Особенности научного подхода политической науки

В целом позитивизм, используя методологию естественных и точных наук, рассматривает политические феномены и процессы в контексте строгого детерминизма. Политической системе были, по сути дела, приданы контуры и параметры завершенной системы, функционирующей в соответствии с некоторыми четко очерченными закономерностями. Однако, как показывает исторический опыт человечества, к общественно-политическим явлениям и процессам не применима категория закономерности в смысле их строгой причинно-следственной детерминированности. Закономерность или закон, предполагая причинно-следственную связь, исключает случайность или в лучшем случае отводит ей второстепенную роль. Если бы реальность представляла собой нечто завершенное, то была бы возможность разложить ее на составные элементы, сосчитать, измерить, расставить в причинно-следственной последовательности, объяснить в рамках того или иного закона или закономерности. Общественно-политические явления же характеризуются динамизмом, постоянной изменчивостью, подверженностью множеству случайностей, непредсказуемых внешних влияний, что крайне затрудняет толкование их в рамках сколько-нибудь строго детерминированных причинно-следственных связей.

В 20-е гг. развитие квантовой теории бросило вызов той модели, в которой природа выглядела неким часовым механизмом, где все и вся детерминировано, и способствовало выводу: для всех физических процессов значение имеют индетерминизм и случайность. Индетерминизм не всегда и не обязательно есть отрицание детерминизма как такового или причинно-следственных связей. Он предусматривает, что каждая конкретная ситуация создает собственные причино-образующие факторы, которые не всегда поддаются сколько-нибудь четко фиксированным закономерностям. Поэтому-то обреченными выглядят прогнозы, которые, по сути дела, строятся на экстраполяции количественных параметров существующего положения вещей на возможные в будущем ситуации. Индетерминизм, признавая фактор случайности, отвергает лишь абсолютность необходимости, но не причинность вообще. Он исходит из того, что история имеет множество смыслов.

Незавершенность социальной деятельности и действительности оставляет место для различных путей и направлений ее развития и, соответственно, различных ее интерпретаций. Это тем более верно в отношении общественно-политической системы, где основополагающее значение имеют человеческий выбор, потребности, интересы и цели людей. Разумеется, для политологии, равно как и для других социальных и гуманитарных дисциплин, важно сохранение некоторого однообразия в протекании и разворачивании политических явлений и процессов. Здесь закономерность и причинность в смысле причинно-следственной детерминации не исчезают совсем. Например, очевидно, что в периоды экономических трудностей и неурядиц находящаяся у власти партия или коалиция теряет сторонников, и, наоборот, оппозиционные партии завоевывают поддержку более широких слоев населения и в случае выборов могут прийти к власти. Или же в периоды военной угрозы или международных, кризисов большинство населения, как правило, сплачивается вокруг действующего правительства и т.д. Именно на основании подобных повторяющихся фактов были сформулированы такие политологические конструкции, как " железный закон" олигархии Р. Михельса, теории правящей элиты итальянских политологов и социологов Г. Моски и В. Парето, марксистская концепция об определении политической надстройки экономическим базисом и т.д.

Другое дело, что при их формулировании в расчет брались лишь отдельные факты, которые так или иначе подтверждали эти конструкции, при этом практически игнорируя факты, которые им не соответствовали. Поэтому естественно, что они не всегда и не во всем выдерживали испытание временем и социально-политическими реальностями. Дж. С. Милль утверждал, что " индуктивные науки в новейшее время больше сделали для прогресса логического метода, чем все профессиональные философы". Это, по-видимому, верно, но вопрос в том и состоит, что социально-исторические и общественно-политические феномены и процессы не всегда поддаются строго логическому анализу и закономерностям причинно-следственной детерминации. Здесь естественнонаучное сознание должно признать свои собственные возможности и границы, учитывая, что познание социально-политического мира не может подняться до уровня науки путем применения индуктивных методов естественных наук.

Политология представляет собой " естественную" науку в том смысле, что человек и созданные им политические институты являются объективно существующими явлениями, деятельность которых протекает в соответствии с определенными закономерностями, поддается квалификации, количественному измерению и математическим методам анализа. Вместе с тем важно учесть, что четко сформулированные логические теории, конечно, привлекают своей стройностью, но оказываются слишком упрощенными и механическими. Говорят, что Н. Бор не доверял чисто формальным и математическим доводам. " Нет, нет, - говорил он, - вы не размышляете, вы просто логично рассуждаете". Мало что " дает и стремление к поискам математически точных определений и формулировок, втиснуть в их рамки все многообразие реальной жизни.

Политический анализ - это в некотором роде искусство, требующее реконструкции не только рациональных, поддающихся квантификации, калькуляции мотивов, интересов людей, но также их иррациональных, подсознательных, неосознанных побуждений, которые не поддаются квантификации и математизации, другим параметрам естественных наук и требуют воображения, интуиции, психологического проникновения и т.д. Разумеется, мы можем выразить и измерить в количественных терминах результаты выборов, их стоимость в долларах, динамику численности сторонников тех или иных партий и т.д. Но такие важные категории, как " благосостояние", " свобода", " равенство", " справедливость", невозможно выразить в каких бы то ни было количественных терминах.

Или же вслед за лордом Эктоном можно сказать, что " любая власть развращает, а большая власть развращает абсолютно". Однако при этом весьма трудно, если не невозможно, количественно определить ту черту, за которой развращенность превращается в абсолютную развращенность. Причем сам этот постулат следует рассматривать не как неоспоримый факт в духе непреложного естественного закона, а как тенденцию, возможность реализации, формы и степень которой зависят от конкретных личностей, обстоятельств, условий и т.д. В данном контексте политический анализ требует воображения, своего рода способности " мысленного эксперимента" по принципу: " Что было бы, если бы произошло то-то или если бы было предпринято то-то". Он сопряжен не только с ретроспективой, но и перспективой в ^смысле предвидения и предвосхищения событий.

Важную роль в выявлении тех или иных особенностей и характеристик политических феноменов играют просто наблюдения за ними в течение более или менее длительного исторического периода. Именно на таких наблюдениях, а не на строгом научном анализе, были построены, например, такие ставшие общепринятыми постулаты, как " человеку свойственно стремление к власти", " человек стремится к власти ради осуществления своих эгоистических интересов", " свобода экономического выбора неотделима от политической свободы" и т.д.