Глава 4. Справедливость.

Люди знают или смутно чувствуют: если мышление утратит чистоту и бдительность, а почтение к духу потеряет силу, то вскоре перестанут двигаться корабли и автомобили, не будет уже ни малейшего авторитета ни у счетной линейки инженера, ни у математики банка и биржи, и наступит хаос. Прошло, однако, довольно много времени, прежде чем пробило себе дорогу понимание того факта, что и внешняя сторона цивилизации, что и техника и промышленность, торговля и так далее тоже нуждаются в общей основе интеллектуальной нравственности и честности.

Герман Гессе «Игра в бисер»

Но перейдем к примерам.

— Но не помешал ли я вам? Вы что-то делали тут на полу? Вы делили деньги? Продолжайте, продолжайте, я посмотрю.

— Я хотел честно, — сказал Балаганов, собирая деньги с кровати, — по справедливости. Всем поровну — по две с половиной тысячи.

И, разложив деньги на четыре кучки, он скромно отошел в сторону, сказавши:

— Вам, мне, ему и Козлевичу.

— Очень хорошо, — заметил Остап. — А теперь, пусть разделит Паниковский, у него, как видно, имеется особое мнение.

Оставшийся при особом мнении Паниковский принялся за дело с большим азартом. Наклонившись над кроватью, он шевелил толстыми губами, слюнил пальцы и без конца переносил бумажки с места на место, будто раскладывал большой королевский пасьянс. После всех ухищрений на одеяле образовались три стопки: одна — большая из чистых, новеньких бумажек, вторая — такая же, но из бумажек погрязнее, и третья — маленькая совсем грязная.

— Нам с вами по четыре тысячи, — сказал он Бендеру, — а Балаганову две. Он и на две не наработал.

— А Козлевичу? — спросил Балаганов, в гневе закрывая глаза.

— За что же Козлевичу? — завизжал Паниковский. — Это грабеж! Кто такой Козлевич, чтобы с ним делиться? Я не знаю никакого Козлевича.

— Все? — спросил великий комбинатор.

— Все, — ответил Паниковский, не отводя глаз от пачки с чистыми бумажками. — Какой может быть в этот момент Козлевич?

— А теперь буду делить я, — по-хозяйски сказал Остап.

Он, не спеша, соединил кучки воедино, сложил деньги в железную коробочку и засунул ее в карман белых брюк.

— Все эти деньги, — заключил он, — будут сейчас же возвращены потерпевшему гражданину Корейко. Вам нравится такой способ дележки?

— Нет, не нравится, — вырвалось у Паниковского.

— Бросьте шутить, Бендер, — недовольно сказал Балаганов. — Надо разделить по справедливости…

И эпизод с предыдущим партнером Остапа Ибрагимыча.

Ипполит Матвеевич задышал. До этого он старался не дышать.

— Да, мой старый друг, вы больны организационным бессилием и бледной немочью. Соответственно этому и уменьшаются ваши паи. Честно, хотите — двадцать процентов?

Ипполит Матвеевич решительно замотал головой.

— Почему же вы не хотите? Вам мало?

— М-мало.

Российские и зарубежные авторы часто упоминают мотивацию и необходимость ее создания. Успешные руководители умеют мотивировать своих сотрудников и партнеров. Но что является причиной энтузиазма или его отсутствия?

Движущей силой энтузиазма является надежда на справедливость. Организация, в которой сотрудниками овладела мысль о том, что результаты будут делиться в соответствии с вкладом и по справедливости, охвачена заразительным энтузиазмом.

В ротной стенной газете в заметке описывался такой эпизод: «Пулемет смолк, кончились патроны.

— Но вы же комсомолец, — призывно обратился комсорг к пулеметчику. И пулемет снова яростно застрочил».

Энтузиазм, и вы могли это не раз наблюдать, продолжается недолго. Через некоторое время человеку кажется, что его усилия вознаграждаются недостаточно.

Проблема номер 1, которую бы обозначил, заключается в следующем. Каждый, практически каждый, переоценивает свой вклад. Я однажды провел опрос в своей фирме по поводу нескольких сделок. Я попросил сотрудников указать свой «трудовой» вклад в процентах.

Ни один из пяти человек, имевших к сделкам непосредственное отношение, не указал размер своего вклада меньше 50%, среди них были оценки 70% и 80%. Сотрудники, имевшие косвенное отношение, заключавшееся в том, что кто-то один раз разговаривал с потенциальным клиентом, отправлял факс или в качестве курьера отвозил документы, указали свой вклад в размере 10-20%. Общая сумма превышала 300%.

Здесь еще не был учтен мой вклад как создателя фирмы и бизнеса, а он, согласитесь, никак не меньше 90%. Ведь никак не меньше?

При такой ситуации, оценка вклада и соответственно раздел по любому принципу вызовет обиду у всех. Что резко снизит мотивацию и соответственно результаты в дальнейшем. У меня, например, после опроса мотивация резко снизилась.

— Вы бы почитали что-нибудь, — предложил он, — а то, знаете ли...

— Уж и так читаю, читаю... — ответил Шариков и вдруг хищно и быстро налил себе полстакана водки.

— Зина, — тревожно закричал Филипп Филиппович, — убирайте, детка, водку, больше уже не нужна. Что же вы читаете? В голове у него вдруг мелькнула картина: необитаемый остров, пальма, человек в звериной шкуре и колпаке. «Надо будет Робинзона»...

— Эту... как ее... переписку Энгельса с этим... Как его, дьявола, с Каутским.

Борменталь остановил на полдороге вилку с куском белого мяса, а Филипп Филиппович расплескал вино. Шариков в это время изловчился и проглотил водку. Филипп Филиппович локти положил на стол, вгляделся в Шарикова и спросил:

— Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного.

Шариков пожал плечами.

— Да не согласен я.

— С кем? С Энгельсом или с Каутским?

— С обоими, — ответил Шариков.

— Это замечательно, клянусь богом. «Всех, кто скажет, что другая…» А что бы вы со своей стороны могли предложить?

— Да что тут предлагать? А то пишут, пишут... Конгресс, немцы какие-то... Голова пухнет. Взять все, да и поделить...

— Так я и думал, — воскликнул Филипп Филиппович, шлепнув ладонью по скатерти, — именно так и полагал.

— Вы и способ знаете? — спросил заинтересованный Борменталь.

— Да какой тут способ, — становясь словоохотливым после водки, объяснил Шариков, — дело нехитрое. А то что же: один в семи комнатах расселился, штанов у него сорок пар, а другой шляется, в сорных ящиках питание ищет...

М. Булгаков «Собачье сердце»

Для того чтобы снять вопрос о формах раздела, я предлагаю изменить точку зрения. Давайте зарплату и материальные и моральные поощрения рассматривать не как расчет за прошлые действия и достигнутые результаты, а как инвестиции в будущее. Если вы сделаете правильные инвестиции, они окупятся уже в следующем месяце. А может и раньше.