Главная страница Случайная страница
КАТЕГОРИИ:
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
II. Западная Европа.
|
|
Развитие европейского просвещения, в том числе и в России, проникновение европейских государств на мусульманские территории, особенно в ходе Наполеоновских войн, и реформаторская деятельность ряда мусульманских правителей постепенно становились факторами, влиявшими на развитие татар. Постоянные контакты со странами мусульманского Востока не могли не привести к знакомству с западным проникновением в этот регион. Первое место здесь, безусловно, занимал Египет. Ишан Валид Кайбычи в 1799 г. отправившись в хадж, стал свидетелем французского завоевания Египта. В 1799 г. французы открыли в мамлюкском дворце в Каире библиотеку и научный центр и приступили к выпуску первой газеты в мусульманском мире «Ат-танбих». Египетский историк Джабарти, посетивший этот центр, с удивлением писал: «Французы были особенно счастливы, если мусульманский посетитель высказывал интерес к наукам. Они сразу же начинали разговаривать с ним и показывать ему различные печатные книги с картами частей земного шара и изображениями животных и растений».
По крайней мере, двое татарских мулл были лично знакомы со знаменитым тогда полководцем и государственным деятелем – египетским пашой Ибрагимом. Во-первых, это мулла Шамсетдин Кышкарый – имам и мударрис в Береске, создавший, по мнению Марджани, лучшее медресе того времени. После него имамом и мударрисом был отец Марджани – Багаутдин. Во время хаджа Шамсетдин сблизился с Ибрагимом-пашой, который принимал его, как друга и собеседника. Он был назначен преподавателем фарси в университет Аль-Азхар (умер в Каире в 1833 г.). Во-вторых – это мулла Мухаммед Сабави. Он получил образование в Мачкаре и Бухаре, а затем учился в Курсе у Г. Курсави, где принял его взгляды. В 1826 г. он также отбыл в хадж через Египет, где познакомился с Ибрагимом-пашой и занял также место преподавателя фарси в Аль-Азхаре. В 1833 г. он скончался в Каире.
Так как Каир был одной из точек хаджа, то информация из Египта доходила и до татар. В это время правительство Мухаммад Али паши развернуло беспрецедентную со времен аббасидских халифов программу перевода произведений европейской литературы, включая работы по военным и морским дисциплинам, математике и истории, медицине, ветеринарии и сельскохозяйственным наукам. В это же время началась отправка студентов в Европу. Первый египетский студент был послан в Италию в 1809 г., а к 1818 г. туда отправились уже 28 студентов. В 1826 г. во Францию была отправлена целая миссия из 44 будущих студентов. Оттоманский султан Махмуд II в 1827 г. также отправил миссию из 150 студентов в Европур.
Негативное отношение к преподаванию на иностранных языках было характерным для мусульманского мира. Так, в 1838 г. султан Махмуд II при открытии Медицинской школы в Стамбуле сказал: «Вы будете изучать научную медицину на французском... моя цель обучения на французском состоит не в том, чтобы обучить вас французскому языку, а в том, чтобы обучить вас научной медицине и постепенно перевести ее на наш язык». Американский ориенталист Бернард Льюис, оценивая роль французского языка в карьерном продвижении, утверждал: «Французский язык был талисманом, который превращал клерка в переводчика, переводчика в дипломата, дипломата в государственного деятеля».
Если учесть, что в России на мусульманских языках тогда фактически не печаталась современная литература, а университеты России были закрыты для мусульман (кроме медфака Казанского университета), то становится понятным, почему впоследствии татары искали в мусульманских государствах и плоды европейской цивилизации.
Задания для усвоения пройденного материала и самостоятельной подготовки:
1. Система миллетов и система Оренбургского магометанского духовного собрания.
2. Миллет как основная форма существования немусульманских конфессиональных общин в рамках мусульманских государств.
3. Система миллетов в Османской империи.
4. Система миллетов в эпоху Танзимата.
5. Формы и направления взаимодействия татарской этнической элиты и российского государства.
6. Рынки Средней Азии как фактор развития татарской национальной буржуазии.
7. Татарская слобода как форма социальной организации татарского сообщества в России.
8. Российские вакфы: традиции и пути развития.
9. Иностранное образовательное влияние на духовенство ОМДС в XVIII–XIX вв.: фактор Бухары.
10. Иностранное образовательное влияние на духовенство ОМДС в XVIII–XIX вв.: фактор Западной Европы.
[1] Большаков О.Б. Вакф // Ислам: Энциклопедический словарь. – М., 1991. – С. 45.
[2] Набиев Р.А., Хабутдинов А.Ю. Вакуф // Ислам на европейском Востоке. Энциклопедический словарь. – Казань, 2004. – С. 47–50.
[3] Азаматов Д.Д. Из истории мусульманской благотворительности. Вакуфы на территории Европейской части России и Сибири в конце XIX – начале XX века. – Уфа, 2000.
[4] Салихов Р.Р. Мусульманская благотворительность и проблема формирования общинного самоуправления // Ислам в Среднем Поволжье: История и современность: Очерки. – Казань, 2001. – С. 284–292.
[5] Салихов Р.Р. Татарская буржуазия России и трансформация традиционной мусульманской благотворительности во второй половине XIX – начале XX вв. // Ислам и благотворительность. – Казань, 2006. – С. 26–43.
[6] И.К. Загидуллин. Вакуфы в имперском правовом пространстве // Ислам и благотворительность – Казань, 2006. – С. 44–102.
[7] О. Б. Большаков. Указ. соч. С. 45.
[8] Мец А. Мусульманский ренессанс. – М., 1996. – С. 54.
[9] Tekeli I. The development of the Istanbul Metropolitan area: Urban administration and planning. – Istanbul, 1994.– pp. 12–13.
[10]Абашин С. Н. Ислам в бюрократической практике царской администрации Туркестана (Вакуфное дело дахбитского медресе, 1892–1900) // Сборник русского исторического общества. – Том 7 (155). – Россия и мусульманский мир. – М., 2003. – С. 162–163.
[11]Там же. С. 183, И.К. Загидуллин. Указ. соч. С. 54.
[12]Цит. По: Абашин С.Н. Указ. соч. С. 189.
[13]Ислам в Российской империи: Законодательные акты, описания, статистика. – М., 2001. – С. 200.
[14]Хабутдинов А. Ю. Формирование нации и основные направления развития татарского общества в конце XVIII – начале XX веков. – Казань, 2001. – С. 43, 57.
[15]О. Б. Большаков. Указ. соч. С. 45.
[16]Салихов Р. Р. Татарская буржуазия России и трансформация традиционной мусульманской благотворительности во второй половине XIX – начале XX вв. // Ислам и благотворительность – Казань, 2006. – С. 27–31.
[17]Там же. С. 31–32
[18]Хабутдинов А.Ю. Формирование нации и основные направления развития татарского общества в конце XVIII – начале XX веков. – Казань, 2001. – С. 128.
[19]Салихов Р.Р. Мусульманская благотворительность и проблема формирования общинного самоуправления // Ислам в Среднем Поволжье: История и современность: Очерки. – Казань, 2001. – С. 284–292.
[20]Салихов Р. Р. Татарская буржуазия России и трансформация традиционной мусульманской благотворительности во второй половине XIX – начале XX вв. // Ислам и благотворительность – Казань, 2006. – С. 35.
[21]Хабутдинов А. Ю. Формирование нации и основные направления развития татарского общества в конце XVIII – начале XX веков. – Казань, 2001. – С. 128.
[22]И. К. Загидуллин. Вакуфы в имперском правовом пространстве // Ислам и благотворительность – Казань, 2006. – С. 61–94.
[23]Фархшатов М.Н. Народное образование в Башкирии в пореформенный период. – М., 1994. – С. 72.
| Глава 6. Первый Всероссийский съезд мусульман и его решения В конце мая 1905 года в городе Чистополе состоялась широко празднуемая, многолюдная и многодневная свадьба татарского общественного деятеля Мусы Джаруллы Бигиева с дочерью видного служителя культа Закир-Ишана, постепенно превратившаяся в очередное массовое совещание тюркских националистов[1]. По инициативе Г. Исхакова, Ф. Туктарова, Х. Ямашева оно получило формы политического действа. К этим инициаторам примыкали по своим убеждениям Ш. Мухамедьяров, Х. Абузяров, А. Хусаинов и многие другие воспитанники Татарской учительской школы. Как позднее отмечали левые по взглядам участники мероприятия, тогда, в 1905 году, среди них еще не было деления на социалистов-революционеров и социаль-демократов[2]. На собрании в ходе свадьбы была озвучена новая инициатива направления к С. Ю. Витте очередной депутации[3], подтверждено ранее принятое решение о созыве съезда в Нижнем Новгороде. В принятой на совещании резолюции шла речь о том, что мусульманам России необходимо достижение наличия «народного представительства» при всеобщем и равном избирательном праве, свободы совести, религии, слова, печати, собраний, сходок[4]. Благодаря массовости того мероприятия намерение провести в Нижнем съезд не только получило широкую известность в стране, но и стало основой того, что участие в проведении первого мусульманского съезда приняли многие случайные и просто посторонние лица. Большую подготовительную работу по созыву съезда провели не только общепризнанные в тюрко-мусульманском мире лица: А. М. Топчибашев, И. Гаспринский, Ю. Акчурин, но и Р. Ибрагимов, М. Бигиев, Ф. Керимов, С.-Г. Алкин, А. Апанаев и др. К 10 августа 1905 года большинство приглашенных на съезд видных представителей тюрок-мусульман Поволжья, Урала, Крыма, Кавказа, Сибири, Туркестана и других мест разместилось в нижегородских гостиницах и на квартирах своих знакомых. Еще 8 августа от нижегородского губернатора был получен отказ в разрешении провести съезд мусульман на Нижегородской ярмарке. Первое общее собрание прибывших на съезд произошло 13 августа в номерах нижегородской ярмарочной гостиницы «Германия» во время банкета, организованного и проплаченного миллионером В.Яушевым. Было 30 человек участников. Бакинскую делегацию составили А.-М.Топчибашев, А.Агаев, Ш.Асадуллаев, Н. Везиров, С.Тагизаде. Сохранились сведения, что на банкете с речами выступили Р.Ибрагимов и А.-М.Топчибашев. На этом первом собрании было решено повторно обратиться к нижегородскому губернатору с прошением о разрешении собрания «татарской общественности». Однако губернатор на следующий день – 14 августа – официально отказал просителям, ссылаясь на обстоятельства текущей кампании с Японией, на то, что город находится на военном положении и что такое и подобного рода собрания не могут быть санкционированы властью. Отказывая устроителям съезда в проведении мероприятия, нижегородский губернатор, скорее всего, ориентировался на центр. Возможно, он вспомнил поведение С.Ю.Витте, отказавшего в 1901 г. обращавшимся к нему умеренным джадидам в просьбе провести съезд мусульман России. В целом замысел Р.Ибрагимова вполне удался – нижегородская полиция не успела нацелить свою агентуру к внедрению в состав участников того съезда. О чем говорили и что планировали самые видные и политизированные мусульмане страны, также осталось неизвестным властям. В своей докладной в Петербург руководство Нижегородского губернского жандармского управления вынуждено было признать свою неосведомленность. Таким образом, организаторы уже первого общероссийского сбора политиков-мусульман сразу же проявили значительные навыки в области конспирации. Для нас данное обстоятельство не выглядит особо удивительным. В августе 1901 года арестованный в Петербурге за участие в нелегальной работе М.Бигиев был сослан в Уфу под надзор полиции. Летом 1904 года Р.Ибрагимов имел и преодолевал проблемы с правоохранительными органами России и Турции. Ю.Акчурин также не был новичком в деле организации незаконных акций и обладал соответствующим опытом. За антиправительственную деятельность против турецкого правительства он был в 1896 году приговорен к смертной казни, замененной каторгой в Триполитании, имел практику организации собственного побега из Северной Африки в Европу. После отказа властей в проведении съезда тюркистами было принято решение нанять один из волжских пассажирских пароходов[5] и под видом дневной увеселительной прогулки провести на нем первый съезд общероссийской мусульманской партии. Отметим, что это решение было вынужденным, мало продуманным, принятым наспех. Об этом свидетельствует целый ряд проявившихся на практике фактов. Во-первых, устроители мероприятия изначально не хотели видеть на съезде ряд лиц, уже претендующих на первенство и лидерство. Среди них – объявившего себя то ли эсером, то ли социаль-демократом скандального и излишне темпераментного литератора Г.Исхакова с его молодежной командой весьма крикливых и неуживчивых «революционеров». А потому им не сообщили о точном времени отплытия судна (И.Гаспринский запретил говорить Г.Исхакову, а А. Ахмаров – Ф.Туктарову о том, что пароход уйдет раньше[6]). Поняв на опустевшем окском причале, что съезд их проигнорировал, Г. Исхаков и его «команда», проявляя настойчивость, наняли баркас, бросились вдогонку за уплывающими делегатами и добились разрешения взойти на борт парохода при условии, что будут вести себя достойно и избегать скандалов[7]. Во-вторых, часть приглашенных делегатов (С. Аитов, Г. Баруди и др.), убоявшись полиции, так и не пришли на пристань к означенному времени, заявив позже, что они «попросту опоздали». В-третьих, оказалась непродуманной финансовая сторона мероприятия: в дополнение к дневному фрахту парохода (300 рублей) к окончанию «прогулки» прибавились ещё 400 рублей, истраченных на питание пассажиров и услуги команды. Уставшим от дебатов и конфликтов делегатам первого съезда пришлось поздним вечером собирать означенную сумму в 700 рублей под аккомпанемент их же собственных раздраженных возгласов - кто должен, а кто не должен платить за материальное обеспечение съезда-банкета-прогулки[8]. Появившиеся в ходе съезда документы никто не хотел принимать на хранение из-за боязни быть встреченными и арестованными на причале чинами нижегородской полиции. (В частности, высоко уважаемый в тюркской среде И. Гаспринский довольно резко заявил: «Бросьте все эти бумаги в воду, я их не возьму».) В конечном итоге документы съезда взял себе Р.Ибрагимов, активно претендующий на роль единственного лидера российского тюркского движения. 15 августа 1905 года десятки[9] «делегатов»[10] собрались на борту парохода «Густав Струве»[11], отчалившего в 13 часов. До 23 часов того же дня в его салонах и каютах обсуждались ближайшие цели и задачи рождающейся на окских просторах собственной партии. Первый (учредительный) съезд[12] («мугтабар меджлис») возглавил по общему решению И. Гаспринский[13], избранный председателем, его идейными руководителями стали Ю. Акчурин и А. М. Топчибашев. работу секретаря выполнял С.-Г. Джантурин. Среди участников собрания следует назвать наиболее активных: С.-Г. Алкина, Г. Апанаева, А. Агаева, Ш.-А. Сыртланова, А. Ахтямова, Р. Ибрагимова, А. Ахмарова, М. Бигиева, Г. Исхакова, Ф. Каримова, М.-З. Рамиева, К.-М. Тевкелева, Ф. Туктарова, А. Хусаинова, Г. Хусаинова, В. Яушева[14]. Таким образом, нам доподлинно известны имена 20 наиболее проявивших себя участников собрания[15]. Первый съезд мусульман России открылся чтением Корана закавказским имамом Шакиром Садык Рахмангулу. Это было символом, объединяющим всех делегатов съезда и демонстрирующим их мусульманскую идентичность. Избранный председателем И. Гаспринский первое слово предоставил А.-М. Топчибашеву. Али Мардан-бек выступил с большой речью, содержащей анализ политических, экономических, культурных, национальных и религиозных проблем российских мусульман. Он начал так: «Эй, правоверные, эй, братья, я сегодня так счастлив, что невозможно выразить словами, и этот день не сотрется из моей памяти. Несомненно, этот день ежегодно будет отмечаться как праздник всех российских мусульман… Мы – наследники тюрков, одного племени, единых корней, одной религии. Земли наших дедов простирались от Магриба до Машрика. Несмотря на героизм наших дедов, сегодня ни в горах Кавказа, ни в садах Крыма, ни в степях Казани, на нашей исторической родине, на своих землях у нас нет права говорить о наших нуждах. Хвала Всевышнему…несмотря на притеснения, сегодня на лоне чистых вод мы получили возможность открыть друг другу сердца, увидеть друг друга, обнять и возрадоваться. Теперь я всецело уверен: если нам не позволят говорить на воде, мы взлетим, найдем место среди звезд и повторим этот праздник»[16]. На собрании были рассмотрены как организационные, так и сущностные, содержательные вопросы. Рождающаяся организация получила название «Иттифак аль-муслимин» («Союз мусульман»). Тогда еще политические партии в России не функционировали легально и до издания «Манифеста 17 октября», разрешившего создание политических партий в империи, оставалось совсем немного времени. Поэтому продумывалась организационная структура из совокупности определенных региональных элементов. Проект территориального устройства включил в себя ЦК (с местом расположения в Баку) и 16 районов. Среди них: 1. Кавказский (Баку); 2. Крымский (Симферополь); 3. Петербургский и Московский (Петербург); 4. Литовский (Минск); 5. Нижневолжский (Астрахань); 6. Верхневолжский (Казань); 7. Оренбургский (Оренбург); 8. Уфимский (Уфа); 9. Туркестанский (Ташкент); 10. Сибирский (Иркутск); 11. Степной (Уральск); 12. Омский (Омск); 13. Семипалатинский (Семипалатинск); 14. Семиреченский (Алма-Ата); 15. Акмолинский (Петропавловск); 16. Закаспийский (Ашхабад)[17]. Рассмотрение проекта территориального устройства «Иттифака» показывает, что Баку (так никогда и не ставший общероссийским центром исламского движения) был формально избран участниками съезда из уважения к влиятельному редактору старейшей российской газеты «Каспий» А.-М. Топчибашеву и, в его лице, к «самому богатому мусульманину страны» миллионеру-нефтепромышленнику З. Тагиеву. (В дальнейшем оказалось, что лишь в Казани, где некоторое время трудились Р. Ибрагимов и Ю. Акчурин, открылось и недолго работало одно из региональных отделений «Иттифака»).[18] Смысл принятой резолюции выглядел следующим образом: «Собрание мусульман всех сословий из разных губерний и областей империи, обсудив вопросы, выдвинутые современною общегосударственною жизнью в России, а также вопросы, касающиеся специально нужд и польз мусульман, с точки зрения текущих событий, на съезде в Нижнем Новгороде (на пароходе «Густав Струве» на реке Оке) 15 августа 1905 года нашло: 1. Необходимо и своевременно сближение мусульман всех областей России на почве общественно-культурных, политических запросов и задач современной русской жизни. 2. В достижении и осуществлении этих задач, прогрессивная часть мусульман, разделяя идеалы передового русского общества, действует в смысле установления в стране правового порядка на началах участия свободно избранных народных представителей в законодательстве и управлении государством. 3. Сознавая, что достижение указанных целей возможно при пользовании мусульманами одинаково равными с русским населением правами, прогрессивная часть мусульман всеми законными средствами действует в смысле отмены всех изъятий и ограничений, которые установлены в отношении мусульман действующими узаконениями, правительственными распоряжениями и административной практикой и полного уравнения мусульман с населением русского государства во всех правах, политических, гражданских и религиозных. 4. Деятельность свою мусульмане направляют сообразно с действительными и могущими народиться потребностями и запросами общегосударственной жизни, должны стараться открывать всякого рода школы, соответствующие потребностям мусульман, распространять и популяризировать идейные начала современной жизни, при помощи книг, газет и журналов, народных курсов, библиотек-читален и подобного рода учреждений просветительного характера. 5. Для успешного достижения всех намеченных целей на местах образуются свои меджлисы, руководимые периодическими съездами мусульман»[19]. Анализ пунктов принятой резолюции съезда показывает, что тогда она не выходила за рамки либеральных настроений, не выдвигала конкретных требований в адрес правительства и ОМДС. Используемые в её контексте такие обороты как: «необходимо сближение мусульман», «прогрессивная часть мусульман... действует в смысле установления...правового порядка», «прогрессивная часть мусульман... действует в смысле отмены всех... ограничений», «деятельность свою мусульмане направляют сообразно с действительными и могущими народиться потребностями и запросами общегосударственной жизни...» не только страдают расплывчатостью, но и способностью быть трактованными в зависимости от настроений и убеждений читателя. Отсутствие в резолюции четких и недвусмысленных формулировок, последовательности и методов реализации конкретно означенных ближайших и дальних целей рожденной организации[20] наводит на ряд размышлений и предварительных обобщений. По-видимому, устроители и идеологи мероприятия придали сути базовых документов такие обтекаемые формы, дабы они носили (а, стало быть, и сам съезд) характер только культурно-религиозного собрания мусульманской общественности, не претендующего на статус политической партии. В этом проявилось их отчетливое нежелание конфликтов с государственной властью. Отсутствие в тексте резолюции раздела, касающегося вопроса выборности и сменяемости муфтия, указывало на неготовность мусульманских «делегатов» атаковать давно сложившуюся общественно-государственную структуру ОМДС и её лидера. Вместе с тем, в резолюции вполне просматриваются и сугубо политические настроения и претензии части собравшихся 15 августа 1905 года мусульманской элиты России. Изданный 6 августа того же года царский манифест «Об учреждении Государственной Думы», давший очередной импульс для активизации политической жизни в стране, заставил (лучше сказать – дал возможность) участникам съезда внести в его повестку вполне политический акцент. И потому в его документах весьма различимы такие сентенции как потребность сближения российских мусульман «на почве общественно-культурных, политических запросов и задач (курсив мой - О. С.) современной русской жизни» и «участие свободно избранных народных представителей в законодательстве и управлении государством». Отсюда становится очевидным то, что на борту «Густава Струве» поднимались и обсуждались очень актуальные в тот день вопросы предстоящих выборов в состав первого российского парламента. В речи Топчибашева, как и в последующих выступлениях Гаспринского и других участников съезда, звучала мысль о необходимости образования политической партии, способной объединить мусульман России. На основе всех выступлений была принята резолюция из пяти пунктов, в последнем из которых указывалось: по решению съездов, созываемых в определенное время, мусульмане будут организовывать местные меджлисы. 20 августа 1905 года после ряда кулуарных встреч участники съезда разъехались по домам. «Российские тюрки разъезжались с этого первого съезда опьяненные подъемом национальных чувств, с надеждой и верой в будущее»[21]. Учитывая, что вскоре в рядах первой Госдумы оказалось наибольшее (по сравнению с II, III, IV Думами) число мусульман, уместно допустить, что одновременное присутствие наибольшего количества богатейших российских предпринимателей[22] 15 августа в каютах «Густава Струве» позволило, среди прочих, конкретно решить и организационные финансовые вопросы о том, кто и при поддержке кого займет депутатские кресла под сводам Таврического дворца в Санкт-Петербурге. Иными словами: тогда были оговорены условия финансирования тюркскими миллионерами своих единоверцев для достижения наибольшего успеха в предстоящей избирательной кампании февраля 1906 года. В верноподданнической манере 22 августа 1905 года депутаты I съезда выразили свой интерес к участию в работе Думы следующими словами прошения на имя императора: «Одно смущает нас: неясен путь нам в Государственную Думу. Самодержавием ТВОИМ закрепи нам этот путь в лице свободно избранных представителей всех нужд 25 миллионов мусульман ТВОЕЙ державы...»[23]. Взгляды на будущее тюрок-мусульман России значительным образом различались у тех, кто собирался на первый Всероссийский съезд мусульман. Уже тогда, в 1905 году, состоялся своеобразный диалог между А.Ибрагимовым и Ф.Каримовым по поводу политических перспектив развития тюрок России. Рашид-казы в книге «Автономия» утверждал, что эта форма политической жизни вполне приемлема как вариант решения национального вопроса для татар. На что Каримов категорично заявлял: «Если же нас насильно заставят принимать автономию … нужно отказаться от неё, потому что у нас нет ни одного из условий, необходимых для её осуществления и использования…»[24]. Первый съезд мусульман России показал ярко выраженные проявления политического тюркизма[25]. В постановлении заседания I Всероссийского съезда мусульман 15 августа 1905 года была высказана, неудачно по форме, но вполне ясно по содержанию мысль, что мусульманам не следует упускать возможности обозначить и реализовать свои интересы в условиях революции. Аргументируем эту мысль формулировкой первого параграфа постановления: «Мусульманам стало неизбежным объединиться по отношению политики, культуры и использования настоящего положения России»[26]. Немногие сохранившиеся документы первого съезда позволяют считать, что в целом то учредительное мероприятие стало очередной и промежуточной вехой на пути формирования «мусульманской партии». Его решения носили весьма невнятный характер и не имели четко выраженных политических признаков. Они же не обладали религиозно-конфессиональными чертами, а походили на производные продукты деятельности этнокультурного объединения с религиозным оттенком[27]. По сути, резолюция съезда – это декларация общего характера. Съезд не смог выделить из своей среды одного общепризнанного лидера, способного своим авторитетом объединить членов созданной партии[28]. Продуктами съезда не стали ни устав, ни программа, что также свидетельствовало о его неполной теоретической подготовленности[29]. Тем не менее, впоследствии этот съезд и его решения анализировались по мере необходимости тюркистами-мусульманами в ходе дальнейшего политического процесса, включавшего в себя II и III Всероссийские съезды мусульман 1906 года, деятельность мусульман в Государственной думе и другие формы политической активности российских мусульман. На его решения ссылались казанские политические деятели в процессе реализации задач революционного движения 1917 – 1918 гг. Члены ташкентской организации «Шуро-и-Улема», ортодоксальной по духу, в 1918 году, желая сотрудничать с большевиками и создать в Туркестане мусульманскую автономию, отмечали[30]: «С самого начала объявления в России политических свобод на первом же мусульманском съезде обнаружилась наличность двух противоположных [течений] среди самих мусульман: одно, возглавляемое небольшой кучкой мусульманско-европейской интеллигенции, высказало явную тенденцию повести мусульман по направлениям, намеченным российской буржуазией в лице кадетов и эсеров правого крыла, и другое, стремящееся к устроению жизни мусульман на началах и принципах чистого исламизма, повело свою самостоятельную политику. Приверженцы первого течения прозвали себя прогрессистами, а выразители второго известны ныне под именем улемистов»[31]. Добавим, что анализ работы съезда показывает большую активность первого направления. Задания для усвоения пройденного материала и самостоятельной подготовки 1. Назовите основных активистов Первого Всероссийского съезда мусульман. 2. Каковы основные положения резолюции Первого Всероссийского съезда мусульман? 3. Каково историческое и общественно-политическое значение Первого Всероссийского съезда мусульман? 4. Какова роль Первого Всероссийского съезда мусульман в национальном возрождении тюркских народов Российской империи? 5. Как Первый Всероссийского съезд мусульман повлиял на развитие тюркизма в России и систему государтсвенно-конфессиональных отношений? [1] В Чистополь съехалось до 500 мусульман из разных регионов России – Национальный архив Республики Татарстан (далее – НА РТ), ф. 199, оп. 1, д. 772, л. 13 об., д. 722, л. 167 об. [2] К эсерам будет тяготеть впоследствии группа под руководством Г.Исхаки, а к социаль-демократам – Камалов и Ямашев – НА РТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л. 167 об. [3] В её состав было решено избрать Г. Исхакова. [4] Терджиман. 1905. № 44. 7 июня. Цит. по: Сеидзаде Диляра Багир кызы. Из истории азербайджанской буржуазии в начале XX века – Баку: Элм, 1978. С. 75. [5] Арендой парохода занимался Р.Ибрагимов. [6] НА РТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л. 168. [7] НА РТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л. 167 об. [8] Ибрагимов Г. Татары в революции 1905 года. Пер. с тат. Г. Мухамедовой /Под ред. Г.Ф.Линсцера. Казань: Изд. гос. изд. ТССР, 1926 – С. 149–150. [9] По ряду причин их точное количество не установлено до сих пор. По мнению специалистов, там собралось от 120 до 150 человек. М. Бигиев (по меткому обозначению Г.Ибрагимова, «живой протокол партии «Иттифак») называл цифру 120 человек; эта же цифра названа в энциклопедическом словаре «Ислам на европейском Востоке (Казань: Магариф, 2004) – С. 55; А. Аршаруни и Х. Габидуллин в книге «Очерки панисламизма и пантюркизма в России» дали цифру около 150 человек (Аршаруни А., Габидуллин Х. М.: Изд-во «Безбожник», 1931 – С. 24). [10]Слово делегаты автор окавычивает, принимая во внимание, что никто собственно, не делегировал этих лиц на съезд и не наделял их никакими полномочиями и обязанностями. По существу, все они собрались инициативно, по договоренностям в итоге личных встреч или в результате взаимной переписки. [11]Пароход «Густав Струве» – собственность некоего судовладельца Качкова. [12]Учитывая большую значимость с точки зрения принятых решений А. В. Малашенко называет учредительным съезд мусульман в Петербурге, который состоялся позднее в январе 1906 г. – Малашенко А. В. Исламское возрождение в современной России /Моск. Центр Карнеги. М., 1998 – С. 37. [13]Почтительно именовавшийся в кругах татарской интеллигенции «дедушкой нации». Как отмечала Адиле Айда, «все были читателями его газеты «Терджиман». Все одобряли идею тюркского единства и хотели осуществления этой идеи» – Адиле Айда. Садри Максуди Арсал. Пер. с тур. В.В.Феоновой. Науч. ред., прим., послесловие С.М.Исхакова. М.: б.и., 1996. С. 50. [14]Ибрагимов Г. Ук. соч.; Рашитов Ф.А. История татарского народа: С древнейших времен до наших дней: Учебное пособие для национальных школ, гимназий, лицеев – Саратов: Приволжское изд-во «Детская книга», 2001 – С. 181; Осипов А.В. История Нижегородского охранного отделения. Исследования и материалы //Из истории нижегородских спецслужб. В 2 т. Т. 1. Нижний Новгород: Комитет по делам архивов Администрации Губернатора Нижегородской области, 2003.С. 350. [15]Оценка состава съезда (на основе теории элит) дана в энциклопедическом словаре под названием «Ислам на европейском Востоке», изданном в 2004 году в Казани. «Съезд представлял союз четырех групп элиты: 1) общенациональных (И.Гаспринский, А.Топчибашев, Ю.Акчура, Ф.Карими); 2) улемов и деятелей антимиссионерской пропаганды (Г.Ибрагим, М.Биги, Г.Апанаев); 3) крупной национальной буржуазии (лидеров городских общин и благотворителей): А. И Г. Хусаиновы, В.Яушев, М.З.Рамиев (Дэрдменд); 4) земских и городских деятелей из мурз (К.М.Тевкелев, С.Г.Джантурин, Ш.А.Сыртланов, С.Г.Алкин)». Словарь подчеркивает, что четвертая группа состояла целиком из татар. Однако в публикациях башкирских историков говорится, что Ш.-А.Сыртланов был башкиром по национальности. См., например, Сыртланов Ш.А. //Интернет. 2003. Государственное собрание – курултай. Республика Башкортостан. [16] Цит. по: Гасанлы Джалиль. Лидер российских тюрков //Интернет. Эхо. 10 (748). [17]НА РТ, ф. 199, оп. 1, д. 772, л. 15. [18]Центральный архив Нижегородской области (далее – ЦАНО), ф. 916, оп. 3, д. 198, л. 13. [19]Постановление съезда 15 августа 1905 года имеется в ряде архивных источников (НА РТ, ф. 199, оп. 1, д. 772, л. 13 об.-14; ГАУО, ф. 855, оп. 1, д. 1085, л. 14) и публикациях (Ибрагимов Г. Ук. соч. С. 147 – 148; Политическая жизнь русских мусульман до Февральской революции (сб. материалов и документов). – Оксфорд, 1987 – С. 14-15); его текст несколько отличается по форме - переводу, но не по смысловому содержанию. [20]В отличие от иных националистических объединений, вполне конкретно и четко обозначивших свои ближайшие задачи и конечные цели. Примером в данном случае может служить программа образованной в 1890 г. армянской националистической партии «Дашнакцутюн» («Союз»). Её базовой целью являлось «образование вольно властвующей демократической республики», методами деятельности считались: «1. Вооруженное восстание, которое, в свою очередь, должно быть подготовлено; 2. Интенсивное революционирование не только армянского, но и всех народов, находящихся в угнетении; 3. Вооружение и организация армян; 4. Террор и разорение правительственных лиц и учреждений» - Государственный архив Российской Федерации (далее –ГАРФ), ф. 102, оп. 285, лл. 4-4 об. [21]Адиле Айда. Ук. соч. – С. 51. [22]Среди поднявшихся на палубу парохода находились В. Яушев, М. З. Рамиев, братья А. и Г. Хусаиновы и др. [23]ГАРФ, ф. 102, ДПОО, 1914, д. 74, л. 3; 1906 г. д. 609, лл. 5–6. [24]Там же. [25]Неслучайно в воспоминаниях об отце Садри Максуди Адиле Айда называет первый Всероссийский съезд мусульман и два последующих – национальными, а не религиозными – Адиле Айда. Ук. соч. – С. 49, 51, 52. [26]ГАУО, ф. 855, оп. 1, д. 1085, л. 14. [27]Некоторая свойственная тому времени хаотичность партийной работы была справедливо отмечена современником кадетом А.А.Корниловым: «Жизнь партии (он говорит о кадетской, но это вполне можно применить и к иттифаковцам – авт.), начавшаяся в момент самой напряженной борьбы за свободу, все время развивалась в совершенно исключительных, ненормальных условиях. Эти исключительные условия неизбежно отражались и на ходе партийной организации, и на работе партии и делали эту работу неправильной, отрывочной, лихорадочной, часто односторонней» – Съезды и конференции конституционно-демократической партии: В 3-х тт./Т. 1. 1905 – 1907 – М.: РОССПЭН, 1997 – С.500. [28]Азербайджанские историки склонны считать А.М.Топчибашева приоритетной личностью в деле создания «Союза мусульман». Например, Д, Гасанлы пишет: «Под его (имеется в виду А.М.Топчибашев – О.С.) личным руководством и по его инициативе 15 августа 1905 года во время Нижегородской ярмарки на пароходе «Густав Струве» был проведен Всероссийский съезд мусульман. В итоге зародилась новая организация – «Союз мусульман России» («Иттифаги-Муслимин») – Гасанлы Д. Ук. соч. и др. [29]Некоторые исследователи (например, Осипов А.В. Ук. соч. С. 350) ошибочно полагают, что на I съезде «Иттифака» были приняты Программа и Устав. Тогда становится неясным, почему Программу было поручено дорабатывать А.-М.Топчибашеву (Осипов искажает его имя и называет Топчибеев), а осенью 1905 года в эту работу по составлению проектов Устава и Программы включились ещё А. Агаев и Р. Ибрагимов. Как сообщает автор материалов «Архивы Нижегородской контрразведки» (9.07.2005 – НТА «Приволжье») на первом съезде мусульман России в 1905 году «были приняты программа и устав союза». [30]От ташкентской организации «Улема» русским социалистам. 17 января 1918 г. Центральный государственный архив Республики Узбекистан (ЦГА РУЗ), ф. Р-39, оп. 1, д. 11, с. 24–29 – Цит. по: Исторический архив. 2004. № 2 – С. 172–182. [31]Там же. С. 174–175. |