![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Братство
Вслед за отцом-настоятелем Стивен пересек двор и вошел в высокую узкую дверь. Обычно столь многоречивый, юноша хранил молчание, находя, что в сложившихся обстоятельствах поговорка «язык мой – враг мой» оправдывает себя, как никогда. Следуя по пятам фратекса, он пытался вспомнить все, что когда-либо читал или слышал о наказаниях, применяемых в братствах святого Декмануса. Любопытно, что его ожидает? Порка кнутом? Или многодневное заточение в келье? – Идем, идем. Быстрее, – поторапливал его фратекс Пелл. – Сюда. – Он указал на очень низкую дверь – притолока едва доставала Стивену до пояса. – Да, да, – кивнул настоятель, встретив недоуменный взгляд юноши. – Опускайся на колени. Стивен покорно выполнил распоряжение и на коленях втиснулся в крошечное отверстие, мысленно готовясь к самой печальной участи. Оказавшись за дверью, он прошептал про себя короткую молитву и лишь тогда решился поднять голову. В следующее мгновение из груди Стивена вырвался вздох изумления и радости. – К святым следует приближаться, преклонив колена, – раздался за его спиной голос фратекса Пелла. – И точно так же следует приближаться к знаниям – исполнившись великого смирения. – Это просто сон наяву, – восхищенно прошептал Стивен. – Словно тысячи чудесных подарков ожидают, когда их откроют. – Иди вперед, сын мой, а я последую за тобой. Стивен, онемевший от благоговейного восторга, повиновался. Его окружали бесценные сокровища монастырской библиотеки. Стены круглой башни, где располагалось книгохранилище, были сплошь уставлены древними томами, свитками, пергаментами и картами. Полки занимали все пространство от пола до потолка, а книги и рукописи стояли на них так тесно, что между ними нигде не проглядывала каменная кладка. Башня была поделена на четыре уровня, и на каждый из них вела деревянная лестница, которая заканчивалась узкими мостками. Благодаря этим мосткам можно было обойти башню по кругу; они служили основанием для лестницы, ведущей на следующий уровень. Подняв голову в поисках источника света, Стивен увидел, что солнце проникает сюда сквозь стеклянные панели в куполе. Помимо полок, в библиотеке стояло множество столов, заваленных древними рукописями. Монахи, занятые их изучением и копированием, были так поглощены своим делом, что не обратили ни малейшего внимания на вошедших. К немалому собственному удивлению, Стивен заметил, что некоторые из монахов работают и на балконах, тут и там укрепленных на стенах. Вдоль стен во множестве ползали наполненные книгами корзины, которые монахи спускали и поднимали при помощи длинных веревок. А какой здесь стоял дивный запах! Пахло чернилами и пергаментом, бумагой, мелом и воском. Ни один аромат на свете не щекотал ноздри Стивена так приятно. Он чувствовал, что светится от удовольствия, словно ребенок, которого привели в игрушечную лавку. – Вот оно, твое наказание, – негромко изрек фратекс Пелл. – Что вы имеете в виду, святой отец? – спросил совершенно сбитый с толку Стивен. – Как пребывание в библиотеке может быть для меня наказанием? По-моему, это лучшее место на земле. – Главное твое прегрешение заключается в непомерной гордыне, – пояснил фратекс. – Ты полагаешь, что далеко ушел по пути познания, и в самом деле, ты сумел по нему продвинуться. Но, находясь здесь, в этом хранилище мудрости, ты будешь все время помнить о том, насколько ничтожны твои знания и как много тебе предстоит узнать. Помни и о том, что источник мудрости неисчерпаем. Да будет тебе известно, брат Стивен, – смирение является первейшей добродетелью монаха. Тебе предстоит воспитать в себе смирение и избавиться от излишней спеси. Это будет способствовать твоему духовному совершенству и сделает тебя достойным членом нашего ордена. – Благодарю вас, достопочтенный фратекс. Я так… – От волнения Стивен вновь едва не решился дара речи. – Я так вам признателен! И полон желания немедленно взяться за работу. Но с чего мне начать? Может, вы сочтете нужным дать мне какое-нибудь задание? – Сегодня ты можешь делать все, что угодно, – разрешил фратекс. – Полагаю, тебе нужно время, чтобы присмотреться, что к чему. Поглядеть, какими сокровищами располагает наша обитель. А завтра мы проверим, насколько ты сведущ в вадхианском диалекте. На наш монастырь возложена обязанность перевести несколько древних манускриптов. Это одна из причин, по которой я так стремился тебя заполучить. – Вы хотите сказать, что именно благодаря вашему желанию… – Иди же, сын мой, – не дослушав, прервал его фратекс Пелл. – Увидимся в часовне, во время вечерней службы.
– Привет. Ты, должно быть, новый послушник. Стивен нехотя поднял голову от книги, на которую набросился с голодной жадностью, и увидал, что перед ним стоит молодой человек с приятным лицом и коротко подстриженный каштановыми волосами. – Да, брат мой. Я прибыл в монастырь сегодня. Стивен бережно закрыл книгу и встал, чтобы приветствовать подошедшего. При этом выяснилось, что он на целую голову ниже чрезвычайно рослого незнакомца. – Меня зовут Стивен Даридж. – А меня Десмонд Спендлав. – Да ты из Виргеньи! – Так оно и есть, – кивнул головой Десмонд. – Из какого же района? – До того как поступить в монастырь, я жил к северу от Квика, на реке Нери. – О, я отлично знаю эти места! – оживился Стивен. – Когда я был мальчишкой, мы часто плавали по реке Нери на лодке. Спускались до самого Приморского Четера. Иногда останавливались в маленьком городке – там еще на главной площади стоит статуя свиньи и… – Этот городок называется Уайльдастон. Деревня, где я вырос, находится от него совсем близко. – Понятно, – расплылся в улыбке Стивен. – Рад с тобой познакомиться, Десмонд Спендлав. – Я смотрю, ты уже совсем освоился в нашем хранилище? – Ну, не то чтобы совсем, – усмехнулся Стивен. – Стоило мне подойти к первой полке, я наткнулся на эту книгу и уже не смог от нее оторваться. Представляешь, это подлинники «Амена Тирсон». Нечто вроде географического описания этой местности со времен… – Со времен, предшествующих Гегемонии, – подхватил Спендлав. – Я хорошо знаком с этим трудом. Честно говоря, во время учебы в Пеннивайском колледже я даже написал исследование, посвященное «Амена Тирсон». – Вот как? Тогда прости мне мою самонадеянность. Как видно, я неисправим. Отец-настоятель только что преподнес мне урок смирения и скромности, а я тут же принялся вновь кичиться своими знаниями и поучать тебя. – Право, все это ерунда. Не обращай внимания. Расскажи лучше, как встретил тебя старикан. Бьюсь об заклад, он проделал с тобой свой обычный номер с вязанкой хвороста! – Обычный номер? Что ты имеешь в виду? – Ему заранее известно о всяком, кто направляется в наш монастырь. И большинство новых послушников он встречает лично – думаю, ты сам имел возможность узнать каким именно образом. – О, так он заставляет тащить хворост всякого новичка. Это что, вроде испытания? – Да. Но ты хотел рассказать что-то об «Амена Тирсон», – указал на древнюю книгу Спендлав. – Я всего лишь хотел заметить, что этот вариант отличается от того, с которым я имел дело. – Но разница не столь уж значительна. Правда, глава, посвященная деревьям и кустарникам, произрастающим на этих землях, в данном варианте более подробная, – уточнил Спендлав. – Нет, меня больше заинтересовало другое. В этой рукописи представлен список древних святилищ, о которых я никогда не слышал, и указано их местонахождение. – Конечно, здесь много внимания уделяется святилищам, воздвигнутым в честь святого Декмануса. – Да, но не только. В исследовании встречается много названий, которые… – Да, я знаю, – пожал плечами Десмонд. – Но все эти святилища в настоящее время утратили силу. К тому же в большинстве своем они затеряны в лесной глуши и добраться до них вряд ли возможно. – Но все же это очень странно, – заметил Стивен. – Совсем недавно я узнал об убийствах… – Он осекся и хлопнул рукой себя по лбу. – Ох, да простят святые мою беспечность! Я совсем забыл! Столько сразу всего навалилось – сначала пришлось тащить эту тяжеленную вязанку, потом выяснилось, что простоватый старый монах – не кто иной, как сам отец-настоятель. Конечно, у меня все из головы вон. А об этом наверняка следовало рассказать фратексу. – Да о чем ты? – спросил недоумевающий Десмонд. – В Королевском лесу недавно были убиты люди. Много людей. – Что ж в этом удивительного? В этом лесу полно разбойников, и убийства совершаются там частенько. – В том, что там полно разбойников, я убедился на собственной шкуре. Но тут виноваты не они. В одном из старых седосов был совершен кровавый ритуал. Нечто вроде жертвоприношения. Судя по всему, в нем принимали участие какие-то чудовища. – Чудовища? – хмыкнул Спендлав. – Ну, раз речь зашла о злодействах, совершенных чудовищами, значит, дело не обошлось без старого сэра Саймена из замка Тор Скат. – Да, именно от него я и услышал об этих жутких убийствах. – Тогда понятно. Должен тебя предупредить, сей почтенный старый рыцарь известен своей склонностью… скажем так, к некоторым преувеличениям. Пару недель назад он прислал к нам своего человека – предупредить, что в лесу хозяйничают некие злые силы. Мы не особенно встревожились, но все же выставили дополнительные дозоры – так, на всякий случай. Отец-фратекс даже направил донесение прайфеку в Эслен. Однако пока ничего не случилось. О чудовищах ни слуху ни духу. И монахи, которые ходили в лес искать тебя, не встретили ровным счетом ничего подозрительного. – Честно говоря, история, которую он рассказал, мне тоже показалась невероятной, но… Стивен смолк, не договорив. Сэр Саймен и правда видел нечто страшное, в этом у Стивена не было никаких сомнении. Однако он не мог передать свою уверенность новому товарищу. Неотесанный и грубоватый лесничий отправился на место жуткого происшествия в одиночестве, пренебрежительно отказавшись от помощи Стивена. И кто бы там ни убил этих людей, Эспер Белый наверняка разделается со злоумышленниками. Разумеется, Стивен сообщит фратексу обо всем, что слышал, и этим его участие в расследовании кровавого жертвоприношения ограничится. Он с чистой совестью сможет приняться за свое любимое дело – изучение древних рукописей. – Пошли, – дружески хлопнул его по плечу Десмонд. – Довольно корпеть над книгами. Скоро начнется вечеря. Пойдем, прогуляемся немного. Я так полагаю, фратекс рассказал тебе далеко не все о жизни и обычаях нашего монастыря. Стивен бросил на пожелтевшие страницы рукописи взгляд, полный тоски и вожделения, однако кивнул в знак согласия. Убрав ветхие пожелтевшие листы в специальный ящичек из кедра и поставив его на полку, он подошел к Десмонду. – Я готов! – сообщил он.
За стенами библиотеки уже повеяло вечерней прохладой. Вдалеке раздавалось мычание коров, сверчки начали свои ночные серенады, а лягушки в болотистых низменностях старательно выводили собственную нестройную мелодию. На востоке зажглась первая звезда, сверкая, как драгоценность на темном бархате неба, а на западе еще догорали последние отблески заката. Внизу, там, где кончались виноградники и зеленые ковры пастбищ, темнела мрачная громада леса. Стивен и Десмонд стояли у стен монастыря, в узких окнах которого зажглись неяркие огоньки свечей. – Иногда здесь устраивается паломничество к храму Святого Десмонда, – сообщил Десмонд. – Путь от нашей часовни до святилища занимает около двух дней. – И ты принимал участие в подобных паломничествах? – А как же иначе. Скоро ты и сам сможешь отправиться к храму. Судя по тому, что мне довелось услышать, ты отнюдь не относишься к числу обычных послушников. Значит, таинства откроются перед тобой быстрее, чем перед остальными. – Я вряд ли заслуживаю подобной чести. – Да. Ты ее не заслуживаешь. Жесткий ответ прозвучал неожиданно, как гром среди ясного неба. В голосе Десмонда послышались металлические нотки. Взглянув на своего спутника, Стивен увидел, что его лицо утратило всю приветливость и стало непроницаемым и суровым. – На все есть определенный порядок, – сквозь зубы процедил Десмонд. – Или, по крайней мере, должен быть. Моя обязанность – следить, чтобы этот порядок не нарушался. Ты понял меня? Испуганный Стивен понял лишь одно – в обществе Десмонда ему стало не по себе. Он подался назад и пролепетал: – О чем ты? Губы Десмонда раздвинулись в улыбке, которую никак нельзя было назвать приятной. Стивен сделал еще несколько шагов назад, лихорадочно соображая, не пуститься ли ему наутек. Пятясь, он столкнулся с другим монахом. То был брат Льюис, здоровенный детина, тот самый, что у ворот монастыря с такой поразительной легкостью подхватил огромную вязанку фратекса. Стивен попытался отскочить в сторону, однако громадный монах схватил его в охапку. Извиваясь ужом, Стивен испустил вопль, но в то же мгновение мясистая ладонь закрыла ему рот. От ладони исходил запах сена и коровьих лепешек. – Ты у нас новичок, – невозмутимо продолжал Десмонд. – И, как я уже сказал, тебе следует кое-что узнать о заведенных у нас порядках и обычаях. Запомни первое правило: никого не волнует, кто ты такой и из какой ты семьи. О прошлом можешь забыть. В монастыре твоя жизнь начинается с чистого листа. Здесь я – твой отец, твой брат и твой лучший друг. И я помогу тебе вынести все испытания, которые выпадут на твою долю. Однако ты должен мне верить. Верить беспрекословно. Иначе пеняй на себя. – Отец-настоятель полагает, что ты отличаешься выдающимися способностями и познаниями, – звучал в ушах у Стивена размеренный голос Десмонда. – Но всем нам на это ровным счетом наплевать. Тебе придется доказать нам что ты не полное ничтожество. А если вдруг с тобой выйдет неприятность и ты по неосторожности напорешься на вилы или свалишься с крутой лестницы, или съешь ядовитый гриб, высокое мнение фратекса вряд ли тебе поможет. Только в том случае, если ты придешься по нраву братии, подобные несчастные случаи не будут тебе угрожать. Надеюсь, я выражаюсь достаточно ясно? Вокруг них постепенно собирались другие монахи – их насчитывалось уже не менее десятка. Капюшоны у всех были опущены, так что Стивен не мог разглядеть ни одного лица. Разумом Стивен прекрасно понимал, что сопротивление бесполезно, однако все его существо отказывалось с этим смириться. Со времен столкновения с разбойниками самая мысль о подчинении чужой грубой силе была ему отвратительна. И все же железная хватка брата Льюиса оставалась невыносимой реальностью. Испуг и злость туманили рассудок юноши, мешали ему решить, как лучше поступить в столь неудачно сложившихся для него обстоятельствах. Глаза застилали слезы. – Брат Льюис, убери руку, позволь брату Стивену сказать, понял ли он меня. Мясистая ладонь, зажимавшая рот Стивена, исчезла. – Я понял… Все понял, – тщетно пытаясь унять дрожь в голосе, выдавил из себя Стивен. Десмонд одобрительно кивнул. – Твой ответ кажется мне искренним, брат Стивен. Однако я знаю тебя не слишком хорошо и не могу быть уверен, что ты не кривишь душой. А ты не слишком хорошо знаешь меня. И наверное, все еще не можешь решить, стоит ли мне доверять. Так что нам придется устроить для тебя небольшой урок. Он кивнул головой, и все остальные монахи сгрудились вокруг несчастной жертвы. Стивен вновь попытался закричать, однако в рот ему воткнули кляп. Затем с юноши стащили рубашку, а руки и ноги прижали к земле, лишив возможности отбиваться. Стивену оставалось лишь безропотно лежать лицом вниз. – Слушай же урок, – раздался над ним голос Десмонда по-прежнему спокойный и невозмутимый. – Каждый, кто вступает в наше братство, должен впитать в себя семь добродетелей. И первая из них – верность товарищам. Запомни: у нас один за всех, и все за одного. В ту же секунду сильнейший удар обрушился на обнаженную спину Стивена и едва не переломил ему хребет. Охваченный животным ужасом, юноша застонал, но кляп заглушил его стоны. – Вторая наша добродетель – целомудрие. И вновь жгучая боль обожгла спину Стивена, и из его глаз брызнули слезы. В чем состоит третья добродетель члена монашеского братства, Стивену так и не суждено было узнать. На свое счастье, он потерял сознание. Очнувшись, Стивен услышал над самым ухом тихий и вкрадчивый голос Десмонда: – Я оставил тебе чистую одежду и тряпку. Внизу, у подножия холма, есть колодец. Вымойся, приведи себя в порядок и приходи к вечерней трапезе. Садись за один стол со мной. И никому ни слова о том, что здесь произошло. Ни слова. Иначе тебе придется горько пожалеть. Ведь истинных добродетелей, как ты знаешь, вовсе не семь, а семь раз по семь. И тебе придется заучить их все на своей шкуре. Кто-то вытащил кляп из рта Стивена. Мучители удалились, а Стивен лежал, распростертый на земле, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Сама мысль о том, чтобы встать, доставляла ему страдания.
|