ИдеологияРаздел I. Германский оккупационный режим: историографические формы

Геноцид еврейского населения Беларуси в годы нацистской оккупации, унесший практически седьмую часть всех потерь еврейского населения Европы во время Холокоста, достаточно освещен в современной исторической литературе [1].

-- 1 --

В ряду разработчиков данной проблемы прежде всего необходимо отметить работы доктора исторических наук В.Ф.Романовского [2], который впервые ввел в научный оборот данные о количестве немецко-фашистских лагерей, их филиалов и отделений. В последующем, не меняя концептуальности представленных им характеристик, ряд авторов расширили информационный ряд. В качестве примера можно привести специальную работу о контрационных лагерях Беларуси молодого историка из Гродно М.Я.Савоняко [3]. Публикации немецких историков М.Бросцата и Е.Когана, содержащие большой фактический материал и важные обобщения, позволяют представить общую картину нацистских лагерей в системе оккупационного режима [4]. Впервые лагеря уничтожения представлены как системная форма структуры, аппарата управления, официальной организации заключенных, внутреннего режима, порядка наказаний и т.д.

Особенно важным нам представляется анализ осуществления местными военными и гражданскими оккупационными органами установок германского политического руководства на примере их взаимоотношений с еврейским населением. Как известно, действия германских властей были направлены на тотальное его уничтожение, что позволяет наиболее полно выявить и определить основные формы и методы деятельности различных политических, военных, военно-экономических, гражданских структурных сил. На наличие такой функциональности в системе оккупационных органов власти на протяжении всего периода войны в Беларуси обратили внимание первоначально зарубежные авторы из США, Германии, Великобритании [5].

В последнее десятилетие ХХ века в Германии появилось немало коллективных и персональных работ о депортации в Беларусь и уничтожении в гетто и лагере смерти Тростенец еврейского населения из Германии, Австрии, Чехии, Польши и других стран Европы [6]. По этой проблеме отдельно следует выделить работы немецкого научного публициста Пауля Коля [7]. Его работы позволили выявить главные аспекты в деятельности Германии на Востоке:

-- руководство немецкого рейха планировало войну против СССР с целью политического господства, идеологического расового геноцида в отношении советского населения [8];

-- одной из составных частей расовой и идеологической войны было физическое уничтожение советских евреев [9];

-- отдельной целью стало массовое убийство советских военнопленных [10].

Работа другого немецкого историка Хартмунда Ленгарда " Жизненное пространство на Востоке". Немцы в Белоруссии 1941-1944" [11] позволила сделать вывод, что непосредственными создателями жизненного пространства на Востоке были не столько местные органы управления, сколько представители немецкой администрации. Ценность данной работы и в том, что автором освещены узловые вопросы оккупационной системы, такие как: структура оккупационной власти, сущность захватнической политики и политики уничтожения мирного населения, преступления по убийству военнопленных и евреев, борьба против партизан и подпольщиков.

Серьезный вклад в понимание сущности оккупационного режима на Востоке внесла работа американского историка Александра Далина [12]. Представленный им еще в середине 1950-х гг. характер основных военных действий Германии против СССР, стал, в некотором роде, хрестоматийным. Его выводы были основаны на анализе деятельности основных организационных структур Германии: СС, вермахта, военного и политического руководства. Особое внимание было уделено деятельности гражданской администрации, осуществлению массового уничтожения населения (в том числе еврейского) военными структурами. Подход такого рода оставался для западных историков наиболее рациональным.

Экнономика Кроме организационных задач оккупационные органы должны были осуществлять и экономические функции. Так, ряд дирректив обеспечивало взаимодействие различных хозяйственных структур и учреждений: банков, торговли, организаций опеки, сберегательных касс, аптек и т.д. [64]. Уже после занятия территории Беларуси германскими органами было объявлено, что все имущество, как принадлежавшее государству, так и оставленное без хозяев, а также конфискованное еврейское имущество (постановление от 13.10.1941 г.) из-за военных действий переходит в собственность Германии [65].

Для повышения экономической активности среди населения использовался прежде всего еврейский капитал [66]. 28 июля, характеризуя кредитную политику в Минске, органы полиции безопасности и СД отмечали, что финансирование осуществляется путем принудительных займов у евреев. Для этого из более чем 200 мест, где действовали гетто, были представлены имущественные данные. Так, в Брестском гетто, согласно описи, его стоимость была определена германскими органами в сумме 293 560 рехсмарок (РМ, 5.10.1941 -- 10.02.1942) [67].

Сложившийся дефицит на рабочем рынке вынуждал широко привлекать для его ликвидации еврейское население, военнопленных и местную рабочую силу. Уже 18 августа 1941 г. даны уточнения по отношению к еврейскому населению на восточных территориях. С учетом данных обстоятельств принималось решение о привлечении к работам женщин до 45 лет. Это подтверждают данные состава работающих, где числилось 10 тыс. евреев, 2 тыс. военнопленных и только 55 местных рабочих [68].

Обращает на себя внимание также интенсивная эксплуатация труда населения в сфере использования трудовых ресурсов, обеспечения жизнедеятельности городов и предприятий, выполнявших заказы вермахта. Первый этап этой политики характеризуется стремлением использовать имевшуюся социальную и профессиональную структуру еврейского населения для восстановления экономического потенциала городов (открытие еврейских ремесленных мастерских и предприятий сферы обслуживания). На втором этапе главный упор делается на создании государственных предприятий и артелей, где применялась еврейская рабочая сила.

Так, в Бресте была создана 31 артель, в Белостоке -- 20, в Гродно -- 19 предприятий, в западных областях округа ГОБ -- 33 предприятия, на которых были заняты, в общей сложности, более 3000 евреев [69]. О широком использовании данной категории работающих оккупационными властями могут свидетельствовать донесения гебитскомиссариата Слуцка о том, что после ликвидации гетто он " сразу потерял 1400 рабочих, всех специалистов, ремесленников". " Евреи были отличными ремесленниками, -- говорилось в донесении. Теперешние ремесленники слишком примитивны, их надо еще обучать" [70].

Таким же образом в Бресте с января по июнь 1942 г. количество работающих евреев увеличилось с 4956 чел. (29, 1% всего населения гетто) до 7994 чел. (45, 1%); в Пинске с января до мая 1942 г. их количество также возросло (с 50, 2% до 58, 3%) [71]. Всего на состоянию на май 1942 г. в ГОБ по учетным данным работало 800 промышленных предприятий [72].

В отношении еврейского населения была разработана особая система налогообложения. В Западных областях Беларуси, включенных в состав Генеральных комиссариатов Волынь-Подолия и Беларусь, из заработной платы евреев высчитывался, корме общих, специальный еврейский 20%-й налог. В округе Белосток он составлял 50%. Еще одним методом ограбления еврейского населения являлось взимание подушного сбора. Кроме того, существовало внутреннее налогообложение еврейских общин, проводимое юденратами для формирования фонда заработной платы еврейским рабочим и текущих расходов юденратов [73].

Одним из методов налоговой политики являлись также контрибуции (золотые, денежные, натуральные). В г.Бресте, к примеру, контрибуция составила 1 млн. руб., в Слониме -- 2 млн. руб., в Барановичах -- 1 млн.руб., 5 кг золота и 10 кг серебра, в Белостоке -- 2, 5 млн. руб. и 6 кг золота [74].

Типичным методом изъятия еврейского имущества были конфискации -- принудительные безвозмездные изъятия, носившие целевой характер и направленные на изъятие мехов, тканей, электроприборов и других ценных вещей. Кроме того, после создания гетто в распоряжение оккупационных властей переходило все имущество, оставленное за пределами гетто. Процедура присвоения была завершена в ходе " окончательного решения еврейского вопроса".