Полковник Боровец кто такой менгисту хайле мириам.

- Старшина из роты зенитчиков. Все прапорщики брезговали ходить в офицерскую столовую. Ели в солдатской за одним столом. Только Жанабаев и Кравцов из финчасти - умнейший мужик - питались в офицерской столовой и ходили в форме. Остальные матерые, звероподобные прапорщики, с лоснящимися небритыми щеками, заплывшими красными глазами (прапорщики тыла), в засаленных на пузе и на спине кителях в приплюснутых от сна фуражках. Их не допускали ни на какие смотры или проверки, оставляли сидеть дома.
На стадионе сдавали тактику. Проверяющий подал команду " ложись". Прапорщик Рязанцев, кличка " Борман", лег на спину, положил автомат на живот.
- Вы что не знаете, как выполняется команда " ложись".
- Я всегда так ложусь.
Все прапорщики заканчивали в Ленинске техникум связи, даже один таджик, он был начальником банно-прачечного комбината, продавал простыни. Едут на службу мотовозом, играют в кости на деньги, выигранное по копейке, пускают на выпивку в Тюратаме, другой формы общения между собой они не признавали. Служба начиналась с рысканья, чтобы еще продать. Когда ничего нет, начинали склонять начальника вещевого склада продать танковую куртку, они шли за два литра спирта. Тут же находили покупателя и того, кто тайком запишет эту куртку на своего командира. Например, я, как командир роты, обнаруживаю, что не хватает 50 простыней или 70 шинелей. Мы пишем на лопуха-майора, начальника узла связи. Смотрим, когда сверка проводилась, если два месяца не проводилась, сосед на тебя навесит. Пишем на лопуха, 70 мне - 30 прапорщику. Когда майор переводился в Москву, на нем столько висело, ну не дали ему 2 оклада, сняли за нерадивость, он поплакал и в Москву не переведешь - это накликать на себя беду-проверку. Списали. Один из прапорщиков приспособился обкрадывать узбеков. У тех считалось престижным воровать танковые куртки, отсылать их на родину и там щеголять. Наш прапорщик похищал куртки из посылок. Подкладывал вместо них старые телогрейки и так отправлял. Продолжалось это года три, прежде чем узбеки очередного призыва раскусили трюк.
Прапорщик Стебунов проспал, опоздал на мотовоз. Нужно было добираться на попутных - 40 км. На дороге его догнал своей машиной командир части вместе с зам. политом и начальником штаба
- Пьянь несусветная, приедешь в часть, я с тобой разберусь. Готовься на суд чести.
А суды чести у нас проводили с регулярностью шариатских - по пятницам, чтобы только тринадцатую зарплату не платить.
С перепугу прапорщик вцепился в запасное колесо на заду " УАЗика", уперся ногами и так доехал до штаба. Спрыгнул, обошел сзади и стал в строй. Уже начинался развод. Подошел командир.
- Капитан Кобелев, ко мне! Где ваш прапорщик Стебунов?
- В строю.
- Как в строю, где? Что вы мне голову морочите.
- Вон стоит.
У командира отвисла челюсть.
- Где вы были товарищ прапорщик?
- Здесь был.
- Как вы приехали?
- Мотовозом.
Все прапорщики клятвенно подтвердили, что ехали вместе со Стебуновым и играли с ним в карты. Эта коллективная галлюцинация так и осталась для начальства неразгаданной, хотя командир, зам. полит и начальник штаба по очереди вызывали Стебунова и все допытывались.
- Так это ты был на дороге?