Глава 6. Утром было очень странно видеть, как день понемногу крадется в окно его спальни – как всегда

Утром было очень странно видеть, как день понемногу крадется в окно его спальни – как всегда. Эрик наблюдал за внешним миром какое-то время – просто чтобы убедить себя в его существовании. Кейс уже проснулся и угощался всевозможными лакомствами, хранившимися в кладовой. Кофейный столик был завален упаковками из-под печенья и пустыми жестянками из-под сельди, вылизанными дочиста.

– Доброе утро, – произнес пьяница, предлагая хозяину крекер.

Через некоторое время они отправились к мосту, но не нашли ничего, кроме следов у двери, которые могли принадлежать кому угодно. Тщетно они искали стрелу, которую выпустила женщина, целясь в поезд.

Тогда мужчины вернулись в квартиру, где Кейс обучил журналиста обращаться с оружием.

– Если нужно выстрелить, покрепче держи рукоять. Плохо будет, если с перепугу уронишь его. Эта штуковина производит просто адский грохот, но зато стреляет довольно верно.

– Какой фирмы?

– «Глок». В этой штуковине девять пуль, десять во второй обойме.

…Следующей ночью они вновь отправились к мосту, задержавшись по пути, чтобы купить выпивки для Кейса. Затем «сторожа» поставили шахматную доску.

– Я так понимаю, мы больше никого не пытаемся привлечь на свою сторону, чтобы разобраться в этой истории, – произнес Эрик. – Почему?

Кейс сделал первый щедрый глоток виски.

– Не знаю, почему ты так решил, но я лично вот чего кумекаю. Это мой секрет. Я хочу с ними поговорить, спросить кой чего.

– Что, например?

– Например, какого черта им тут надо?

– Ага, значит, ты в некотором роде посол от нашей планеты. Стюарт Кейси, без определенного места жительства.

– А то ж. Ты-то здесь только потому, что платишь за выпивку.

– Ряди своего мира я готов на все. Знаешь какие-нибудь остроумные ответы на вопрос «Кто там?»?

– He-а. Поэтому, прежде чем мы начнем тарабанить в дверь, поднапряги мозги, если ты по-прежнему в игре.

И они ждали. Ночь медленно кралась к рассвету. Вскоре она уступила ему место, и ничего не произошло, если не считать восхода солнца, показавшегося на ясном зимнем небе.

Следующим вечером они вновь вернулись к мосту. И через день тоже. Но ни разу за дверью не раздалось ни звука. Невозможно было даже предположить, что здесь недавно происходило нечто странное. Когда миновала неделя, Кейс и Эрик начали постепенно сомневаться в здравости собственных рассудков и гадать, есть ли смысл и дальше нести стражу в тоннеле. Однако несколько телефонных звонков донесли до их сведения неприятный факт: Эрик остался без работы. Один из его подражателей получил колонку, которую раньше вел приятель Кейса, и ее назвали «Нет никаких сил».

Прошла еще неделя, за ней другая. То, что казалось совершенно невероятным после пережитого приключения, все-таки произошло: жизнь более или менее вернулась в норму. Вскоре Эрик обнаружил, что напяливает на себя привычный костюм с галстуком и начищенные до блеска ботинки и выходит из дома рано утром, чтобы найти работу. Было холодное утро понедельника, и Кейс безмятежно храпел на диване. Эрик чувствовал себя довольно странно, пряча пьяницу в спальне при каждом визите друзей.

Цок-цок-цок – привычно стучали блестящие туфли по бетону, дыхание застывало в воздухе белыми облачками. За поворотом показался мост. И где-то там, затерявшись среди ярких граффити, пряталась красная дверь; не стоило даже поворачивать голову, чтобы взглянуть на нее.

– Ты – всего-навсего странное украшение стенки, – заявил он.

Он намеревался пройти мимо, как любой нормальный человек, но обнаружил, что не может. Эрик поднял камень и запустил им в дверь, тот срикошетил и упал поодаль.

– Эй! – завопил горе-журналист. – Эй, вы! Тук-тук!

Ничего.

– Вы меня не обманете, болваны! – С этими словами Эрик начал колотить по двери кулаками, затем поднял палку и ткнул ею в замочную скважину, где она сломалась о кирпич. Потом он пнул непокорную створку так же, как это делали чужаки.

Ничего.

– И что теперь?! – заорал Эрик в замочную скважину. – Эй! Вызывает другой мир! Я все знаю, слышите? Почему вы прячетесь?!

Он пнул доски изо всех сил и, не удержавшись на ногах, растянулся на асфальтовой дорожке. Поднявшись, попытался выбить дверь плечом. Потом тянул за ручку, дергал ее, пока не взмок окончательно и не запыхался. Дерево потрескивало – и только.

Над головой медленно пророкотал поезд. Эрик запоздало взял себя в руки. Одежда теперь была в совершеннейшем беспорядке и вдобавок пропиталась потом. Да, он явно выглядит недостаточно презентабельно, чтобы пытаться найти хорошую работу. Один из клиентов, выходящих из агентства новостей, уставился на него и заторопился прочь, словно Эрик был опасен.

– Прекрасно, – пробормотал бывший журналист, направляясь домой и собираясь переодеться. – Просто прекрасно.

И тут он услышал:

– Помогите!

Женский голос. Эрик замер. Неужели не померещилось? Размеренный стук колес проходящего поезда искажал звуки.

– Помогите!

Крик донесся от двери. Он был настоящим! Эрик со всех ног помчался назад, опустился на корточки перед красной дверцей и сложил ладони рупором возле замочной скважины.

– Здесь кто-то есть?

– Помогите же мне…

– Как?! – отчаянно завопил Эрик. – Что я должен сделать?!

– Помоги же мне!!!

– Как?! – заорал он через скважину. Ответа не последовало. Он вновь треснул по двери кулаком, затем от души пнул стену рядом. – Эй, здесь есть кто-то? Это ты, та женщина с луком и стрелами? Я хочу помочь тебе, скажи только как.

Он как можно крепче вцепился в медную ручку над замочной скважиной и дернул изо всех сил – и снова растянулся на спине, не удержавшись на ногах, и глупо заморгал, глядя на свод тоннеля. Свет лился из открытой двери в темноту тоннеля под мостом. Воздух наполнился гудением электричества и странным свистящим ветром…

Дрожа всем телом, Эрик поднялся на колени и заглянул в проем с ощущением, будто он стоит на подоконнике и смотрит в окно в нескольких метрах выше от застланной травяным одеялом земли. Перед ним расстилалась широкая лужайка, покрытая роскошной зеленью, словно врезанная в долину между двумя гладкими белыми каменными стенами. В самом ее конце находилась та башня, которую он заметил раньше. Эрик смог разглядеть лишь часть ее, остальное было скрыто холмом. Башня находилась очень далеко, но, несмотря на это, громадой нависала над ним, как в сказке. «А ведь у них там есть магия!» – запоздало вспомнил Эрик. Магия, настоящая магия…

– Помоги мне, пожалуйста! – Теперь голос звучал гораздо отчетливее.

Эрик быстро осмотрелся, но так и не увидел говорившую – взгляд зацепился лишь за неподвижное тело, лежащее на траве. Он сглотнул, подумав о Кейсе. А затем схватил сломанную палку и яростными движениями нацарапал в грязи неподалеку от двери: «Кейс, я открыл ее и вошел».

Он снова заглянул в другой мир, на миг усомнившись в здравости своего рассудка, однако странное, прекрасное небо цвета слоновой кости никуда не делось. Прекрасное, потому что оно было другим, оно было там, оно было настоящим. Дверь покачнулась, словно на ветру. Эрик попытался сообразить, что еще ему следует предпринять, написать еще несколько слов, боясь, что проход сейчас закроется навсегда.

«Возможно, не вернусь».

Больше нет времени ни на что. Кто бы ни звал на помощь, голос умолк. Эрик сделал глубокий вдох, прижал портфель к груди… и снова помедлил. Возможно, это последняя секунда, которую он проводит на Земле, его последние слова…

– Я Бэтмен! – завопил он и бросился в открытую дверь, но споткнулся о порог и полетел кубарем вниз.

Он услышал, как красная створка захлопнулась, а в следующий миг его собственное тело с хрустом врезалось в землю по другую сторону порога. Основной удар пришелся по спине, но голове тоже здорово досталось. Перед глазами заплясали разноцветные звездочки, и Эрик на мгновение – или на час, или на день – потерял сознание.

Через несколько часов Кейс осторожно двинулся в путь. Время близилось к семи. Записка, которую Эрик оставил на кухне, гласила, что вернется его приятель не позже трех.

Кейс поискал пистолет, но вскоре бросил эту затею и вышел из дома без оружия. По всей видимости, оно осталось в новом портфеле Эрика, в чехле, поскольку они каждый раз брали его с собой, отправляясь нести стражу у таинственной двери.

И вот перед Кейсом парк, в котором трава и листва нежно шелестят на ветру, вот мост с секретами, которыми он ни с того ни с сего отказался делиться. Вот и тоннель, зияющий, словно открытый беззубый рот. Даже смешно – это место стало таким родным, что Кейс начал бы по нему скучать, если бы однажды пришлось уйти отсюда навсегда.

– Эрик? Ты тут?

Будь проклята эта темнота! Надо было взять с собой фонарик… и выпивку, если уж на то пошло. Как это, черт побери, он позабыл прихватить бутылочку-другую? Кейс посмеялся над собой. Что ж, назад дорога недолгая.

Примерно через полчаса пьяница вернулся к мосту с бутылкой дешевого скотча, которую для него купил Эрик. При повороте печать на крышке треснула, и этот звук был музыкой для ушей Кейса. Он понюхал напиток и сделал глоток. Ах… его взгляд блуждал от двери к тропинке, где старик надеялся увидеть припозднившегося молодого человека, возвращающегося домой после долгого и сложного дня. Он вспомнил, как обыграл Эрика той первой ночью у двери, и негромко рассмеялся. Сделав еще один глоток, Кейс бережно поставил бутылку на землю и посветил фонарем на землю рядом с тропинкой.

Неподалеку от двери, что было вполне предсказуемо, обнаружились следы, оставшиеся в странной красноватой сырой глине, но они могли принадлежать кому угодно. И… погодите-ка минутку, это же записка! Прямо там, на земле, есть записка, адресованная ему! Часть послания оказалась покрыта пылью, принесенной ветром, и пьяница осторожно сдул ее. «Вошел!» Он готов был заорать во все горло. Эрик вошел туда! Что? Как?!

Кейс нетвердой рукой взял бутылку и как следует приложился к ней, чтобы разогнать туман в голове. Нельзя же эдак запросто открыть эту дверь! Или можно? Он прикусил костяшку пальца, любовно обнял бутылку и схватил фонарик. Кейс уже знал, как собирается поступить. Точнее, попытаться. «Какого черта, я все равно прожил долгую жизнь!» – подумал он.

Он уцепился пальцами за медную ручку и потянул на себя. Он тащил дверь на себя изо всех сил, уперевшись одной ногой в стену и покряхтывая, пока ему не показалось, что плечо вот-вот оторвется. Удивленный вопль разнесся эхом по тоннелю, когда по краям дверцы зазмеился белый свет, словно в ответ на его усилия. Ни с той, ни с другой стороны тоннеля не было ни единого человека, который мог бы обратить внимание на то, что происходит. Кейс вспомнил собственные слова: «Это местечко словно отпугивает людей, когда намечается какое-нибудь дельце»…

Он скрипнул зубами, сделал глубокий вдох и снова изо всех сил потянул дверь на себя дрожащими руками. Неожиданно она распахнулась, и старик, не удержавшись на ногах, сел в грязь, а затем с трудом поднялся и заглянул внутрь. До земли было далековато, но она выглядела достаточно мягкой. Зажав бутылку покрепче, он зажмурился и прыгнул. Кейс приземлился, охнув, но не почувствовав существенной боли – по крайней мере, в отличие от Эрика, упавшего вниз несколько часов назад, и почти сразу же поднялся на ноги.