вопрос КОНЦЕПЦИЯ «ОСЕВОГО ВРЕМЕНИ» Карла Ясперса

В книге «Истоки истории и ее цель» он выделяет четыре периода человеческой истории.

Первый из них – прометеевская эпоха (доистория), существенным признаками которой являются:

а) использование огня и орудий;

б) появление речи;

в) «формирующее человека насилие над самим собой», например, табу;

г) образование групп и сообществ;

д) «формирование жизни посредством образов», мифов.

К. Ясперс отмечает, что становление человека – глубочайшая тайна, разгадка которой нам еще не будет подвластна до тех пор, пока не будет найден окончательный ответ на вопрос, что же такое человек.

Кризис культуры, согласно К. Ясперсу, связан с распадом конкретного типа ценности (мифологического, религиозного и т.д.). Первым великим кризисом в истории мировой культуры было время разрушения обособленных культур и создания империй. Что представляли собой великие исторические культуры древности? По мнению К. Ясперса, почти одновременно в трех регионах земного шара совершенно независимо друг от друга возникают древнейшие культуры. Так начинается второй период – эпоха великих исторических культур древности. Это, во-первых, шумеро-вавилонская, египетская и эгейская культуры IV тысячелетия; во-вторых, доарийская культура долины Инда Ш тысячелетия и, наконец, архаический мир Китая II тысячелетия до нашей эры. С названными культурами можно сопоставить американские культуры Мексики и Перу, расцвет которых, правда, относится к более поздним тысячелетиям. Они исчезают при одном только возникновении западной, выросшей из «осевого времени», культуры. Общими чертамивсех этих великих культур древности являются организация большого масштаба и письменность.

В числе событий, которые привели к началу истории, философ называет следующие:

1. Необходимость организации и регулирования ирригационной системы в долинах больших рек (Нил, Тигр, Евфрат, Хуанхэ).

2. Открытие письменности, которое происходит примерно к 3300 г. до н. э. в Шумере, к 3000 г. до н. э. в Египте, к 2000 г. до н. э. в Китае. Письменность очень важна для эффективного управления государством. Поэтому растет роль писцов как духовной аристократии.

3. «Возникновение народов, осознающих свое единство, с общим языком, общей культурой и общими мифами»[1].

4. Появление мировых империй, возникновение которых исследователь связывает с необходимостью бороться против кочевников, для чего становится необходимым завоевание соседних земель и самих кочевников.

5. Использование лошадей.

Период исторический отличается от доисторического

· передачей духовного достояния новым поколениям;

· рационализацией, связанной с техникой;

· появлением людей (правителей, мудрецов), деятельность которых может служить примером и образцом для других.

К. Ясперс считает, что этим культурам еще не ведом тот духовный переворот, который он определяет как «осевое время» или «осевую эпоху» – период рождения философской веры, единственной веры, способной стать общей для всего человечества. Такую веру не смогла предложить ни одна мировая религия – ни буддизм, ни брахманизм, ни христианство, ни индуизм, ни ислам, ибо они часто служили источниками взаимонепонимания и раздора. Философская же вера, утверждает К. Ясперс, имеет глубокие корни в исторической традиции, она древнее, чем христианство и ислам.

Третий период охватывает собой «осевое время» и его последствия. «Осевая эпоха» (период между 800 и 200 годами до нашей эры) – это время рождения нового, современного нам типа человека; это время возникновения и мировых религий, пришедших на смену язычеству; и, наконец, философии, сменившей мифологическое сознание. Почти одновременно, независимо друг от друга, образовываются несколько духовных центров, внутренне родственных друг другу. Главное, что их сближает, и что, следовательно, является основной характеристикой «осевой эпохи», – это прорыв мифологического миросозерцания, составлявшего духовную основу «доосевых культур». В указанный период, утверждает К. Ясперс, происходит самый резкий поворот в истории, принесший с собой множество последствий. В Китае в этот период живут Конфуций и Лао-Цзы и складываются все направления китайской философии. К указанному периоду относится творчество философов Мо-Цзы, Чжуан-Цзы, Ле-Цзы и бесчисленного множества других мыслителей. В Индии возникают Упанишады, начинает свою деятельность Будда. В философии Индии и Китая рассматриваются все возможности философского постижения действительности, вплоть до скептицизма, материализма, софистики и нигилизма. В Персии Заратустра создает учение о мире, в котором идет борьба добра со злом. В Палестине появляются первые религиозные пророки Илия, Исаия и другие. В Греции возникают эпос Гомера, философия, Гераклита, трагедия, комедия, появляются зачатки научного знания.

К. Ясперс описывает столь значимые феномены мировой истории, как возникновение языков, изобретение орудий, начало использования огня; возникновение высоких культур в Египте, Месопотамии, Индии и Китае в V –III тысячелетиях до нашей эры; духовное основоположение человечества, происшедшее в VIII–II веках до нашей эры одновременно и независимо в Китае, Индии, Персии, Палестине и Греции; подготовленное в Европе с конца средневековья рождение научно–технической эры, которая духовно конструируется в XVII веке, приобретает всеохватывающий характер с конца XVIII века и получает чрезвычайное развитие в ХХ веке.

Раньше человек воспринимал окружающий его мир как нечто непреходящее. Индивид не пытался его изменить; все, к чему он стремился, – это улучшить свое собственное положение в этом неизменном мире. Человек чувствовал свое единство с небом и землей, а, следовательно, и свою защищенность. Современный человек ощущает себя совершенно иначе. Он стремится проникнуть в основание действительности, поэтому ему кажется, будто земля уходит у него из-под ног. Единство, в котором жили наши предки, оказывается разбитым вдребезги. С одной стороны, находится мир, в котором мы живем, мир действительный. С другой стороны – осознание этого мира, мир познанный. Нас постоянно охватывает сомнение – верно ли мы понимаем мир, не обманываем ли себя? Языческая непосредственность, с которой человек относился к миру прежде, уходит. Индивид осознает свою хрупкость и уязвимость. Для того чтобы смириться с этим, необходимы новые образы и идеи. В «осевое время» мировые религии сменяют язычество, философия заменяет мифологическое сознание.

«Осевое время» выступает в качестве предпосылки общечеловеческой коммуникации. Речь идет не только о том, чтобы понимать других людей, но и о том, чтобы познать самого себя, преодолеть тем самым свою ограниченность и замкнутость. Люди могут понять друг друга потому, что их объединяет общность духовных ценностей. Если это будет забыто, человечество обречет себя на гибель – будь то экологический кризис или атомная катастрофа.

По мнению К. Ясперса, единственной теорией, способной объяснить феномен «осевого времени» с точки зрения науки, является гипотеза А. Вебера о вторжении кочевников из Центральной Азии на Запад, в Индию и в Китай, с которой он, правда, не согласен. К. Ясперс полагает, что вопрос о причинах «осевого времени» надо оставить открытым. Выдвигать различные теории на этот счет можно и нужно. Однако нельзя забывать, что возможности человеческого разума ограничены, а это значит, что ни одна из этих теорий не должна претендовать на абсолютность и непогрешимость.

Можно ли назвать «осевое время» своего рода «золотым веком», после которого достижения человечества становятся все бледнее? Философ полагает, что подобное утверждение слишком категорично. Последующие эпохи также принесли с собой не мало ценного для дальнейшего развития человечества, хотя эти достижения и не являются столь значительными, как созданные в «осевое время».

И, наконец, четвертый период – эпоха науки и техники. Начало ее относится к XVII веку. Следует уточнить, что речь идеи именно о современной науке. Наука в целом проходит три этапа развития:

1) «донаучная наука», которая появляется вместе с появлением человека;

2) формирование логической, методически осознанной науки в Греции и возникновение зачатков научного познания в Индии и в Китае;

3) современная европейская наука, появившаяся в конце средневековья и утвердившаяся в XVII веке и, по крайней мере, с этого времени, обусловившей непохожесть европейской культуры на другие.

В конце XVIII века происходит скачок в развитии техники. Появляются машины, которые автоматически производят продукты потребления. На место древней механики, возможности которой ограничены силой ветра, воды и мускульной силой люде и животных, приходит современная энергетика. Этот скачок был бы невозможен, если бы не было прогресса науки. Техника приходит в жизнь человека и меняет ее.

Выделив четыре перечисленные эпохи, автор предлагает следующую схему истории человечества.

1. Доистория – период от возникновения языка и рас до начала исторических культур.

2. История – период параллельного развития немногих великих культур. При этом мир Передней Азии и Европы представляет собой относительную целостность и противостоит другим мирам – Индии и Китаю. В культурной сфере Запада происходит внутреннее разделение на Восточный и Западный миры. Поэтому ирано-персидская культура, по мнению К. Ясперса, все же относится к Западному миру. Азия в целом – понятие географическое.

3. Мировая история, начинающаяся с возникновения глобального единства мира и человечества. Исследователь подчеркивает, что данная фаза истории в значительной степени относится к будущему.

К. Ясперс пишет о том, что в человеческой истории есть «два дыхания». «Первое ведет от прометеевской эпохи через великие культуры древности к осевому времени со всеми его последствиями»[2]. Таким образом, речь идет о первых трех периодах истории. Четвертый период, эпоха науки и техники, может быть назван второй прометеевской эпохой. Мыслитель полагает, что здесь берет начало «второе дыхание», которое, возможно, также приведет к новому «осевому времени». Различия между ними состоят в следующем. Во-первых, сегодня мы можем опереться на знание прошлого, что было невозможно для людей, живших в период «первого дыхания». Во-вторых, события, происходящие в наши дни, затрагивают все человечество в целом, тогда как в «первом дыхании» каждое событие имело локальный характер.

Наряду с классификацией исторических эпох, К. Ясперс дает и классификацию народов по отношению к «осевому времени»:

1) осевые народы, которые смогли «совершить скачок» и «вторично родиться», – китайцы, индийцы, иранцы, иудеи и греки;

2) народы, не знавшие прорыва (речь идет о таких культурах, как египетская и вавилонская;

3) последующие народы. Далее он разделяет все народы «на тех, основой формирования которых был мир, возникший в результате прорыва, и тех, кто остался в стороне. Первые – исторические народы, вторые – народы первобытные»[3].

Он отмечает, что македонцы и римляне были тем элементом, который политически структурировал новые мировые империи. По мнению мыслителя, они так и не смогли воспринять опыт «осевого времени» «всей душой», поэтому обладали способностями к политике, завоеваниям, восприятию, сохранению и передаче культурного опыта, но не к его развитию и углублению. На севере же великое духовное преобразование так и не произошло. «Нордические народы пребывали в дремотности примитивного состояния, однако < …> уже достигли субстанциональной самобытности к тому моменту, когда соприкоснулись с духовным миром осевого времени»[4].После «осевого времени» на историческую арену выходят новые народы. Это германцы и славяне на Западе, японцы, малайцы, сиамцы в Восточной Азии.

Говоря о специфике западного мира, К. Ясперс отмечает следующее.

1. Географическое разнообразие.

2. Идея политической свободы.

3. Последовательная рациональность.

4. Осознание внутренней глубины бытия личности.

5. «Для западного человека мир в своей реальности необходимым образом существует»[5].Что это означает? Несмотря на то, что Западу, как и Востоку, известно разделение мира на «нелюдей и святых», на «дикость и мистику», Запад пытается преодолеть это расщепление. «Запад знает с неопровержимой достоверностью, что он должен формировать мир»[6].Поэтому только западному человеку известна трагедия.

6. В западной культуре всеобщее не застывает в догматической жесткости. Западу неведома стабильность.

7. Для Запада характерно «предельное напряжение сил», которое, согласно К. Ясперсу, связано с претензиями на исключительную истинность религий, основанных на Библии (иудаизм, христианство, ислам).

8. Западу свойственна решительность. Проблемы доводятся до логического конца, выявляются все возможные альтернативы. Но здесь присутствует и напряженность – между государством и церковью, католицизмом и протестантизмом, империей и отдельными народами.

9. Только на Западе известно так много ярких исторических личностей: иудейские пророки, греческие мыслители, христианские философы, деятели XVI – XVII веков.

В отличие от популярной в Германии, да и во всей Европе 1-й половины ХХ века теории культурных циклов, развитой сначала О. Шпенглером, а затем А.Дж. Тойнби, К. Ясперс делает акцент на том, что человечество имеет единое происхождение и единый путь развития. Началом общей истории человечества, которое до того было разделено на локальные, не связанные между собой культуры, К. Ясперс считает пробуждение духа. Его идея проста: подлинная связь между народами – духовная, а не родовая, не природная. Духовная же истина рождается перед лицом «абсурдных ситуаций», ставящих перед человеком «последние» (т.е. смысложизненные) вопросы; только тут общение людей выходит на экзистенциальный уровень.

Рассуждая о человеческой истории, К. Ясперс отмечает, что «величайшие духовные творения возникают в переходные периоды, на границе разных эпох»[7]. Автор приводит несколько примеров для подтверждения своей мысли. Так, во время перехода от мифа к философии возникает греческая трагедия. Расширяя и углубляя мифы, трагики стремятся истолковать действительность. Они создают величайшее воплощения мифов, и в то же время их произведения означают конец мифологического истолкования мифов. Философия немецкого идеализма, представленная именами Г. Фихте, Г. Гегеля, Ф. Шеллинга, относится к переходной стадии от веры к безбожию. То же самое относится к творчеству Платона, Фомы Аквинского, Данте, Шекспира, Рембрандта. Величайшие духовные творения, о которых ведет речь автор, представляют собой одновременно и начало, и конец, промежуточную стадию между эпохами. Их образ не может быть ни повторен, ни даже воспроизведен впоследствии. Мы можем быть воодушевлены этими памятниками культуры, однако мы никогда не сможем идентифицировать себя с ними. Основная черта истории состоит в том, что она представляет собой только переход. Длительность ей не свойственна. То, что длится, составляет материал истории, ее основу, средство.

Именно то обстоятельство, что очаги напряженной духовной жизни возникают параллельно в разных, далеких друг от друга культурах, служит для К. Ясперса важнейшим основанием для веры в духовное единство человечества. «В истории существенно только одно – способность человека вспоминать, а тем самым и сохранять то, что было, как фактор грядущего»[8].История в одно и то же время представляет собой и происходящее (собственно историю) и его самосознание (знание истории). Историю со всех сторон как бы окружает бездна, и если история обрушится в нее, то перестанет быть историей. Философ выделяет следующие основные свойства истории.

1. Наличие границ. Эти границы пролегают там, где заканчивается история и начинается нечто иное, природа и космос, «безграничное пространство сущего вообще»,

2. Для истории характерно также наличие внутренних структур. История есть единение всеобщего и индивидуального. Как уже было сказано, она представляет собой переход.

3. Если человек задаст себе вопрос, в чем состоит единство истории, – тогда история предстанет перед нами как нечто единое, целое.

Но не только О. Шпенглер с его концепцией «исторических циклов» является предметом критики К. Ясперса. Не согласен он и с материалистическим толкованием истории, предложенным К. Марксом, где определяющая роль в развитии общества отводится экономическим факторам. Не отвергая значения последних, К. Ясперс, тем не менее, убежден, что история как человеческая реальность определяется в наибольшей степени духовными факторами, преимущественную роль среди которых играют связанные с экзистенциальной жизнью. Таким образом, полемизируя с О. Шпенглером, К. Ясперс настаивает на единстве мирового исторического процесса, а полемизируя с марксизмом, – на приоритете его «духовной составляющей».

[1] Ясперс, К. Истоки истории и ее цель // Ясперс, К. Смысл и назначение истории. - М., 1994. С. 71.

[2] Ясперс, К. Истоки истории и ее цель. С. 53.

[3] Там же. С. 78.

[4] Ясперс, К. Истоки истории и ее цель. С. 78.

[5] Там же. С. 86.

[6] Там же.

[7] Ясперс, К. Истоки истории и ее цель. С. 251.

[8] Там же. С. 253.