Этим самым ускоряет приближение конца, своей окончательной катастрофы.

Самым существенным признаком надвинувшегося конца служит разрушение Света, озарявшего темную землю, разрушение келий и монастырей, уничтожение монашества. Последние «умные лучи» этого келейного света, блеснувшие над темной землей из последних благодатных монашеских келий, это: препод. Серафим Саровский, Паисий Величковкий, еп. Игнатий Брянчанинов, Оптинские старцы, Иоанн Кронштадтский и др. – озарили грустную землю особым трепетным светом: тихим, вечерним, закатным светом – светом конца.

В этом свете хотя и чувствовалась небесная улыбка, но в лучах его трепетала и тайная скорбь последних времен – скорбь за грешный, непреображенный мир, идущий к своему грозному неотвратимому концу. В этой светлой скорби последних святых и почувствовался закат монашества, а с ним и закат христианства, почувствовался конец мира…»

Когда же человеческий мир духовно оскудел, овеществился, дух человеческий окончательно превратился в плоть, в материю и больше не может дать духовного материала, пригодного для бытия умного, невещественного, Божественного – дальнейшее существование вещественного, плотского мира не имеет смысла, ему должен быть положен конец.

Ибо материал – человеческая и материальная среда – существуют только для развития духа человеческого, существуют до момента его окончательного самоопределения в сторону добра или зла, в сторону светлой духовности или темного, плотского овеществления.

Если же сам дух избрал для себя темное, плотское, материальное овеществление и окончательно повернулся в его сторону – то тем самым он и самоопределился. Этим самым он умертвил в себе возможность благодатного развития светлого безсмертия в пределах необъятной Вечности.

Дух, превратившийся в плоть, в материю – подпал под власть непререкаемого закона материи: закона распада, разложения, смерти».

Исчезновение монашества, как духовного бытия человечества, и всеобщая ненависть к нему и к христианству – это характерные и самые существенные, неопровержимые признаки конца вещественного мира и овеществившегося духа… Кто ненавидит монашество, тот ненавидит и христианство, тот ненавидит Господа Христа, хотя бы и веровал в Него. Такая вера не спасительная: она не есть вера Отцов, она не православная. Это вера еретическая, сектантская, антихристианская.

И в последних временах весь мир – и безбожный, и так называемый “духовный” охвачен этой верой, исполненной духом ненависти к монашеству…

Миролюбцы – это скрытые, внутренние враги христианства; своим гордостным, плотолюбным житием они отрицают бытие Божие. Потому они в едином духе с безбожием объединились в ненависти к самой душе христианства – к монашеству, и этим обнаружили свою окончательную и непримиримую ненависть ко Христу, выявили свою принадлежность к духу антихриста».

Отец Иоанн говорит здесь об истинном монашестве, а не о показном, внешнем, актерском. В наше время эта ненависть проявляется не в открытом гонении и разрушении монастырей, а в тайном давлении на монашествующих с целью заставить их перейти на службу к новому мировому владыке, принять все его условия и этим самым фактически отречься от Христа. Монахи, которые изначально отрекаются от мира, которые призваны к стяжанию христианского совершенства, к внутреннему умному деланию, должны снова слиться с миром сим, во зле лежащим, и, по сути, служить ему, а не Богу. И далее о. Иоанн пророчески пишет о том, что ныне наступила ночь Гефсимании, ибо Иуда руководит темной и злой массой, вчерашний ученик Христов – во главе зачинщиков богоубийства.

Сей грозный образ знамения, – пишет о. Иоанн, – проявился в выразительном и ярком “объединении” безбожия с богоотступлением; в нем же сокрыта тайна конца, или, выражаясь языком Евангелия – тайна жатвы, – предсказанной в притче Спасителем, где Господь сказал: «Во время жатвы Я скажу жнецам: соберите прежде плевелы. И свяжите их в снопы, чтобы сжечь» (Мф. 13, 30).

Это таинственное объединение и мирских, и “духовных” в ненависти к монашеству – как к сущности христианства – …и есть таинственное “связывание плевелов в связки”, перед концом, перед огнем… Объединилось то, что чуждо христианства... А если присмотреться к их плотолюбивому и безстрашному житию, прикрытому рясой, то они и ныне сожжены в своей совести…

Увидев это пророческое таинство, остаток христиан должен восклонить свои головы, поднять вверх, устремить ум к Горнему, усилить “умное делание”, ухватиться за внутреннее – за внимание к помыслам, за сие невещественное делание св. Отцов, которое только и может увести нас от жития вещественного, плотского, гибнущего, и на сем пути руководствоваться их Богодухновенными Писаниями. Только этим и может спастись “умная личность христианская” от окончательной и неминуемой гибели. Ибо живого руководства нет; духоносных наставников и благодатных старцев, которые непогрешительно указали бы нам путь спасения, нынче не стало. Поэтому нам нужно ухватиться за Писания Отцов, как за спасительный “обломок” от Апостольского Корабля и спасаться этим “обломком” и покаянным молитвенным плачем.

Путь нам указан – от внешнего к внутреннему: ко вниманию к помыслам и к непрестанной молитве».

Когда нам сегодня церковные либералы пытаются доказать идею безгрешности принятия апокалиптических начертаний как внешних знаков, не имеющих отношения к внутреннему, они спекулируют на понимании духовной жизни христианина как внутреннего, сердечного процесса. Дескать, главное – это бороться с грехами, каяться, молиться, делать добрые дела. И ведь с этим не поспоришь. Но ложь заключается в том, что закон духовной жизни, духовного восхождения, гласит: от внешнего – к внутреннему, а не наоборот! Наоборот бывает только в отрицательном смысле: внутреннее отступление от Бога рано или поздно проявляется внешне, поэтому принятие глобалистских атрибутов для большинства населения земного шара – это естественный итог изменения их внутреннего состояния, их обезбоживания. Но в положительном смысле другого пути нет, как пишет о. Иоанн Журавский, как пишут все Святые Отцы. Иными словами, если человек не будет придерживаться внешнего благочестия, он не сможет стяжать и внутреннего! Если он, например, наденет майку с фашистской свастикой или с бесовской рожей и в таком виде придет в храм, то он не сможет по-настоящему ни молиться, ни каяться, как не сможет и помогать людям, разъезжая на машине с номерами в виде числа 666. Если человек по своей воле получил от антихристовой системы цифровое антиимя и прочие атрибуты нового мирового порядка, подписал все промежуточные согласия на вхождение в систему, пользуется какими-либо электронными картами, то он уже мистически связан, и его духовная жизнь как раз и ограничивается «внешним» (в лучшем случае – душевным, а не духовным), является самообманом, иллюзией, так как он совершил акт «внешнего» перехода под власть антихриста. Нам необходимо помнить евангельскую заповедь, данную Иисусом Христом, о том, что нельзя служить двум господам! Адам и Ева совершили «внешний» поступок, вкусив от древа познания добра и зла, и после этого изменились внутренне. Поэтому все доводы в пользу безгрешности принятия антихристовых начертаний свидетельствуют как минимум о незнании духовных законов и отсутствии настоящего опыта духовной жизни.

Ровно сто лет тому назад, в 1913 году, свершилась Афонская трагедия: монахи-имяславцы, исповедники Имени Христова, были осуждены официальной церковной властью и высланы с Афона. Святейший Синод вынес определение об Имени Божием в своем Послании, и это определение можно назвать хулой и ересью по отношению к Имени Божию и Имени Христову. По сути дела, Синод отверг церковное вероучение о Божественной силе Имени Христова, приравняв это страшное и великое Имя, которое держит весь мир (по слову Ангела, явившемуся св. Ерме) к любым другим тварным именам, к некой благочестивой условности, по сути дела – к пустому звуку. Такое решение Синода явилось плодом многолетнего внутреннего отступления высшей церковной иерархии от истинных основ Православия. Воистину, ненависть к монахам-имяславцам была проявлением ненависти к внутреннему «умному деланию», к непрестанной молитве Иисусовой, а значит – к Имени Христову и Самому Христу. Это событие не могло остаться безнаказанным для России, а в конечном итоге – и для всего мира. Разгром русского монашества на Афоне явился началом Апокалипсиса. Уже в конце 1913-го года в Америке была легализована так называемая «Федеральная резервная система», получившая неограниченные права частных лиц в печатании денег и как результат этого – неограниченную власть, в перспективе – власть над миром. Иными словами, деятельность «тайны беззакония» вышла на финишную прямую, в конце которой обозначилась её главная цель – приведение к мировому господству «человека греха и сына погибели». Через год, в 1914 году, начнется первая мировая война, которая для России закончится свержением царя и уничтожением монархии. Временно победившие в имяславских спорах имяборцы продолжают и теперь стоять у руля церковного управления, они продолжают преподавать в духовных школах и проповедовать «свою веру». Они навязывают церковному народу своё антиправославное рационалистическое мировоззрение, которое есть ничто иное, как скрытый материализм. Для них первично не СЛОВО, а материя, не ИМЯ, а физиология. Они не имеют веры в великое и славное Имя Господа нашего Иисуса Христа, учение о Божественной силе которого «имеет полное достоинство основного догмата веры и принадлежит к всесвятому числу и составу этих догматов» (по слову святителя Игнатия (Брянчанинова) – т. 1, с. 220), и без призывания которого невозможно обрести спасение. И уж тем более, наши христианские имена для них ещё б о льшая условность. Поэтому они не видят и не ощущают никакого греха в согласии на замену христианского имени цифровым идентификатором личности. Они не хотят всерьёз отнестись к той истине, что наши имена суть имена СЛОВЕСНЫЕ, ибо человек сотворен Богом как словесное существо; что имена христианские являются святыми потому, что освящаются Именем Христовым; что верность христианина своему имени в наше апокалиптическое время равнозначно верности Имени Божию и Самому Богу. Не хотят они знать и того, что в имени, по слову св. Иоанна Златоуста, всегда присутствует знак владычества: чьё имя мы носим, тому господину и служим. Кому служат все те, кто добровольно принял цифровые антиимена и пользуются ими для обретения земных благ?

Человек, как существо словесное, сотворенное Богом Словом, не может существовать без словесного имени. При рождении каждый получает имя. При духовном рождении – таинстве Крещения – христианин получает святое христианское имя. Имя – это неотчуждаемая наша собственность, оно именует душу человека и неразрывно с его душой. В конце времен враг покушается на эту собственность: поругание человеческой природы, уничтожение человека как творения Божия и искоренение в нём образа Божия завершается сатанинским апофеозом – присвоением всему человечеству числовых имен, неразрывно связанных с именем антихриста – числом 666. Причем главный принцип внедряемой тайной беззакония законодательной системы, согласно которой всё человечество должно перейти в новый антимир под новыми антихристовыми числовыми именами, – это принцип ДОБРОВОЛЬНОСТИ принятия этих антиимён!

Исходя из всего вышеизложенного, мы приходим к тому выводу, что документ под названием «Позиция Церкви в связи с развитием технологий учета и обработки персональных данных», принятый на последнем Архиерейском Соборе, не содержит в себе истины, так как отрицает греховность добровольного принятия цифровых антиимен, глобалистских документов и прочих атрибутов нового мирового порядка, не усматривает в построении системы электронной диктатуры того общественного устройства, которое описано в Откровении св. Иоанна Богослова как царство антихриста. Если мы будем поддерживать этот документ, если будем писать письма в поддержку «Открытых обращений», призывающих пропагандировать лукавую позицию этого документа, то мы станем в одни ряды с отступниками, согласимся с еретической ложью, что никакой внешний знак не повредит духовному здоровью человека, если человек, принимая этот «внешний знак», открыто не отрекается от Христа. Если бы Архиерейский Собор сказал правду о том, что принятие цифровых идентификаторов и глобалистских документов является грехом, равнозначным отречению от Христа, и обратился бы ко всему церковному народу с призывом к акту мирного гражданского неповиновения новым антихристовым законам, то это смогло бы в корне изменить ситуацию в нашей стране. Власть светская, выполняющая все указания мировой элиты по перестройке нашего общества в царство антихриста, не смогла бы отмахнуться от такого заявления Церкви, полностью отрицающего построение нового антимира и призывающего всех православных людей к выходу из системы, к отказу от цифровых начертаний как знака владычества сына погибели.

Но, увы, по всему видно, что апостасийные процессы в нашей Церкви зашли слишком далеко, иерархия как бы «повязана» прелестями мира сего и уже не способна на подвиг. Воистину, «широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими» (Мф. 7, 13). Но в Церкви Христовой Дух свидетельствует о Себе «когда хочет, где хочет и как хочет, потому что не мы являемся мерою для Духа, а Дух является мерою для нас» (по слову М.А. Новоселова). Поэтому истина всегда будет оставаться истиной, а ложь – ложью. И мы имеем полную свободу и полное право поступать согласно своей христианской совести, согласно учению Церкви, которая всегда есть хранительница Истины Христовой!

Дорогие братья и сестры! Мы обращаемся ко всем тем, кто сердцем откликается на наши слова, кто сохранил в сердце веру в Господа Спасителя и в его Божественное Имя. И какие бы скорбные минуты нам не приходилось переживать, будем твёрдо держаться за Имя Христово, до конца сохраняя верность своим именам, и через это – верность Господу, помня, что Имя Его – всесильно, что по слову св. Иоанна Лествичника, нет сильнейшего оружия ни на небе, ни на земле. Будем же по мере сил, в духе покаяния и сокрушения сердечного, молитвенно призывать это святейшее Имя. Как писал старец Иоанн Журавский, «пусть мы не знаем силы сего Святого оружия, но враги наши знают и трепещут». Мы имеем право лишь на один страх – страх Божий, ибо страх пред врагами Божьими свидетельствует о нашем неверии в силу Господа нашего Иисуса Христа и в Его спасительное Имя. Не будем же мы, христиане последних времен, бояться быть «безумными» в очах мира сего, который неудержимо скатывается в бездну.