Глава 17. Сознание понемногу возвращалось.

Сознание понемногу возвращалось.

Линч боролся, старался прийти в себя, напрягался, рвался, терзаемый жутким голодом, срывался на крик. Что-то его держало. Рядом зазвенели мужские вопли. В воздухе разнесся медный запах крови, и Линч ощутил ее на губах. Недостаточно. Ему хотелось пить ее горячей и свежей из чьего-то горла. Разорвать и убить, растерзать плоть, словно бумагу, и утонуть в крови.

Он не мог ее найти. Как бы ни силился, разглядывая калейдоскоп лиц в помещении, ее тут не было. Линча охватил страх. Ужас и ярость, с которыми не справиться. Его женщина. Его. И ее к нему не пускали.

Тут кто-то склонился и сжал его за плечи.

– Сэр, это я, Гаррет! – странно невнятно произнес мужчина.

– Где она? – завопил Линч, пытаясь избавиться от металлических кандалов, удерживающих его в лежачем положении.

Кто-то погладил плечо назойливого незнакомца.

– Его больше нет, парень, – хрипло произнес старик. – Отпусти.

– Нет! Дай ему еще болиголова. – Свет скользнул по рыжим волосам, но Линч увидел лишь цвет крови. – Мы подождем. Он вернется!

Линч провалился темноту, обмяк в стальных оковах. Как он ни пытался, но так и не почувствовал знакомый лимонный аромат.

***

Она не видела его уже десять часов. В последний раз Линч кричал и рвался из кандалов…

Розалинда обняла себя руками и уставилась во мрак. Хриплое дыхание Джека, пробивавшееся сквозь фильтр, действовало ей на нервы.

– Где она? – прошептала Розалинда, дрожа от холода. Сегодня он пробирал до костей, будто ужас прошлой ночи проник под кожу. Она считала, что в Гильдии Линч придет в себя, но ничего подобного.

– Придет, – плавно и мелодично ответил Джек.

Только связки не затронул Балфур, по капле вливая в ее брата кислоту, а вот легкие – совсем другое дело, и фильтр в маске – жизненная необходимость. Лондонский смог был слишком грязным, вызывал приступы кашля. Иногда Розалинде казалось, что брату лучше было бы за городом или где-нибудь в окрестностях Средиземного моря, на чистом и теплом воздухе. К примеру, в Италии, где нет голубокровных и правит церковь. Джеку бы понравилось.

Розалинда вытащила из узкого жилета карманные часы. Задняя стенка представляла собой стеклянный пузырь, внутри которого крутились латунные шестеренки, а циферблат был украшен жемчугом. Луч газовой лампы попал на жемчужину, и та засияла.

– Десять. – И тут, будто в ответ на ее недовольство, раздался звон колокола на шпилях старой полусгоревшей церкви. Раз, два, три… Он гудел и гудел, прорываясь сквозь густой туман. – Я должна была пойти вместе с Ингрид.

Окуляр Джека зловеще блеснул в полумраке. Брат хрипло выдавил:

– Ты только что к нам вернулась. Я не отпущу тебя обратно к кровососам.

Розалинда не знала, что ответить. Если бы брат знал, почему она прибежала домой с заляпанными кровью юбками и дрожащими руками, он бы отправился прямиком убивать Линча. А так ей удалось выдумать историю о том, как ее задержал по пути домой какой-то неизвестный голубокровный.

Она впервые солгала старшему брату. Детство в трущобах сблизило их и заставило с подозрением относиться к миру. Они с Джеком годами прикрывали друг другу спины до того дня, когда она попалась на глаза Балфуру, когда очищала чьи-то карманы.

Он узнал в ней свою плоть и кровь, одного из трех детей, которых забрала у него любовница, когда нарушила контракт трэли и сбежала. Розалинда так никогда и не узнала причины поведения матери, хотя вполне могла догадаться. К тому времени ее родительница уже лежала в могиле, а они с Джеком делали все, чтобы выжить. Старший брат знал Розу от и до.

– Я в порядке, – заверила она. – Сама справлюсь.

– Точно? – Он открыл маленький медный фильтр на кожаной полумаске и сунул туда пальцы, чтобы согреть их дыханием. – Ты в последнее время очень рассеяна.

– Я беспокоюсь о Джереми.

– Правда? – Его вкрадчивый баритон привлек ее внимание.

– Ты о чем? Разумеется, я о нем беспокоюсь.

Джек медленно поднял руку в перчатке, убрал прядь волос с лица Розы и осторожно коснулся ее горла.

– У тебя на шее след от укуса. Такой обычно достается от любовника.

Розалинда затаила дыхание. Эту метку оставил Линч в купальне. Прикусил ее шею и оставил засос, о котором Роза совсем позабыла. Она отшатнулась от Джека и подняла воротник повыше.

– Прекрати.

– Ты встревожена. В последний раз ты такой была, когда тебе поручили шпионить за Натаниэлем.

Розалинда отвернулась, уставившись в узкий переулок. Но видела она не кирпичную стену, всю в бороздах и копоти, а лицо Нейта.

Глава лондонского движения гуманистов был необузданным олухом, который выступал на улицах за права людей и даже посмел заявиться в Башню из слоновой кости. Договорившись о встрече с ним, она обвела его вокруг пальца еще на стадии знакомства. Оставалось лишь снять сливки. Неделю спустя они поженились, и Розалинда стала миссис Натаниэль Хакер, змеей в его постели, которая докладывала обо всем Балфуру.

Да, Нейт был наивным, слепым мечтателем и все же лучшим из мужчин. За четыре месяца он растопил ее сердце и заставил сомневаться во всем, что Балфур ей говорил. Конечно, она скрывала свои мысли ото всех, кроме Джека. И постепенно все изменилось. Роза сообщала Балфуру ровно столько, чтобы не вызвать подозрений. И когда начала прислушиваться к речам Нейта, то поверила в них.

Роза металась меж двух огней. Она влюбилась в мужа, но к тому времени Балфур владел ее телом и душой целых восемь лет. Она убивала для него и шпионила. Была его маленьким соколом. И сделала бы для него все, что угодно.

За исключением убийства Натаниэля.

– Кто? – просто спросил Джек.

На глаза Розалинды навернулись слезы. Она покачала головой и резко отвернулась. Что бы брат подумал, узнай он, на какие мысли толкает ее сердце? Натаниэль был человеком, но Линч – голубокровный. Один из тех, кого больше всего опасается Джек.

– Линч? Он это сделал? Заставил тебя лечь с ним в постель? – яростно сыпал вопросами брат.

– Бога ради, как ты мог подумать, будто какой-то мужчина, голубокровный или нет, способен заставить меня сделать то, чего я не желаю?

Джек пристально вгляделся в нее, и Роза поняла свою ошибку.

– Значит, ты хотела с ним переспать?

Проведя рукой по лицу, она поискала глазами Ингрид.

– Он поможет мне найти Джереми. Мне просто надо его привлечь…

– Соблазнить голубокровного? Ты позволишь ему прикоснуться к тебе? Да у него руки по локоть в крови!

– Он не такой.

Джек помолчал.

– Ситуация с Натаниэлем повторяется.

– Нет. – Роза покачала головой. – Я любила мужа. Сейчас все совсем не так, но… Линч… Он совсем не похож на остальных. Пытается бороться со своей натурой.

– Не забывай, кто он такой.

– Я это знаю как никто.

– Ты о чем? – схватил ее за руку Джек.

– Ни о чем.

Роза сжала губы. Утром она зашла в Гильдию, чтобы узнать, пришел ли он в себя, но Линч никого не узнавал. Гаррет не дал ей с ним увидеться, уверяя, что командир только о ней и грезит.

Розу это напугало. Сперва она боялась, что Линч выпьет ее досуха, но ошиблась. Вместо этого демон заявил на нее права.

«Моя», – рычал он.

Можно было только представить ярость Линча, когда он узнает, что она его обманывала. И его боль. Розалинда судорожно сглотнула. Она знала, что сама попала в свою же липкую паутину лжи. Розе не хотелось обижать Линча. Он слишком хороший.

Джек наблюдал за ней, без сомнения придя к собственным выводам.

– Тебе нельзя туда возвращаться. Он сбивает тебя с пути.

– А путь хоть правильный? – прошептала она, вспомнив о безмолвной армии Циклопов, скрытых во тьме Нижнего города.

Джек напрягся.

– Не сомневайся. После убийства Натаниэля мы заключили договор. Сделать все, лишь бы свергнуть их власть и уничтожить.

– В том числе поступиться жизнью Джереми? – сорвалась она, накинувшись на Джека. – Потому если цена такова, я не смогу продолжать.

– Уверена, что переживаешь только о Джереми?

Розалинда тихонько застонала. Правда в том, что если продолжить, ей придется сражаться с Линчем. Стоит ли игра свеч? Неужели ей удастся расправиться с ним ради дела?

«Нет», – прошептал противный голос в ее голове. Она предаст все, за что боролась последние восемь лет. Но как же этого избежать? Линч стоял между нею и Эшелоном, и она знала, что честь и долг заставят его выступить против нее.

– Я разберусь.

«Только как?»

– Да уж постарайся. Не забывай о том, что важно. Преданность семье, людям, которые живут в этом ужасном городе, и мы – их единственная надежда.

– Я знаю, что важно, черт побери, – рявкнула она.

– Дьявол! Вас слышно аж в Лайми, – выругалась возникшая из тумана Ингрид, таща одноглазого паренька с тремя железными пальцами.

Розалинда чуть успокоилась и выступила вперед, когда подруга поставила парня на колени.

– Нашла его в Ямах, ставил на кровавые поединки, – пояснила вервульфен. – Там его взять не могла, пришлось ждать, пока он спустит все деньги.

Розалинда присела и уперлась локтями в колени.

– Здравствуй, Гарри.

Механоид поморщился и сел. Из пореза на лбу стекала кровь. Значит, Ингрид не миндальничала.

Гарри был ровесником Джереми, они дружили, пусть этот тип и слушался Мордекая, а не Розу. Парень поджал губы и посмотрел на Джека, угрожающе застывшего за спиной сестры.

– Ничо не знаю.

– Нет, знаешь. – Розалинда улыбнулась и подняла палец, обрывая все возражения. – Не притворяйся, будто не расскажешь нам все, что знаешь. Вопрос в том, сделаешь ли ты это сейчас и уйдешь невредимым или Ингрид сперва сломает тебе все кости.

Гарри обратил голубые глаза на Ингрид и сглотнул.

– Ты видел Джереми? Получал от него весточку?

Гарри расслабился, осознав, что его не просят предать своих собратьев.

– Не видал его со взрыва Башни. Думал, он помер или у Ночных ястребов.

Розалинда закрыла глаза, пытаясь справиться с чувствами. Последняя надежда мучительно угасала. Если никто из мехов не видел ее брата…

– А зачем он Ночным ястребам?

Гарри пожал плечами.

– Ну, я надеялся на такой исход. После бомбы Башня вся ими кишела.

Значит, Гарри ничего не знает. Розалинда села на пятки, ощущая комок и сухость в горле. Джек положил руку ей на плечо, и она вцепилась в нее, когда окружающий мир словно обрушился. Последняя надежда – Линч, а Роза сомневалась, что он сможет побороть жажду крови.

Ингрид вздохнула.

– Убирайся…

– Погоди. – Розалинда подняла голову. – Минутку, – тихо повторила она, пытаясь сосредоточиться. – Расскажи о заводных мячиках, которые сводят с ума голубокровных.

Лицо Гарри под спутанными черными волосами побелело.

– Ничо не знаю.

– Ингрид, отрежь ему большой палец.

– Нет! – взвизгнул парень, отползая по мостовой прямо под ноги вервульфена.

Ингрид схватила его руку и вытащила из-за пояса внушительный нож.

– Который? – спросила она Розалинду. Они много раз разыгрывали это представление.

Роза пожала плечами.

– Мне плевать, выбирай сама.

– Значит, вот этот, – решила вервульфен, дергая парня за руку.

– Нет! Нет, прекрати! Я расскажу! Все, что хотите знать о сферах Допплера!

Розалинда жестом остановила Ингрид.

– Так выкладывай. Что такого в этих сферах? Есть ли противоядие?

– В Ист-энде живет доктор Хенрик Доплер, – выпалил Гарри, не сводя глаз с ножа. – Он чокнутый, но пытался найти лекарство от вируса жажды, а вывел эту формулу. Не знаю, есть ли противоядие. Мы не оставляем их в живых после…

– После опытов, – закончила она.

Парень взглянул на Розу.

– Да, – улыбнулась она. – Будь осторожнее со словами, Гарри, ты ведь не в курсе, что еще я знаю.

– Мы провели опыты, ну там, внизу. Всего пару раз. Знаете, как тяжело поймать голубокровного?

Она кивнула.

– И Мордекай решил, что пора опробовать сферы на Эшелоне. Пусть они испугаются и побегают. Надо посмотреть, как эта смесь работает, до того, как мы нападем.

Инстинкты ее не обманули, все намного сложнее, чем кажется.

– И когда произойдет главное нападение?

Гарри беспомощно смотрел на нее.

– Я точно не знаю. – Он поднял руки, когда Роза нахмурилась. – Не знаю, клянусь! Мордекай сообщает мне лишь самое необходимое.

Розалинда нахмурилась.

– Я видела ящики со сферами. Их достаточно, чтобы свести с ума пол-Эшелона. Мордекай собирается устроить все на каком-то важном мероприятии, где в закрытом помещении наберется побольше голубокровных.

– Я тока знаю, что все произойдет через два дня, – с надеждой добавил Гарри. – Сегодня мы перетаскиваем ящики, передаем их уличным бандам.

Два дня. Никто из ее шпионов в Эшелоне не сообщал ни о каком грядущем важном событии.

– Отпусти его, – прошептала Роза и, прищурившись, сказала: – На твоем месте я бы никому не говорила о нашей встрече.

– Поверьте, я так и сделаю, – прерывисто усмехнулся Гарри.

***

На следующее утро Розалинда стояла на пороге Гильдии, улизнув из дома без ведома Джека и Ингрид. Вчера они ее не выпустили.

– Прошу, пожалуйста, пусть он снова будет самим собой.

Неужели она молится Богу, к которому никогда прежде не обращалась?

Розалинда резко постучала в дверь и затаила дыхание. Минуты тянулись, и она было снова подняла руку, как ей открыл Дойл.

Увидев ее, он смягчился и вздохнул.

– Никаких изменений, миссис Марбери. Гаррет снова накачал его болиголовом. Но лучше уходите, тут черт-те что творится.

И собрался закрыть дверь, но Роза не дала.

– А известно, что долговременный прием болиголова с ним сотворит?

– Миссис Марбери, мы даже не знаем, придет ли он в себя. Сегодня утром хозяин буянил.

И слуга снова попытался захлопнуть дверь.

– Можно мне с ним посидеть? – выпалила Роза, протискиваясь в узкую щель. – Всего полчасика. Пожалуйста.

– Мне кажется, это плохая идея.

Тут наверху на лестничной площадке из теней появилась фигура. Гаррет перегнулся через перила.

– Пропусти ее.

Дойл нахмурился.

– Ты же знаешь, в каком он состоянии. Нельзя пускать к нему даму.

– Разве? Что бы мы ни делали, ни малейших изменений. Он никого не узнает и видит в нас лишь угрозу. – Гаррет благожелательно посмотрел на гостью. – Но тебя Линч звал много раз. Возможно, ты сможешь то, что нам не под силу.

Не дожидаясь ответа Дойла Розалинда прошла мимо и, прерывисто дыша, спросила:

– Он опасен?

Гаррет опустил глаза.

– Мы его привязали. Он буянит, лишь когда мы заходим.

Роза сглотнула ком в горле. Она испугалась, когда он прижал ее к стене в Нижнем городе. Вообще не стоило сюда приходить, Джек и Ингрид яростно возражали. Пришлось с ними согласиться для отвода глаз.

Но она не могла оставить Линча. Надо его увидеть, убедиться, что он в порядке.

Ей его не хватало.

Подхватив юбки, Роза поднялась по лестнице и пошла рядом с Гарретом.

– Я тут вспомнила кое-что про нападение. Тесаки упоминали доктора Доплера, человека, создавшего наркотик… который сделал это с Линчем. Возможно, у него найдется противоядие.

Гаррет пристально посмотрел на нее.

– Доктор Доплер?

– В Ист-Энде, – ответила Роза, глянула на дверь в свой кабинет и почувствовала головокружение.

– Понятно. Я пошлю к нему кого-нибудь. – Гаррет опустил взгляд на ее стиснутые руки. – Не бойся, если бы я думал, что он причинит тебе вред, то не пустил бы.

Он открыл дверь и подтолкнул ее в комнату.

– А если Линч не захочет меня видеть? – Тишина в покоях оглушала. – Если снова выйдет из себя?

– Риск есть, – признал Гаррет. – Поэтому Линч в кандалах. Роза, он не сможет до тебя добраться. – Помощник заколебался. – Но, боюсь, тебе придется зайти самой. Если он увидит меня… мы на него плохо влияем. Заметив меня рядом с тобой… он расценит это как угрозу.

– Он боится тебя?

И снова Гаррет почему-то замялся.

– Не совсем.

– Гаррет, прошу. – Она взяла его за руку. – Ты недоговариваешь.

– Его внутренняя тьма, демоны или как там их назвать… Их интересуешь ты, Роза.

Она почувствовала, как от страха – и чего-то еще – по коже побежали мурашки.

– Иногда такое случается, когда голубокровный желает женщину больше всего на свете. Возникает одержимость: защитить тебя, видеть рядом… – Он покраснел. – Потребность овладеть. Мне кажется, только это и спасло тебя в Нижнем городе. Жажда крови взяла верх, но также разбудила темную сторону его натуры, часть, которая считает тебя своей. – В красивых голубых глаза Гаррета промелькнуло что-то странное. – У нас у всех есть такая особенность.

Катастрофа. Если это правда, ей от него не сбежать. Линч потребует от нее больше, чем она могла дать.

– Что произойдет, если я к нему не пойду?

– Если мы не вернем Линча, тогда нам… мне… придется его убить.

В его глазах плескалась боль. Розалинда поняла, что Гаррет на самом деле лучше, чем ей казалось. Собственноручное убийство друга его сломает. Но он все равно пойдет на это, потому что должен. Линч позаботился о том, чтобы привить подопечному чувство ответственности.

– Я постараюсь. – Инстинкты, приобретенные во время обучения у Балфура, кричали, что надо все просчитать.

Глаза защипало от слез. Розалинда взяла себя в руки и вошла в кабинет. К черту планы. Как бы она ни пыталась это отрицать, Линч ей небезразличен. Настолько, что она почти чувствует себя снова человеком.

Нельзя бросить Линча, раз она – его единственный шанс на выздоровление.