Тоталитарные тенденции в США

Социальная и экономическая политика США в 1930-е гг. имела черты, схожие с политикой СССР, Германии и Италии того периода. Так, следуя «Новому курсу», президент Франклин Рузвельт ввёл субсидии сельскому хозяйству, установил минимальный размер оплаты труда, учредил систему социального обеспечения и внёс элементы централизации и планирования в экономику^[10]. В связи с подготовкой к войне, делались попытки сместить акцент в экономике от получения прибыли на «реальное» производство. В то же время специальные условия в социальных программах фактически сделали их доступными только для белого населения, исключив из них большинство негров и латино-американцев^[11]. Во время войны свыше ста тысяч американцев японского происхождения были направлены в концентрационные зоны. Эстетический антураж режима, в частности, культ образа мускулистого рабочего, шестёренок на плакатах и т. д., был также вполне характерен для США 1930-х гг.

Как пишет историк Дм. Шляпентох, в послевоенные годы государство продолжало активно участвовать в управлении экономикой, при этом акцент по-прежнему делался на «реальное» производство и постоянное планируемое повышение качества товаров. Это сочеталось с репрессиями: «маккартизм» не сильно отличался от так называемой «борьбы с космополитизмом» в послевоенном СССР^[12]. По мнению Шляпентоха, эти тоталитарные черты американской экономики и политики обеспечили правящей верхушке массовую поддержку среди населения и способствовали борьбе США с Советским Союзом на ранней стадии «холодной войны»^[13].

Критика правомочности понятия «тоталитаризм»

Фашизм и марксизм-ленинизм имеют ряд существенных отличий и во многом враждебны друг другу. Главной целью общества, согласно марксистско-ленинской теории, является социальная и экономическая справедливость, ради чего упраздняется частная собственность на средства производства. Эта идеология исходит из фундаментального равенства, в том числе, по культурным и этническим признакам, и стремится к равенству в уровне жизни. Напротив, фашизм категорически отрицает равенство и «чужеродные» влияния, утверждая, что сильная личность («сверхчеловек») обладает преимущественным правом. Более того, нацизм призывал к поражению в правах и уничтожению «низших» и «неполноценных» рас, в то время как марксизм делал основной упор на ликвидации деления общества на экономические классы. В силу этих обстоятельств, существует точка зрения, разделяемая в первую очередь сторонниками фашизма и марксизма-ленинизма, что эти идеологии являются в корне различными и, следовательно, употребление термина «тоталитаризм» лишено объективных оснований.

При анализе общих черт нацистской Германии и СССР, заслуживает упоминания точка зрения, что оба государства были демократическими. В качестве доводов приводятся обширная поддержка НСДАП среди населения (победа на выборах 1933 года с результатом 43 %), создание ею большой политической коалиции, необходимой для выдвижения лидера НСДАП в канцлеры, а также массовая поддержка действий политического руководства во время войны^[14]. Аналогичные доводы приводятся в отношении поддержки политики руководства ВКП(б) в СССР. Эта квалификация не соответствует классическому определению демократии, предполагающему не просто одобрение или неодобрение власти со стороны народа, а статус народа как реального источника власти, от которого зависит процесс принятия политических решений и свободное избрание политических лидеров^[15]. С другой стороны, теория тоталитаризма также обращает внимание на факт массовой поддержки тоталитарных режимов и делает вывод, что такие режимы базируются на «энтузиазме и терроре».

Другим доводом против использования термина «тоталитаризм» является его целесообразность. Критики утверждают, что кроме очевидной цели приравнять советский режим к нацизму, этот термин не несёт никакой пользы, поскольку не объясняет реальное функционирование СССР, как революционная диктатура сменилась тоталитарной или почему в послевоенное время марксизм продолжал пользоваться в мире большой популярностью^[16]. Тоталитаризм обычно подаётся как стабильный режим, который не способен ни взорваться изнутри, ни быть уничтоженным извне^[17]. Между тем, сталинская диктатура сменилась более умеренным авторитарным режимом, который окончательно рухнул в 1991 г. Следовательно, по мнению критиков, необходимо принять во внимание другие обстоятельства, например, что и тоталитарным, и либеральным режимам была присуща модернизация^[18]. Другие историки и экономисты полагают, что напротив, концепция тоталитаризма объясняет функционирование Германии и СССР в 1930-е годы, например, нагнетание страха через систему ГУЛАГа или концентрационных лагерей, или экстенсивность экономики, подрывающую режим после исчерпания её возможностей^[4].

Ряд специалистов утверждают, что наличие внутрипартийных фракций и появление диссидентского движения в СССР и странах соцблока после смерти Сталина ставит под сомнение корректность классификации этих режимов как тоталитарных^[19]. Они полагают, что после смерти тоталитарного лидера режим вступает в фазу, для которой характерен конфликт между интересами различных политических группировок и элементы политического плюрализма. Сторонники теории тоталитаризма возражают, что понятие «политический плюрализм» применимо только по отношению к общественным институтам, которые обеспечивают распределение власти и совместное использование её ресурсов конкурирующими группами^[20].