Глава 1. Лисса была вынуждена стать порно звездой

Эвангелина Андерсон

Секс с незнакомцами

Перевод: Rina_Marina

Аннотация:

Лисса была вынуждена стать порно звездой. Чтобы выплатить карточные долги дяди ей приходится сниматься в порнофильмах для одного веб-сайта. Трогать себя перед интернет аудиторией ужасно, но чего Лисса действительно боится, так это того, что об этом узнают Адам и Кэл.

Адам и Кэл – двое обычных мужчин (по крайней мере для оборотней). Они были парой на протяжении последних пяти лет, и Лисса – единственная женщина, которая может сделать их союз завершенным. Они просто пока не выяснили, как открыть ей их истинную сущность, не отпугнув ее навсегда.

Решение приходит в День Святого Валентина, когда Лиссе предлагают сделку: все долги ее дяди будут выплачены при условии, что она согласится на единственное представление для вебсайта «Связать и заставить». Последнее, что хочет Лисса, это секс с незнакомцами, но она настолько отчаялась, что соглашается. Однако она не знает, что двое мужчин, с которыми по сценарию у нее будет секс, не незнакомцы. Они – Адам и Кэл, и так совпало, что этот День Святого Валентина приходится на полнолуние.

Предупреждение: в тексте присутствуют: откровенные сексуальные сцены, сквернословие, действия, унижающие достоинство героини и отношения м/ж/м.

Глава 1

- Детка, раздвинь ноги шире. Давай, покажи нам свои сокровища.

Лариса Вокер, для друзей просто Лисса, поморщилась от грубой команды. Не так хотела она провести свой Валентинов день, и если на то пошло, любой другой день тоже, но у нее не было выбора. Положение было таково, что либо она делает то, что говорит Норман Скаддер, либо мирится с последствиями. Прикусив губу, она протянула руку к побритому местечку между бедер и раскрыла себя двумя трясущимися пальцами, показывая свой клитор Интернет зрителям.

- Видишь это? – услышала она слова Скаддера, говорящего мужчине рядом, держащему камеру, - Это первоклассное влагалище. Убедись, что все отлично видно: так близко, словно ты смотришь вживую.

Лисса услышала жужжание камеры в режиме увеличения изображения и постаралась не думать обо всех извращенцах, сидящих дома, дрочащих на ее унизительную демонстрацию. Она была не против порнографии в целом, просто против порно с ее личным участием. Иногда это могло быть даже эротично и со вкусом, если снималось правильно. К сожалению, то, что заставлял ее делать Скаддер, таковым не являлось. Она лежала голой на искусственной шкуре зебры, с широко раздвинутыми ногами, трогая себя. В этом не было никакого намека на вкус. Она чувствовала себя деградировавшей дешевкой и ненавидела себя за то, что делала.

- Вот так, хорошо, детка. Теперь давай добавим пальчики. Поласкай этот маленький, симпатичный клитор. Заставь мальчиков, сидящих дома попускать слюни, – напутствовал Скаддер.

Лисса сделала, как было велено, лаская чувствительный, маленький узелок нервов и почувствовала, как нежелательное наслаждение начинает зарождаться внизу живота. Так было всегда, а точнее, это происходило каждый раз на протяжении последних 6 месяцев, с тех пор, как подлый местный криминальный авторитет, режиссирующий сейчас грязную сцену, заставил ее выплачивать карточный долг ее дяди. Однако, не смотря на то, что она ненавидела то, чем занималась, Лисса не могла найти сил для ненависти к своему дяде. Он и тетя Вивиан воспитывали ее с 16-ти лет, и все это время они поддерживали и любили ее. Дядя Дон был хорошим человеком, но он был немного не в себе, после того как ее тетя умерла от рака груди. Легкое увлечение покером с друзьями по пятницам переросло в серьезную зависимость в его попытках найти утешение и не думать о смерти горячо любимой жены.

Лисса переживала свою личную трагедию, оплакивая женщину, заменившую ей мать, и не замечала, как проблема начала набирать обороты. До тех пор, когда однажды вечером дядя Дон заявился к ней в квартиру с заплывшим глазом и рукой, сломанной в трех местах. По дороге в больницу, ей удалось вытянуть из него всю историю. О том, как его вышвырнули из местного бара за пьяный дебош, как обнаружил себя играющего в покер в дальней комнате одного из подпольных заведений Нормана Скаддера, где играют по-крупному. Как к нему сначала шла карта, и он не мог остановиться и уйти, а потом полоса удачи закончилась. Как он занял у Скаддера, оставив в залог чуть ли не душу, и не смог отдать долг. Проблема заключалась в том, что Норман Скаддер был абсолютно беспощаден. Найдите в словаре определение фразы «одинокая акула» и увидите его мелкие свиные глазки, уставившиеся на вас. Лисса убедила дядю Дона пройти лечение от алкогольной и игровой зависимости, но это не остановило вышибал Скаддера от еще одного «визита» к нему. Они угрожали сломать ему вторую руку, если он не выплатит криминальному авторитету огромную сумму денег, теперь обросшую налогами.

Переживая за жизнь своего дяди, Лисса решилась на встречу со Скаддером, в надежде выторговать отсрочку для Дона. Она предложила поработать в одном из его ночных клубов официанткой или помочь ему со счетами. Она работала младшим бухгалтером в одной из крупнейших юридических фирм города, и хорошо знала свое дело.

Скаддер рассмеялся ей в лицо.

- Черт, детка, ты меня за дурака принимаешь? – спросил он. – Ты действительно думаешь, что я допущу тебя к своим счетам?

- Я… Я не знаю. Извините, - заикаясь, произнесла Лисса. – Я просто пыталась найти способ выплатить долг моего дяди.

- Ну что ж, такая симпатичная девочка как ты, с этими длинными черными волосами и этими большими голубыми глазами… Может мы и пришли бы к некоему соглашению. – Скаддер оглядел ее так, что ей захотелось немедленно содрать свою кожу, и Лисса поняла, что у нее возникла проблема. Если бы она знала, что это за проблема, она бы убежала на милю[1], но к моменту, когда она поняла, было уже поздно.

Скаддер сделал ей предложение, которое дословно звучало так: Если она будет позировать для его еженедельной пятничной веб-трансляции, то и сама не заметит, как отработает долг дяди, или как-то так.

Неохотно и не совсем понимая, что имеется в виду, Лисса согласилась. Она обнаружила подвох, как только вошла в убогую дальнюю комнату принадлежавшего Скаддеру бара «Первый», место, где он снимал свои он-лайн развлечения и фильмы для взрослых. Когда она поняла, что должна была снять одежду и мастурбировать перед Скаддером, оператором и сотнями или тысячами извращенцев в Интернете, Лисса расплакалась.

Она пыталась уйти, конечно, но Норману Скаддеру было не свойственно сострадание. Он пригрозил убить ее дядю так, что все подумают, что это несчастный случай, если она не исполнит свою часть договора. Оказавшись в безвыходном положении, Лисса была вынуждена подчиниться. Со слезами, беззвучно катящимися по щекам, она разделась в первый и далеко не в последний раз, и следовала наставлениям Скаддера, когда он говорил что делать перед камерой. Единственной отрадой было то, что гнусный криминальный лорд не пытался ее лапать. Лисса думала, она бы умерла, если бы он попробовал, но он казался довольным тем, что наблюдал и играл роль постоянного вуайериста, пока она ублажала себя каждую пятницу в девять вечера.

Сначала она плакала каждый раз, и первые несколько пятниц она приходила домой и принимала обжигающий душ, пытаясь соскрести грязь от того, что она была вынуждена делать. Но постепенно она привыкла. Не то, чтобы она не чувствовала стыд и унижение, она скорее просто онемела. С момента, когда она заходила в темную комнату «Первого» и снимала одежду и до момента, когда она одевалась после часового представления, эмоции Лиссы были словно покрыты слоем льда, сквозь который ничто не могло проникнуть.

Ей пришлось стать сильнее, так как этому не было видно конца. В начале их соглашения,

Скаддер обещал, что она расплатится с долгом дяди за считанные дни, но каким-то образом дни превратились в недели, а недели – в месяцы. Когда она отважилась попросить взглянуть на цифры, полагая, что должна была с лихвой выплатить и сам долг и проценты, Скаддер перешел к угрозам.

- Ты перестанешь выплачивать, когда я скажу, что долга больше нет, - выплюнул он, - И не забывай, что ты могла бы заниматься более ужасными вещами по пятницам, чем просто раздеваться, детка.

Испугавшись, Лисса отступила. Она свыклась с мыслью, что ужасным пятничным веб-шоу не будет конца. Скаддер обвел ее вокруг пальца, и никогда не отпустит ее. Это будет длиться, по крайней мере, до тех пор, пока есть зрители, желающие платить за ее представления. А зрители были всегда. Лисса слышала, как он говорил одному из своей команды, что она собрала для него больше денег, чем любая другая девушка на сайте, и она поняла, что он не отпустит ее, пока касса пополняется.

У Лиссы не было никаких трюков, которые бы сделали ее настолько популярной. Она не стонала, и не вздыхала, не имитировала оргазмы и не претворялась, что наслаждается собой. На самом деле, во время каждого представления на протяжении первых четырех месяцев по ее щекам текли молчаливые слезы, и даже сейчас, зачерствев, она никогда не улыбалась и не флиртовала с камерой. Она смотрела прямо, с отсутствующим взглядом выполняя распоряжения Скаддера.

Сам факт, очевидного нежелания Лиссы играть в эротические игры перед камерой не был новинкой, но он отлично вписывался в тематику сайта, принадлежащего Скаддеру. Он назывался «Пожалуйста, Не Заставляйте Меня!» и в большинстве своем показывал девушек, не желающих сексуальных представлений, которые они давали. Это не был худший из сайтов Скаддера, худшим, с точки зрения Лиссы, был платный сайт, который назывался «Связать и Заставить». На этом сайте крутились ролики грубого секса, на грани изнасилования, и он специализировался на групповых сессиях. Лисса вздрагивала, когда думала о нем. Что бы она сделала, если бы Скаддер настаивал на ее участии в одной из тех скандально известных Интернет оргий? Смогла бы она выжить? Она не могла даже думать об этом. Обычно она просто появлялась каждую пятницу и пыталась представить себе, что она где-то еще, до того момента, когда приходило время надевать одежду и уходить.

- Хорошо, время для письменных запросов, - объявил Скаддер, почесывая пузо, которое вываливалось через край его слишком тесных слаксов. Он одевался в стиле «диско навсегда», нося кричащего цвета рубашки, открытые настолько, чтобы было видно мириады золотых медальонов и дряблую, волосатую грудь, от которой Лису выворачивало. Она старалась не смотреть на него, когда он открыл миниатюрный ноутбук и начал подергивать ногой, читая e-mails, которые присылали ее зрители, наблюдающие, как она себя трогает.

Запросы онлайн были фишкой пятничного вечернего представления, которую Лисса ненавидела больше всего. Скаддер придумал это несколько месяцев назад, и они пользовались огромным успехом у Интернет аудитории. По существу, зрители писали предложения и запросы по ходу просмотра и Лисса должна была выполнять все, что они хотели увидеть.

- Вот, вроде, ничего, - пробормотал Скаддер, продолжая читать.

Лисса напряглась. Что будет на этот раз? Фалоимитаторы? Двойное проникновение? Что-нибудь хуже? Каждый раз находились больные придурки, которые предлагали скотоложство и поливание мочой. Пока что Скаддер не заставлял проделывать такое, но Лисса боялась, что если он увидит достаточно запросов такого рода, он может изменить мнение. Ничто, из того, что приносило деньги, не было запредельным для подлой одинокой акулы.

- ПохотливыйСамец657 из Огайо предлагает использовать вибратор 2000 размера экстра для двойного проникновения, объявил Скаддер, жестом подзывая Стивена, ветерана-алкоголика, который был у него на побегушках, - Сходи принеси, и побыстрее, - он улыбнулся Лиссе, - Что скажешь детка? Готова для такого большого, твердого, резинового члена, проникающего в обе твои сладкие, маленькие дырочки?

Лисса не ответила. Вместо этого, она закрыла глаза и постаралась думать о чем-нибудь еще, о чем-нибудь приятном и настолько далеком от этого грязного притона насколько это возможно. Она представляла место, в котором бы оказалась, если бы не была здесь, в «Первом», представляла как бы она проводила свой День Святого Валентина, если бы не снималась для этого веб-шоу. Для начала, на ней было бы намного больше одежды, и она бы не сидела дома одна. Ее друзья и соседи, Адам Карвер и Кэл Дейнс, пригласили ее отметить праздник с ними, и по опыту Лисса знала, парни знали толк в праздновании.

Они подружились сразу, как только она въехала в свою квартирку, два года назад. Носильщики, нанятые ею, потребовали плату больше, оговоренной ранее суммы, из-за количества тяжелых книг, принадлежащих Лиссе. Когда она попробовала объяснить, что больше денег у нее нет, они просто побросали все на тротуар и исчезли. Лисса присела на свой любимый, обтянутый денимом диванчик, и уронила голову на руки, раздумывая как ей перенести все свои пожитки на третий этаж без лифта. Она была ростом 5 футов, 7 дюймов[2] и в довольно хорошей форме, но даже этого не было достаточно, чтобы поднять сундук с фарфором, доставшийся ей от тети Вивиан.

Вдруг, словно из ниоткуда, появились двое невероятно привлекательных мужчин.

Один был классически высоким, темноволосым и красивым. Его гладкая, загорелая кожа под черной футболкой, бугрилась мускулами. Другой был ниже его сантиметра на два с половиной, блондин с не сходящей с лица улыбкой, от которой подрагивали уголки его полных губ. Они бросили взгляд на Лиссу и немедленно бросились на помощь, поднимая тяжеленный сундук с фарфором так, словно он весил не больше перышка.

- Привет, я – Кэл, а это – Адам. А теперь скажи, где бы ты хотела это поставить? - спросил блондин. Его мускулы не уступали мускулатуре друга, однако цвет его кожи был ближе к теплому цвету меда, в отличие от более темного загара Адама.

- Я… Предполагается, что я въезжаю в квартиру 316, - Лисса улыбнулась и постаралась не выглядеть слишком обнадеженной. Она нажила слишком много вещей, а на дворе стояла середина августа, и было изнуряющее жарко.

- Отлично. Ты наша новая соседка по этажу, - усмехнулся ей Кэл, - У тебя есть ключи, чтобы мы сразу занесли все вещи внутрь?

- Ключи? О… да, конечно, - Лисса покопалась в сумке и выудила их с характерным звяканьем, - Но… видите ли, боюсь, у меня нет денег. Я израсходовала весь свой бюджет на переезд на тех носильщиков, а они запросили больше, но у меня не было и…

- Не переживай из-за этого, - сказал мужчина с темными волосами, Адам, заговорив впервые, - Соседи должны помогать друг другу.

- Но я чувствую себя неловко, - Лисса неосознанно крутила ключи в руках, - У меня столько вещей, а на улице так жарко сегодня…

Кэл засмеялся:

– Эй, не волнуйся, красотка. Мы просто рады новой соседке в возрасте до 60-ти. До того как ты появилась, мы с Адамом начали думать, что снимаем квартиру в доме престарелых.

- Правда? – спросила Лисса, шествуя впереди по тротуару, а двое мужчин следовали за ней с тяжелым дубовым сундуком, - Менеджер комплекса просто сказал мне, что это милое тихое местечко.

- О, это так, - заверил ее Кэл, - Или было бы, в любом случае. Тебе стоит послушать как старый мистер Харнер, наш сосед снизу, долбит в потолок, если мы увеличиваем звук телевизора на лишний децибел. Правда у него нет проблем с хрипами Синатры, которые длятся всю ночь, когда к нему приходит подружка. Не так ли, Адам?

Темноволосый Адам закатил глаза в подтверждении:

- Если мне надо будет прослушать «My Way» еще раз, я покончу с собой.

Всю дорогу до квартиры друзья рассказывали Лиссе чего ей стоит ожидать от других, в основном престарелых, соседей, кого ей следует избегать и кто был лучшим источником, как выразился Кэл, «бабушкиных печений».

К моменту, когда вся ее мебель была занесена и расставлена, Лисса и ее новые соседи стали крепкими друзьями. Кроме того, она пришла в выводу, что не смотря на то, что они были лучшими друзьями, они были настолько разными, насколько могут быть двое людей. Кэл был самым разговорчивым. Он был смешным и общительным, и не лез за словом в карман, и всегда мог рассмешить Лису. Его волосы спадали на высокий лоб в восхитительном беспорядке светлых волн в противоположность всегда опрятно подстриженному Адаму. Адам был более спокойный и задумчивый в этой паре, но когда он говорил, его всегда стоило послушать. Была в нем глубина и сила, которые завораживали Лиссу – тлеющая сексуальность, от которой у Лиссы дрожали колени, стоило ему посмотреть на нее.

Вообще-то, единственное, что объединяло обоих мужчин, был цвет глаз. У обоих были яркие светло-зеленые радужки, что сначала навело Лиссу на мысль, будто они братья. Однако это было простым совпадением, правда Кэл признался, что люди часто обращали на это внимание.

С тех пор и до последнего времени (шесть месяцев назад, когда возникла проблема с ее дядей Доном и Норманом Скаддером) Лисса проводила в их квартире столько же времени, сколько и в своей. Она отмечала с ними дни рождения и праздники, так как у них, похоже, не было семьи, и заботилась об обоих. Кэл оказался гурманом и отличным поваром и готовил ей особые угощения, а Адам был мастером на все руки. Он чинил машину Лиссы последние три раза, когда она ломалась, и научил ее проверять масло и давление в шинах.

Иногда Кэл становился слишком ребячливым, а Адам, наоборот, слишком задумчивым, но в целом, оба мужчины были совершенством. Лисса часто сидела между ними на диване и мечтала соединить их в одного мужчину, такого, с которым она могла бы встречаться, вместо того, чтобы просто проводить время. Она не думала, что могла бы выбрать одного из них, а перспектива обидеть одного, чтобы встречаться с другим была невыносима.

Порой, когда они сидели вместе, и оба мужчины обнимали ее, руки Адама – за плечи, а Кэла – за талию, Лисса ловила себя на мысли, что испытывает удовлетворенность, правильность, которую не могла объяснить. Было так хорошо ощущать себя между двумя большими мужскими телами, ощущать заботу и защищенность. Иногда она даже задумывалась каково это было бы, заниматься любовью с ними обоими одновременно, но это было дерзкой фантазией, которая, она знала, никогда не осуществится.

Самой мысли о том, что они оба, одновременно будут в ней, заполняя ее, двигаясь в ней, было достаточно, чтоб возбудить ее и намочить трусики, и ей было интересно знать фантазировали ли об этом когда-нибудь Адам и Кэл. Наиболее близко к своему первому сексуальному опыту с ними обоими Лисса подошла за неделю до начала всех ее проблем. Ее тетя проиграла борьбу с раком груди, а дядя топил свои печали в баре. Остро ощущая потерю и одиночество, Лисса пришла к друзьям, за утешением. Предполагалось, что это будет ночь угощений и веселья – Кэл сделал пиццу с инжиром и прошутто[3] с хрустящей пармезановой корочкой, а Адам достал игру Монополию. Но где-то между пиццей и настольной игрой Лисса больше не смогла сдерживать свое горе. Она расплакалась и не могла остановиться, ненавидя себя за слабость.

Она до сих пор помнит, как Адам подхватил ее на руки, отнес в свою комнату и осторожно уложил на двуспальную кровать. Потом лег позади нее, обернувшись вокруг ее тела. Кэл расположился спереди и обнял обоих – ее и Адама – притянув к себе.

Четыре мускулистые руки обернулись вокруг нее и теплый, пряный аромат их кожи заполнил ее сознание. Твердая грудь Адама позади и Кэла напротив нее были как прочная стена. Ни один из мужчин ничего не сказал, только теплые руки Адама поглаживали ее по бокам, а Кэл перебирал ее волосы и мягко стирал слезы. Лисса не могла вспомнить, когда в последний раз она чувствовала тепло, любовь и защиту. Они уснули в том же положении, а проснувшись посреди ночи, Лисса почувствовала два твердых члена. Один упирался ей в попку, а другой – в бедро. Она не открыла глаза, не заговорила, ожидая действий от кого-нибудь из них. Если бы они решились, она не имела ни единого намерения их останавливать. Находясь так близко к ним обоим, она вспомнила все свои наиболее яркие фантазии, и она не упустила бы шанс окунуться в любовные игры и забыть о своей трагедии, хотя бы ненадолго.

Но ни один из мужчин не пошевелился. Лиса сохраняла спокойствие, претворяясь спящей. Спустя какое-то время она услышала над головой шепот Кэла Адаму.

- Эй, ты не спишь?

- М-угу, - проурчал Адам, и от его голоса тело Лиссы завибрировало.

Кэл вздохнул, его теплое дыхание всколыхнуло ее волосы:

- Она так чертовски красива.

- Она - совершенство, - тихонько согласился Адам.

Лиза поняла, что они говорили о ней. Совершенство? Красива? Они флиртовали с ней постоянно, но это было как игра для них троих. Она никогда даже не думала, что двое мужчин не шутили, а действительно имели в виду все те мелочи, которые говорили, пока они проводили время вместе.

- Что бы ты сделал сейчас, если б она знала? Если бы мы уже были вместе? – спросил Кэл.

- Что бы я сделал? – Адам издал мягкий рык, наполненный желанием, - Сначала, я бы хотел прикоснуться к ней, везде… исследовать это прекрасное тело и услышать как она стонет и задыхается, когда я довожу ее до оргазма, - его большая теплая рука ласкала бок Лиссы и ей пришлось подавить внутренний трепет, - Потом я бы хотел оказаться внутри нее, мой член глубоко в ее влагалище. И я бы хотел чувствовать твой ствол, трущийся рядом с моим и знать, что мы привязываем ее к себе навсегда.

Кэл издал низкий звук согласия.

- Я тоже этого хочу. Но сначала я бы хотел ее попробовать. Хочу раздвинуть ее кремовые бедра, раскинуть их широко, припасть к ней губами и остаться на час, - он вздохнул, - Я почти ощущаю ее маленькую щелочку, всю влажную и готовую для меня.

Адам зарычал, одобряя:

- Я бы хотел посмотреть на это. Я бы сидел позади и держал ее, пока ты бы ублажал ее. Я мог бы ласкать ее соски, увеличивая удовольствие.

- Ты мог бы в это время быть внутри нее, - сказал Кэл низким от желания голосом. - Твой член, погруженный до самых яичек в ее киску. Я бы сосал ее клитор, пока ты входил бы в нее, медленно и нежно до тех пор, пока она не кончила бы с тобой глубоко внутри.

- Боже, прекрати это. Ты только больше разжигаешь мое желание, а мы не можем, пока, все это с ней сделать.

Голос Адама охрип от желания, и Лисса почувствовала, что оба члена, упирающиеся в нее стали еще тверже с момента начала разговора. Она знала, что должна быть оскорблена откровенно сексуальной природой их желаний по отношению к ней, но, положа руку на сердце, она не была задета ни в коей мере. Она истекала соками от желания, после того как услышала, что они хотели бы с ней сделать, и почти поддалась искушению открыть глаза и позволить им превратить фантазии в реальность. Но потом Кэл опять заговорил.

- Как бы мне хотелось все ей рассказать, - прошептал он в темноте, - Чтобы она узнала, что принадлежит нам.

- Сейчас еще не время, - глубокий голос Адама был наполнен сожалением и уверенностью, - Сейчас она переживает сложный период в жизни. Рассказать ей сейчас означает добавить еще больше проблем к тем, с которыми она сейчас справляется.

Рассказать мне что? Хотела спросить Лисса. Но она лежала словно в коконе между двумя мужчинами, ее окутывало тепло, и это было настолько замечательно, что против своего желания она все больше проваливалась в сонное состояние. Уже засыпая, она решила, что спросит одного из них об этом утром, и она действительно собиралась так поступить. Однако при пробуждении все воспринималось волшебным сном, навеянным разбушевавшимися гормонами. Она обладала хорошей фигурой и хорошеньким личиком, но не была моделью. Адам и Кэл же выглядели так, словно сошли с экрана телевизора. Кэл мог бы быть выбран на роль сильного и прекрасного сёрфера, а Адам мог стать опасным, задумчивым героем с темным прошлым. Сама мысль о том, что оба они видели в ней больше чем просто друга, казалась ей настолько глупой, что Лисса решила оставить ее. Любой, не знающий их человек мог бы предположить, что Кэл и Адам больше чем просто друзья, так как они ни с кем не встречаются и проводят вместе больше девяноста процентов времени. Но их всепоглощающая страсть к ESPN[4] и несколько эротических журналов, которые Лисса нашла запрятанными на книжной полке, убедили ее в обратном. Им было комфортно друг с другом, но они не проявляли собственнических замашек. Она часто задавалась вопросом, почему двое красивых мужчин проводят свои праздники и выходные с ней вместо того, чтобы зажигать в барах, но когда она спросила, Кэл просто рассмеялся.

- О, Адам и я просто еще не нашли правильную девушку. Так, Адам?

Его друг серьезно кивнул:

- Еще нет. Но мы сразу узнаем ее, как только она войдет в наши жизни.

- Или появится вся в слезах, на пороге в нашу квартиру, - Кэл слегка ткнул локтем Лисе в бок и ухмыльнулся.

Лисса попыталась усмехнуться в ответ, но она не могла не думать каким странным выглядел этот обмен репликами. Выглядело так, словно парни искали девушку для них обоих. Но эта догадка не могла быть верной - или могла?

- Эй, Стив! Где этот чертов вибратор? Мы заставляем ждать клиента, оплатившего услугу, - гнусавый голос Скаддера оборвал попытки Лиссы представить себя в другом месте. По возвращении в реальность, она поняла, что даже если бы она могла принять приглашение Кэла и Адама отметить этот День Святого Валентина, она бы этого не сделала. Она едва разговаривала со своими друзьями в последнее время из-за усиливающегося чувства стыда от того, что она была вынуждена делать для выплаты дядиного долга. Они думали, что она давала Скаддеру бесплатные бухгалтерские консультации, так как Лисса просто не могла сказать им правду. Она постоянно боялась, что они обнаружат это самостоятельно, наткнувшись на ее представление на сайте Скаддера.

Одной мысли о том, что ее друзья узнают и увидят ее голой, согласной на те извращения, которыми она занималась, было достаточно, чтобы ее затошнило. Ей становилось еще хуже, когда она размышляла о том, что они о ней подумают. Она начала избегать их, опасаясь, что однажды она посмотрит в их бледно-зеленые глаза и увидит отвращение и жалость вместо понимания. Они оба спрашивали ее в чем дело, при случайных встречах, но Лисса не могла им ответить – не могла рисковать их дружбой, в случае, если они узнают кем она стала.

- Я сказал, принеси мне этот чертов вибратор! – закричал Скаддер.

- Простите, босс. Его надо было смазать, - Стив, ассистент, наконец вернулся, держа вибратор ярко розового цвета с двумя головками, одна венчала длинный и тонкий член, другая – длинный и толстый.

Обе головки уже блестели от геля, заставляя желудок Лиссы сжаться, словно в кулак. До того, как она во все это ввязалась, ее единственным сексуальным экспериментом было оставить свет включенным во время занятий любовью с ее парнем из колледжа. Она была бы не против поэкспериментировать с теми игрушками, которые приходилось использовать во время этих трансляций, но только в уединении, в своей комнате. А в принудительном порядке ублажать себя перед тысячами зрителей было просто ужасно. Однако, как всегда, у нее не было выбора.

Принимая двуглавый прибор из рук Стива, она раздвинула ноги и расположила вибратор у входа во влагалище и анус.

- Вот так, хорошо, - Скаддер одобрительно кивнул, - А теперь начинай, детка. И не вздумай просто водить им туда-сюда: ребята дома хотят увидеть как ты кончишь.

Лисса закусила губу от расстройства. Как будто она могла кончить по команде! Она пыталась имитировать оргазм, но каким-то образом Скаддер всегда угадывал, что он не настоящий. В отсутствии выбора, она закрыла глаза и сосредоточилась на своей любимой фантазии – единственной, которая бы сработала в этой ситуации. Уйти в себя и претвориться, что она была в другом месте, занималась чем-то отличным от ужасного порно-шоу, было единственным, что могло довести ее до оргазма. Не то чтобы ей хотелось кончить, но ей никогда не удавалось изобразить это достаточно хорошо, а Скаддер начинал орать, если ему не нравилось ее представление.

Два скользких ствола скользили внутри нее, а она представляла себе, что это Адам и Кэл. Она представляла себя зажатой между ними, представляла глубокий голос Адама у нее над ухом…

* * * * *

- Откройся еще немного, милая. Хочу войти в тебя на всю длину. Хочу трахнуть твою сладкую попку сегодня.

- А я хочу быть в твоей киске, - шептал Кэл в другое ухо, - Откройся, Лисса, впусти нас.

Четыре руки ласкали ее тело. Чьи-то сжимали ее грудь, прищипывали ее соски, заставляя Лиссу стонать от удовольствия, другие ласкали ее скользкий от желания вход во влагалище, заставляя раскрыться, растянуться шире. Это было божественно, так правильно было находиться между ними. Она никогда не представляла, что это может быть так, что она может отдаваться больше чем одному мужчине. Но сейчас, до тех пор, пока этими мужчинами были Кэл и Адам, это казалось правильным,.

- Тихо, дорогая, - шептал Адам, пока его толстый член протискивался в ее девственную розовую дырочку сзади, - Просто расслабься и прими меня. Просто откройся и позволь нам войти в тебя.

- Хочу войти в тебя на всю длину, Лисса, - Кэл мягко поцеловал ее в губы, пока его член входил глубоко в тесное влагалище, - Мы хотим заполнить тебя до отказа. Наполнить тебя нашей спермой.

- Пожалуйста! – Лисса задыхалась, раздвигая ноги шире, пытаясь быть максимально открытой, чтобы дать мужчинам, которых она любит, доступ к ее влагалищу и попке, - Пожалуйста, глубже… Я хочу почувствовать вас глубже!

- Боже, ты такая тесная! – Адам толкнулся сильнее, глубже, как она его умоляла. Лисса чувствовала его толстый ствол, входящий дюйм за дюймом в ее попку. Вскоре она почувствует его подтянутые, мускулистые бедра и будет знать, что он вошел до конца.

- Здесь тоже тесная, - простонал Кэл, продвигаясь во влагалище, - Так хорошо чувствовать, как ты стискиваешь мой член, Лисса. Мне нравится тебя заполнять. Нравиться заниматься с тобой любовью.

Лисса тоже застонала, ощущая оба мощных ствола, двигающихся внутри. Она чувствовала, как они трутся друг о друга, разделенные только тонкой перегородкой, проникая в нее одновременно. Она ощущала себя наполненной до отказа, разве можно было хотеть большего? Однако она хотела, хотела чувствовать их полностью внутри себя, заполняющих ее, любящих ее, берущих ее так, как она желала. Оба мужчины проникли в нее до конца, наполняя своей спермой, и Лисса почувствовала начало своего оргазма. Она закричала, зажмурив глаза, а ее влагалище и анус сжались вокруг двух членов…

* * * * *

- Вот так, детка. Кончи для зрителей, - одобрил Скаддер. Его безобразный, гнусавый голос ворвался в ее фантазию, и Лисса распахнула глаза. Наслаждение схлынуло так же быстро, как пришло, оставляя ее чувствовать себя пустой и использованной. Она услышала Скаддера, заставляющего продолжать, говоря, что она еще не закончила. Господи, сколько же еще? Она боялась смотреть на часы, боялась, что прошло всего несколько минут с тех пор, как она смотрела на них в последний раз. Прикусив нижнюю губу, Лисса молилась, чтобы время текло быстрее. Она просто хотела пойти домой, принять ванну и постараться забыть то, как ужасно она встретила День Св. Валентина.