Поэтический трюк

27 ОКТЯБРЯ 2007, 13: 42

Давно уж признано всем миром,

Что доверять нельзя факирам,

О, сколько я их повидал,

Арапов, ломщиков, кидал.

Но в их распахнутые сети,

В их хитроумные силки,

Мы попадаемся как дети,

Давно седые дураки.

Из наших брюк воздушный шарик

Они надутый достают,

За пазухой нахально шарят,

Часы об стенку наши бьют.

И тут же склеив их без клея,

О ту же стенку вновь ба-бах!

А мы стоим, от счастья млея,

С улыбкой жалкой на губах.

Хоть инструмент поэта – лира,

Поэт – он тоже чародей,

Так что в профессии факира

Немало общего с моей.

Зачем и кем она дана нам,

Об этом вслух не говорят,

В ней все окутано туманом,

В ней так же публику дурят,

Но я лишь извожу бумагу,

Не нанося себе вреда,

А бедный маг глотает шпагу,

Причем удачно не всегда.

Живется в целом нам неплохо,

Дела со скрипом, но идут,

В любой толпе найдем мы лоха,

Чтоб впарить творческий продукт.

159. Что такое «хорошо» и что такое «плохо»

30 НОЯБРЯ 2007

За окном белым-бело,

Бабу лепят дети,

До чего ж осто...бло,

Быть за все в ответе.

Вот уж скоро десять лет,

Как в режиме строгом

Я за вас держу ответ,

Люди, перед Богом.

Покосился силуэт

Мой под тяжкой ношей,

Хорошо, что я поэт,

Плохо, что хороший.

Если б я поэт плохой,

Предположим, был бы,

То на все махнул рукой

И на всех забил бы.

На бездомных и сирот,

На больных и старых,

Загорал бы круглый год

Типа на Канарах,

Или в Думе бы сейчас

Протирал штаны я

И в гробу видал бы вас,

Граждане родные.

Словом, был в большой цене,

Впрочем, как и делом,

Но, боюсь, не светит мне

Щеголять здесь в белом.

И, похоже, суждено,

Мне до дней скончанья

С вами вместе жрать говно,

Братья россияне.

Вглядываясь в преемника

14 ДЕКАБРЯ 2007

Вот и рассеялся туман,

Но кто же вышел из тумана?

Кого наш главный атаман

Достал из брючного кармана?

Кого зажал меж пальцев он,

Колоду тертую мусоля?

Кого он выставил на кон?

Кого он выпустил на поле?

Неброский с виду господин,

Неразличимый по приметам…

И не сказать, чтобы блондин,

Но не причислить и к брюнетам.

И не назвать его глупцом,

Но мудрецом при этом тоже.

С простым физическим лицом,

На миллионы лиц похожим.

Все там на месте – рот и нос,

И пара глаз, и оба уха,

Не толст, не худ, не крив, не кос,

Так ни пера ему, не пуха!

Что ж, будем живы – не помрем

И в соответствии с законом,

Прикажут если – изберем,

Хоть президентом, хоть царем,

Хоть мандарином, хоть лимоном.