Эволюции человека

Билатеральное регулирование определяет соотношение состо­яний и компонентов данного текущего процесса в отдельно взятый промежуток времени. Вместе с тем по мере накопления жизненного опыта, тренировки нервных процессов и свойств нервной системы, повышения уровня саморегулирования орга­низма в зрелом возрасте роль билатерального регулирования в онтогенезе возрастает. Мы имеем в виду его отношение как

.

Там же, с. 16-17.

402 _______________________ ЧАСТЬ VII. Психология геронтогенезд

дополнительного контура регулирования к основному, т. е иерархической, кортико-ретикулярной системе регулирова­ния. Самым сложным и пока таинственным, почти совершен­но неизвестным является соотношение обоих контуров регу­лирования в процессах старения и особенно в глубокой ста­рости.

Ранее нами было высказано предположение о том, что сни­жение кортикального тонуса в глубокой старости есть свиде­тельство не столько ослабления работоспособности самих кор­ковых клеток, сколько ослабления ретикулярных импульсов, выполняющих двойную функцию по отношению к коре — энер­гетическую и информационную (в неспецифических сигнали­зациях, связанных с гомеостазом и метаболизмом). Это пред­положение ведет далее к допущению, что при расшатывании кортико-ретикулярных связей и ослаблении ретикулярных ос­нов иерархической системы регулирования следует ожидать двух противоположных результатов: 1) соразмерного ослабле­ния индукционных отношений между обоими полушариями, т. е. расшатывания дополнительного контура — билатерально­го регулирования, и 2) компенсаторного усиления дополнитель­ного контура при ослаблении основного. Последнее, конечно, может быть временным и относительным фактом, допустимым при известном пределе истощения энергетических ресурсов ре­тикулярной системы.

Исследование индивида в конкретный момент его жизни требует понимания противоречивых связей между возрастно-половыми и индивидуально-типическими особенностями. Умест­но учесть именно этот фактор взаимосвязи свойств индивида, когда обсуждается вопрос о названных противоположных эф­фектах. Можно допустить, что в зависимости от индивидуапь-но-типических особенностей возрастная динамика глубокой старости может развиваться в двух противоположных направле­ниях: конвергентного развития регуляторных систем (схождения и однонаправленные изменения, ослабление кортико-ретикуляр­ной и билатеральной систем регулирования) и дивергентного их развития (расхождения до определенного предела, компенсатор­ного усиления билатеральной системы при ослаблении корти­ко-ретикулярной).

J

ß. Г. Ананьев. Человек как предмет познаь^я __________________ 403

Общеизвестно, что именно в глубокой старости наиболее контрастны индивидуально-типические особенности в смыс­ле общего жизненного тонуса и умственной сохранности. Эти контрасты вполне укладываются в наши представления о кон­вергентном и дивергентном типах отношений между кортико-ретикулярной и кортико-билатеральной системами регулиро­вания.

Однако если конвергентный тип легко объясним, посколь-

. ку ослабление коркового тонуса есть следствие ограничения и ослабления его энергетической базы в ретикулярной формации, то дивергентный тип развития ставит перед учеными трудную проблему.

Можно допустить, что компенсаторное усиление билате­ральной системы при ослаблении кортико-ретикуляриой про­исходит только путем все большей организованности инфор­мационных потоков, противостоящих энтропии. Но такое до­пущение нельзя считать правильным, так как в живой системе

; в отличие от технических устройств информационная масса увеличивается соразмерно с увеличением энергетических по­токов, производимых метаболическими процессами. Поэтому следует прибегнуть к другому допущению, а именно, что при дивергентном типе развития (возможном только в поздних фа­зах онтогенеза, т. е. в итоге высокого развития функциональ­ных систем и накопления жизненного опыта) происходит и усиленная компенсация энергии, необходимой для оперирова­ния колоссальными массами организованной в различные си­стемы информации. Это допущение включает, следовательно, предположение, что большие полушария не только потребля­ют, но и производят энергию, во всяком случае часть ее, необ­ходимую для их рефлекторной, аналитико-синтетической ра­боты.

Именно это предположение обосновано нами в гипотезе билатерального регулирования, согласно которой такое регу­лирование сочетает управление информационными и энерге­тическими потоками таким образом, что в каждый отдельный момент каждая из гемисфер головного мозга выполняет по от­ношению к другой то информационную, то энергетическую функ­цию. Такое предположение, конечно, может быть доказано толь-

ЧАСТЬ VII. Психология геронтогенеза

ко большим числом специальных исследований. Однако нам оно представляется полезной рабочей гипотезой, с помощью которой можно найти подступы к изучению дивергентного типа развития регуляторных систем в процессе старения.

Пособием к изучению конвергентного и дивергентного ти­пов развития в глубокой старости может служить интересное исследование И. Т. Бжалавы, факты которого разбирались выше. Вот как И. Т. Бжалава описывает индикаторы, позволившие ему определить в одном случае — косность, а в другом — плас­тичность установки у глубоких стариков. Из наблюдений над течением угасания фиксированной установки видно, что от­ветная реакция характеризуется течением противоположного направления (если человеку в установочном опыте в левую руку давался большой объект, то, когда ему предлагали рав­ные объекты, он уверял, что у него в правой руке больший объект). Как показала проверка, ответная реакция остается неизменной на этой первой, т. е. контрастной, фазе действия ус­тановки. «... в этом заключается и косность установки, обна­ружившаяся у 42% стариков»¹.

Что касается пластичности установки (58%), то она опре­делялась сменой контрастной фазы фазой ассимилятивной, когда в результате многократной подачи равных объектов кон­трастная иллюзия слабеет и уступает место ассимиляции. «Те­перь, — пишет И. Т. Бжалава, — из равных объектов большим кажется объект в той же руке, в которой в установочных опы­тах предлагался большой объект»².

Сопоставим эти факты с фактами, полученными Б. И. Ха-чапуридзе на детях, в общем, на испытуемых, которые моложе на целую сотню лет, чем испытуемые И. Т. Бжалавы. Б. И. Ха-чапуридзе нашел, что у них ассимилятивная иллюзия является эффектом активированной «природной тенденции переоцен­ки», а контрастная — эффектом «фиксированной установки». Если распространить это объяснение на явления пластичнос-

¹ Бжалава И. Т. К психологии инволюционном меланхолии. В сб.: Экспе­риментальные исследования по психологии установки, т. II. Тбилиси, 1963. С. 319.

² Там же.

Б. Г. Ананьев. Человек как предмет познания __________________ 405

тли установки в глубокой старости, то это означает, что сенсор­ная асимметрия, активируемая в процессе образования уста­новки, способствует ее преобразованию. Напротив, в случаях косной установки у глубоких стариков контрастная иллюзия (эффект самой фиксированной установки, по Б. И. Хачапу-ридзе) не сменяется ассимилятивной, т. е. сложившейся у че­ловека стереотипией сенсорной асимметрии.

Следует к тому же учесть, что именно благодаря все возра­стающей дифференциации парных органов (дублеров) усили­вается функциональная асимметрия в разнообразных направ­лениях, а вместе с тем и возможность фазовой смены ее на сим­метрию. Ослабление или полное стирание различий между дублерами означает не только ослабление функциональной асимметрии, но и возможность смены ее на симметричное функ­ционирование органов в соответствии с объективными усло­виями среды. Не исключено, что гомологичные мозговые струк­туры становятся все более гомодинамичными и происходит ослабление гетеродинамности этих структур, характеризую­щих парную работу больших полушарий головного мозга че­ловека. Именно такое состояние и ослабление билатеральных связей мы, очевидно, имеем в случае косной установки у глу­боких стариков. Напротив, случаи пластичности установки в глубокой старости относятся к дивергентному типу развития за счет компенсаторного усиления билатерального регулиро­вания. В этих случаях имеет место парадоксальное для совре­менного человека явление, которое, надо надеяться, станет обычным, повседневным для будущего человека — воспроиз­водство мозговых ресурсов и резервов в процессе самой нерв­но-психической деятельности человека как личности, субъекта труда, познания и общественного поведения.

ЧАСТЬ VII. Психология геронтогенеза

М. Д. Александрова

ГЕРОНТОГЕНЕЗ ЧЕЛОВЕКА¹

О термине «геронтогенез»

Термин «геронтогенез» только еще начал входить в научный обиход. Необходимость этого термина определяется тем, что другие термины, такие, например, как «обратное развитие», «инволюция», не соответствуют самой природе того процесса, каким является старение. Слово «геронтогенез» обозначает понятие, содержанием которого и является становление ста­рости, т. е. тот запрограммированный естественным отбором период онтогенеза, за которым следует смерть (кстати сказать, можно говорить и о развитии смерти, танатогенезе).

Слово «инволюция», в противоположность слову «эволю­ция», обозначающему движение вперед, означает движение назад, к исходным позициям, «обратное развитие» или оста­новку движения. Нет ничего менее удачного, чем этот термин в применении к старению.

Онтогенез — индивидуальное развитие особи — начинает­ся с зарождения, когда соединяются мужские и женские клет­ки и происходит дробление яйца. Наиболее специфическим для развития оплодотворенного яйца, а затем эмбриона явля­ется реализация колоссальных энергетических ресурсов, кото­рые заложены в этих живых образованиях, необычайно бурное развитие, связанное с распадом и непрерывным самовозобнов­лением. Количество энергии не только расходуется, но и на­капливается для новых стадий жизни. Стареющий организм, отмирая и умирая, никогда не приходит к своему исходному состоянию. В нем процесс катаболизма (разрушение) начина­ет резко преобладать над анаболизмом (накопление), энергети­ческий баланс не восстанавливается, жизненных ресурсов ста­новится все меньше и меньше. Живое происходит от живого. В старости же живое постепенно переходит в мертвое; специ-

Александрова М. Д. Проблемы социальной и психологической геронтоло­гии. ЛГУ. 1974.

Л/. Д. Александрова. Геронтогенез человека 407

фическое, структурное, асимметричное превращается в аморф­ное или кристаллическое.

Есть лишь частные случаи в развитии процесса старения, когда какие-то функции или процессы становятся похожими на исходные. Сходство между ребенком и стариком — лишь внешняя аналогия. Об этом различии Б. Г. Ананьев пишет: «Так или иначе, но внешнее сходство между детством и старо­стью по некоторым нейродинамическим характеристикам, о котором говорилось раньше, на самом деле маскирует глубо­кое различие» (Ананьев, 1968, с. 221).

Геронтогенез — то слово, которое вполне адекватно обозна­чает сложный, противоречивый, нелинейный и фазный процесс, каким на самом деле является старение. Выдающийся совет­ский геронтолог И. В. Давыдовский подчеркивает, что старость есть жизнь в новых условиях взаимоотношения организма со средой. Старый организм предъявляет к внешней среде иные условия, чем молодой организм. С нашей точки зрения, основ­ной движущей силой или основным противоречием старости является неуклонное движение индивидуума навстречу смер­ти, с одной стороны, и инстинкт самосохранения — с другой. Пока человек может бороться за жизнь, боится смерти, — он живет (душевно больные люди часто не боятся смерти, они стремятся к ней, это и есть основной симптом болезни). Если в старом теле действуют адаптационные и компенсаторные ме­ханизмы, то они позволяют ему жить. Этим характеризуется нормальное старение.

Мы пользуемся термином «Геронтогенез» с уверенностью, что не только правильно его употребляем, но и выражаем свою научную позицию.