Июля 1909 г.

< …> Когда я вечером пришел к Батюшке на откровение и благословение, то он очень неожиданно для меня спросил:

— Вы помните, какое сегодня читалось Евангелие?

— Простите, Батюшка, забыл.

— Там говорилось, что евреи, разъярившись на Господа, «возвели Его на гору, да быша Его низринули. Он же, прошед посреде них, идяше»(см. Лк. 4, 22–30). Что это значит? По отношению к Господу Иисусу смысл ясен, то есть что иудеи до того разъярились на Него, что хотели Его сбросить с горы, но Он, пройдя среди них невредимо, пошел далее Своим путем. А по отношению к нам это имеет другой смысл, а именно: «разъяренные евреи»обозначают страстные помыслы, которые тщатся ввергнуть нас в бездну. Но ум наш проходит сквозь них невредимо и, пройдя, оставляет их сзади себя и идет все вперед и вперед, приближаясь к горнему Иерусалиму — Царству Небесному. Заметьте, не только проходит сквозь них, но идет и далее…

Георгий Задонский Затворник пишет про себя, что он, будучи еще в миру, был идеалист, всюду искал красоты. Он и сам был красив. Познакомившись с одной красавицей, он даже сделал ей предложение, на что она, конечно, согласилась. И, кажется, в ту же ночь он видит сон: как будто стоит перед ним красавица, такая красавица, каких он никогда не видел, перед которою та, которой он сделал предложение — ничто. И он в изумлении говорит: «Кто ты? Как твое имя?» — «Имя мое — Целомудрие». И он просыпается.«Так вот она где, красота! Ничего мне не надо!» — и удалился в затвор, все презрев.

Да, иногда Господь вразумляет при помощи и чувственных образов. Затворник Георгий в миру искал красоты, но искал там, где ее нельзя найти. Не понимал он еще, что надо искать ее в совершенно ином. А Господь этим сном поставил его на путь истины.

< …>

Июля 1909 г.

26–го числа Батюшка благословил мне с братом Никитой пройтись немного по лесу< …>.

— Мне было однажды очень тяжело, но близилось уже время моего избавления. Заметьте, так всегда бывает: сильные скорби — всегда признак особенной благодати Божией, только надо перетерпеть. Так было и со мной. И вот в это–то самое время о. Нектарий предложил мне пройти по лесу. Я согласился< …>. Прекрасный вид этого места так понравился мне, что я даже отдохнул душой, мне просто не хотелось уходить оттуда.

Мне, конечно, это местечко понравилось, но не так, как Батюшке, ибо он высокий художник в душе.

< …> Как–то Батюшка говорил мне, что бывает время, когда человек устает и не способен ни к молитве, ни к письму, ни к чтению. Тогда пусть займется рукоделием, что и исполнял один Преосвященный на деле. Он имел, кажется, токарный станок.