен пресмыкаться? Если человеку дарована власть над всем сущим, значит, он должен летать выше птиц. Почему же он до сих пор не утвердил эту свою власть? Во всем виноват рассудок человека. Все из-за неверных, ограниченных представлений человека о себе самом. Он может представить себя только пресмыкающимся, и ему ничего не остается, кроме как пресмыкаться».

Джаст подхватил его мысль и сказал: «Вы совершенно правы, все дело в человеческом сознании. Оно может быть ограниченным или безграничным, связанным или свободным — все зависит от человека. Или вы считаете людей, перешедших вчера реку по воде, какими-то особенными существами? Как же вы ошибаетесь! Они абсолютно ничем не отличаются от вас. Вы наделены от природы точно такими же способностями. Однако, в отличие от вас, они, верно, использовали силу своего мышления и развили у себя эти Богоданные способности. Все, что мы вам продемонстрировали, вы сами в состоянии сделать. Мы совершаем свои деяния в соответствии с четким законом, и каждый человек может использовать этот закон по своему желанию».

На этом разговор прервался. Вскоре мы присоединились к пяти десяти двум своим спутникам, перешедшим реку по воде, и пошли к деревне.