Близкий человек.

ГЛАВА 9. Близкий человек.

Твой самый Близкий Человек.
Он здесь и большего не нужно.
Пусть злится Ночь, пусть меркнет Свет,
Пусть Вьюга, не смолкая, кружит.

Ты защищен! Ты не один!
Ты не боишься ничего.
Ты для врагов непобедим,
Пока ты чувствуешь ЕГО.

Нарцисса выглядела очень беззащитной, и это так не вязалось с тщательно созданным ею образом.

Гермиона видела ее прежде лишь раз на Чемпионате Мира по Квиддичу, это было перед четвертым курсом. Тогда они оказались на одной трибуне с Малфоями. Помнится, девушку поразила мать Драко. В ней сочетались совершенно несочетаемые вещи: удивительная красота с холодным высокомерием. Сложно как–то определенно относиться к таким людям. Во всяком случае, у Гермионы не возникло бы желания, пообщаться с этой холодной женщиной.

И вот сейчас на пороге комнаты стояла она и не она. Та же завораживающая красота, подчеркнутая легким серебристым платьем сложной конструкции и дорогими украшениями. Но это была другая женщина. Разница заключалась во встревоженном взгляде, обращенном к сыну и в том, как минуту спустя, Нарцисса бросилась к Драко и порывисто обняла его за шею. Почему-то эта порывистость никак не вязалась с ее нарядом и общим обликом.

- Драко, у тебя кровь идет, - произнесла Нарцисса те же слова, что и сама Гермиона 10 минут назад.

Малфой тут же сделал шаг назад, высвобождаясь из объятий, и дотронулся до разбитой губы.

- Ерунда!

- Здесь был Люциус, – Нарцисса пристально посмотрела на сына. Она не спрашивала. Она утверждала.

Драко неопределенно дернул плечом. Этот жест мог означать что угодно.

- Так это по твоей просьбе я здесь! – наконец, озарило Нарциссу.

- Ты здорово выглядишь сегодня, - внезапно перебил ее сын. – Что происходит? Почему ты в этом наряде?

- Драко, у твоего отца были кое-какие планы. И ты своей просьбой их нарушил. Зачем ты это сделал? Ты же знаешь, чем для тебя это может закончиться.

- Ерунда! – весело, как ему показалось, повторил Малфой. И тут же голос его стал серьезным. – Что это за планы?

- Кровь нужно остановить! – объявила Нарцисса и решительно направилась в сторону шкафа.

Сердце Гермионы ухнуло в пятки, но, как оказалось, Нарцисса собиралась в ванную комнату, находящуюся рядом. Через минуту она появилась, неся в руках миску с водой и чистую льняную тряпочку.

- Иди сюда, - позвала она сына.

Драко послушно приблизился и замер. Гермиона с удивлением наблюдала эту картину. Сейчас, когда Драко стоял напротив матери, держа в руках миску с водой, в то время как она осторожно стирала кровь с его лица, они были удивительно похожи. А ведь еще полчаса назад Гермиона готова была утверждать, что Драко – копия своего отца.

После того, как с оттиранием крови было покончено, Нарцисса принялась внимательно изучать лицо сына, осторожно касаясь кончиками пальцев. Они были одного роста, хотя Драко был достаточно высок. Наверное, все дело было в каблуках Нарциссы.

- Я даже не смогу залечить твое лицо, - расстроено проговорила Нарцисса. – Кровь уже не идет, но пока будет больно. А здесь появится синяк.

Нарцисса осторожно прикоснулась к покраснению на скуле сына.

- Ну, так здорово! Шрамы украшают мужчину, - бодро проговорил Малфой.

- Но не когда их так много, - указательным пальцем Нарцисса провела по переносице сына. По тонкому белому шраму, поняла Гермиона. – Это осталось после того, как мы провели день на пляже в июне, так?

Значит, Гермиона решила правильно. Раньше у Малфоя не было этой отметины. Она бы заметила. Драко Малфой перехватил пальцы матери, отвел их от своего лица и, отвернувшись, пристроил миску с водой на письменный стол. Нарцисса осталась стоять, ожидая ответа. Малфой обернулся, изучающе оглядел мать и вынес вердикт.

- Мне не нравится твоя прическа.

Поняв, что разговора в предложенном ею русле не будет, Нарцисса легко приняла подачу сына.

- Ты непоследователен. Пять минут назад ты делал мне комплемент. Или ты врал? – в ее голосе послышалась шутливая угроза.

- Я? Не помню, чтобы я что-то говорил про твою прическу пять минут назад. Комплимент скорее относился к платью и украшениям. Хотя… при ближайшем рассмотрении, они мне тоже не нравятся, - критически закончил он.

- Драко!!! - возмутилась Нарцисса. - Такое нельзя говорить женщине!!!

- Что поделать, если я болезненно честен, - смиренно опустил голову Малфой. - Не нужно было прививать мне с детства такие строгие моральные принципы.

В ответ Нарцисса прыснула, совсем как девчонка.

- Ты единственный, кто мог такое ляпнуть в этом доме.

С этими словами, она подняла обе руки к голове, что-то щелкнуло, и ее удивительные волосы рассыпались по плечам. Они искрились в свете камина, доходя Нарциссе почти до пояса. На этом представление не закончилось. Нарцисса швырнула дорогущую заколку, переливающуюся драгоценными камнями, на широкую кровать Драко. Минуту спустя туда же последовали колье, сережки, браслет. Глядя на это, Драко рассмеялся.

Гермиона поразилась его взгляду. Она бы никогда не могла подумать, что во взгляде этого отвратительного субъекта может сквозить такая нежность. Гермиона впервые за этот вечер почувствовала себя неуютно и отчетливо осознала, что она ПОДГЛЯДЫВАЕТ. За чужой жизнью. Ей ужасно захотелось оказаться подальше от этой странной комнаты и этих странных людей, чей покой она ненамеренно нарушала. Каким-то шестым чувством она понимала, что такие посиделки в семье Малфоев были редкостью. Это было заметно по каким-то мелочам: легкой неловкости Драко, скованности жестов Нарциссы.

«В это крыло никто не заходит, кроме домовых эльфов и меня», - кажется, так сказал Малфой. Было видно, что Нарцисса нечастая гостья в комнате сына. Она, явно, в ней плохо ориентировалась и сейчас, тряхнув светлыми волосами, пыталась оглядеться. Гермиона заметила, что в хитроумно уложенную прическу Нарциссы Малфой, была спрятана легкомысленная челка. Освободившись от заколки, она падала на глаза, и Нарцисса то и дело, поправляла ее и откидывала в сторону. Это придавало ей вид совсем молоденькой девчонки. Кто эти люди? Сын и мать? Вряд ли. Они были похожи скорее на брата и сестру. Причем, Нарцисса выглядела младшей сестрой. Такой беззащитной она казалась, лишившись сверкающих украшений и холодного взгляда. Драко же, наоборот, казался как-то старше. Наверно, потому, что был призван оберегать и защищать это хрупкое создание.

Нарцисса медленно подошла к противоположной стене.

- Я не помню этой картины, - проговорила она.

Только тут Гермиона посмотрела на картину, висящую над камином. Смешно, она провела напротив целый вечер и не заметила. Хотя, с другой стороны, ей было не до убранства комнаты Драко Малфоя.

Полотно действительно привлекало к себе внимание. Это был морской пейзаж? Да нет, скорее, Вселенский.

- Она называется «Притяжение», - подал голос Драко Малфой, становясь рядом с матерью и тоже разглядывая картину.

На пейзаже было изображено море, только поверхность его была не ровной, а в виде сферы. Словно это море располагалось на самом краю земли. А над водой безумными красками играло небо. Наверное, здесь были собраны все оттенки, какие только смогло нарисовать воображение автора. Чернильно-фиолетовый цвет переходил в пламенеющий оранжевый. Безумное небо над безумной землей. И весь этот водоворот и буйство красок держался лишь какой-то невидимой силой автора, готовый в любую минуту стечь, слиться со сферой земли. Все удерживалось хрупким притяжением. Тонким равновесием, которое, казалось, слишком легко нарушить. И тогда мир сольется. По небольшому художественному опыту Гермиона знала, что в миг, когда вся эта удивительная палитра смешается, мир на картине станет грязно – серым.

- Когда ты ее купил? – нахмурив лобик, повернулась Нарцисса к сыну.

- Прошлым летом.

- Но ты же был в скаутском лагере. Там продавали картины?

- Ну, не могу же я два месяца только гонять на метле и вязать морские узлы. Я сбежал на несколько дней в ближайший, более менее, крупный городок: поесть нормальной еды, поспать на кровати, а не на жесткой земле, сходить на пару выставок. Там я встретил эту картину. Автора не помню. Просто она мне понравилась, и я ее купил.

- Удивительно, - проговорила Нарцисса и склонила голову набок, желая лучше посмотреть.

Драко так точно повторил ее жест, что Гермионе стало смешно.

- Она очень…

- Очень выделяется из моего интерьера, - подхватил Драко Малфой. - Просто это - единственная живая вещь в моей комнате. К тому же она напоминает мне…

Какие мысли навевает эта картина на ее хозяина, никто так и не узнал, потому, что в этот миг раздался стук в дверь, заставивший всех обитателей комнаты вздрогнуть. Нарцисса шагнула к кровати, а Драко направился к двери.

На пороге появился эльф, который уведомил молодого хозяина о необходимости явиться в 6 утра в фехтовальный зал для беседы с отцом. Убедившись в том, что поручение доставлено, эльф растворился в коридоре. Драко яростно захлопнул двери и стал с остервенением накладывать на нее «АнтиАлохоморру». Гермиона уже поняла, что обитатели этого дома могут совершать какие-то простейшие действия без помощи палочки. По-видимому, дело было в чарах, наложенных на замок. После 7-го или 10-го заклятия Нарцисса мягко произнесла:

- Если ты захочешь открыть комнату к 6-ти утра, тебе придется приступить к этому прямо сейчас.

Драко остановился и оглянулся на мать. В его глазах горела ярость. Встретившись в ее взглядом, он опустил голову.

- Прости, я не должен был…

Не договорив, юный представитель рода Малфоев начал разгребать последствия учиненного им самим безобразия – снимать закрывающие заклятия. Нарцисса молча наблюдала за сыном. По реакции обоих Гермиона поняла, что такая открытая вспышка ярости для Драко Малфоя была поистине редким явлением. Она не могла знать наверняка, но, как ей показалось, Нарцисса видела этот в первый раз.

- Драко, я же говорила, что ты не должен был.

- Мам, - голос и взгляд Малфоя были совершенно спокойны, словно, это не он буйствовал две минуты назад. – Все будет хорошо, - членораздельно произнес он.

- Последнее посещение фехтовальной комнаты перед отъездом в лагерь закончилось, мягко сказать, нехорошо, - упрямо проговорила Нарцисса.

- Откуда ты знаешь? – резко спросил сын.

- От домовых эльфов, которые лечили тебя.

- Черт! Это все ерунда, они просто соврали.

- Драко, домовые эльфы не врут, она просто не умеют. Да и ты, если на то пошло, - тоже. Что там было? Я должна знать.

- Мам, ну зачем тебе это? Ничего интересного, правда.

- Драко Регулус Малфой! Я - твоя мать. Да, я была ей лишь номинально все семнадцать лет твоей жизни, и ты вправе наказывать меня за это. Но два месяца назад я поняла, что у меня есть близкий человек, которому я нужна и который мне нужен. Я обязана знать, что происходит с тобой. Я хочу это знать, и если ты не скажешь правду, я сейчас же сниму твои чертовы оставшиеся «АнтиАлохоморры» и отправлюсь на рандеву с Темным Лордом, которое ты так опрометчиво отменил.

Говоря эту гневную тираду, Нарцисса наступала на сына, тыча ему пальцем в грудь. Драко опешил.

- Обычнее «Круцио», - недовольно пробурчал он. - На рандеву только не надо. Между прочим, это шантаж!

Было видно, что его до глубины души поразали слова матери. Он не ожидал такой откровенности и такого яростного материнского чувства с ее стороны. Так не вязалось это с ее обычной холодностью и сдержанностью. Но уж если Драко Малфой был ошарашен, что же говорить о Гермионе. Ее поразила все сцена от начала до конца. Начиная с яростной материнской атаки и заканчивая фразой «Обычное «Круцио». Дурдом какой-то! Они, словно, говорили о паре шлепков по мягкому месту.

- Ты обманываешь, - уже более спокойно произнесла Нарцисса.

Сын вопросительно поднял бровь.

- От «Круцио» не остается следов, – пояснила она, - ты же был весь в порезах, некоторые из которых, так и оставили следы, несмотря на все старания эльфов.

- Я не обманываю, - подойдя к окну и посмотрев на звездное небо, устало проговорил Драко Малфой. – Просто, в зале был разбит витраж, и на полу оказалось много осколков.

Послышался судорожный вздох Нарциссы, а у Гермионы поплыло перед глазами. Она читала описание действия этого заклятия. При его применении не было разницы сильный человек или слабый. Не было человека вообще. Было лишь тело раненого животного, которое, упав, корчилось в агонии. Сильный мог разве что продержаться чуть дольше.

«На полу оказалось много осколков», - у Гермионы закружилась голова. Ее мозг отказывался воспринимать подобную жестокость.

Открыв глаза, она заметила, что Драко обернулся к Нарциссе, а та зябко ежится, обхватив себя за плечи.

- Как дела у Марисы? – сменил он тему.

Несколько минут тишину нарушал лишь треск дров в камине. А потом Нарцисса подняла голову и улыбнулась.

- У нее все здорово, - весело проговорила она.

Драко улыбнулся в ответ.

Гермионе стало дико. Как можно так быстро переходить от ужаса к веселью? А потом она поняла. Только при таком отношении к жизни можно было спасти свой разум в этом страшном доме.

- Садись, я поищу тебе что–нибудь теплое, - проговорил Драко и указал Нарциссе на кровать.

Та села и принялась расстегивать босоножки.

- Представляешь, мы с Марисой ходили в маггловское КИНО, - ее лицо оживилось, и она вновь стала похожа на девчонку. Драко, улыбаясь, смотрел в ее сверкающие глаза.

- Там было так интересно. Я не знаю, как они это делают, но на стене висит такая штука, и на ней движутся люди. Что-то вроде колдографии. Только они двигаются долго. Говорят что-то, делают.

- Глупость какая, - со смехом сказал Драко.

- Ничего не глупость! - заспорила Нарцисса. Ее щеки раскраснелись, и она начала увлеченно жестикулировать.

Драко, все еще улыбаясь, направился к шкафу.

- Мы смотрели кино ужасов. Там были такие монстры, типа наших соплохвостов, только страшнее.

- Что может быть страшнее соплохвостов. А-а-а!

Увидев Гермиону, Малфой шарахнулся от шкафа. Та вовремя спряталась за мантии. Ну, как можно было опять про нее забыть?

- Что случилось? – удивилась Нарцисса.

- У меня просто слишком живое воображение, - держась за грудь, пытался прийти в себя Малфой. – Тут мантия упала.

Нарцисса рассмеялась. А Гермиона подумала, что она в этом шкафу будет для Малфоя похуже душек-соплохвостов. Бесцеремонно отодвинув девушку, Драко снял теплую мантию и, не глядя не Гермиону, закрыл дверь шкафа. Той осталось лишь наблюдать, как Малфой направляется к Нарциссе и набрасывает ей на плечи свою мантию.

- Знаешь, что я нашла у Марисы? Не поверишь!

- Поверю! – торжественно пообещал Малфой.

- Твои детские фотографии, хочешь посмотреть?

- У меня были детские фотографии? – удивился юноша.

«У меня было детство?» - слышится Гермионе в этом вопросе. Нарцисса сразу становится серьезной.

- Драко, не говори так, конечно, были. То, что их нет в этом замке, еще не значит…

- Да, да, знаю. В этом замке я буду увековечен лишь в дурацком пыльном портрете, когда совершу деяние, достойное семьи Малфоев. А потом буду века взирать на своих сопливых потомков и пугать их злобным хохотом. Хотя, с такими темпами, моих потомков подобной ерундой не испугаешь. Да их, пожалуй, у меня и не будет, - решил Малфой. - Меня прибьют раньше, чем увековечат.

Нарцисса сердито топнула босой ножкой о ковер:

- Иногда ты бываешь просто невыносим. Не смей так говорить!

- Прости, - Драко Малфой несколько раз хлопнул себя ладошкой по губам, чуть скривившись от боли, - беру свои слова обратно.

- В них было слишком много желчи.

- Прости, - повторил Драко, - я совсем не то имел в виду.

- Да нет, ты имел в виду именно то, что сказал, - горько произнесла Нарцисса.

Несколько минут стояла гробовая тишина, которую, собравшись с духом, нарушил Драко.

- Так что там у нас с фотографиями. Не уверен, что они мне понравятся, но, так и быть, согласен лицезреть.

- Брось, они действительно забавные, - улыбнулась Нарцисса.- «Ассио», Альбом!

Она вытянула вперед руку, Драко с любопытством шагнул к матери, а Гермионе вновь захотелось заплакать.

Девушка, в который раз за этот долгий день, почувствовала себя лишней.

НЕ ЗАБЫВАЙТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, ОБ ОТЗЫВАХ, А ТО ВДОХНОВЕНИЕ ШТУКА ТАКАЯ - ВОЗЬМЕТ И УЙДЕТ