Думаю, я перехватил пончик вчера.

–Ох, Кристиан, – заругалась она, а затем погладила меня по щеке. – Я принесла макароны с сыром. Я сделала их для тебя. Ком встал в моем горле.

– Спасибо, – прошептал я и, несмотря на то, что моя жена все еще была без сознания, я понял, что проголодался. Я был чертовски голоден.

Я пойду, подогрею. На кухне медсестер есть микроволновка. Я буду через пару минут.

Я кивнул. Грейс делала лучшие макароны с сыром во всей Америке – даже лучше, чем Гейл. Мы сидели бок о бок, наблюдая за моей прекрасной женой, которая упорно не хотела просыпаться. - … мы забрали Миа сегодня утром. Я хотела проверить тебя и Ану.

– Как она? – спросил я с набитым ртом.

Кристиан! Не болтай с полным ртом еды.

– Прости, – промямлил я, продолжая жевать, и она рассмеялась. И впервые за целую вечность, мои губы изогнулись в невольной улыбке.

– Так-то лучше, – сказала мама; её глаза были полны тепла и светились любовью. Я чувствовал себя более обнадеживающе рядом с ней. Я доел и поставил тарелку на пол.

Это было восхитительно. Спасибо, мам.

С удовольствием, дорогой. Она очень храбрая, твоя жена.

– Глупая, – пробормотал я.

Кристиан!

Но так и есть.

Грейс, прищурив глаза, посмотрела на меня.

Что такое?

Что ты имеешь в виду?

Что-то случилось. Я имею в виду, нечто иное, чем Ана, лежащая здесь без сознания.

Я нахмурился. Откуда она все знает? Она ничего не сказала, просто пристально уставилась на меня. Тишина заполнила палату, её нарушало лишь жужжание машин, проводящих мониторинг кровяного давления Аны.

Блядь. Настырные женщины. Я раскололся под её пристальным вниманием, как впрочем, и всегда

делал.

Мы поссорились.

Поссорились?

Да. Перед тем как все случилось. Мы не разговаривали.

Что ты имеешь в виду «не разговаривали»? Что ты натворил?

– Мам…

Кристиан. Что ты натворил?

Я сглотнул. Дьявол. Слезы снова подступили к моим глазам. Черт. Это была просто моя усталость,

просто мое волнение. Я сглотнул.

Я был так зол, – прошептал я.

Эй, – Грейс взяла мою руку и сжала её. – Зол на Ану? Почему, что она сделала?

Она ничего не сделала.

Я не понимаю.

Ребенок. Это был шок. Я убежал.

Мама продолжала смотреть на меня, сжимая мою руку, и неожиданно я очутился на исповеди.

– Я виделся с Еленой, – прошептал я, и стыд поглотил меня. Глаза мамы округлились от шока, и она выпустила мою руку.

– Что значит «ты виделся»? – прошипела она с праведным негодованием.

Блядь. «Ты спал с ней?» Вопрос Аны настиг меня из дня… вчерашнего? Сначала Ана, теперь моя мать.

Ничего такого! Блядь, мам!

Не кричи на меня, Кристиан. А что мне было думать?

Мы просто поговорили. И напились.