Джей­ме 20 страница

«Ищу свою сес­тру, де­вуш­ку три­над­ца­ти лет», — ед­ва не ска­зала она, но си­ру Хай­лу хо­рошо бы­ло из­вес­тно, что у нее нет сес­тер.

— Ищу од­но­го муж­чи­ну в мес­те, ко­торое на­зыва­ет­ся Во­нючий Гусь.

— Я ду­мал Бри­ен­ну Кра­сот­ку не ин­те­ресу­ют муж­чи­ны. — Его улыб­ка ста­ла до­воль­но гад­кой. — Во­нючий Гусь. Под­хо­дящее наз­ва­ние… по край­ней ме­ре, во­нючая часть. Это ря­дом с пор­том. Но спер­ва вы от­пра­витесь со мной к лор­ду.

Бри­ен­на не бо­ялась си­ра Хай­ла, но он был од­ним из ка­пита­нов Рэн­дилла Тар­ли. Сто­ит ему свис­тнуть и ему на по­мощь явят­ся сот­ня лю­дей. — Я что, арес­то­вана?

— За что, за Рен­ли? А кто он та­кой? Мы уже сме­нили ко­роля, а не­кото­рые да­же дваж­ды. Это ни­кого не вол­ну­ет, и ник­то об этом не вспом­нит. Он ле­гонь­ко по­ложил свою ру­ку по­верх ее. — Сю­да, по­жалуй­ста.

Она вы­вер­ну­лась.

— Я бы­ла бы вам бла­годар­на, ес­ли бы вы не ка­сались ме­ня.

— На­конец-то бла­годар­на. — Кри­во ус­мехнул­ся он

Ког­да она в пос­ледний раз на­веща­ла Де­вичий пруд, го­родок был ра­зорен — мрач­ное мес­то пус­тынных улиц и сго­рев­ших до­мов. Те­перь на ули­цах бы­ло пол­но де­тишек и сви­ней, а боль­шая часть сго­рев­ших до­мов бы­ла ра­зоб­ра­на до ос­но­вания. Час­то на их мес­те бы­ли сде­ланы овощ­ные гряд­ки, сто­яли па­лат­ки тор­говцев или ры­цар­ские шат­ры. Бри­ен­на за­мети­ла нес­коль­ко вновь пос­тро­ен­ных до­мов, на мес­те ста­рого сго­рев­ше­го де­ревян­но­го пос­то­яло­го дво­ра воз­вы­шал­ся но­вый ка­мен­ный, на го­род­ской сеп­те по­яви­лась но­вая че­репич­ная кры­ша. В хо­лод­ном осен­нем воз­ду­хе раз­но­сил­ся стук мо­лот­ков и виз­жа­ние пил. По ули­цам лю­ди но­сили брев­на, и по гряз­ной до­роге про­ез­жа­ли фур­го­ны с ра­бочи­ми. У мно­гих на гру­ди кра­совал­ся ша­га­ющий охот­ник. — Го­род отс­тра­ива­ют сол­да­ты. — Уди­вилась она.

— Не сом­не­ва­юсь, они пред­почли бы иг­рать в кос­ти, пить и тра­хать­ся, но лорд Рэн­дилл ве­рит, что без­дель­ни­ки дол­жны ра­ботать.

Она ду­мала, что ее по­ведут в за­мок. Вмес­то это­го Хант по­вел ее пря­мо в ожив­ленный порт. Она бы­ла ра­да ви­деть, что в Де­вичий пруд вер­ну­лись тор­говцы. В пор­ту ря­дом с де­сят­ком ры­бац­ких су­дены­шек сто­яли га­лера, га­ле­ас и боль­шое двух­мачто­вое суд­но. Еще боль­ше ры­бац­ких ло­док бы­ло вид­но на вод­ной гла­ди за­лива. — «Ес­ли Во­нючий Гусь — пус­тышка, я ся­ду на ко­рабль», — ре­шила она. Ча­ячий го­род был сов­сем не­дале­ко. От­ту­да она лег­ко мог­ла доб­рать­ся до Ор­ли­ного Гнез­да.

Они зас­та­ли лор­да Тар­ли на рыб­ном рын­ке, где он вер­шил пра­восу­дие.

Око­ло во­ды был выс­тро­ен по­мост, с вер­ши­ны ко­торо­го его лордство мог смот­реть на по­доз­ре­ва­емых. Сле­ва от не­го бы­ла выс­тро­ена длин­ная ви­сели­ца, на ко­торой хва­тало мес­та для двад­ца­ти че­ловек. Че­тыре из них уже бы­ло за­нято. Один из по­вешен­ных выг­ля­дел от­но­ситель­но све­жим, но ос­таль­ные трое со­вер­шенно оче­вид­но на­ходи­лись тут дол­го. Од­на во­рона от­ры­вала кус­ки пло­ти от раз­ла­га­юще­гося тру­па од­но­го из них. Про­чие раз­ле­телись, ис­пу­гав­шись шум­ной тол­пы, соб­равшей­ся в на­деж­де уви­деть чье-ни­будь по­веше­ние.

По­мост с лор­дом Рэн­диллом де­лил лорд Му­тон. Блед­ный, мяг­кий, туч­ный муж­чи­на в бе­лом дуб­ле­те с крас­ны­ми шта­нами. Его гор­носта­евую на­кид­ку дер­жа­ла на пле­че за­кол­ка из крас­но­го зо­лота в ви­де ло­сося. На Тар­ли бы­ла коль­чу­га по­верх ко­жаной ру­бахи из вы­варен­ной ко­жи, и наг­рудник из се­рой ста­ли. Над его ле­вым пле­чом воз­вы­шалась ру­ко­ять дву­руч­но­го ме­ча. Его имя бы­ло Гу­битель Сер­дец, и он был гор­достью все­го ро­да Тар­ли.

Ког­да они приб­ли­зились к по­мос­ту, здесь как раз зас­лу­шива­ли по­каза­ния под­рос­тка в дра­ном пла­ще и за­сален­ном каф­та­не без ру­кавов.

— Я ни­ког­да не де­лал ни­кому вре­да, м’лорд. — Ус­лы­шала его сло­ва Бри­ен­на. — Я все­го лишь взял то, что бро­сили сбе­жав­шие сеп­то­ны. Ес­ли вы хо­тите за это от­ру­бить у ме­ня па­лец, то из­воль­те.

— Обыч­но па­лец от­ру­ба­ет­ся во­ру. — Твер­дым го­лосом от­ве­тил лорд Тар­ли. — Но тот, кто во­ру­ет из сеп­ты, во­ру­ет у бо­гов. — Он по­вер­нулся к ка­пита­ну сво­ей стра­жи. — Семь паль­цев. Ос­тавь ему боль­шие.

— Семь? — Вор по­белел. Ког­да к не­му по­дош­ли страж­ни­ки, он по­пытал­ся от­бить­ся, но до­воль­но вя­ло, слов­но он уже был по­кале­чен. Гля­дя на не­го, Бри­ен­на не мог­ла от­бро­сить мыс­ли о си­ре Джей­ме, и о том, как он кри­чал, ког­да аракх Зол­ло, свер­кнув, об­ру­шил­ся вниз.

Сле­ду­ющим ока­зал­ся пе­карь, ули­чен­ный в под­ме­шива­нии опи­лок в му­ку. Лорд Рэн­дилл при­судил ему штраф в пять­де­сят се­реб­ря­ных оле­ней. Ког­да пе­карь пок­лялся, что у не­го нет та­ких де­нег, его лордство объ­явил, что за каж­дую не­дос­та­ющую мо­нету он по­лучит один удар пле­тей. За ним пос­ле­дова­ла шлю­ха с се­рым ли­цом, об­ви­нен­ная в за­раже­нии си­фили­сом чет­ве­рых сол­дат Тар­ли.

— Вы­мой­те ей ин­тимные мес­та ще­локом и брось­те в тем­ни­цу. — При­казал Тар­ли. Ког­да бры­ка­ющу­юся шлю­ху ута­щили прочь, его лордство за­метил Бри­ен­ну на краю тол­пы, сто­яв­шую меж­ду Под­ри­ком и си­ром Хай­лом. Он нах­му­рил­ся, но да­же и гла­зом не мор­гнул, что уз­нал.

Сле­ду­ющим был мат­рос с га­ле­аса. Его об­ви­ните­лем был луч­ник из гар­ни­зона лор­да Му­тона с ло­сосем на гру­ди и с пе­ревя­зан­ной ру­кой.

— Ес­ли поз­во­лите, ми­лорд, этот уб­лю­док прот­кнул мне ру­ку сво­им кин­жа­лом. Он ут­вер­жда­ет, что я жуль­ни­чал при иг­ре в кос­ти.

Лорд Тар­ли от­вел взгляд от Бри­ен­ны и сос­ре­дото­чил­ся на сто­яв­шем пе­ред ним че­лове­ке. — А ты жуль­ни­чал?

— Нет, ми­лорд. Ни­ког­да.

— За кра­жу, я от­ре­жу па­лец. Ес­ли сол­жешь, я те­бя по­вешу. Мо­гу я поп­ро­сить по­казать эти кос­ти?

— Кос­ти? — Луч­ник бро­сил взгляд на Му­тона, но тот раз­гля­дывал ры­бац­кие лод­ки. Стре­лок сглот­нул. — Мо­жет я… те кос­ти, они прос­то счас­тли­вые. Эт’прав­да, но я…

Ус­лы­шан­но­го Тар­ли бы­ло дос­та­точ­но.

— От­режь­те ему па­лец. Пусть сам вы­берет на ка­кой ру­ке. А в дру­гую за­бей­те гвоздь. — Он встал. — Дос­та­точ­но. Та­щите ос­таль­ных об­ратно в тем­ни­цу. Я раз­бе­русь с ни­ми зав­тра. — Он по­вер­нулся и по­доз­вал к се­бе си­ра Хай­ла. Бри­ен­на пом­рачне­ла.

— Ми­лорд, — на­чала она, ког­да ока­залась пе­ред ним. Она сно­ва ощу­щала се­бя вось­ми­лет­ней де­воч­кой.

— Ми­леди. Чем мы обя­заны по­доб­ной… чес­ти?

— Ме­ня нап­ра­вили ис­кать… ис­кать… — Она сму­тилась.

— Как же ты най­дешь то­го, ко­го ищешь, ес­ли не зна­ешь его име­ни? Ты уби­ла лор­да Рен­ли?

— Нет.

Тар­ли взве­сил ус­лы­шан­ное. — «Он су­дит ме­ня так же, как су­дил до это­го дру­гих».

— Нет. — На­конец про­из­нес он. — Ты прос­то поз­во­лила ему уме­реть.

Он умер на ее ру­ках, омыв ее сво­ей жи­витель­ной кровью. Бри­ен­на мор­гну­ла. — Это бы­ло кол­довс­тво. Я бы ни­ког­да…

— Ты ни­ког­да? — Хлес­тнул его го­лос. — Вер­но. Ты ни­ког­да не дол­жна бы­ла на­девать коль­чу­гу, и брать в ру­ки меч. Ты ни­ког­да не дол­жна бы­ла по­кидать от­цов­ский дом. Это — вой­на, а не осен­ний бал. Кля­нусь бо­гами, мне сле­дова­ло по­садить те­бя на ко­рабль об­ратно в Тарт.

— Толь­ко сде­лай­те это и от­ве­тите пе­ред тро­ном. — Ее го­лос проз­ву­чал по-дет­ски тон­ко, а ей бы хо­телось, что­бы зву­чал бесс­траш­но. — Под­рик. Най­ди в мо­ей сум­ке пер­га­мент. И при­неси его лордству.

Тар­ли взял пись­мо и, по­мор­щившись, его раз­вернул. Его гу­бы дви­гались в такт чте­нию. — Ко­ролев­ское де­ло. И что за де­ло?

«Ес­ли сол­жешь, я те­бя по­вешу».

— С-са-ан­са Старк.

— Ес­ли бы дев­чонка Старк здесь бы­ла, я бы знал. Мо­гу спо­рить, она сбе­жала об­ратно на се­вер, в на­деж­де най­ти убе­жище у од­но­го из зна­менос­цев сво­его от­ца. Для нее од­на на­деж­да, что она вы­берет пра­виль­но.

— А мо­жет вмес­то это­го она сбе­жала в До­лину. — Ус­лы­шала Бри­ен­на собс­твен­ный го­лос. — К сес­тре ма­тери.

Лорд Рэн­дилл бро­сил на нее вы­соко­мер­ный взгляд. — Ле­ди Ли­за мер­тва. Ка­кой-то пе­вец стол­кнул ее с уте­са. Те­перь Гнез­до в ру­ках Ми­зин­ца… хо­тя, это не на дол­го. Лор­ды До­лины не из тех, кто кла­ня­ет­ся ка­ким-то на­халь­ным выс­кочкам, единс­твен­ное дос­то­инс­тво ко­торых — уме­ние счи­тать ме­дяки. — Он от­дал пись­мо ей об­ратно. — Иди ку­да хо­чешь, и де­лай что хо­чешь… но ког­да те­бя из­на­силу­ют, ко мне не при­ходи. Ты бу­дешь спра­вед­ли­во на­каза­на за собс­твен­ную глу­пость. — Он пос­мотрел на си­ра Хай­ла. — А вы, сир, дол­жны быть на во­ротах. Раз­ве я не от­да­вал вам по­доб­ный при­каз?

— От­да­вали, ми­лорд, — От­ве­тил Хайл Хант, — но я по­думал…

— Ты слиш­ком мно­го ду­ма­ешь. — Лорд Тар­ли по­вер­нулся и ушел прочь.

«Ли­за Тар­ли мер­тва». — Бри­ен­на ос­та­лась сто­ять у ви­сели­цы, вер­тя пер­га­мент в ру­ках. Тол­па пос­те­пен­но рас­теклась, и во­роны вер­ну­лись на свой пир. — «Пе­вец стол­кнул ее с уте­са». — По­жира­ют ли во­роны и сес­тру Ле­ди Кей­ти­лин то­же?

— Вы упо­мина­ли Во­нюче­го Гу­ся, ми­леди. — Ска­зал сир Хайл. — Ес­ли же­ла­ете, я вас про­вожу…

— Воз­вра­щай­ся на пост.

На его ли­це про­мель­кну­ло раз­дра­жение. — «Обыч­ное ли­цо, и вов­се не сим­па­тич­ное».

— Как по­жела­ете.

— Так и по­желаю.

— Это бы­ла прос­то иг­ра, что­бы убить вре­мя. Мы не за­мыш­ля­ли ни­чего дур­но­го. — Он за­мял­ся. — Бен умер, ты зна­ешь. За­руб­лен на Чер­но­вод­ной. Фар­роу то­же, и Вилл А­ист. А Марк Мул­лендор по­лучил ра­ну, ко­торая сто­ила ему по­лови­ны ру­ки.

«Вот и от­лично». — Хо­телось ска­зать Бри­ен­не. — «От­лично. Он это зас­лу­жил». — Но она вспом­ни­ла си­дев­ше­го сна­ружи шат­ра Мул­лендо­ра с мар­тышкой на пле­че в кро­хот­ной коль­чуж­ке, и как они кор­чи­ли друг дру­гу ро­жи. Как же наз­ва­ла их Кей­ти­лин Старк в ту ночь у Горь­ко­го мос­та? — «Ры­цари ле­та». — А те­перь нас­та­ла осень и они опа­да­ют, слов­но листья…

Она по­вер­ну­лась спи­ной к Хай­лу Хан­ту.

— Пой­дем, Под­рик.

Маль­чик се­менил ря­дом, ве­дя ло­шадей в по­воду.

— Мы идем ис­кать это мес­то? Во­нюче­го Гу­ся?

— Я иду. А ты идешь в ко­нюш­ню к вос­точным во­ротам. Спро­си вла­дель­ца, есть ли пос­то­ялый двор, в ко­тором мож­но про­вес­ти ночь.

— Хо­рошо, сир. Ми­леди. — Под­рик ус­та­вил­ся под но­ги, вре­мя от вре­мени пи­ная ка­меш­ки.

— А вы зна­ете, где это? Гусь? Во­нючий Гусь, я имел в ви­ду.

— Нет.

— Он го­ворил, что мог бы про­водить нас. Тот ры­царь. Сир Кайл.

— Хайл.

— Хайл. Что та­кого он вам сде­лал, сир? Я имел в ви­ду ми­леди.

«Па­рень мо­жет и с тру­дом го­ворит, но не ду­рак».

— В Хай­гар­де­не, ког­да ко­роль Рен­ли соз­вал свои зна­мена, нес­коль­ко че­ловек за­те­яли со мной иг­ру. Сир Хайл был од­ним из них. Это бы­ла низ­кая иг­ра, обид­ная и не дос­той­ная ры­царей. — Она ос­та­нови­лась. — Вос­точные во­рота в ту сто­рону. Жди ме­ня там.

— Как при­каже­те, ми­леди. Сир.

У Во­нюче­го Гу­ся не бы­ло вы­вес­ки. Что­бы отыс­кать де­ревян­ную лес­тни­цу, ве­дущую под зда­ние скла­да мяс­ни­ка, пот­ре­бова­лось око­ло ча­са. В под­ва­ле бы­ло тем­но, а свод ока­зал­ся низ­ким. Ед­ва вой­дя Бри­ен­на стук­ну­лась го­ловой о по­толоч­ную бал­ку. Ни од­но­го гу­ся она не за­мети­ла. Нес­коль­ко та­буре­тов, лав­ка, вко­пан­ная в зем­ля­ную сте­ну. Сто­лы бы­ли в зас­та­рев­ших пят­нах раз­ли­того ви­на, се­рые и изъ­еден­ные дре­воточ­цем. А вот обе­щан­ная вонь при­сутс­тво­вала пов­сю­ду. В ос­новном это был за­пах ви­на, вла­ги и пле­сени, но ее нос под­ска­зал ей, что еще пах­ло ис­праж­не­ни­ями и клад­би­щем.

Единс­твен­ны­ми по­сети­теля­ми ока­зались ти­рош­ские мо­ряки в уг­лу, пе­рего­вари­ва­ющи­еся друг с дру­гом сквозь зе­леные и фи­оле­товые бо­роды. Они мель­ком взгля­нули в ее сто­рону, и один что-то ска­зал дру­гому, от­че­го тот зар­жал. Хо­зя­ин за­веде­ния сто­ял у стой­ки сде­лан­ной из дос­ки, по­ложен­ной по­верх двух бо­чек. Это бы­ла жен­щи­на — круг­лая, блед­ная, с боль­шой пыш­ной грудью, по­качи­ва­ющей­ся под за­мыз­ганным плать­ем. В це­лом она выг­ля­дела так, слов­но бо­ги сот­во­рили ее из сы­рого тес­та.

Бри­ен­на да­же не по­дума­ла бы за­казы­вать в по­доб­ном мес­те во­ду. Она за­каза­ла ви­но и ска­зала:

— Я ра­зыс­ки­ваю од­но­го че­лове­ка, из­вес­тно­го как Лов­кий Дик.

— Дик Крабб. Он по­яв­ля­ет­ся поч­ти каж­дую ночь. — Жен­щи­на оце­нила коль­чу­гу и меч. — Ес­ли ты со­бира­ешь­ся его при­резать, то де­лай это где-то в дру­гом мес­те. Нам не нуж­ны неп­ри­ят­ности с лор­дом Тар­ли.

— Мне нуж­но с ним по­гово­рить. С ка­кой ста­ти мне же­лать ему зла?

Жен­щи­на по­жала пле­чами.

— Ес­ли вы кив­не­те, ког­да он при­дет, я бу­ду вам бла­годар­на.

— Нас­коль­ко?

Бри­ен­на по­ложи­ла мед­ную звез­ду меж­ду ни­ми на дос­ку, слу­жив­шую стой­кой, и наш­ла се­бе мес­течко в те­ни, от­ку­да хо­рошо прос­матри­валась лес­тни­ца и вход.

Она поп­ро­бова­ла ви­но на вкус. Оно бы­ло мас­ля­нис­тым, и в нем пла­вал во­лос. — «Та­кой же тон­кий, как мои на­деж­ды най­ти Сан­су». — Вып­ле­вывая его, по­дума­ла она. По­гоня за приз­ра­ком си­ра Дон­то­са не при­нес­ла пло­дов, а в свя­зи со смертью ле­ди Ли­зы, До­лина боль­ше не мог­ла быть убе­жищем бег­лянки. — «Где же ты, ле­ди Сан­са? Сбе­жала до­мой в Вин­терфелл, или ты с му­жем, как пред­по­чита­ет ду­мать Под­рик?». — Бри­ен­не не улы­балось ло­вить де­воч­ку за Уз­ким мо­рем, где все для нее бы­ло нез­на­комым да­же язык. — «Там я бу­ду еще бо­лее не­лепой, мы­ча и жес­ти­кули­руя, что­бы до­бить­ся по­нима­ния. Они бу­дут нас­ме­хать­ся, как сме­ялись в Хай­гар­де­не». — От нах­лы­нув­ших вос­по­мина­ний ее ли­цо за­лила крас­ка сты­да.

Ког­да Рен­ли се­бя ко­роно­вал, Де­ва из Тар­та нес­лась че­рез все Раз­долье, лишь бы к не­му при­со­еди­нить­ся. Сам ко­роль встре­тил ее чрез­вы­чай­но об­хо­дитель­но и приг­ла­сил к се­бе на служ­бу. Но толь­ко не его лор­ды и ры­цари. Бри­ен­на и не ожи­дала теп­ло­го при­ема. Она бы­ла го­това к хо­лод­но­му през­ре­нию, к нас­мешкам и враж­дебнос­ти. Она рань­ше уже вдо­воль от­ве­дала по­доб­но­го уго­щения. Но сму­тило и у­яз­ви­ло ее от­нюдь не през­ре­ние боль­шинс­тва, а лю­без­ность нес­коль­ких ры­царей. Де­ва из Тар­та бы­ла три ра­за об­ру­чена, но ни ра­зу не ис­пы­тыва­ла уха­жива­ний, по­ка не по­пала в Хай­гар­ден.

Пер­вым был ве­ликан Лох­ма­тый Бен, один из нем­но­гих муж­чин в ла­гере Рен­ли, спо­соб­ных тя­гать­ся с ней в рос­те. Он от­пра­вил к ней сво­его сквай­ра что­бы на­чис­тить ее коль­чу­гу, и пре­под­нес ей в по­дарок се­реб­ря­ный рог для ви­на. Сир Эд­мунд Ам­броз по­шел даль­ше, пре­под­не­ся бу­кет цве­тов и приг­ла­сив раз­де­лить с ним вер­хо­вую про­гул­ку. Сир Хайл Хант прев­зо­шел обо­их. Он по­дарил ей кни­гу с прек­расны­ми ил­люс­тра­ци­ями, в ко­торой рас­ска­зыва­лось о сот­не ры­цар­ских под­ви­гов, а так­же го­лубой шел­ко­вый плю­маж для ее шле­ма. Он пе­рес­ка­зывал ей все ла­гер­ные сплет­ни, и го­ворил ос­тро­ум­ные ве­щи, зас­тавляв­шие ее улы­бать­ся. Он да­же один раз с ней пот­ре­ниро­вал­ся, что бы­ло ров­но на один раз боль­ше, чем у ос­таль­ных.

Она ре­шила, что имен­но из-за не­го ос­таль­ные ста­ли еще об­хо­дитель­нее. — «И да­же боль­ше, чем прос­то об­хо­дитель­ные». — За обе­дом муж­чи­ны сра­жались за мес­то за сто­лом ря­дом с ней, пред­ла­гая на­пол­нить ку­бок ви­ном или угос­тить пря­ником. Сир Ри­чард Фар­роу у ее па­лат­ки ис­полнял на лют­не лю­бов­ные пес­ни. Сир Хью Бис­бе­ри пре­под­нес ей гор­шок ме­да «слад­ко­го как де­вы Тар­та». Сир Марк Мул­лендор ве­селил ее вы­ход­ка­ми сво­ей обезь­ян­ки — смеш­но­го чер­но-бе­лого зверь­ка ро­дом с Лет­них Ос­тро­вов. Ме­жевой ры­царь по име­ни Вилл А­ист пред­ло­жил раз­мять за­тек­шие пле­чи.

Ему Бри­ен­на от­ка­зала. Она от­ка­зала всем. Ког­да од­нажды ночью сир О­уен Ит­чфилд схва­тил ее и си­лой по­цело­вал, она заш­вырну­ла пря­мо его за­дом в кос­тер. Пос­ле че­го бро­силась к зер­ка­лу. Ее ли­цо по-преж­не­му ос­та­валось ши­роким, вес­нушча­тым, кри­возу­бым, рот — ог­ромным, че­люсть тя­желой. В об­щем — уро­дина. Все о чем она меч­та­ла — стать ры­царем и слу­жить ко­ролю Рен­ли, но те­перь…

К то­му же она бы­ла от­нюдь не единс­твен­ной жен­щи­ной в ла­гере. Да­же ла­гер­ные дев­ки бы­ли кра­ше ее, а в зам­ке, где пи­рова­ли лорд Ти­релл с ко­ролем Рен­ли, каж­дый ве­чер тан­це­вали вы­соко­род­ные да­мы и прек­расные де­вы под ак­компа­немент арф, ду­дочек и рож­ков. — «По­чему вы так ми­лы со мной?» — ей хо­телось кри­чать каж­до­му но­вому нез­на­комо­му ры­царю, сде­лав­ше­му ей ком­пли­мент. — «Че­го вам всем на­до?»

За­гад­ку ре­шил лорд Рэн­дилл Тар­ли, ког­да од­нажды прис­лал дво­их сво­их во­инов, что­бы приг­ла­сить ее в свой ша­тер. Его млад­ший сын Ди­кон под­слу­шал шут­ли­вый раз­го­вор чет­ве­рых ры­царей, ко­торые сед­ла­ли сво­их ко­ней, и пе­рес­ка­зал его от­цу.

Они сде­лали став­ки.

На­чали это трое са­мых мо­лодых ры­царей его от­ря­да. Так он объ­яс­нил ей. Это бы­ли Ам­броз, Бен и Хайл Хант. Од­на­ко, ед­ва слух рас­простра­нил­ся по ла­герю, к иг­ре при­со­еди­нились ос­таль­ные. Каж­дый но­вичок, что­бы всту­пить в сос­тя­зание, дол­жен был внес­ти один зо­лотой дра­кон, а вы­иг­рыш ухо­дил то­му, кто по­лучит ее девс­твен­ность.

— Я по­ложил ко­нец это­му со­рев­но­ванию, — ска­зал ей Тар­ли. — Не­кото­рые из этих… пре­тен­дентов… ме­нее бла­город­ны, чем про­чие, а став­ки рас­тут каж­дый день. Воп­рос вре­мени, ког­да кто-то из них по­пыта­ет­ся взять приз си­лой.

— Но они же — ры­цари. — Оша­раше­но воз­ра­зила она. — По­мазан­ные ры­цари.

— И бла­город­ные лю­ди. Ви­нов­ны пол­ностью вы.

От по­доб­но­го об­ви­нения она зах­ло­пала гла­зами.

— Я бы ни­ког­да… ми­лорд, я не де­лала ни­чего что­бы их спро­воци­ровать.

— Ва­ше при­сутс­твие их уже про­воци­ру­ет. Ес­ли жен­щи­на бу­дет вес­ти се­бя как ла­гер­ная дев­ка, она не мо­жет про­тес­то­вать, что с ней об­ра­ща­ют­ся не по­доба­ющим об­ра­зом. Рас­по­ложе­ние вой­ск не мес­то для де­вушек. Ес­ли у вас есть пред­став­ле­ния о собс­твен­ном дос­то­инс­тве или чес­ти ва­шего ро­да, вы сни­мете дос­пе­хи, вер­не­тесь до­мой и поп­ро­сите ва­шего от­ца по­дыс­кать вам му­жа.

— Я приш­ла сра­жать­ся. — Нас­то­яла она. — И что­бы стать ры­царем.

— Бо­ги соз­да­ли муж­чин для сра­жений, а жен­щин для рож­де­ния де­тей. — От­ре­зал Рэн­дилл Тар­ли. — Жен­ские вой­ны вы­иг­ры­ва­ют ро­жени­цы на пос­те­ли.

Кто-то спус­тился вниз по сту­пеням. Ког­да внутрь Гу­ся во­шел обор­ванный, ху­дой муж­чи­на с ос­трым ли­цом с гряз­но-каш­та­новы­ми во­лоса­ми, Бри­ен­на от­пихну­ла ви­но. Он бро­сил ко­рот­кий взгляд в сто­рону ти­рош­ских мат­ро­сов и дол­гий в сто­рону Бри­ен­ны, а за­тем дви­нул­ся к стой­ке.

— Ви­на, — пот­ре­бовал он. — И не эту ос­ли­ную мо­чу, что ты ль­ешь, нет.

Жен­щи­на взгля­нула на Бри­ен­ну и кив­ну­ла.

— Я оп­ла­чу те­бе вы­пив­ку. — Ска­зала та. — Но толь­ко вза­мен на рас­сказ.

Муж­чи­на ог­ля­нул­ся, его гла­за по­доз­ри­тель­но со­щури­лись.

— Рас­сказ? Я знаю мно­го ис­то­рий. — Он сел на та­бурет нап­ро­тив нее. — Ска­жи мне, шо хо­чет слы­шать м’ле­ди, и Лов­кий Дик ска­жет.

— Я слы­шала, что ты оду­рачил ду­рака.

Обор­ва­нец об­ду­мывая сло­ва, от­хлеб­нул ви­на.

— Мож так. Или нет. — На нем был выц­ветший и пор­ванный дуб­лет со сре­зан­ным гер­бом ка­кого-то лор­да. — А кто хо­чет знать-то?

— Ко­роль Ро­берт. — Она по­ложи­ла се­реб­ря­ного оле­ня на боч­ку меж­ду ни­ми. На од­ной сто­роне мо­неты был пор­трет Ро­бер­та, на ре­вер­се — олень.

— Стал быть он? — Че­ловек под­нял мо­нету на реб­ро и, улыб­нувшись, кру­танул ее. — Люб­лю смот­реть на ко­ролев­ский та­нец, хей-нон­ни хей-нон­ни хей-нон­ни-хо. Мож я и ви­дал тво­его дур­ня.

— С ним бы­ла де­воч­ка?

— Две. — Сра­зу же от­ве­тил он.

— Две де­воч­ки? — «Мо­жет быть так, что вто­рой бы­ла Арья?»

— Что ж, — ска­зал муж­чи­на. — Уч­ти­те, я не ви­дал ми­лашек, но он хо­тел увез­ти тро­их.

— Тро­их?

— На ту сто­рону мо­ря, как при­поми­наю.

— А вы пом­ни­те как он выг­ля­дел?

— Ду­рак. — Он прих­лопнул, на­чав­шую за­мед­лять­ся мо­нету, и она мо­мен­таль­но ис­чезла. — На­пуган­ный ду­рак.

— На­пуган­ный чем?

Он по­жал пле­чами.

— Он не ска­зал, но ста­рый Лов­кий Дик зна­ет ког­да пах­нет стра­хом. Он при­ходил сю­да поч­ти каж­дую ночь, за­казы­вал вы­пив­ку мат­ро­сам, шу­тил и пел ко­рот­кие пе­сен­ки. Толь­ко од­нажды сю­да приш­ли нес­коль­ко че­ловек вмес­те с этим охот­ни­ком за сись­ка­ми, и ваш ду­рак стал бе­лым, как мо­локо и си­дел ти­хо, по­ка они не уб­ра­лись. — Он прид­ви­нул та­бурет бли­же. — Этот Тар­ли при­казал сол­да­там шер­стить до­ки, ос­матри­вая каж­дую по­суди­ну, ко­торая при­ходит или ухо­дит. Ес­ли че­лове­ку ну­жен олень, он идет в лес. Ваш ду­рень не смел. И я пред­ло­жил свои ус­лу­ги.

— Ка­кого ро­да?

— То­го, что сто­ят боль­ше од­но­го се­реб­ря­ного оле­ня.

— Рас­ска­жи, и по­лучишь вто­рого.

— Дай взгля­нуть. — Спро­сил он. Она вы­ложи­ла вто­рого оле­ня на боч­ку. Он пос­та­вил мо­нету на реб­ро и сно­ва кру­танул. — То­му, кто не мо­жет прид­ти к ко­раб­лю, нуж­но что­бы ко­рабль при­шел к не­му. Я ска­зал ему, шо знаю, где та­кое мож­но ус­тро­ить. По­тай­ное мес­то, да.

Ру­ки Бри­ен­ны пок­ры­лись гу­синой ко­жей.

— Бух­та кон­тра­бан­дистов. Вы от­пра­вили ду­рака к кон­тра­бан­дистам.

— Его и двух дев­чо­нок. — Он за­хихи­кал. — Вот толь­ко в том мес­те, ку­да я его от­пра­вил, ко­раб­ли не по­яв­ля­лись уже дав­но. Ска­жем, лет трид­цать. — Он пос­креб кон­чик но­са. — А на што вам тот ду­рак?

— Эти де­воч­ки — мои сес­тры.

— Прав­да? Бед­няжки. У ме­ня тож бы­ла сес­тру­ха. Кос­тля­вая с кри­выми но­гами, но по­том от­расти­ла па­ру си­сек и за­полу­чила ры­цар­ско­го сын­ка меж­ду ног. В пос­ледний раз, ког­да я ее ви­дал, она нап­равля­лась в Ко­ролев­скую Га­вань, чтоб про­вес­ти ос­та­ток жиз­ни ле­жа на спи­не.

— Ку­да ты его нап­ра­вил?

Сно­ва по­жатие плеч.

— Што до это­го, то ни­как не при­пом­ню.

— Ку­да? — Бри­ен­на впе­чата­ла дру­гой се­реб­ря­ный в боч­ку.

Он от­пихнул мо­нету ука­затель­ным паль­цем об­ратно к ней. — В та­кое мес­то, ко­торое оле­ням не сыс­кать… но дра­кон мог бы.

Она по­няла, се­реб­ром от не­го прав­ды не до­бить­ся. — «Зо­лотом воз­можно, или нет. Но сталью на­деж­нее». — Бри­ен­на при­кос­ну­лась к кин­жа­лу, по­том сно­ва по­тяну­лась к ко­шель­ку. Она на­щупа­ла зо­лото­го дра­кона и вы­ложи­ла его на боч­ку.

— Где?

Обор­ва­нец под­хва­тил мо­нету и поп­ро­бовал ее на зуб.

— Сла­день­кая. На­вева­ет мне мыс­ли о мы­се Сло­ман­но­го ког­тя. К се­веру от­сю­да. Дре­мучее мес­течко, сплош­ные хол­мы да тря­сины, но так уж стряс­лось, што я там ро­дил­ся и вы­рос. Дик Крабб мое имя, хо­тя все ме­ня кли­чут Лов­кий Дик.

Она не ста­ла на­зывать свое имя.

— Где на Сло­ман­ном ког­те?

— В Ше­поте. Вы ко­неч­но слы­хали о Кла­рен­се Краб­бе?

— Нет

По­хоже эта но­вость ока­залась для не­го сюр­при­зом.

— Сир Кла­ренс Крабб, я го­ворю. Во мне есть его кровь. Он был вось­ми фу­тов рос­та, и та­кой силь­ный, што мог од­ной ру­кой сог­нуть сос­ну и заб­ро­сить ее на пол­ми­ли. Ни од­на ло­шадь не мог­ла сдер­жать его вес, так он ез­дил на зуб­ре.

— И ка­кое от­но­шение он име­ет к этой бух­те кон­тра­бан­дистов?

— Его же­на бы­ла лес­ной ведь­мой. Как толь­ко сир Кла­ренс убь­ет ко­го-нить, сра­зу та­щит его баш­ку до­мой, а его же­на по­целу­ет ее в гу­бы и вер­та­ет к жиз­ни. Лор­дов там, кол­ду­нов, ры­царей зна­мени­тых, пи­ратов. Был да­же один ко­роль Су­мереч­но­го до­ла. А они да­вали ста­рому Краб­бу муд­рые со­веты. А так как они-то все­го лишь го­ловы, то го­ворить в пол­ный го­лос не мог­ли, но и зат­кнуть­ся тож. Ког­да от те­бя ос­та­лась од­на баш­ка, то единс­твен­ный спо­соб ско­ротать де­нек это по­бол­тать. Вот за­мок Краб­бов и проз­ва­ли — Ше­пот. И щас зо­вут, хо­тя там ос­та­лись од­ни кам­ни. Пус­тынное мес­течко — Ше­пот. — Муж­чи­на зас­та­вил мо­нету дви­гать­ся меж­ду кос­тяшка­ми паль­цев. — Один дра­кон зас­ку­ча­ет от оди­ночес­тва. А де­сять…

— Де­сять дра­конов — це­лое сос­то­яние. При­нима­ешь ме­ня за ду­ру?

— Нет, но мо­гу свес­ти те­бя к од­но­му. — Мо­нет­ка прош­ла в од­ну сто­рону, по­том об­ратно. — Про­водить до Ше­пота, м’ле­ди.

Бри­ен­не не пон­ра­вилось, как его паль­цы иг­ра­лись с мо­нетой. И все же…

— Шесть дра­конов, ес­ли мы най­дем мою сес­тру. Две, ес­ли од­но­го ду­рака. И ни­чего, ес­ли ни­чего не най­дем.

Крабб сно­ва по­жал пле­чами.

— Шесть — от­личное чис­ло. Шесть сой­дет.

«Слиш­ком быс­тро». — Она пой­ма­ла его ру­ку до то­го как он ус­пел спря­тать зо­лото. — Не об­ма­ни. Об ме­ня зу­бы сло­ма­ешь.

Ког­да она от­пусти­ла ру­ку, Крабб по­мял свое за­пястье:

— Вот хрень, — про­бор­мо­тал он. — Чуть ру­ку не сло­мала.

— Прос­ти. Мо­ей сес­тре три­наде­сять лет. Мне нуж­но ра­зыс­кать ее по­ка…

— …по­ка ка­кой-нить ры­царь не влез к ней под юб­ку. Яс­но, я по­нял. Она уже поч­ти в по­ряд­ке. Лов­кий Дик те­перь с то­бой. С пер­вым све­том жди ме­ня у вос­точных во­рот. Мне на­до кое-где раз­до­быть ло­шадь.

Сэм­велл

От од­но­го ви­да мо­ря Сэм­велла Тар­ли тош­ни­ло.

Де­ло бы­ло не в стра­хе уто­нуть, хо­тя, не­сом­ненно, в ка­кой-то сте­пени это то­же иг­ра­ло свою роль. Еще до­бав­ля­лось дви­жение ко­раб­ля, и то, как па­луба ус­коль­за­ла из-под ног.

— У ме­ня очень неж­ный же­лудок, — жа­ловал­ся он Да­ре­ону в день от­плы­тия из Вос­точно­го До­зора, что у мо­ря.

Пе­вец хлоп­нул его по пле­чу и ска­зал:

— С та­ким ог­ромным жи­вотом как у те­бя, Смер­то­нос­ный, у те­бя есть шанс вып­леснуть всю свою неж­ность.

Сэм пы­тал­ся при нем вес­ти се­бя сме­лее, а так же ра­ди Джил­ли, что­бы нем­но­го ее ус­по­ко­ить. Рань­ше она ни ра­зу не ви­дела мо­ре. Ког­да они про­бира­лись сквозь сне­га пос­ле бегс­тва из зам­ка Крас­те­ра, им по­пада­лись по пу­ти озе­ра, и да­же они вы­зыва­ли у нее пот­ря­сение. Ед­ва Чер­ная Пти­ца от­ва­лила от бе­рега, дев­чонка зад­ро­жала всем те­лом, и по ее ще­кам по­тек­ли ог­ромные со­леные сле­зы.

— Пусть бо­ги бу­дут ми­лос­ти­вы. — Ус­лы­шал Сэм ее ше­пот. Пер­вым скрыл­ся из ви­ду Вос­точный до­зор, Сте­на ста­нови­лась все мень­ше и мень­ше, по­ка на­конец окон­ча­тель­но не ис­чезла. По­том на них на­летел ве­тер. Па­руса ста­ли то­го се­рого цве­та, ка­кими ста­новят­ся не­ког­да чер­ные пла­щи пос­ле мно­гочис­ленных сти­рок, а ли­цо Джил ста­ло бе­лым от стра­ха.

— Это доб­рый ко­рабль, — пы­тал­ся объ­яс­нить ей Сэм. — Те­бе не нуж­но бо­ять­ся. — Но она толь­ко пос­мотре­ла на не­го, креп­че при­жав к се­бе ре­бен­ка, и спус­ти­лась вниз.

Вско­ре Сэм ока­зал­ся у план­ши­ря, на­мер­тво вце­пив­шись в не­го, наб­лю­дая за плес­ком ве­сел. Их сов­мес­тный ход был прек­расным зре­лищем, и смот­реть на них бы­ло ку­да лег­че, чем на вол­ны. Один вид во­ды на­водил его на мыс­ли о смер­ти. Ког­да он был ма­лень­ким, его лорд-отец пы­тал­ся на­учить его пла­вать, поп­росту бро­сив его в пруд у под­но­жия Ро­гова Хол­ма. Во­да сра­зу же за­лилась в нос, рот и лег­кие, и он еще дол­го каш­лял во­дой и хри­пел, пос­ле то­го, как его вы­тащил сир Хайл. Пос­ле это­го слу­чая он ни­ког­да не за­ходил в во­ду глуб­же, чем по по­яс.

Тю­лений за­лив был ку­да глуб­же, и не выг­ля­дел столь дру­желюб­ным, как ма­лень­кий пру­дик у от­цов­ско­го зам­ка. Во­да в нем бы­ла се­ро-зе­леной, нес­по­кой­ной, а за­рос­ший ле­сом бе­рег, ми­мо ко­торо­го они проп­лы­вали, был об­ры­вис­то-ка­менис­тым и пол­ным опас­ных во­дово­ротов. Да­же ес­ли ему как-то удас­тся доб­рать­ся до не­го, ба­рах­та­ясь, ско­рее все­го вол­ны ра­зобь­ют его го­лову вдре­без­ги о ка­кой-ни­будь ка­мень.

— Выс­матри­ва­ешь ру­салок, Смер­то­нос­ный? — спро­сил Да­ре­он, уви­дев ус­та­вив­ше­гося в мор­скую гладь Сэ­ма. Со свет­лы­ми во­лоса­ми и ка­рими гла­зами сим­па­тич­ный пе­вец из Вос­точно­го до­зора был боль­ше по­хож на ка­кого-то мрач­но­го прин­ца, чем на чер­но­го бра­та.

— Нет. — Сэм сам не знал, что имен­но он выс­матри­ва­ет, и что во­об­ще де­ла­ет на этом ко­раб­ле. — «Нап­равля­юсь в Ци­тадель, что­бы вы­ковать цепь и стать мей­сте­ром, что­бы луч­ше пос­лу­жить До­зору». — Твер­дил он се­бе, но от это­го ему толь­ко ста­нови­лось ху­же. Он не хо­тел ста­новить­ся мей­сте­ром с тя­желой хо­лод­ной цепью вок­руг шеи. И не хо­тел бро­сать брать­ев, единс­твен­ных дру­зей, ко­торые у не­го ког­да-ли­бо бы­ли. И уж ко­неч­но не хо­тел встре­чать­ся с от­цом, ко­торый от­пра­вил его на Сте­ну уми­рать.

У дру­гих все бы­ло по-дру­гому. Для них пу­тешес­твие ста­нет счас­тли­вым из­бавле­ни­ем. Лил­ли ока­жет­ся в бе­зопас­ности на Ро­говом Хол­ме, от­де­лен­ная всей ши­ротой Вес­те­роса от ужа­сов, ко­торые она поз­на­ла в ле­су приз­ра­ков. Став слу­жан­кой в от­цов­ском зам­ке, она бу­дет сы­та, в теп­ле, и ста­нет кро­хот­ной час­тичкой ми­ра, о ко­тором не сме­ла и меч­тать, ос­та­ва­ясь же­ной Крас­те­ра. Она бу­дет смот­реть, как рас­тет и креп­нет ее сын, как он ста­нет охот­ни­ком, ко­нюхом или куз­не­цом. А ес­ли маль­чиш­ка про­явит спо­соб­ности к во­ен­но­му ре­мес­лу, то ка­кой-ни­будь ры­царь, воз­можно, возь­мет его к се­бе сквай­ром.