Второй уровень умозаключений

Текст, изображенный на схеме вертикально:

Эти стрелки, ведущие вверх, указывают, что вы проецируете выводы, сделанные на втором уровне (интерпретации, заключения, мнения, убеждения, теории и т. д.) на уровень «реальных» процессов. Вы действуете так, словно ваши выводы — точная карта (образ) «реальной» территории (того, что изображено).

«Коржибски часто использовал термины “карта” и “территория” для того, чтобы лучше объяснить разницу между невербальным уровнем реальности (территорией) и вербальными уровнями (картами), состоящими из слов, названий, описаний, убеждений, теорий и т. д. (Коржибски, “Наука и здравый смысл”, стр. 58). С помощью языка мы создаем картоподобные описания реальной территории. Карта — не территория, а слово — не предмет, и “… не существует связи между символом и тем, что он символизирует”. (Гайякава, “Язык в мысли и действии”, стр. 22). Эта последняя цитата означает, кроме всего прочего, и то, что наличие слова, которое служит названием какой-то вещи, вовсе не доказывает, что эта вещь действительно существует. Например, как известно ученым, в реальном мире не существует вещи или процесса, соответствующего понятию “успех”» (Сэвин).

Это — важнейший отправной пункт, позволяющий понять проблемы современной психологии. Начнем с того, что описание, или символ предмета — не сам предмет. Поэтому любые диагнозы, классификации и характеристики людей могут лишь описать их поведение, но описание — это не описываемый предмет. Больше того, «не существует связи между символом (типом характера, диагнозом и т. д.) и тем, что он символизирует (человеком, о котором идет речь)». Далее: то, что нервная система представляет себе что-то или кого-то, вовсе не означает, что этот «кто-то» или «что-то» действительно существуют. Предполагается, то любая абстракция, или символ, воспринимаемые личностью, обозначают нечто существующее, в то время, как концепция существования — всего лишь представление и образ «того, что есть». А абстракция — это не оно. Каждый раз, когда мы переходим на следующий уровень сжатия-абстракции, мы утрачиваем все больше и больше информации. Как мы увидим, умозаключения на тему символов, не имеют ничего общего не только с тем, что последние символизируют, но и с тем, «что есть».

Слова статичны в том смысле, что они относительно неизменны, в то время как, согласно общепринятому мнению, они обозначают постоянно изменяющиеся, неповторимые объекты, ситуации и т. д.

Вейнберг пишет:

«Слова — это карты, а карта — не территория. Карта статична; территория [уровень процессов] постоянно изменяется [СУБСТАНЦИЯ предшествует изменениям]. Слова относятся к прошлому или несуществующему будущему и никогда — к настоящему. Настоящее слишком скоротечно для них; пока слова произносятся, оно ускользает». (Вейнберг, «Уровни знания и бытия», стр. 35).

СЛОВА, МЫСЛИ, ПЕРЕЖИВАНИЯ И ДАЖЕ «Я» — СИМВОЛИЧЕСКИЕ ОБРАЗЫ, ИЛИ МЕТАФОРЫ ТОГО «ЧТО ЕСТЬ» И НЕ ИМЕЮТ НИЧЕГО ОБЩЕГО С ТЕМ, «ЧТО ЕСТЬ»

Стефен Х. Волински

ВЫБОРА НЕ СУЩЕСТВУЕТ: МЫ ВИДИМ ТОЛЬКО ПРОШЛОЕ

После того, как мы поймем суть процесса абстрагирования, мы сможем постичь, что, поскольку воспринимающий «реальность» появляется на уровне объектов, все его описания и интерпретации возникают которое время спустя. Поэтому все, что воспринимающий способен воспринять, относится к прошлому — к тому, что уже случилось. А вера в свободу выбора предполагает, что воспринимается то, что происходит СЕЙЧАС. Но, поскольку любой воспринимающий воспринимает то, что произошло раньше, в тот момент, когда он выбирает между тем и этим, а «я» верит, что оно и вправду что-то совершает, это УЖЕ совершилось. Даже на физиологическом уровне не существует деятеля; ты — не деятель. Точнее, не существует «я», делающего что-либо.

Понимание того факта, что воспринимающий (а, значит, и его восприятие) возникает лишь после того, как переживание уже произошло, не только поражает ум, но также полностью меняет наши представления о выборе и свободе воли. Объясним это подробнее. Вначале у нас есть НИЧТО-ВСЕ (СУБСТАНЦИЯ), которая сжимается или уплотняется, образуя сознание. Затем уровень процессов-явлений (движения) создает физический уровень энергии, пространства, массы, времени, гравитации, света, звука — в общем, физические силы и величины. Затем уплотнение образует микроскопический уровень атомов, электронов и т. д. Посредством этого уплотнения образуется тело и химические элементы (которые не есть «я»), а они создают текучую среду, концепцию Я ЕСТЬ (сначала на невербальном уровне, а затем на вербальных). Отсюда появляется уровень имен, или ярлыков (например, «Это “книга”»): уровень описаний («Я читаю книгу»), первый уровень умозаключений («Я решил читать книгу»), второй уровень умозаключений («Я решил читать книгу, чтобы больше знать и понимать»). На каждом уровне абстракции появляется иллюзия выбора. Однако, «я» (которое видит мир, созданный нервной системой после того, как переживание и действие уже случилось), объявляет себя деятелем, обладающим свободой выбора и воли; «я» верит, что у него есть цель, миссия и т. д. Поэтому не только любое восприятие и все воспринимаемое относится к прошлому, но также любое ощущение или концепция выбора — все уже произошло к тому времени, как нервная система создает, воспринимает, думает, доказывает, воспринимает — одним словом, создает «я», заявляющее: «Я выбрал это».

«По этим и другим причинам существуют нити на круге объектов, не соединяющиеся с прямоугольником имен. Любое описание чего-либо всегда упускает какие-то аспекты или особенности описываемого предмета — карта не есть вся территория. Каждая точка на прямоугольнике имен, связанная нитью с кругом объектов, обозначает воспринимаемое качество единственного в своем роде объекта, ставшее частью вербального определения этого объекта. Качество, не отмеченное на уровне имен, обозначается нитью, свисающей с круга объектов и не связанной с прямоугольником имен.

Когда люди не знают, что нечто представляет собой гораздо большее, чем можно описать словом, им угрожает опасность позволить слову определять их отношение к этому предмету или явлению, вместо того, чтобы самим выяснить свое отношение путем непосредственного опыта. (Джонсон, “Люди в затруднительном положении”, стр. 261). Эта проблема особенно серьезна тогда, когда человек заранее осуждает все незнакомое на основании того, какой ярлык он вешает на незнакомое. (Вейнберг, “Уровни знания и бытия”, стр. 56). Определение человека не помогает понять, что это за человек. Ярлыки не отражают подлинных качеств людей. Больше всего они отражают мнения и предположения того, кто создает этот ярлык.

“Возвращаясь на уровни объектов и ярлыков, скажем, что каждый из них отражает разные степени абстракции; прямоугольник ярлыков представляет собой абстракцию абстракции. Я нахожу забавным, что, называя какой-либо предмет яблоком или чем-то таким же простым и ясным, я сразу же попадаю на второй уровень абстракции”. (Коржибски, “Наука и здравый смысл”, стр. 389)». (Сэвин).

Это одна самых экстраординарных вещей. ТО, ЧТО «ВЫ» ВИДИТЕ, УЖЕ ПРОИЗОШЛО, и, следовательно, идея, что «я» выбирает или создает одно или другое, возникает после того, как событие уже свершилось. Иными словами, сгусток, или капля воды («я»), представляющее собой часть волны в океане, уже оказалось на берегу, когда появилось «я», сказавшее: «Я выбрал выйти на берег». Нервная система способна воспринимать только те события, которые уже свершились в прошлом; кроме того, любые идеи: «Я выбрал это», «Это урок, который мне необходимо выучить», «Наверное, это было мне необходимо» и т. д., возникают вместе с «я» после того, как переживание уже закончилось. Иллюзия, что оно создано нервной системой, заставляет верить в то, что у «тебя» есть выбор, и «ты» делаешь его сейчас, в то время, как «ты» появляется и воспринимает лишь после того, как событие совершилось, и образ по имени «я» видит лишь прошедшее. Иными словами, созданное «я» видит только прошлое.

Коржибски так писал о точках на прямоугольнике имен (ярлыков): «Мы приписываем… ярлыкам свойства и обозначаем эти свойства маленькими… [точками]. Количество свойств, приписываемых ярлыку, по определению меньше, чем количество свойств объекта». (Коржибски, «Наука и здравый смысл», стр. 387).

Для примера представим себе, что первый прямоугольник представляет собой ярлык «депрессия», а второй — утверждение: «Депрессия — это плохо».

Очень важно критически осмыслить недостаточный «прогресс» как в духовных, так и в психологических открытиях и откровениях. Напомним еще раз: символ, или описание, представляет собой сжатие-абстракцию микроскопического уровня, поэтому в нем упущена большую часть информации. Более того, на уровне ярлыков происходит то же самое. Вскоре проблема переносится на уровень умозаключений. Например, на уровне объектов — Я ЕСТЬ — все начинается с ощущений, затем на следующем уровне возникает ярлык, затем, на уровне описаний, утверждение: «Я люблю сахар», «Я люблю беседу» и т. д. «Я не люблю учиться», «Я не хочу близких отношений». Рассмотрим последний пример подробнее. Утверждение «Я не хочу близких отношений» ведет к первому уровню умозаключений (диагнозу): «Это плохо (ненормально)», что, в свою очередь, ведет ко второму уровню умозаключений: «Надо хотеть близких отношений!»

«Это умозаключение, догадка (Бойс, “Искусство осознания”, стр. 87), утверждение, не основанное [даже] на сенсорных ощущениях. Гайякава предупреждает, что… создание умозаключений — быстрый, чуть ли не автоматический процесс. (Гайякава, “Язык в мысли и действии”, стр. 36). Многие люди так быстро переходят к выводам (умозаключениям), что кажется, будто они не осознают разницы между описанием и выводом. Что касается скорости, о которой упоминает Гайякава, мне кажется, что, если бы вы могли наблюдать за тем, как у людей происходит процесс абстрагирования, вы бы обнаружили, что переключение с уровня объектов через уровни имен и описаний на уровень умозаключений занимает меньше секунды. Можно добавить к диаграмме еще несколько прямоугольников, изображающих более общие утверждения; последний прямоугольник изображает… [убеждение, что всем следует желать близких отношений]. В целом, дополнительные прямоугольники последующих уровней абстракции изображают более общие или более взаимосвязанные описания или умозаключения о каком-либо предмете.

Здесь вы можете спросить, не есть ли это просто игра словами с целью доказать, что различные утверждения относятся к различным уровням абстракции? Я считаю, что нет: вы не можете сделать вывод о каком-либо объекте без его предварительного описания. Последующие уровни абстракции [уплотнения] обладают определенной структурой (она изображена на диаграмме в виде связей между прямоугольниками), так же, как и десятиэтажное здание. Вы не станете строить второй этаж до тех пор, пока не построите первый. Точно так же дело обстоит с умозаключениями: мы строим описания на именах, выводы на умозаключениях и т. д. Так мы используем язык для обращения с реальностью. Этот процесс умозаключений на тему умозаключений можно продолжать до бесконечности (Коржибски, “Наука и здравый смысл”, стр. 392). Всегда возможно сделать новое утверждение о предыдущем утверждении. Например, новое утверждение может быть критикой или дальнейшим развитием предыдущего.

В итоге эта цепь прямоугольников, изображающих все более высокие уровни абстракции [сжатия], приводят назад к уровню процессов [ сознания или СУБСТАНЦИИ]. Это принимает форму проекции на реальность человеческих убеждений (карт) о том, что представляет собой реальность (территория). Человеческие карты реальности можно назвать формулировками “как если бы”. (Чизхольм, “Введение в общую семантику”, стр. 105–106).

Формулировки “как если бы” — ментальные карты, по мнению людей, соответствующие территории или реальности. Эти формулировки могут быть теориями или убеждениями о природе реальности». (Сэвин).

Об этом следует помнить, в частности, при изучении «духовного» или «религиозного» мировоззрения. Приведем пример того, как нервная система проецирует собственные убеждения.

Нервная система может проецировать на уровни процессов или сознания, а также на СУБСТАНЦИЮ (названную Богом) первый уровень умозаключений о том, что быть «хорошим» или «всепрощающим» — «духовно». Из этого следует второй уровень умозаключений: БОГ (СУБСТАНЦИЯ) любит всепрощающих людей, и надо быть таким человеком для того, чтобы войти в СУБСТАНЦИЮ (которая представляется как некий «рай»), хотя она не есть «я» и описывается на санскрите как «нети-нети» (ни то, ни это), а, следовательно, не может иметь никаких предпочтений, идей, желаний и т. д. Этот антропоморфизм описывает дзенский патриарх, когда говорит: «Великий путь легок для тех, у кого нет предпочтений».

«Структурная дифференциальная диаграмма показывает три уровня прямоугольников; первый связан с кругом объектов, а стрелка, проведенная из последнего (чтобы указать, что прямоугольники могут продолжаться до бесконечности), возвращается к параболе процессов; это указывает, что, на каком бы высоком уровне абстракций человек не находился, он проецирует их на реальность и действует так, словно реальность им соответствует. Порой для этого люди замечают и принимают лишь такие аспекты реальности, которые поддерживают их убеждения, игнорируя те аспекты, которые им противоречат (Вейсс и др., “Воспитание для адаптации и выживания”, стр. 50, 78, 65)».(Сэвин).

Здесь можно понять, как воспринимается СУБСТАНЦИЯ, если рассматривать ее на более раннем уровне абстракции.

К примеру, представим себе «духовного» ученика, который считает, что СУБСТАНЦИЯ — это Бог, который разгневается, если ты будешь злым, и полюбит тебя, если ты будешь добрым. Теперь, если каким-то образом «непросветленное» понимание «ЕДИНОЙ СУБСТАНЦИИ» сможет прокрасться на уровень Я ЕСТЬ или на предыдущей уровень, ученик внезапно поймет, что его представления о Боге — чушь, «духовные» концепции, не имеющие ничего общего с реальностью. Концепция — это просто слово, наделенное смыслом. Когда мы понимаем это, мы «видим насквозь» свои прежние убеждения, и они становятся для нас совершенно бессмысленными.

Например, представим себе ученика, который верит, что любовь — это путь к Богу, а отсутствие любви — путь прочь от Бога. Этот «путь» (концепция) исчезает для него, когда он «видит его насквозь». Однако, к сожалению, в духовных группах считается, что «видеть концепции насквозь» и не притворяться, что продолжаешь верить в них — всего лишь форма сопротивления.

Субстанциональную диаграмму можно также использовать для иллюстрации сравнительной значимости разных уровней абстракции. В жизни уровень процессов «ближе» к СУБСТАНЦИИ, чем уровень объектов; уровень объектов «ближе», чем уровень имен, и т. д. Часто мы уделяем внимание названиям и ярлыкам вместо того, чтобы воспринимать объекты (безмолвный уровень), предшествующие ярлыкам (Коржибски, «Исторические заметки о структурном дифференциале»).

На эту тему Вейнберг писал:

«Вербальный уровень, с его планированием, организацией, теоретизированием, прогнозированием, в конечном итоге действует ради невербального, а не наоборот. Это одна из причин, по которой общий семантик придает больше значения этому уровню, чем вербальному». (Вейнберг, «Уровни знания и бытия», стр. 58–59).

Здесь можно понять, что по мере дальнейшего абстрагирования и удаления от СУБСТАНЦИИ мы оказываемся все дальше от «того, что есть».