Пропаганда и внушение

Книга американских исследователей Гарта Джоуэтта (Хьюстонский университет) и Виктории О'Доннел (Северо-Техасский университет) посвящена анализу пропаганды и феномена внушения в современном мире. Авторы дают следующие дефиниции: «Пропаганда представляет собой форму коммуникации, которая отличается от внушения тем, что стремится добиться реакции, способствующей реализации желаемых самим пропагандистом целей. Внушение основано на принципе взаимодействия и стремится удовлетворить потребности как того, кто внушает, так и объекта внушения. Модель пропаганды описывает, каким образом элементы информационной коммуникации и коммуникации внушения можно инкорпорировать в пропагандистскую коммуникацию».

Пропаганда, по мнению авторов, является предметом изучения истории, политической науки, социологии и психологии. История имеет дело с практическими делами пропагандиста, обобщающими события, а также вызывающими определенные события. Политическая наука анализирует идеологию практиков-пропагандистов и законы формирования общественного мнения. Социология рассматривает пропаганду в контексте социальных движений, а также контрпропаганду, которая возникает в противовес этим движениям. В последнее время пропаганда все шире изучается как массовая культура и как способ, при помощи которого можно оказать влияние на культуру.

Авторы считают пропаганду коммуникацией, а внушение — подразделом пропаганды. Хотя эти два понятия имеют много общего, они не совпадают. Для их изучения предлагается так называемый «коммуникационный подход», позволяющий выделить «коммуникационные переменные» с целью определения «связи послания с контекстом, анализа реакций и ответственности аудитории и прослеживания развития пропагандистской коммуникации как процесса». Коммуникация представляет собой процесс сближения, при котором посылающий и принимающий стремятся создать информацию и поделиться ею. Для процесса сближения характерна тенденция как посылающего, так и принимающего двигаться к одной точке или же соединиться в едином фокусе. Сближение осуществляют следующие элементы коммуникации: коммуникатор, послание, канал, аудитория, обратная связь и результаты послания.

Пропаганда, отмечают авторы, в самом нейтральном смысле слова означает распространение или «проталкивание» определенных идей. Часто этот термин используется в негативном смысле. Определить послание message как «пропаганду» означает вести речь о чем-то отрицательном и нечестном. Часто в качестве синонимов «пропаганды» используются слова «ложь», «искажение», «манипуляция», «психологическая война», «промывание мозгов». Когда акцент делается на целях, пропаганда ассоциируется с контролем и рассматривается как сознательная попытка изменить или сохранить существующий баланс власти, который выгоден самому пропагандисту. В действительности задача пропаганды состоит в том, чтобы распространить среди аудитории определенную идеологию для достижения заранее сформулированной цели. Будь то правительственное агентство, стремящееся поощрить массовую волну патриотизма в периоды войны, военный руководитель, стремящийся запугать противника путем преувеличения своей силы, или корпорация, пытающаяся «продать» собственный имидж с целью своей легитимации в глазах клиентов, — во всех случаях существует тщательно составленный план манипуляции аудиторией при помощи символов для достижения определенных целей. Пропаганда представляет собой «целенаправленное и систематическое стремление формировать восприятия, манипулировать знаниями и направлять поведение для достижения реакции., способствующей реализации желаемой пропагандистом цели». Цели пропаганды устанавливаются априори. Пропаганда стремится «втиснуть» информацию в определенные рамки и отвлечь реципиента от любых вопросов, выходящих за эти рамки. Однако современная технология способна моментально передавать информацию в любой район земного шара, в связи с чем становится все труднее сохранить ту или иную страну в изоляции от идей и информации, общих для всего остального мира. К тому же сама пропаганда как форма коммуникации испытывает влияние новейших достижений научно-технического прогресса, которые в той или иной степени оказываются доступны всем странам.

Хотя пропаганда принимает различные формы, она почти всегда представляет собой в той или иной форме «активизированную идеологию», иногда пропаганда служит средством возбуждения общественного мнения в поддержку определенных целей, а часто выполняет интеграционные функции, делая публику пассивной и отвлекая ее от любых форм несогласия с существующей системой. Пропаганда подразделяется на «белую», «серую» и «черную» в зависимости от ее источника и достоверности информации. При «белой» пропаганде ее источники можно установить с большой точностью, и информация более или менее соответствует действительности. При «серой» пропаганде источник в точности определить нельзя, а достоверность информации находится под вопросом. «Черная» пропаганда использует ложный источник, распространяет ложь и сфабрикованные сообщения и поэтому рассматривается как «большая ложь». Для характеристики пропаганды используется также термин «дезинформация». Это, как правило, «черная» пропаганда, поскольку она использует ложную информацию. Таким образом, пропаганда строится на широкой гамме сообщений — от правды до откровенной лжи. В то же время в ее основе лежат определенные ценности и идеология. Ее средства могут варьироваться от обычной тенденциозной информации до откровенной лжи, но цели всегда заранее определены в пользу пропагандиста.

Еще один аспект пропаганды — «субпропаганда». В данном случае задача пропагандиста состоит в распространении еще не известной аудитории доктрины, при этом требуется значительный период времени для формирования у аудитории необходимого состояния умов, благоприятного для принятия данной доктрины. Для этого используются различные средства и стимулы. Вслед за бывшим руководителем исследовательского отдела ЮСИА Дж. Мартином авторы называют субпропаганду «вспомогательной коммуникацией», т.е. деятельностью, направленной на выявление путей соприкосновения с предполагаемой аудиторией. Вспомогательная коммуникация часто принимает форму радиосообщений, пресс-релизов, книг, памфлетов, культурных программ, выставок, фильмов, языковых курсов, личных контактов и т.д. Все это направлено на то, чтобы создать дружественную атмосферу среди тех, в ком в будущем может возникнуть потребность. Примером такой вспомогательной коммуникации может служить оказание влияния на журналистов с целью благоприятного освещения ими тех или иных аспектов политики США путем предоставления им различного рода льгот и вознаграждения. В литературе о пропаганде часто ссылаются на «массовое внушение», полагая, что пропаганда представляет собой внушение, идущее в направлении от одного к многим. Пропаганда связана с общественными процессами в целом, в то время как внушение рассматривается как индивидуальный психологический процесс. Однако можно утверждать, что пропаганда и внушение достаточно часто пока еще смешиваются.

Информация, используемая для достижения определенной цели объяснения или инструктирования, является информативной коммуникацией. Люди стремятся получить информацию, чтобы понять свое окружение. Полученная информация уменьшает неопределенность, поэтому содержащиеся в информации сообщения можно анализировать в зависимости от масштабов уменьшенной неопределенности. В целом информативная коммуникация считается нейтральной, поскольку она основана на очень специфическом и ограниченном использовании языка. Информативный коммуникатор отличается от других типов коммуникаторов тем, что он преследует цель достижения взаимного понимания.

Пропаганда использует информативную коммуникацию с той же целью. Отличие заключается в том, что цель здесь состоит не в достижении взаимного понимания, а в том, чтобы способствовать достижению целей самого пропагандиста, причем не обязательно в пользу реципиента. Однако реципиент может поверить, что коммуникация носит информативный характер. Зачастую «белая» пропаганда очень похожа на информативную коммуникацию, поскольку информация исходит от источника, который легко можно установить, а факты в целом достоверны. Различие между «белой» пропагандой и информативной коммуникацией состоит в том, что первая преследует партийные интересы. Технические приемы информативной коммуникации используются также в «серой» и «черной» разновидностях пропаганды, где информация скорее всего недостоверна или даже выдумана.

Внушение как форму коммуникации обычно характеризуют как «коммуникационный процесс», цель которого — оказать влияние и вызвать определенную реакцию. Внушающий и объект внушения связаны между собой вербальными или невербальными символами, с помощью которых внушающий пытается навязать определенные идеи или формы поведения. Люди реагируют на внушение, которое обещает им удовлетворение тех или иных потребностей и интересов. Поэтому внушающий должен учитывать как свои потребности, так и потребности объекта внушения. Внушение представляет собой взаимосвязанный процесс, в котором обе стороны зависят друг от друга. Это ситуация взаимной зависимости. Внушающий, понимающий, что внушение представляет собой сделку, в которой обе стороны приближаются к посланию-событию и используют его для удовлетворения своих потребностей, никогда не будет иметь пассивной аудитории. Именно активная аудитория стремится к тому, чтобы внушающий удовлетворил ее потребности, и именно активный внушающий знает, что он должен апеллировать к потребностям аудитории. Политик, стремящийся получить голоса, должен обратиться к потребностям избирателей. Избиратели, убежденные в том, что политик удовлетворит их потребности, удовлетворят его потребности, отдавая за него на выборах свои голоса.

Существуют три различные формы реакции аудитории на внушение. Во-первых, это формирование реакции. Данная форма похожа на обучение, где внушающий — учитель, а объект внушения — ученик. Внушающий может формировать реакцию, обучая аудиторию как действовать. Если реакция аудитории усиливается с помощью обещаний, в отношении этой цели у аудитории утверждаются позитивные установки. Во-вторых, это усиление существующих реакций. Если аудитория уже имеет позитивные установки в отношении обсуждаемого вопроса, внушающий напоминает об этих установках и пытается еще более укрепить их. В-третьих, это изменение реакций. Это наиболее трудная форма внушения, потому что она предусматривает стремление убедить людей отказаться от одних установок и принять другие, перейти с нейтральной на позитивную позицию, изменить поведение и т.д. Поскольку люди не любят изменений, внушающий должен связать просьбу изменить ту или иную позицию с чем-то другим, во что аудитория уже верит. Такое положение называется «якорем». Оно уже принято объектом внушения и используется для привязывания к нему новых установок и форм поведения. Такими «якорями» могут быть убеждения, ценности, установки, групповые нормы и т.д.

Аудитория, как правило, не принимает послание пропагандиста или внушающего, если считает, что содержащееся в нем мнение навязывается ему извне. Реципиент воспринимает «якоря», на которых базируется это мнение, как свои собственные. В идеале пропагандист является в некотором роде «альтер эго», вторым я реципиента. Иными словами, пропаганда отрицает дистанцию между источником пропаганды и аудиторией. Подобным образом при внушении необходима идентификация между внушающим и объектом внушения. «Они разделяют общие чувства, концепции, имиджи и идеи, которые заставляют их чувствовать одинаково. Внушающий анализирует аудиторию, чтобы быть способным выразить ее потребности, желания, личные и общественные убеждения, установки и ценности». В общем внушающий предполагает, что аудитория имеет доступ к информации о других аспектах противоречивых проблем. Конечно, в соответствии со своими намерениями он может ввести аудиторию в заблуждение. Иногда аудитория осознает это, но она может согласиться на изменение позиций, полагая, что в рассуждениях внушающего содержится скрытый смысл. Иногда аудитория не осознает, что ее вводят в заблуждение. Такую ситуацию авторы называют пропагандой. Как правило, пропагандист может эксплуатировать убеждения, ценности и групповые нормы аудитории для поощрения ее предубеждений и интересов. В таком случае декларируются потребности аудитории, а истинные намерения пропагандиста не раскрываются.

С начала изучения риторики, которую вплоть до XX в. считали внушением, теоретиков интересовала проблема этики. Форма правления в Древней Греции поощряла публичные выступления граждан. Люди открыто выражали свои мнения и участвовали в принятии политических и юридических решений. Афинская система подвергала остракизму любого человека, который подозревался в предосудительных действиях, лишая его права публично выступать. Люди изучали риторику почти как систему образования, если не как сам образ жизни. В своей «Риторике» Аристотель сформулировал концепцию доверия (этоса) как форму доказательства и способ внушения. Этос как доказательство, заключенное в самом выступлении, предоставляет аудитории информацию о характере и доброй воле внушающего. Решающее значение для изучения риторики имеет аудитория, логическое построение достигается при ее участии. Эта система напоминает силлогизм, в котором отсутствуют отдельные элементы. Причем сама аудитория дополняет отсутствующие логические звенья, тем самым стимулируется ее вовлеченность в дискуссию. Аристотель рассматривал эту систему как способ защиты V истины и справедливости от неправды и обмана. Первый учитель риторики в Римской империи Квинтилиан считал, что совершенный оратор должен быть добрым человеком, который умеет хорошо говорить. Такую же точку зрения отстаивал св. Августин в V в. н.э. В «Христианской доктрине» он настойчиво проводит мысль о том, что истина должна быть главной целью любого общественного обсуждения.

Классические концепции риторики, особенно о добром человеке, который умеет хорошо говорить, обновлялись в средние века, периоды Ренессанса и Реформации. Неоклассические работы по внушению были опубликованы в европейских странах. В тот же период, когда Н.Макиавелли опубликовал работу «Князь» («Государь»), в которой оправдывались нечестные методы завоевания власти, такие теоретики риторики, как гуманист и религиозный реформатор Ф.Меланхтон в Германии, Л.Кокс и Т.Уилсон в Англии, продолжали традицию Цицерона и Квинтилиана.

Изучение внушения в риторике на протяжении веков подчеркивало преданность истине при раскрытии действительных намерений внушающего и искреннюю озабоченность благом аудитории. Те страны, в которых установились тоталитарные режимы, более не дали миру сколько-нибудь значительных теорий риторики, в результате история риторики едва ли включает изучение пропаганды, кроме ссылок на злоупотребление риторическими техническими приемами для достижения нечестных целей. Нацисты в Германии имели «Майн кампф» Гитлера и дневники Геббельса в качестве руководства в пропаганде, но они не являются частью истории риторики, поскольку, как считают риторики, в риторике необходима прежде всего этика.

Пропаганда может быть информативной коммуникацией тогда, когда пропагандист и аудитория разделяют определенные общие идеи и когда что-то объясняется. Информация, передаваемая пропагандистом, может быть совершенно бесспорной и абсолютно верной. Однако пропагандист знает, что его задача состоит не в достижении взаимного понимания, а в достижении собственных целей. Пропагандист будет стремиться контролировать информацию и направлять общественное мнение, формируя восприятия с помощью стратегии информационной коммуникации.

Подобным образом внушающий разделяет с аудиторией идеи, объясняет, инструктирует с целью достижения взаимозависимости. Фактически внушающий эффективно использует данные скорее для обучения потенциальной аудитории, нежели для ее убеждения. Информация сама по себе не убеждает, а лишь обеспечивает доверие к внушающему. Однако внушение не всегда является информационной коммуникацией. Оно предельно ясно излагает свою цель, если действительно хочет изменения установок аудитории. Пропагандист же преследует собственные интересы или интересы своей организации часто за счет тех, на кого пропаганда направлена. Он стремится контролировать поток информации для направленного воздействия на общественное мнение и манипулирования поведением людей. Контроль над информацией принимает форму ее сокрытия, выпуска в заранее определенное время вместе с другой информацией, способной оказать влияние на восприятие людей, фабрикации информации, направления ее на специально подобранные группы, искажения информации. Авторы выделяют два основных способа, посредством которых пропагандист стремится контролировать поток информации: «во-первых, контролируя средства массовой коммуникации как источник распространения информации и, во-вторых, предоставляя искаженную информацию из источника, который внешне кажется достоверным».

Использование пропаганды восходит своими философскими и теоретическими корнями к античной Греции. Она широко использовалась в Римской империи в эпоху раннего христианства. Большую роль пропаганда сыграла в религиозных конфликтах периода Реформации. В борьбе против католической церкви Мартин Лютер использовал печать, которая стала идеальным средством распространения пропагандистских материалов. Каждое новое средство коммуникации быстро принималось на вооружение пропагандистами, особенно в период американской и французской революций, а позже Наполеоном. К концу XIX в. совершенствование средств массовой коммуникации (СМК) привело к беспрецедентному повышению эффективности пропаганды; рост СМК и совершенствование транспортной системы вызвали формирование массовой аудитории для пропаганды, расширили ее использование и повысили эффективность. Каждое из СМК — печатная продукция, кино; радио, а затем и телевидение — внесло свой специфический вклад в совершенствование технических приемов пропаганды. Радио создало возможности для беспрерывной международной пропаганды, в то время как телевидение обострило проблемы «культурного империализма». Это привело к выдвижению многими странами «третьего мира» требования об установлении нового международного информационного порядка (НМИП).

Каждая крупная система массовой коммуникации, возникшая в XIX-XX вв., имеет свои специфические позитивные и негативные стороны. Но всех их объединяла способность устанавливать прямые связи с общественностью, минуя традиционные институты социализации, такие, как церковь, школа, семья и политическая система. Именно эта способность к «прямой связи» была использована теми, кто стремился навязать массовой аудитории свои собственные цели, — будь то рекламный агент, пытающийся убедить публику купить тот или иной товар, или политик, «продающий» свой политический курс.

По мере увеличения роли газеты в распространении информации общественность оказывалась во все более растущей зависимости от повседневной информации. Это объяснялось рядом причин. Во-первых, оставалось мало конкурирующих голосов, кроме коммерческих газет и книг. Во-вторых, даже эти конкурирующие источники новостей не могли соперничать в оперативности и последовательности. В-третьих, газеты с самого начала не скрывали, что они не собираются быть политически нейтральными, и апеллировали к предубеждениям своих читателей. В-четвертых, принципы демократической политической Системы требовали, чтобы электорат всегда был в курсе дела относительно функционирования этой системы, и первоначально только газеты могли обеспечить это. В-пятых, средний гражданин не имел ни достаточно времени, ни собственной организации, чтобы поспевать за развитием политических событий, и в силу этого был вынужден полагаться на газетную информацию. Наконец, в-шестых, газеты предлагали не только политическую и экономическую информацию. Публикуя материалы развлекательного характера и местные новости, они приучали рядовых людей рассматривать себя как часть более широкого мира, реагирующего на происходящие события.

Именно существование этого общего представления о мире сделало возможным функционирование пропаганды, которая может быть эффективной лишь в случае ее направленности на конкретные социальные группы. Постепенное расширение сферы деятельности СМК в XIX и XX вв. не только привело к появлению классовой аудитории, но и сами средства массовой коммуникации стали представлять себя в качестве экспертов. СМК, таким образом, стали одновременно собирателями и распространителями информации. Это позволило им действовать в качестве канала распространения информации для направленного воздействия на общественное мнение.

Еще большее значение имело то, что в XIX в. — первой половине XX в. совершился переход от традиционного к современному обществу, которое в западной социологии получило название «массового общества». Широкое распространение получила концепция «социальной дезорганизации» и «социальной дезинтеграции», вызванных индустриализацией и урбанизацией. Принято считать, что средства массовой коммуникации содействовали вульгаризации культуры, удовлетворявшей вкусы народных масс на самом низком уровне. Марксистские теоретики рассматривали СМК как изобретение капиталистической системы, призванное ввести население в состояние политической летаргии. Господство негативной концепции «массового общества» в интеллектуальных кругах в первой половине XX в. стало важным фактором формирования установок и последующих попыток контролировать СМК. Именно в таком интеллектуальном контексте и следует анализировать тенденции развития пропаганды.

Хотя в XX в. читательская аудитория газет несколько сократилась, они все еще продолжают оставаться важным источником информации. В периоды двух мировых войн главным источником информации для широкой публики были газеты, которые активно использовались в целях пропаганды. Несмотря на распространение радио и телевидения (ТВ) газеты и сегодня продолжают оставаться источником более подробной и более глубокой информации. Это справедливо и в отношении журналов, таких, например, как «Тайм», «Ньюсуик» и др., в которых форму подбора материалов и манеру трактовки можно рассматривать как пропаганду. Даже такой безобидный, на первый взгляд, журнал, как «Ридерс дайджест», является пропагандистским инструментом его издателя.

Не всегда в полной мере оценивается значение книг как средства пропаганды. Хотя книга и имеет ограниченное распространение, она может оказывать влияние на значительно более широкий круг людей, чем ее непосредственные читатели. Глубина анализа содержащейся в книгах информации делает их мощным источником пропаганды. На протяжении всей истории человечества книги играли ключевую роль в формировании идей и установок в широких масштабах. Так, Библия даже для тех, кто ее не читал, остается источником социальных и культурных ценностей, формирующих в значительной мере их образ жизни, а «Происхождение видов» Ч.Дарвина и «Хижина дяди Тома» Г.Б.Стоу были источниками крупных конфликтов в американском обществе. С этой точки зрения нельзя также игнорировать книги З.Фрейда, оказавшие заметное влияние на идеи о природе человека. Если бы одна из самых пропагандистских книг XX в. «Майн кампф» Гитлера, впервые опубликованная в 1926 г. в Германии, была воспринята всерьез, еще до ее появления в английском издании в 1939 г. отношение международной дипломатии к немецким завоеваниям в 30-х годах могло быть совершенно иным.

Что касается кино, то, несмотря на огромные возможности, заложенные в нем, оно не стало мощным пропагандистским оружием, хотя его критики и высказывали опасения на этот счет. Причина этого, возможно, состоит в его популярности как одного из видов развлечений, а не как инструмента целенаправленного распространения информации. Кино также не удалось выполнить свое первоначальное предназначение как образовательного института и канала пропаганды. Из всех СМК кино обладает самым мощным потенциалом эмоционального воздействия на аудиторию, предлагая более глубокий уровень идентификации с действующими лицами и происходящим на экране, чем в какой-либо другой области массовой культуры. Однако систематические усилия правительств или других организаций использовать кино в качестве канала передачи пропагандистских материалов в целом не имели особого успеха. Вместе с тем кино добилось огромных успехов в распространении своего влияния на аудиторию в таких сферах, как формирование норм поведения и стилей одежды, мебельный и архитектурный дизайн, манеры и т.д. В этих сферах кино показало себя активным творцом бессознательных психологических установок, продемонстрировало свою способность при определенных обстоятельствах стать серьезным источником социальной и культурной информации.

Изобретение радио в конце XIX в. радикально изменило практику пропаганды, сделав возможным передавать ее через государственные границы и на дальние расстояния. В конечном итоге радио стало главным средством полномасштабной международной «белой» пропаганды. Несмотря на приход ТВ, в настоящее время нет признаков уменьшения использования радио в пропагандистских целях. Более того, расходуются огромные средства на распространение пропагандистской информации по всему миру приверженцами различных политических идеологий. Впервые в целях международного вещания радио было использовано в 1915 г. немцами. Хотя эти первые передачи осуществлялись с помощью азбуки Морзе и поэтому не были доступны широкой публике, они тем не менее выполняли свои цели. Драматически использовали радио Советы в 1917 г., когда 30 октября призывным лозунгом «Всем... всем...всем!» радио СНК передало историческое послание Ленина, провозгласившее начало новой эры в истории человечества. «Это был международный призыв как ко всем революционным группам в Европе, так и к таким же группам внутри России». Советское радио сразу было поставлено под контроль правительства, поскольку было признано «газетой без бумаги и без расстояний», а также «потенциально важным средством распространения коммунистических идей среди рабочих и крестьян как в России, так и в остальной Европе, а в конечном итоге и во всем мире».

Беспрецедентные масштабы приобрело использование радио после второй мировой войны. Главным объектом его воздействий стала Европа, но постепенно оно во все более растущей степени направлялось на арабские страны, Африку, Латинскую Америку и Азию. «По мере раскручивания динамики мировой политики международные радиопередачи стали мощным оружием в арсенале пропаганды». С приходом к власти коммунистов в Китае в 1949 г. на мировой арене появилась еще одна великая радиодержава. Одновременно СССР постепенно расширил международную радиопропаганду на постоянно возрастающем числе языков. Некоммунистические страны также расширяли собственное международное радиовещание. К концу 70-х годов использование радио как главного средства международной пропаганды приобрело беспрецедентный размах.

В настоящее время существует несколько форм международных радиовещательных систем, которые можно рассматривать как бесспорно пропагандистские. Наиболее значимыми из них являются национальные радиовещательные организации, которые финансируются государством или поддерживаются группами политически или религиозно активных граждан, стремящихся адресоваться к какой-либо конкретной аудитории, как правило, в других странах. Ныне в подобную деятельность вовлечены более 80 стран.

США, ФРГ, Великобритания располагают мощными радиопередатчиками, обеспечивающими самый широкий охват, и их технические возможности постоянно совершенствуются. Еще большее значение имеет число языков, на которых ведутся передачи. США ведут передачи более 2000 час. в неделю на 43 языках, ФРГ — более 700 час. на 39 языках, Би-би-си — 720 час. на 37 языках.

Существуют и другие виды международных радиовещательных станций, влияние которых в качестве пропагандистских СМК значительно меньше. Это прежде всего коммерческие станции, которые собирают крупные аудитории, направляя свои передачи на специфические группы слушателей. Использование поп-музыки составляетх главное содержание передач таких станций, как «Радио Люксембург», «Радио Монте-Карло» и др. Эти радиостанции играют скрытую, но важную пропагандистскую роль в сфере распространения на международной арене массовой культуры. США утверждают, что их передачи эстрадной музыки находят широкий отклик в мире, особенно в странах «советского блока».

В последние годы на пропагандистской сцене усилилось влияние такой формы международного радиовещания, как религиозные станции. «Как правило, финансируемые с помощью подписок, большая часть которых идет из США, они привнесли новый тип пропаганды на международную арену. Слушая эти радиопередачи, часто трудно отделить политическое содержание от религиозного».

Первая международная радиостанция «Радио Ватикана» начала работать в 1931 г. В 1975 г. число подобных радиостанций превысило 40. В настоящее время только в США действуют 7 международных религиозных радиостанций.

Международная радиопропаганда охватывает широкий спектр проблем. На одном конце этого спектра находятся передачи Би-би-си, которая утвердилась в качестве достоверного источника информации, а также другие неагрессивные национальные радиостанции, специализирующиеся на передачах новостей и культурных программ. Примерно в середине спектра находятся передачи более пропагандистского характера таких радиостанций, как «Голос Америки», «Свободная Европа» и другие национальные радиостанции (авторы относят к ним также Московское и Пекинское радио), которые сознательно стремятся распространить выгодные для себя пропагандистские материалы. На противоположном полюсе находятся передачи «агрессивных» радиостанций в некоторых ара-боязычных странах на Ближнем Востоке, в отдельных африканских странах, а также регионах, где идет «борьба за свободу».

Поскольку ТВ в основном действует в границах каждой отдельно взятой страны, оно не находит сколько-нибудь широкого применения в качестве средства прямой международной пропаганды. Такое положение может измениться с введением новейших технологических систем телепередач на дальние расстояния через телеспутники. Сомнительно, однако, что многие страны допустят проникновение больших ежедневных доз иностранной пропаганды. Значительно большую опасность в настоящее время представляет массивная косвенная пропаганда, осуществляемая под прикрытием развлекательных программ, которые составляют основу мировой торговли телевизионными программами. Подобно тому, как это делалось и делается крупной киноиндустрией, гигантские телевизионные компании США, Англии и ФГ заняли доминирующее положение на международном рынке телепрограмм.

Большинство стран «третьего мира» не способны производить достаточное количество программ для удовлетворения собственных потребностей и вынуждены закупать их на стороне. Только США в настоящее время продают более 150 тыс. час. телепрограмм в год. Эти программы содержат скрытый, но более или менее очевидный идеологический контекст и часто создают у зрителей слаборазвитых стран то, что называют «фрустрацией растущих ожиданий», пропагандируя привлекательный образ жизни, который им заведомо недоступен. В конечном счете постоянное расхождение между реальной жизнью и тем, что зрители видят по ТВ, может породить у них враждебность к родной стране. Некоторые специалисты утверждали, что обмен телевизионными программами на международный арене приведет к большему взаимопониманию между народами, к их взаимной терпимости, но этого не произошло. «Сегодня имеет место противоречивая ситуация, при которой американские телевизионные программы (такие, как «Даллас») почти с религиозным рвением воспринимаются рядом аудиторий, в то время как налицо интенсивная политическая враждебность в отношении Соединенных Штатов как символа капиталистической эксплуатации, выражаемая теми же самыми аудиториями».

Использование пропаганды в качестве составной части ведения войны, продолжают авторы, было характерно для всей человеческой истории. «Саму войну можно рассматривать как насильственное средство достижения специфической цели, но всегда существовал непрерывный поток тщательно манипулируемой пропаганды, которая была направлена на достижение того же самого результата, но ненасильственным путем». Использование пропаганды для достижения таких направленных целей начинается задолго до начала действительных враждебных действий или войны. Оно продолжается длительное время и после заключения мира. Это постоянный процесс, которому не мешают никакие ограничения. Его успех и неудачу не всегда можно сразу определить, а результаты могут сказаться только через много лет. Сам термин «психологическая война» — американский. Англичане чаще употребляют термин «политическая война», когда говорят о «психологической войне», имеется в виду использование символов для продвижения определенной политической линии.

В истории человечества существует множество примеров пропаганды в форме «психологической войны». Появление новых технологических средств коммуникации значительно расширило возможности и масштабы ее ведения. В XX в. она стала составной частью первой и второй мировых войн. Особенно широкий размах «психологическая война» приобрела с наступлением периода «холодной войны».

После окончания второй мировой войны в борьбе за влияние на международной арене все страны были вынуждены принять стратегию постоянной пропаганды в качестве составной части своей внешней политики. В период, когда постоянная коммуникация стала нормой, страны и народы осознали необходимость создания и поддержания собственных имиджей, чтобы представать в глазах мирового общественного мнения в наиболее благоприятном свете. Стремительный рост новых средств коммуникации, таких, как телевизионные спутники и транзисторные радиоприемники, создал всемирную аудиторию. Руководители государств все острее сознают, что каждое их действие критически оценивается на этой новой «электронной арене», и подобно хорошим актерам вырабатывают позы, жесты, манеру, чтобы производить впечатление. После окончания второй мировой войны возникло множество новых форм пропагандистской деятельности — от традиционных внешнеполитических заявлений до менее явных, но не менее эффективных форм (бюро путешествий, спортивные мероприятия, международные торговые выставки, достижения в космосе и других областях технологии, а также такие культурные феномены, как искусство, мода, культура). Сегодня на международной арене можно пропагандировать почти любой аспект человеческой деятельности. Например, скандинавы претендуют на то, что у них самая низкая детская смертность, американцы — что у них самое большое число автомобилей на душу населения и др. Все это в той или иной форме используется в качестве пропаганды. «Восхождение новой международной культуры средств массовой коммуникации придает огромную значимость делу формирования и канализирования информации с целью получить максимум преимуществ. В некотором роде стало более важным говорить о том, что страна делает, а не о том, что она действительно делает».

По мнению авторов, любое определение пропаганды должно включать практику рекламы. «Реклама представляет собой серию апелляций, символов и заявлений, заведомо предназначенных воздействовать на принимающего информацию таким образом, чтобы он принял точку зрения, желаемую коммуникатором, и действовал неким специфическим образом в результате получаемого сигнала, призывающего его покупать, голосовать, придерживаться позитивных или негативных взглядов или просто запомнить». От других форм внушающей коммуникации рекламу отличают преднамеренность и тщательно сконструированный характер апелляций и символов. В американском обществе «реклама с очевидностью предстает как институционализированная пропаганда, служит постоянным напоминанием о том, что людей непрерывно бомбардируют сигналами, призванными вести их к определенной точке зрения». В конечном счете в XX в. реклама как пропаганда сыграла значительную роль в создании обширной потребительской культуры. Наряду с ростом СМК и совершенствованием транспортной и коммуникационной систем она является одной из сил, способствовавших утверждению «массовой культуры», без которой современная» пропаганда немыслима.

Авторы предлагают десятиступенчатый анализ содержания пропаганды. Первая ступень охватывает «идеологию и цель пропагандистской кампании». Идеология пропаганды обеспечивает аудитории концептуальные рамки для объяснения социальной и политической реальности. Под идеологией подразумевается комплекс убеждений, ценностей, форм поведения и установок. Идеология содержит концепции о форме существующей системы. Например, она подтверждает или отрицает существование классов, выражает согласие или несогласие с социальной, экономической и политической структурами и т.д. Цель пропаганды, по мнению авторов, состоит в том, чтобы оказывать влияние на людей, с тем чтобы они приняли установки, соответствующие установкам пропагандиста, или приняли участие в какой-либо деятельности, выгодной пропагандисту. Пропаганда имеет также своей целью сохранение легитимности представляемого ею института или организации. Главная же цель пропаганды состоит в обеспечении принятия людьми исповедуемой самим пропагандистом идеологии. Как утверждал Геббельс, пропаганда не имеет фундаментального метода, она имеет только цель, состоящую в том, чтобы завоевать массы.

Вторая ступень предусматривает анализ контекста, в котором осуществляется пропаганда. Успешная пропаганда тесно связана с господствующими в каждый данный момент умонастроениями. Поэтому необходимо хорошо усвоить эти умонастроения. Аналитик пропаганды должен знать о событиях, которые произошли, и о том, какую интерпретацию дал этим событиям пропагандист. Утверждают, что пропаганда похожа на горсть семян, брошенных в землю. Для понимания того, как будут расти семена, необходим анализ земли, т.е. времени и событий.

Третья ступень касается источника пропаганды. Это может быть определенный институт или организация с пропагандистом в качестве руководителя или агента. Иногда источнику нет необходимости скрывать свою идентифицированность (принадлежность), и он действует открыто. Иногда, однако, это необходимо для реализации поставленной институтом цели. Если идентифицированность скрывается, задача аналитика, естественно, затрудняется. Некоторые данные, говорящие о принадлежности источника, содержатся в предполагаемой идеологии, цели и контексте пропагандистского сигнала. В таком случае аналитик может поставить вопрос: «Кому это наиболее выгодно?».

Четвертая ступень охватывает структуру организации, осуществляющей пропаганду. Успешные пропагандистские кампании, как правило, рождаются в мощных централизованных и правомочных принимать решения институтах или организациях с утвердившейся иерархией. Действующий на виду руководитель может и не быть действительным руководителем организации, но он является выразителем ее идеологии. Аналитик должен установить, каким образом лидер занял свою позицию. Он может обладать определенным стилем поведения и руководства, который позволяет ему привлекать людей в организацию и удержать их там. Причем стиль руководства может содержать «мифические элементы идеологии». Структура включает также фиксацию преследуемых организацией целей и средства их достижения. Другим структурным элементом является выбор вида СМК как инструмента пропаганды. Как правило, институт или организация, ведущие пропаганду, располагают собственными средствами информации или контролируют их.

Пятая ступень предусматривает анализ конкретной аудитории, на которую пропаганда направлена. Такую аудиторию пропагандист выбирает для обеспечения наибольшей эффективности пропаганды. Традиционная аудитория пропаганды — это массовая аудитория, однако с современной пропагандой дело обстоит иначе. Разумеется, и в наши дни в той или иной форме используется массовая коммуникация, но она может быть использована в сочетании с другими типами аудитории (небольшие группы, заинтересованные группы, группы политических или культурных элит, лидеры общественного мнения, специфические контингенты населения и т.д.). Например, ЮСИА предпочитает обращаться скорее к лидерам общественного мнения, нежели непосредственно к массовой аудитории. На Ближнем Востоке до широких масс косвенно можно добраться, охватив пропагандой культурную элиту, составляющую 10% всего населения.

На шестой ступени задачей является анализ технических приемов использования средств массовой коммуникации. Современная пропаганда использует практически все виды СМК — прессу, радио, ТВ, фильмы, собрания, речи и т.д. Различные сигналы, исходящие из одного и того же источника через СМК, необходимо сравнивать для выявления последовательности стремления к предполагаемой цели. Все результаты тем или иным образом связаны с идеологией. Одной лишь характеристики использования СМК недостаточно, поскольку важно также установить, каким образом информация идет от одного вида СМК к другому, а также от СМК к конкретным группам и индивидуальным потребителям. Аналитик должен выявить, какие именно визуальные изображения представлены на картинах, в символах, фильмах, телепередачах, книгах, газетах и т.д., анализировать вербальные нововведения и т.д. Другими словами, аналитик должен идти дальше интерпретации сигнала и более детально исследовать способы и формы передачи сигналов в СМК.

На седьмой ступени задача состоит в анализе особых технических приемов, используемых для максимизации эффекта. Одним из таких приемов является «создание резонанса». Сигналы оказывают большее влияние, когда они созвучны ожидаемым мнениям, убеждениям и диспозициям. Пропагандист использует убеждение для усиления предрасположенностей аудитории с целью углубления пропагандистской идеологии или в отдельных случаях для формирования новых установок. Вместо того чтобы попытаться изменить политическую лояльность, расовые и религиозные установки и другие глубоко укоренившиеся убеждения, пропагандист делает акцент на чувствах аудитории. В таком случае сигналы вызывают эффект резонанса, поскольку у аудитории складывается впечатление, что они исходят от нее самой. Авторы приводят целый арсенал приемов, призванных усилить эффект пропаганды: культивирование видимости достоверности источника, обработка лидеров общественного мнения, учет групповых норм, использование принципа вознаграждения и наказания монополий источника информации, использование визуальных символов власти, возбуждение эмоций и т.д.

Восьмая ступень призвана анализировать реакцию аудитории на различные технические приемы. Здесь самое важное состоит в том, чтобы определить поведение аудитории, на которую нацелена пропаганда. Конкретными проявлениями такой реакции аудитории могут быть характер голосования, присоединение к организации, осуществившей пропаганду, внесение в ее фонд денежных пожертвований, создание местных групп, составляющих филиалы головного института, и т.д.

На девятой ступени анализируется контрпропаганда. По мнению авторов, контрпропаганда может существовать в «свободном обществе, где СМК носят конкурентный характер», а там, где они полностью контролируются, контрпропаганда «загоняется в подполье». Контрпропаганда, как и сама пропаганда, может принимать различные формы, включая рекламные щиты, различные изображения, даже театр. Б.Брехт, например, использовал сцену для политического образования, для «депропагандизации», в качестве трибуны, с которой можно обучать. Контрпропаганда может быть такой же активной, как и пропаганда, что позволяет использовать для ее изучения тот же десяти-ступенчатый анализ. На заключительной, десятой ступени анализа пропаганды и контрпропаганды подводятся итоги и дается оценка их эффективности.

В заключение авторы предлагают модель функционирования пропаганды в современном обществе. Она сложна, поскольку сложна и сама пропаганда. Процесс пропаганды, согласно этой модели, принимает форму потока сигналов по системе сети, включающего агентов пропаганды, средства массовой коммуникации и общественные связи. Поток сигналов ограничивается культурными рамками, которые в свою очередь располагаются в социально-историческом контексте. Поэтому модель предусматривает необходимость анализа пропагандистской коммуникации по множеству параметров, заключенных в социо-историко-культурные рамки.