Военные действия Германии в 1940 – первой половине 1941 гг. Внешнеполитическая деятельность СССР

В декабре 1939 г. Гитлер дал указание о разработке операции против Норвегии – во многом под влиянием норвежского фашиста В.Квислинга и слухов о подготовке высадки союзников в Скандинавии. Было признано целесообразным одновременно оккупировать и Данию. 1 марта 1940 г. фюрер подписал директиву, в которой ставилась задача проведения операции по захвату Норвегии и Дании, получившей название «Везерюбунг» («Учение на Везере»). Важную роль в ней должны были сыграть военно-морской флот и военно-воздушные силы (люфтваффе).

В начале апреля 1940 г. немецкие боевые корабли и транспорты с войсками вышли к берегам Норвегии. Почти одновременно начали разворачиваться силы английского флота, не имевшего информации о действиях немцев. В ночь на 9 апреля германские войска начали вторжение в Норвегию и Данию. Датское правительство согласилось на капитуляцию, но Норвегия решила обороняться.

Высадка немцев в крупнейших портах Норвегии удалась. 9-14 апреля вермахт захватил основные центры страны. Тем временем союзники откликнулись на норвежский призыв о помощи и высадили войска в Центральной Норвегии. Однако после упорных боев они были вынуждены эвакуировать их и сосредоточить усилия в Северной Норвегии у Нарвика. К концу мая Нарвик был взят, но начавшееся немецкое наступление во Франции вынудило союзников в июне 1940 г. эвакуировать войска.

После завершения норвежской операции наступило время решающей схватки на Западном фронте. Немецкий план военных действий претерпел значительные изменения, инициатором которых выступил малоизвестный тогда генерал Э.фон Манштейн. Вместо планировавшегося ранее наступления через Бельгию и Северную Францию в направлении Ла-Манша он предложил нанести массированный танковый удар в центре, через Арденны. Затем предстояло форсировать Маас севернее Седана, вырваться на оперативный простор и повернуть на север, обходя основные силы союзников в Бельгии. Манштейн доказывал, что удар танковыми силами через Арденны пришелся бы по тому участку, где его меньше всего ожидают союзники, поскольку их генералы, как и большинство немецких, считали эту сильно пересеченную, лесистую местность непригодной для танков.

Гитлер, которому импонировали дерзкие решения, заинтересовался этим вариантом. К тому же, осенью 1939 г. он сам высказывал схожее мнение. В результате этот план, получивший наименование «Гельб», с некоторыми дополнениями был утвержден.

Немцы не имели количественного превосходства над силами союзников. Они выставили 136 дивизий (3300 тыс. чел.) против 149 французских, английских, бельгийских и голландских (3785 тыс. чел). Вермахт имел 2580 танков (у союзников – 3100) и 3824 боевых самолетов (у союзников – 3791). Превосходство немцев заключалось в едином командовании, боевом опыте и более совершенной тактике, основанной на массированном применении новых видов оружия (танков, пикирующих бомбардировщиков и др.).

10 мая 1940 г. немецкие войска перешли в наступление. Вспомогательный удар в Бельгии и Голландии наносила группа армий «Б» (командующий – генерал-полковник Ф.фон Бок). Захватив мосты на Маасе и цепь укрепленных фортов, ее войска к 17 мая заняли Брюссель. Еще раньше (15 мая) после варварской бомбардировки Роттердама подписала капитуляцию Голландия.

Основной удар через Арденны наносила группа армий «А» (командующий – генерал-полковник Г.фон Рунштедт). 7 немецких танковых дивизий, прорвав фронт союзников у Седана, устремились в прорыв по направлению к Ла-Маншу. Над войсками союзников на севере нависла угроза оказаться отрезанными. 20 мая танки Г.Гудериана вышли к побережью у Абвиля. Бельгийские войска, английский экспедиционный корпус и три французские армии оказались в окружении.

В этих условиях, когда союзные войска сгрудились на побережье у Дюнкерка, Гитлер отдал приказ приостановить наступление. В результате союзники получили несколько дней передышки и смогли организовать оборону, под прикрытием которой начали эвакуацию. Понеся потери от немецкой авиации, они смогли тем не менее эвакуировать из Дюнкерка 338000 английских и французских солдат.

Тем временем немецкие войска перешли ко второй фазе французской кампании. 5 июня началось наступление в южном направлении, целью которого был захват Северной и Центральной Франции. Французские войска, дезорганизованные и уступавшие теперь противнику в численности, оказались не в состоянии остановить врага. 10 июня 1940 г. в войну против Франции вступила Италия. 14 июня немецкие части без боя вошли в Париж. Было сформировано новое французское правительство во главе с маршалом Петеном, которое начало переговоры о перемирии. Перемирие было заключено 22 июня в Компьене, в том самом месте, где Германия капитулировала перед союзниками в Первую мировую войну.

После выхода Франции из войны Гитлер в течение некоторого времени был уверен, что Англия, оставшаяся без союзников и сколько-нибудь значительных сухопутных сил, пойдет на мирное соглашение. Гитлер был согласен на скромные, как ему казалось, условия – признание немецких завоеваний в Европе. Однако фюрер просчитался. Новое английское правительство во главе с Черчиллем (он сменил Чемберлена на посту премьера в день начала немецкого наступления – 10 мая) выказало уверенность сражаться до конца. В своей знаменитой речи 4 июня Черчилль сказал следующее: «...мы будем сражаться на морях и океанах..., мы будем защищать наш остров, чего бы нам это не стоило..., мы будем сражаться в полях и на улицах..., мы никогда не сдадимся, даже если этот остров или большая его часть будут порабощены и люди начнут умирать с голода, во что я никогда не поверю. Тогда наша империя за морями, вооруженная и охраняемая британским флотом, будет сражаться до тех пор, пока по воле божьей Новый Свет со всей своей мощью и могуществом не выступит на спасение и освобождение Старого Света». В последней фразе Черчилль выражал надежду на США, которые, оставаясь формально нейтральными, оказывали Великобритании все возрастающую дипломатическую и военную поддержку.

Раздраженный отказом англичан пойти на мирное соглашение, Гитлер подписал директиву о подготовке высадки в Англии (операция «Морской лев»). Минимальными условиями успеха этой операции являлись нейтрализация британского флота в зоне высадки и обеспечение превосходства в воздухе. 1 августа 1940 г. Гитлер отдал директиву о воздушной и морской войне против Англии. В течение июля-сентября 1940 г. продолжались напряженные воздушные бои, получившие название «Битвы за Англию». Уничтожив 1733 немецких самолетов (при потере своих 915 самолетов), англичане сохранили боеспособность своей авиации, что было равносильно выигрышу «Битвы за Англию». 17 сентября 1940 г. Гитлер решил отложить операцию «Морской лев» и, как оказалось, навсегда – его внимание переключилось на подготовку войны против СССР.

Летом 1940 г. активизировалась внешнеполитическая деятельность Советского Союза. В условиях, когда основные силы Германии были сосредоточены на Западе, советское руководство занялось укреплением своих позиций в Восточной Европе. Основными объектами действий СССР стали Прибалтика и Бессарабия.

Прибалтийский вопрос встал на повестку после заключения 23 августа 1939 г. пакта с Германией. Еще в ходе германо-польской войны в сентябре 1939 г. Сталин заявил немецким представителям, что «СССР немедленно возьмется за решение проблемы прибалтийских государств в соответствии с протоколом от 23 августа, и ожидает в этом деле полную поддержку со стороны германского правительства». Нацистское руководство, заинтересованное в нейтрализации СССР на период военных действий, было вынуждено пойти на удовлетворение советских претензий в Прибалтике.

Действия СССР в отношении прибалтийских республик, в отличие от мер по присоединению других территорий Восточной Европы, считавшихся советской «сферой интересов», являются примером сложной, многоходовой комбинации. В сентябре-октябре 1939 г. советское правительство предложило Эстонии, Латвии и Литве заключить договоры о взаимопомощи. Под угрозой применения силы (на границах были развернуты войска Красной Армии) соглашения, предусматривавшие создание советских баз и размещение войск на территории прибалтийских республик, были подписаны. Договор с Литвой, кроме того, оговаривал передачу ей города Вильно и Виленской области, находившихся ранее в составе Польши.

В беседе с секретарем Исполкома Коминтерна Г.Димитровым 25 октября 1939 г. И.Сталин следующим образом высказался об этих событиях: «Мы думаем, что в пактах о взаимопомощи (Эстония, Латвия, Литва) нашли ту форму, которая позволит нам поставить в орбиту влияния Советского Союза ряд стран. Но для этого надо выдержать – строго соблюдать их внутренний режим и самостоятельность. Мы не будем добиваться их советизации. Придет время и они сами это сделают!».

«Время пришло» летом 1940 года. Разгром Франции и изгнание английской армии с континента, занятость немецких войск на Западе открыли дорогу к присоединению Прибалтики. Дипломатический конфликт, созданный СССР, обвинившим прибалтийские правительства в нелояльности и нарушении условий договоров о ненападении, и угроза военного вторжения поставили Эстонию, Латвию и Литву перед выбором – борьба или капитуляция. Учитывая бесперспективность сопротивления и незаинтересованность европейских держав в делах Прибалтики, было решено капитулировать. В июне 1940 г. советское руководство ввело войска и начало целенаправленную советизацию региона. Необходимо отметить, что тем самым СССР установил контроль над стратегически важным регионом и усилил свои позиции на Балтийском море.

Одновременно с Прибалтикой произошло присоединение Бессарабии и Северной Буковины, принадлежавших Румынии. Бессарабия была оккупирована Румынией в 1918 г. в условиях распада Российской империи. Эта акция никогда не признавалась Советским Союзом (равно как де-юре и западными странами).

После поражения Франции и Англии – основных союзников Румынии межвоенного периода – СССР начал дипломатическую и военную подготовку. В июне 1940 г. были созданы Южный фронт (командующий генерал армии Г.К.Жуков) и Дунайская военная флотилия. Было разработано 2 варианта операции – мирный и военный. В случае отклонения советских предложений войска Южного фронта готовились к ведению полномасштабных военных действий.

В условиях бессарабского кризиса советское руководство постаралось согласовать свои действия с Германией. 23 июня 1940 г. министр иностранных дел СССР В.М.Молотов в беседе с германским послом Шуленбургом заявил, что советское правительство «хочет поставить этот вопрос перед Румынией в ближайшее время. Буковина, как область, населенная украинцами, тоже включается в разрешение Бессарабского вопроса. Румыния поступит разумно, если отдаст Бессарабию и Буковину мирным путем... Если же Румыния не пойдет на мирное разрешение Бессарабского вопроса, то Советский Союз разрешит его вооруженной силой». Германское правительство, выторговав у СССР гарантии своих интересов в Румынии (особенно неприкосновенность районов нефтедобычи), посоветовало румынскому руководству принять советские требования.

26 июня 1940 г. Молотов вручил румынскому посланнику ноту советского правительства о передаче Бессарабии и Северной Буковины. 28 июня румынское правительство, лишенное международной поддержки, приняло советские условия. СССР получил территорию площадью 50762 кв. км с населением 3776 тыс. чел. и 2 августа Верховный совет СССР принял закон об образовании Молдавской ССР и включении в состав УССР Северной Буковины.

К середине 1940 г. в Европе сложилась новая ситуация. После разгрома Франции на континенте остались две великие державы – Германия и СССР, отношения между которыми являлись формально дружественными (на Западе СССР считали «невоюющим союзником Германии»). Каждая из них проводила политику расширения своего влияния, сопровождавшуюся территориальной экспансией. К осени 1940 г. возможности, заложенные в договорах 1939 г., были в основном исчерпаны. Советские и германские интересы стали сталкиваться в разных регионах Европы, в первую очередь, в Финляндии и на Балканах.

Германия, устранив с континента своих западных противников, оказалась, тем не менее, в затруднительном положении. Не сумев склонить Англию к миру, Гитлер не решился на проведение крайне рискованной операции «Морской лев» (по высадке в Англии). Попытки нанести удар по британской империи в других регионах, в первую очередь в Средиземноморье, не принесли успеха. Война на морских коммуникациях в Атлантике наносила серьезный урон британскому судоходству, однако все возрастающая поддержка США позволяла англичанам продолжать борьбу.

В этих условиях происходит переориентация германской политики на Восток. Не понимая истинных причин сопротивления Великобритании, Гитлер объяснил его надеждой англичан на помощь США и СССР. Америка была малоуязвима и Гитлер, называвший Советский Союз «континентальной шпагой Англии», принимает решение о подготовке войны с СССР. К тому же, это соответствовало его давним идеологическим установкам, ориентированным на завоевание «жизненного пространства» на Востоке. Недовольство вызвало и присоединение к СССР новых территорий: 19 сентября 1940 г. Гитлер заявил Геббельсу, что «решил не предоставлять России больше ни одной европейской области». Важную роль сыграла и недооценка возможностей СССР, уверенность в его политической и военной слабости.

31 июля 1940 г. состоялось совещание у Гитлера, где было принято решение напасть на СССР весной 1941 г. После рассмотрения нескольких вариантов 18 декабря 1940 г. Гитлер утвердил директиву № 21 – план «Барбаросса».

Во второй половине 1940-го года центр дипломатического и военного противостояния великих держав переместился на Балканы. Борьба между Англией, Германией и СССР шла за усиление влияния в регионе, за обеспечение благожелательной позиции малых балканских стран – Румынии, Греции, Югославии, Болгарии. Наибольших результатов в конце 1940 – первой половине 1941 г. удалось добиться Германии. Английские позиции оказались ослабленными, а антисоветский настрой большинства балканских правительств еще более усилился после присоединения Бессарабии и Северной Буковины.

Именно в это время происходит сближение с Германией Румынии, Венгрии, Болгарии, что выразилось в заключении договоров политического, экономического и военного характера. Инструментом подчинения балканских государств стали не только двусторонние соглашения, но и Тройственный пакт – военно-политический договор Германии, Италии и Японии, подписанный 27 сентября 1940 г. К Тройственному пакту 20 ноября присоединилась Венгрия, 23 ноября – Румыния, 1 марта 1941 г. – Болгария.

Еще одним дестабилизирующим фактором в Юго-Восточной Европе стало нападение 28 октября 1940 г. Италии на Грецию, которая обратилась за помощью к Англии. 12 ноября английская авиация нанесла удар по итальянскому флоту в Таранто. Наступление итальянцев было неудачным, более того, в конце ноября греки перешли в контрнаступление. Эта ситуация (особенно угроза румынским нефтепромыслам со стороны английской авиации) встревожила Гитлера, который отдал распоряжение подготовить вторжение в Грецию.

Усиление германских позиций на Балканах поставило в сложную ситуацию Югославию. Большая часть населения была настроена антинемецки, но правительство страны под нажимом Германии согласилось 20 марта 1941 г. присоединиться к Тройственному пакту. Это вызвало в Югославии массовые выступления протеста, 27 марта при поддержке английской и советских разведок произошел государственный переворот: на престол был возведен Петр II и сформировано правительство Д.Симовича. Узнав об этом, Гитлер в тот же день подписал директиву

№ 25 о нападении на Югославию одновременно с вторжением в Грецию.

Советско-германские отношения, внешне оставаясь корректными, постепенно обострялись. Ярким показателем этого стали переговоры наркома иностранных дел Молотова с руководством Германии в ноябре 1940 г. Стороны стремились выяснить намерения друг друга и добиться своих целей дипломатическими средствами. Позиция СССР была достаточно жесткой; Молотов поставил вопросы о включении в советскую сферу влияния Финляндии, устья Дуная, Болгарии, заявил о наличии советских интересов в Швеции, Венгрии, Румынии, Турции, Иране.

Выяснилось, что по ряду вопросов, в первую очередь по Финляндии и Балканам, взгляды сторон диаметрально противоположны. СССР отклонил предложение Германии присоединиться к Тройственному пакту Германии, Италии и Японии, который задумывался, в первую очередь, как антианглийский союз. Нацистское руководство, позиция которого в отношении СССР к началу переговоров не была определена до конца, сделало вывод в пользу операции «Барбаросса» (директива о нападении на СССР подписана 18 декабря 1940 г.).

Советско-германские отношения резко ухудшились в марте-апреле 1941 г. Недовольство Германии вызвал советско-югославский договор о дружбе от 5 апреля 1941 г., который она проигнорировала, начав 6 апреля вторжение в Югославию и Грецию. СССР, со своей стороны, был раздражен присоединением Болгарии к Тройственному пакту, а затем и оккупацией Югославии. Не улучшало атмосферы и военно-политическое сотрудничество Германии с Финляндией, выразившееся в размещении немецких войск на финской территории. 30 апреля 1941 г. Гитлер в связи с балканской кампанией перенес срок начала операции против СССР на 22 июня 1941 г.

Со своей стороны, советское военно-политическое руководство в глубокой тайне занималось разработкой плана войны с Германией и ее возможными союзниками. Рассекреченные недавно документы советского военного планирования показали, что в течение 1938-1941 гг. Германия продолжала рассматриваться как вероятный противник № 1, несмотря на имитацию сближения с ней. Таким образом, мнение (весьма распространенное в последнее время) о прогерманском курсе Москвы в 1939-1941 гг. не подтверждается; можно говорить лишь о тактическом маневре советского руководства. Это, тем не менее, не мешало СССР продолжать дипломатическую борьбу на Балканах и при этом демонстрировать нормальные отношения с Берлином.

В середине мая 1941 г. советская сторона даже намекала Берлину, что для урегулирования советско-германских отношений СССР может присоединиться к Тройственному пакту, для чего в Германию готов прибыть сам Сталин. Однако в Берлине уже сделали ставку на военное решение и считали, что все советские предложения преследуют единственную цель – выиграть время и лучше подготовиться к войне.

В этих условиях советскому руководству удалось достичь значительного внешнеполитического успеха – урегулировать отношения с Японией. 13 апреля 1941 г. в Москве был подписан советско-японский договор о нейтралитете. Таким образом, в преддверии столкновения с Германией СССР был избавлен от угрозы войны на два фронта. Япония, долгое время выбиравшая основное направление своей экспансии, остановилась на так называемом «южном» варианте, предусматривавшем войну на Тихом океане против США и Великобритании.

Развертывание советских войск в первой половине 1941 г. подтверждает, что они были приведены в действие. По мобилизационному плану МП-41 (утвержден правительством 12 февраля 1941 г.), намечалось развернуть 8 фронтовых и 29 армейских управлений, 62 управления стрелковых, 29 механизированных, 4 кавалерийских, 5 воздушно-десантных и 8 авиационных корпусов, 177 стрелковых, 19 горнострелковых, 2 мотострелковые, 61 танковую, 31 моторизованную, 13 кавалерийских и 79 авиационных дивизий. Численность Красной Армии после мобилизации должна была составить 8, 9 млн. чел.

К лету 1941 г. в ее состав входили управления 4 фронтов, в том числе 27 армий, 62 стрелковых, 4 кавалерийских, 29 механизированных, 5 воздушно-десантных и 5 авиационных корпусов, 198 стрелковых и горнострелковых, 13 кавалерийских, 61 танковых, 31 моторизованных, 79 авиационных дивизий. Таким образом, формирование организационной структуры армии военного времени к моменту нападения Германии было почти завершено.

Соответствовало (как минимум в количественном отношении) и техническое оснащение вооруженных сил. На 22 июня 1941 г. Красная Армия насчитывала 5774 тыс. человек, 117581 орудие и миномет, 25784 танка, 24488 самолетов. Вермахт (для сравнения) к началу советско-германской войны имел 7329 тыс. чел., 88251 орудие и миномет, 6292 танка и 6852 самолета, отвлекая часть этих сил на другие театры военных действий.

10 мая 1941 г. произошло событие, которое внесло некоторые коррективы в планы СССР. В этот день в Англию перелетел заместитель Гитлера по национал-социалистической партии Г.Гесс. Целью полета, как предполагали в Москве, было заключение мира с Англией. Тем не менее полностью остановить советские военные приготовления (как и немецкие) было невозможно. Советское руководство, вероятно, рассчитывало, что в 1941 г. СССР может вступить в войну с Германией при благоприятных условиях, пока еще продолжается англо-германская война и значительная часть вермахта скована в Средиземноморье и Западной Европе.

14 июня 1941 г. было опубликовано известное заявление ТАСС, которое опровергало слухи о «близости войны между Германией и СССР». Этот документ традиционно рассматривается приглашением Германии на переговоры и считается подтверждением миролюбия советского руководства, а также свидетельством непонимания им сложившейся ситуации. Но если посмотреть на эти его действия с другой стороны, то они окажутся вполне логичными. Сталин таким образом пытался прозондировать реакцию Берлина, что могло прояснить истинные намерения Гитлера.

Таким образом, после заключения пакта 23 августа 1939 г. опасность мировой войны усилилась. Результатом развития политической ситуации в 1939-1941 гг. стало устранение с политической арены Франции и Великобритании – государств, обеспечивавших стабильность прежней, Версальской системы. Зато произошло усиление изгоев межвоенного периода – Германии и Советского Союза. Это стало возможным благодаря временному соглашению между ними, а также умелому использованию противоречий и слабостей противников. Однако логика событий и сущность тоталитарных государств неизбежно вели их к столкновению, которое являлось только вопросом времени.

Германия встала перед вопросом изменения стратегии летом 1940 г., когда выяснилось, что Англия настроена продолжать борьбу. Не имея возможности вывести ее из войны, нацистское руководство стало искать выход из политического тупика. Не последнее место в расчетах Берлина занимал СССР, действия которого показали, что он является не только политически независимым соседом Германии, но и стремится проводить политику обеспечения собственных интересов в Европе. Окончательно это прояснилось на переговорах в ноябре 1940 г., когда СССР потребовал от Германии новых территориальных уступок. Неудача переговоров явно подтолкнула нацистское руководство сделать ставку на военное сокрушение СССР.

Парадоксально, но будущая война с СССР рассматривалась в Берлине не самостоятельно, а через призму противостояния на Западе. Считалось, что быстрый разгром Советского Союза позволит получить Германии широкую сырьевую базу, использование которой сделает ее способной противостоять в затяжной войне против Англии и США. Подобному восприятию «Восточного похода» способствовала недооценка военно-экономической мощи и политической стабильности СССР и переоценка сил вермахта. Даже когда в ходе подготовки войны на Востоке выяснилось, что Германия не располагает силами, способными нанести гарантированное поражение Советскому Союзу, нацистское руководство решило по опыту войны в Европе сделать ставку на максимально сильный первый удар, который, как надеялись в Берлине, приведет к краху Советского государства. Более того, зная об ограниченности германских сил, составители плана «Барбаросса» всерьез планировали нанести поражение СССР самое позднее в ноябре 1941 г.

Ретроспективное рассмотрение этой проблемы показывает, что все военное планирование «Восточного похода» от начала до конца было авантюрой. Во-первых, с самого начала было ясно, что разгром СССР в рамках краткосрочной кампании неосуществим хотя бы в силу географических причин. Во-вторых, затяжная война на Востоке поставила бы Германию в ситуацию войны на два фронта, что означало ее неизбежное поражение. В-третьих, как осторожно сформулировал эту мысль немецкий генерал А.Филиппи, «действовавшие на Восточном фронте германские сухопутные войска и выделявшиеся для их поддержки средства из состава других видов вооруженных сил едва ли были в состоянии выполнить такого рода задачи». Иными словами, у Германии просто не было сил для разгрома Красно Армии. Следует учесть, в-четвертых, что советский военно-промышленный комплекс был более приспособлен для обеспечения армии в ходе затяжной войны. Таким образом, следует согласиться с Г.Блюментритом, что «приняв это роковое решение, Германия проиграла войну».