Путь сталкера

Анатолий Костерин

(Вичужанин)

ЗОНА ОТЧУЖДЕНИЯ

Зимний вечер. В Зоне как-то пусто,

Только пёс завоет вдалеке.

И торговцу снова станет грустно:

Сталкеры вернулись налегке.

Ветер гонит мусор по опушке...

Здесь снежок, как редкий гость из грёз.

Снится он заброшенной избушке,

Что стоит средь сломанных берёз.

Детский смех домишко вспоминает,

Жар печной и запах пирогов...

Тёмными ночами он мечтает

Вырваться из адовых оков.

Рядом лес о чём-то тяжко стонет,

Ветками сухими шелестя.

Сколько боли в этом стоне тонет -

Знает лишь опавшая листва.

Сколько ж судеб ты сломал, Чернобыль,

Кровью пропитавши свою пыль...

Ольга Грешнюк

(Фаншип)

* * *

Сквозь проводимую границу,

Где вероятность жить мала,

Вошёл в ожившую гробницу -

В тот мир, в который Ты звала.

Искал в Тебе души спасенья,

Нашёл лишь искорки тепла,

Прожил тут лучшие мгновенья.

Я знаю, Ты меня ждала.

С Тобой я тот, кем я родился,

С Тобою жизнь вновь расцвела,

Со старым именем простился.

Взамен Ты новое дала.

Не раз домой хотел, но снова

Я возвращался, Ты – ждала.

Ко всем другим была сурова,

Меня, по счастью, берегла.

Но вот однажды я нарвался

И рухнул, Зону прокляня.

А Ты решила, что зазнался.

...И Ты покинула меня.

ЗОНА

В скупую лесную «берлогу»

Прокладывал сталкер свой путь,

Где чувствовал в шаге тревогу,

Где воздух опасен, как ртуть.

Где трупы погибших героев,

Там жизни сплетаются вновь.

Ничто так не хлещет изгоев,

Как быстро бурлящая кровь.

И жар от степных аномалий,

Экзотика здешних широт...

Полно, как и смерти, и тварей,

Шагни лишь не в тот поворот.

Что создали взрывы резонно,

Что губит людей до сих пор?

Все сталкеры знают, что Зона

Даёт человеку отпор...

Александр Тихонов

(TihonovBOSS)

* * *

Сперва хотел на стул скрипучий сесть,

Поесть борща и, разомлевши, выпить...

Но бар далёк, мой путь лежит сквозь Припять,

И я назад вернусь теперь Бог весть...

Бог весть когда я «Ста рентген» порожек

Переступлю, окинув взглядом зал.

Отставив рюмку, хмыкну: «Завязал»,

Чтоб у знакомых вытянулись рожи!

Чтоб у знакомых с губ слетел вопрос:

«Да что случилось в этой ходке, парень?»

И вспомню я, как зомби на Радаре

Гнались, а душу сковывал мороз.

И я стрелял. Потом затвор заклинил,

И дёрнул нож, в замахе сделал шаг...

Их рёв сейчас звучит в моих ушах.

Но это в прошлом... Перекрестья линий,

Узор из улиц, площадей, дворов.

Я приникаю к оптике и целю.

Вот дальномер уткнулся в брюхо цели

И грянул выстрел, сумрак распоров.

Свист, грохот, вспышка. Оседает тело.

Сектанты тупо палят в белый свет.

Их лидер мёртв, Адепта больше нет,

И только эхо возопить посмело.

Посмело в ночь послать бессильный крик

И разметать надежды целой секты.

Один лишь выстрел... Больше нет объекта.

Конец охоты. И тепло внутри,

Ведь я уйду из Припяти проклятой:

Радар, Янтарь, пройти Росток и в бар.

Взять деньги за заказ и сдать хабар,

Окинуть зал усталым, мрачным взглядом...

Шепнуть: «Не пью... Я завязал, ребята!»

ПАПАША

Хвост и четыре лапы.

Если ты нас прохлопал,

Значит, тебя я сцапал,

Горло порвал и слопал.

Пусть ты хороший малый,

Пусть ты стреляешь метко,

Шансов чертовски мало...

Мечу в грудную клетку.

Когти слои кевлара

Режут, как будто масло...

В грязь ВСС упала,

Жизнь навсегда угасла.

А у твоих «отмычек»

Десять минут осталось.

В страхе бежит добыча...

Выждут котята малость,

Выждав, помчатся следом.

Ночь - это время наше!

В Припять, мясца отведать,

Я их вожу. Папаш-ш-ша...

* * *

Мне виден шпиль заброшенной церквушки.

Он над туманом вырос впереди.

Я точно знаю, что кругом ловушки,

Но мой детектор их не проглядит.

Торговец, гад, готов платить по факту!

А вот аванс не даст, как ни проси,

И потому иду за артефактом,

Что в «кишковёртке» третий год висит.

Его дожди не в силах сдвинуть с места,

А схлынет выброс - снова тут как тут.

Мне рассказал один мужик из местных,

Что артефакт приносит лишь беду.

Твердил, глупец, мол, многие хотели

Его достать, лишь гибель находя.

Но, видит Бог, я лучший в этом деле -

Жестокой Зоны блудное дитя.

Глупцы и трусы ходят лишь на Янов,

Чтоб всё потратить, заявившись в бар.

Я видел ужас в их глазёнках пьяных,

Когда сказал, где отыщу хабар...

Ориентир теряется в тумане

Ещё не оперившегося дня.

А артефакт... он всё сильнее манит

Как многих, очень многих до меня...

* * *

Кидаешь болт в сиянье аномальное.

Шипит подлюка-жарка впереди,

И рвется прямо в небо пламя шквальное.

Сквозь этот ад, конечно, не пройти.

А между тем, горячий и оплавленный,

Ложится болт в холодный, липкий грунт.

Уже потом, в напластованьях гравия

Болт этот археологи найдут.

И будут утверждать: «В дремучей древности

Из твёрдой стали делали болты...»

И говорить, мол «Судя по рельефности...»

...а через год его запустишь ты.