В палату быстро входит Илона.

Илона. Что случилось?!

Изумрудов. Илоночка, не могли бы вы, как лицо официальное, уведомить моего соседа, что в общей палате курить запрещено!

Илона. Как же вы меня напугали. (Разницкому.) Виктор Сергеевич, у нас не курят.

Разницкий (растерянно). Черт... (Выбрасывает сигарету в окно.)

Изумрудов ухмыляется, отодвигает штору, показывает объявление.

Илона. И, пожалуйста, не выбрасывайте мусор за окошко. Там шиповник.

Разницкий. Забыл, извините.

Изумрудов (Илоне). Также передайте, что в туалете, справляя малую нужду, приличные мужчины поднимают сиденье унитаза.

Илона (Разницкому). Виктор Сергеевич...

Разницкий (перебивает). Не глухой!

Изумрудов (Илоне). Поблагодарите Виктора Сергеевича от моего имени.

Илона (Разницкому). Спасибо.

Разницкий (раздраженно). Я слышал! (Ложится на кровать.)

Илона (Разницкому). Как вы себя чувствуете?

Разницкий. Если появится отдельная палата, мне будет значительно лучше.

Илона разводит руками, уходит. Изумрудов берет газету, ложится на кровать, читает. Звонит телефон Разницкого.

Разницкий (в трубку). Да... Триста четырнадцатая. (Выключает трубку, громко.) Придурок!

Изумрудов (вскакивает с кровати). Как вы смеете?!

Разницкий (с недоумением). Что?!

Изумрудов (истерично). Я не позволю! За такое... По физиономии!

Входит Илона, толкая перед собой тележку с тарелками.

(Громко.) Илона, я прошу! Требую! Изолировать меня от этого хама!

Илона (растерянно). Куда?

Изумрудов. Придумайте. (Хватается за сердце, шепчет.) Валидол! (Театрально падает на кровать.)

Илона подбегает к его тумбочке, находит таблетку, дает Изумрудову, он кладет ее под язык.

(Тихо, слегка шепелявя.) Переведите меня куда-нибудь. В ординаторскую... В коридор! В какую-нибудь клизменную!

Илона. Что случилось?

Изумрудов (громко). Я не в том возрасте, чтобы меня обзывали придурком!

Илона удивленно смотрит на Разницкого.

Разницкий. Я не обзывал.

Изумрудов (громко). Значит, я вру?!

Илона. Не волнуйтесь, Евгений Борисович.

Изумрудов. Не только хам! Но и лгун!

Илона (ставит тарелку на стол). Виктор Сергеевич, овсянка.

Разницкий. Ненавижу с детства.

Илона. Еще компот.

Изумрудов (стонет). Илона, мне потребуется медицинская помощь.

Илона. Вызвать врача?

Изумрудов. Пока не нужно.

Разницкий (Илоне). Идите, мы разберемся.

Илона идет к выходу.

Изумрудов. Илона, побудьте еще немного. С вами спокойней.

Илона подходит к Изумрудову, щупает у него пульс.

(Тихо.) Я всегда теряюсь, когда сталкиваюсь с откровенным хамством. Меня парализует.

Илона. Понимаю.

Изумрудов. У вас красивые пальцы.

Илона. Вы мне это уже говорили.

Изумрудов. Когда?

Илона. На прошлой неделе. Я забирала ваши анализы.

Разницкий. Прошу прощения.

Изумрудов. Как таких людей земля носит?

Разницкий. Я извинился.

Илона. Давление померим?

Изумрудов. Зачем? Я чувствую, оно запредельное.

Илона. Евгений Борисович, мне нужно разнести завтрак.

Изумрудов. Мне уже лучше. Спасибо.

Илона. Сходите покушайте.

Изумрудов. Дойду ли.

Илона уходит, толкая тележку. Пауза.

Разницкий. Придурком я назвал Феликса, своего помощника.

Изумрудов тихо стонет.

Досадное недоразумение. Простите.

Изумрудов медленно встает с кровати, демонстративно держится за сердце, уходит.

(Тихо вслед.) Клоун, блин. (Берет тарелку, рассматривает содержимое, нюхает, морщится, уносит ее в туалет.)

Слышен робкий стук в дверь, заглядывает молодой человек с портфелем. Это Феликс.

Феликс (тихо). Простите... Это триста четырнадцатая? (Присматривается.) Живые есть?! Виктор Сергеевич...

Слышен шум унитаза, из туалета выходит Разницкий с пустой тарелкой.

(Крайне удивленно.) Вы... ходите на ногах?!

Разницкий. Нет, я ползаю на ушах.

Феликс. Но Лариса Петровна сказала, у вас сердечный приступ.

Разницкий. Я просил ее так говорить. На самом деле все проще.

Феликс (громко). Слава богу!

Разницкий. Не ори. Что-то срочное?

Феликс. Конечно! (Достает из портфеля большую папку.) В понедельник по трем вашим фирмам декларацию сдавать по НДС, в налоговую, а у меня ни одной подписи. (Раскладывает на столе бумаги.)

Разницкий. Сам бы черканул, все равно это липа.

Феликс. Для бухгалтера подсудное дело.

Разницкий. Дай ручку.

Феликс (показывает). Вот тут подписываете Петровым, тут Ивановым, а тут Сидоровым. (Достает из кармана ручку, отдает Разницкому.)

Разницкий (подписывает документы). Пооригинальнее ничего не придумал?

Феликс. Растерялся. Думал, вообще не застану.

Разницкий трижды сплевывает в сторону.

Что с вами случилось?

Разницкий. Косметическая операция. (Достает коньяк, наливает в стакан.)

Феликс (рассматривает лицо Разницкого). Совсем не заметно.

Разницкий. Позвонили из банка, утром пришли деньги от “Стройгиганта”, потом скажу, куда их раскидать.

У Феликса звонит мобильный.

Феликс (в трубку). Да, мама... Звоню каждые пять минут — телефон недоступен. Наверное, поменяла симку... (Сдерживая слезы.) Не знаю, что делать. Поеду искать по подругам... Где я? В больнице... Не кричи, это по работе. Виктор Сергеевич сделал пластику.

Разницкий, подняв голову от бумаг, крутит пальцем у виска.

(Смотрит на него.) Э-э... Прости, мама, я перепутал. У него инфаркт.

Разницкий бросает ручку.

Нет, инсульт.

Разницкий хватается за голову.

Короче, что-то с головой... Хорошо, привет передам... Со мной все нормально. Пока. (Выключает трубку.) Вам привет от мамы.

Разницкий (громко). Кто тебя за язык тянул, идиот?!

Феликс. У нас горе. (Сдерживает слезы, кашляет.) Можно чем-нибудь промочить горло?

Разницкий (протягивает стакан). Коньяк.

Феликс. Я за рулем.

Разницкий. Тогда компот. (Берет стакан с компотом, подает Феликсу.)

Феликс пьет, вылавливает пальцами фрукты, закидывает их в рот.

Что произошло?! (Громко чавкает.)

Феликс (тяжело вздыхает). От меня ушла жена! (Достает платок, вытирает лицо, шумно сморкается.) Последнюю неделю была сама не своя. Устроила истерику из-за пустяка! Видите ли, ей не понравилось, как я кушаю.

Разницкий. Жрешь ты и правда отвратительно.

Феликс. Пять лет это ее устраивало! (Запрокидывает голову.) Простите, боюсь, от слез выпадут линзы. Чтобы ее не раздражать, я уехал вчера ночевать к маме. Прихожу утром мириться... Ее вещей нет. На столе записка. (Достает из кармана бумажку, протягивает Разницкому.) Вот!

Разницкий (берет, читает). “Не... навижу. Урод. Жанна”.

Феликс. Что скажете?

Разницкий. “Ненавижу” пишется слитно.

Входит Илона.

Илона. К вам уже пришли? А я стою, жду около лифта. (Феликсу.) Здравствуйте.

Феликс (кивает). Я поднялся по лестнице.

Илона (замечает коньяк). Виктор Сергеевич, алкоголь вам категорически запрещен! Если увидит врач...

Разницкий. Не увидит. (Убирает бутылку в тумбочку.) У товарища неприятности.