Подростковый период

Сочетание в женщине мужских и женских черт, ее половая роль и сексуально-партнерская ориентация кон­солидируются в результате разрешения ожидаемых под­ростковых конфликтов развития. Окончательное соеди­нение всех этих черт обычно устанавливается к концу подросткового периода.

На конечную возможность женщины найти удов­летворительное и нарциссически ценимое ощущение сво­ей женственности и переживать сексуальное удовольствие сильно влияет ее отклик на задачи развития, о которых предвещает начало менструации. И действительно, Ритво (1976) предполагает, что менструация имеет все харак­терные черты нормального кризиса развития и, что она может быть стимулом иди помехой развитию. Она слу­жит организатором более зрелого чувства женственности и основой, вокруг которой выстраивается пересмотрен­ный образ тела, образ, который должен интегрировать принятие тела и удовольствие от его женственности, сек­суальности, активности и потенциала деторождения. (Многие писали об этом, но см. особенно Kestenberg, 1961; Elee 1967; Hart & Sarnov, 1971). Важный пересмотр образа своего тела сопровождает менструацию.

Маленькую латентную девочку подростковый пе­риод снабжает зрелым телом с быстро формирующейся грудью. Девочка должна сформировать самовосприятие и восприятие своего тела, приспосабливаясь к этим физи­ологическим изменениям. В сравнительно короткое вре­мя эти изменения делают все более очевидными разли­чия между мужчиной и женщиной, ребенком и взрос­лым. Неразрешенные конфликты в любой из этих обла-

– 366 –

стей часто проявляются в озабоченности своим телом, по мере того, как девушка пытается справиться с огор­чительными несоответствиями между собственным телом и «идеальным» телом.

Приобретение взрослого тела четко напоминает девочке, что она похожа на свою мать и одновременно отделена от нее. Сознательно или предсознательно это напоминание возрождает неразрешенные желания един­ства мать — ребенок и конфликты всех стадий развития. Трудности в разрешении этих конфликтов выявляются, кроме других признаков, в неорганизованности в еде у девочек — подростков вследствие того, что они пыта­ются изменить свое тело.

Менструация может быть ритуалом перехода, но отношение секретности, чувство неполноценности, сты­да и небезопастности могут сосуществовать параллельно с ощущением гордости, самоуверенности, самонадеянно­сти и адекватности новому развитию. Менструация обыч­но стимулирует неразрешенные анальные конфликты. В отличие от мочи и фекалий, менструальные выделения не могут контролироваться волевым сфинктерным дей­ствием; невозможность контроля выделений привносит чувство беспомощности, пассивности, стыда и страха унижения. Реактивные формирования создают добавоч­ный стресс. У маленькой девочки могло развиться чув­ство отвращения к менструальной матери, к ее груди, или просто к продуктам и запахам материнского или своего собственного тела. Если ей удается, несмотря на это, справиться и принять свое зрелое телесное функционирование, она должна модифицировать эти реактив­ные формирования. Страхи телесного повреждения так­же могут возникнуть в связи с менструацией. Менстру­альные выделения или их регулярность пробуждают бес­покойство, возможно, из-за их скрытого смысла бере­менности, но чаще из-за неосведомленности о загадоч­ных внутренних процессах. Значительная тревога часто обнаруживается у девочки, если она пользуется тампона­ми (Shoper, 1979), для этого она должна подробно изу-

– 367 –

чить свою вагину. Эта тревога может быть связана с ран­ними страхами генитального ущерба, или эти страхи мо­гут снова возникнуть из-за сложности использования тампона. Из-за сильной озабоченности телом во время подросткового возраста, как подтверждают Плот и Хью­стон (1986), подростковые коллизии являются даже бо­лее важными для психосексуального развития девочки, чем эдипова фаза. По их мнению, в женском образе тела до подросткового возраста не хватает понимания об орга­низации, предоставляемой для пениса. Невозможность увидеть вагину создает чувство загадочности, незавершен­ности, беспокойства и неуверенности. С началом менст­руации приходит большее осознание вагины. Вагиналь­ные ощущения становятся более сознательными и более ясно локализуются и, таким образом, становятся интег­рированными в образе женского тела. Этот взгляд может точно отражать опыт развития некоторых, но не всех девочек, другие способны различать ранние вагинальные ощущения и, таким образом, способны сформировать представление о женском теле до начала менструации. Но все-таки большинство девочек видимо извлекают пользу из большего вагинального осознания и последую­щего завершения формирования образа тела, которое приходит с менструальным функционированием.

Как конкретное подтверждение принадлежности к женскому полу, менструация иногда возрождает за­висть к пенису и чувства лишения, нарциссической ранимости и неопределенности относительно приемле­мого образа тела. Хотя эти чувства потенциально вред­ны, они могут быть нейтрализованы вновь обнаружен­ным удовольствием и гордостью от окончательного развития, хотя бы приблизительно идеального женско­го тела по мере того, как озабоченность размером сво­ей груди по сравнению с грудью матери или с грудью другой, внушающей восхищение женщины, заменяет озабоченность завистью к пенису. Затем девушка мо­жет внезапно отказаться от поведения сорванца, кото­рое нравилось ей ранее, как будто начало менструа-

– 368 –

ции и развитие груди усиливают гордость от чувства женской идентичности (Jacobson, 1964).

Биологические изменения также возрождают и уси­ливают сексуальные влечения девочки. Как усиленная мастурбация, так и некоторые сексуальные опыты с дру­гими не редки, хотя они обычно повергают в страх, стыд и чувство вины перед реструктурированным Суперэго. Вдобавок, любопытство и фантазии о половых отноше­ниях часто приводят к тревоге, а фантазии о боли и повреждениях от полового акта просто вездесущи.

Поло-ролевая идентичность также переосмыслива­ется и окончательно формируется в течение подростко­вого периода. Зрелая сексуальность требует поиска но­вых способов взаимодействия с окружающими, особенно с потенциальными любовниками. Часто, достигая поло­вой зрелости, девочка обретает ощущение самоуверенно­сти. Из осторожной и стеснительной она может превра­титься в надменную и флиртующую, иногда на грани с кастрирующей и садистичной в своих взаимодействиях с противоположным полом — не только с ее сверстника­ми, но и с отцом. На ранних этапах манера девочки во взаимодействии с мальчиками и мужчинами может по­ходить на карикатуру на женскую роль, выдавая лежа­щую в основе тревогу, но окончательная роль, которую женщина принимает во взаимодействии с объектами любви, начинает формироваться в раннем подростковом периоде.

Желание иметь ребенка вновь возникает у девоч­ки-подростка — желание, которое отражает одновре­менно и переосмысление эдиповых инцестуозных жела­ний, модификации и дополнения к более ранним поло-ролевым идентификациям. И в самом деле, сознательно нежелательная, но присутствующая в бессознательных надеждах беременность — не редкость в подростковом возрасте, и желание окончательно принять женскую по­ловую роль, ухаживая за собственным ребенком, встречается у многих девушек, которые растят собственных детей. Но подростковая беременность — это более слож-

– 369 –

ная вещь, чем просто объединение поло-ролевой иден­тификации.

Возлюбленный часто является заменой матери, и сексуальные отношения первоначально могут быть про­должением ранней зависимости. Часто молодой человек исчезает с рождением ребенка, если не до него, и девоч­ка возвращается к матери. Для некоторых это означает удовлетворение бессознательного желания иметь ребенка одновременно, как способ возвращения к собственной матери, отвергая регрессивную привязанность (теперь они равны) и, как бессознательную регрессивную попытку с помощью сильной привязанности к ребенку воссоздать или создать впервые существующее в фантазиях, идеали­зированное, желаемое единство мать — дочь.

Разнообразие узнаваемых социальных ролей и воз­можностей, которые открыло образование, тоже могут быть дополнением к ранним поло-ролевым идентифи­кациям, если девочка контактирует с широкими соци­альными кругами. Идентификации с более широким ди­апазоном мужских и женских фигур выявляется по мере того, как девочка обдумывает возможные карьеры. Так как современная женщина может овладеть многими про­фессиями, которые раньше считались чисто мужскими, и она может это сделать своим женским способом, об­ращаясь с другими как женщина, рассуждения о женс­кой поло-ролевой идентификации с позиции выбора профессии должны быть осторожными. Тем не менее социально узнаваемые иди вдохновляемые роли делают важный вклад и, мы считаем, что конечная женская поло-ролевая идентификация является синтезом иденти­фикаций и стремлений как раннего детства, так и под­росткового периода.

Сексуально-партнерская ориентация формируется главным образом в подростковом периоде. Конфликты, связанные с выбором объекта, начинаются с Эдиповым комплексом, несмотря на то, что в раннем детстве кон­фликтующие желания относительно объекта могут сосу­ществовать, не будучи особенно болезненными или «шум-

– 370 –

ными». Но в подростковом периоде ощущение идентич­ности у девочки становится связанным с ее сексуальны­ми приоритетами, таким образом, разрешение конфлик­тов относительно выбора объекта любви становится глав­ной задачей.

Недвусмысленная заинтересованность в любовном романе возникает в подростковом периоде, когда девоч­ки начинают влюбляться в мальчиков. Такая безрассуд­ная влюбленность может указывать на старания девочки осуществить свои женские интересы и на желание сде­лать гетеросексуальный выбор объекта. Эти отношения могут развиваться и стать источником удовольствия и любви при условии, что инцестуозные влечения остают­ся репрессированными. Если гетеросексуальная актив­ность пробуждает бессознательные фантазии о воплоще­нии Эдиповых желаний, чувство вины может заставить девочку прекратить ее. Преждевременная гетеросексуаль­ная активность может также быть защитой от регрессив­ного притяжения к доэдиповой матери. Несмотря на то, что интимность отношений лучших подруг предусматри­вает перемещение этой привязанности, и эти отношения могут первоначально обеспечить возможность обеим де­вочкам развивать фантазии о гетеросексуальных действи­ях, парное единство может привести к гомосексуальным продолжениям и экспериментам. В таком случае эти от­ношения могут стать столь интенсивными и удовлетво­рительными, что переход к гетеросексуальной ориента­ции задерживается или вовсе не происходит (Blos, 1979).

Путь девочки-подростка к разрешению ее конф­ликтов относительно выбора объекта лежит через Эго-идеал. Инфантильные образы себя и объекта должны быть пересмотрены и деидеализированы. Образ всеобъ­емлюще хорошей, заботливой матери, с которой в своих фантазиях у девочки присутствует симбиотическое слия­ние (или расщепленный образ: лишающей, жестокой матери и страстно желаемой, прекрасной матери) — это более миф, чем реальность — также как и удовольствия, содержащиеся в этой фантазии. Рассеивание этих мифов

– 371 –

делает возможным для девочки интеграцию зрелого Эго-идеала, базирующегося на идентификации с пересмот­ренным образом матери в соединении с идентификаци­ей с другими женщинами, внушающими восхищение. Нарциссическое удовлетворение приходит через иденти­фикацию с Эго-идеалом, по мере того как чувство жен­ственности консолидируется. Теперь девочка свободна сделать гетеросексуальный выбор объекта.

РЕЗЮМЕ

Формирование приемлемого чувства женственнос­ти или женской половой идентичности начинается с пер­вичной женственности (ядра половой идентичности). Более широкое чувство половой идентичности, объеди­няющее некоторые мужские так же, как и женские черты формируется в течение долгого времени. В действитель­ности, разные добавления и пересмотры могут быть сде­ланы в течение жизни. Ухаживание, бракосочетание, бе­ременность, рождение ребенка и материнство также как и другие центральные события жизни делают важный вклад в развитие в дальнейшем.

Поло-ролевая идентичность проделывает свой от­дельный путь развития. Желание иметь ребенка — это часто раннее проявление, отражающее идентификацию с матерью в ее заботливом и ухаживающем взаимодействии с окружающими. В то время, как другие более тонкие идентификации ролевых отношений — это также часть женской поло-ролевой идентичности. Они сознательно или бессознательно влияют на форму женского межлич­ностного взаимодействия. Беременность, рождение ребен­ка и материнство также являются стереотипными поло­выми ролями, которые наше общество соотносит с по­нятием женственности на основе детерменированных культурой, принимаемых половых ролей.

Сексуально-партнерская ориентация хоть и отно­сится к половой идентичности и поло-ролевой иден-

– 372 –

тичности — это отдельный аспект, она проходит свой путь развития. Конфликты относительно выбора объек­та начинаются в раннем детстве в течении Эдипова ком­плекса и установления триадных объектных отношений. Подростковый период требует разрешения инфантиль­ных и подростковых конфликтов относительно выбора объекта. Окончательная ориентация зависит от процес­са разрешения конфликтов в течение подросткового периода. Несмотря на то, что конфликты относительно выбора объекта могут никогда окончательно не решить­ся, и некоторые люди могут изменить свою ориента­цию в удивительно позднем возрасте, пол, выбранного женщиной объекта любви обычно твердо устанавлива­ется в течение позднего подросткового периода и пе­риода ранней взрослости.

– 373 –

Глава 17