Современная историография нэпа

Современные исследования НЭПа характеризуются разнообразием тем. В частности, историков интересуют проблемы нэповского социума.

В основу исследования А. В. Баранова «Тенденция к самоорганизации российского социума первой трети 20-века в контексте становления гражданского общества» лег тезис о наличии в нэповском обществе многоукладности, демократического потенциала. НЭП рассматривается автором как мощный стимул к возникновению в обществе тенденции к самоорганизации. А. В. Баранов акцентирует внимание на социуме как значимой сфере реализации нэповских процессов, а не просто как объекте властных воздействий. Нэповский социум он считает важным этапом в развитии российского общества, в большей степени связанным с традиционными формами общественной жизни в стране, нежели с обществом «нового типа», усиленно насаждавшимся советской властью. К основным элементам гражданского общества, возникшим после перехода к НЭПу, историк относит частную собственность и предпринимательство; динамичную дифференциацию классовой структуры; автономные общественные объединения, важнейшими из которых являлись профсоюзы и кооперативное движение; неоднородное общественное сознание. Изучение оппозиционных партий, рабочего движения, общественных организаций 20-х гг. рассматривается А. В. Барановым в качестве элементов развития гражданского общества. Введение НЭПа, по мнению А. В. Баранова, послужило мощным стимулом для формирования нового массового сознания на базе гражданских ценностей: отдельные политические инициативы власти способствовали росту самоорганизации общества, созданию элементов гражданского общества «снизу». Как следствие, в обществе, в известной степени, восстанавливалось положительное отношение к частной собственности и собственнику, наблюдалось оживление разномыслия в идеологической сфере. Автор разграничивает понятия «гражданское общество» и «правовое государство». В послеоктябрьский период в Советской России, в силу, прежде всего, идеологических факторов, идеи правового государства изначально были практически поглощены требованиями нового революционного права. Преобладание правового нигилизма при одновременном сосредоточении реальной власти в руках правящей партии, привели к полному отсутствию правовой организации общественной жизни на основе принципов социальной справедливости и способствовали установлению тоталитарной государственности. Поэтому применительно к периоду новой экономической политики автор считает возможным использовать понятие «гражданское общество», не связывая его с наличием правового государства. Главный вывод автора: переход к НЭПу создал определенные (и весьма существенные) возможности для формирования в России гражданского общества, но сохранение диктата в политической жизни привело к подавлению ростков его демократизации. НЭП был оценен историком как один из важных этапов в истории формирования гражданского общества в России. Он сформулировал тезис о необходимости изучения периода НЭПа в контексте всего процесса становления гражданского общества в России в ХХ веке.

Е. Г. Гимпельсон, в отличие от А. В. Баранова, не видит в нэповском социуме демократического потенциала. В своём труде «НЭП. Новая экономическая политика Ленина-Сталина. Проблемы и уроки. 20-е годы ХХ в.» историк пишет о том, что НЭП, ставший для советской экономики очевидным выходом из кризиса революционной разрухи и гражданской войны, явился результатом сочетания высокоэффективной хозяйственной модели и сильного аппарата государственного управления, основанного на принципах структурной иерархии и партийной дисциплины. Данные принципы не могут лежать в основе демократического государства. Как и А. В. Баранов, Е. Г. Гимпельсон не считает советское государство периода Нэпа правовым. Работа Е. Г. Гимпельсона - итог многолетнего труда. В книге автор пишет о перестройке советского государственного управления после иностранной военной интервенции и гражданской войны на основе восстановления и развития принципов Конституции РСФСР, с учетом глубокого системного кризиса власти, общества. Историк считает, что НЭП был введен большевистским руководством исключительно под давлением обстоятельств (восстания крестьян, Кронштадтский мятеж). В качестве доказательства приводится декрет ВЦИК и СНК от 29 ноября 1920 г. об обобществлении всех мелких кустарей и ремесленников, принятие которого говорит о том, что, несмотря на окончание крупномасштабных боевых действий Гражданской войны, большевики собирались и дальше проводить в стране политику «военного коммунизма». В подготовительных материалах к Х съезду РКП (б), указывает Е. Г. Гимпельсон, нет ни одного проекта резолюции о замене продразверстки продовольственным налогом. Следовательно, идея новой политики в отношении крестьянства окончательно созрела у Ленина в связи с восстанием моряков Кронштадта, и с соответствующим докладом он выступил только на седьмой день работы съезда. Е. Г. Гимпельсон, в отличие от таких историков, как В. А. Шишкин, И. Б. Орлов, В. В. Никулин, писавших о сохранении в НЭПе элементов военного коммунизма, облегчивших Сталину путь к единоличной власти, и характеризующих эту политику как подготовительный этап для формирования административно-командной системы, говорит о самостоятельном характере нэповской России, по объему прав и свобод значительно отличавшейся от периода 1930-х годов. В этом позиция Гимпельсона сходится с позицией А. Баранова, но Гимпельсон не считает возможным использовать понятие «гражданское общество» по отношению к НЭПу. И. А. Баранов, и Е. Г. Гимпельсон сходятся в оценке НЭПа как политики, направленной на восстановление разрушенного хозяйства с помощью частного капитала и привлечения иностранных инвестиций, и определяют НЭП не как стратегический курс, а как тактику временной сдачи позиций буржуазии.