Тема 7. Социальная позиция журналиста.

В России, как и во многих других странах, законодательно закреплен отказ от единой идеологии и провозглашена возможность и необходи­мость широкого идеологического и политического плюрализма, что со­здает предпосылки для формирования, выражения и отстаивания самых разных социальных позиций в журналистике.

Однако если каждый журналист выступает за «истину, добро и спра­ведливость», следовательно, в результате обсужде­ний, споров, дискуссий по какому-либо конкретному поводу каждый раз можно прийти лишь к единому взгляду, к одному-единственному выводу. Ведь истина только одна, хотя путь к ней долог. Совсем иначе должна решаться проблема о существовании единой по­зиции в социальном аспекте. Ведь в спорах между различными социаль­ными силами (классами, слоями, нациями, конфессиями, регионами, на­родами, странами и т.д.) очень часто такого единого, вполне устраивающего всех решения нет в силу именно социальных различий в объективном положении, а затем - в подходах, взглядах, стремлениях, от­ражающих реальное положение и интересы каждой социальной силы, ус­траивающее одних может оказаться не вполне приемлемым для других и совсем неприемлемым для третьих (это касается и принципов приватиза­ции, и достижения справедливости в пенсионном обеспечении, и реше­ния территориальных вопросов и т.д. и т.п.). Значит, для каждого журна­листа возникает принципиально важная проблема: какую позицию по социальным вопросам занять, на чьей стороне выступать и как действо­вать, чтобы если не абсолютно, то, по крайней мере, в наибольшей мере его оценки и предложения отвечали бы действительно требованиям «до­бра, истины и справедливости».

Чем более распространено влияние журналистики как «четвертой власти» и чем выше ее активность в обществе, тем большей критике она подвержена со стороны различных социальных сил. Разумеется, нередки и претензии к выступлениям журналистов, и обвинения в недостаточном знании ими фактов, в необъективной трактовке событий, в пристрастном, одностороннем подходе в защиту неверной позиции и т.д. Если подобные претензии к журналисту, изданию или программе дей­ствительно обоснованы (недостаточное владение фактическим материа­лом, неполное или извращенное представление взглядов тех или иных сил, неточ­ность, ошибочность в изложении фактов и пр.), то единственно честная реакция журналиста (издания, программы) на критику – согласие с заме­чаниями и внесение поправок в последующие публикации (передачи).

Иное дело, когда упреки идут по линии несогласия с принятой жур­налистом (изданием или программой) позицией. Она может проявляться в текстах открыто, когда журна­лист определенно и резко выступает в защиту тех или иных социальных слоев и поддерживающих их партий, или быть скрытой, выступать в не­явно выраженной форме и соответственно декларироваться как «сле­дование фактам», «здравому смыслу», от имени «независимой» от ка­ких-либо сил, группировок, партий позиции. Но в любом случае позиция как выражение, представление и отстаивание интересов опре­деленных общественных сил (объективно – классовых, национальных, региональных и других групп общества; субъективно – партий, союзов, блоков) определяет подход журналистов к явлениям жизни, их понима­ние и оценку, характер предлагаемых решений в экономической, поли­тической, правовой сферах.

В качестве принципиально важной основы для любого СМИ требуется какая-то иная форма проявления социальной позиции, ее сущность, по-видимому, диалектична, поскольку требует сочетания твердости в представлении и аргументировании своей позиции и одно­временно толерантного отношения к иным общественным силам и их представлениям о должном, что необходимо проявляется в искреннем стремлении понять и учесть действительные нужды «инакомыслящих». Поэтому главное в форме проявления социальной позиции - поиск на основе консенсуса (лат. consensus «согласие) общего подхода к решению вызывающего разногласия общественно значимого вопроса или хотя бы компромисса на базе взаимных уступок.

Общим знаменателем решения всех общественных проблем в совре­менном, сложно организованном, состоящем из множества самых разнооб­разных групп обществе оказываются, бесспорно, общечеловеческие гума­нистические ценности, выработанные в процессе развития человечества, объединяющие всех людей и создающие фон поведения каждого в самых разных сферах бытия: в политике и экономике, в жизни государства и ча­стной жизни, в отношениях между странами и отдельными людьми и т.д. Общечеловеческие гуманистические ценности при обретают для журналис­тики особо важное значение в современных условиях формирования еди­ного взаимосвязанного мирового сообщества, движущегося к новой циви­лизации, когда конфронтация и стремление вести борьбу «до победы» различными силами угрожает самому существованию человечества.

«Набор» общечеловеческих ценностей очень широк. Сюда входят и библейские заповеди («не убий», «не укради», «блюди праведность», «прощай согрешения», «не противься злому» и т.д.), и общезначимые идеи и требования других религий, и гуманистические лозунги Француз­ской революции («свобода, равенство, братство»), и вечные идеи служе­ния «добру, истине и справедливости». Среди этих «наработок» челове­чества - ценности самого разного уровня - от глобальных (мирное сотрудничество, добрососедство, терпимость, господство права и ненаси­лия в отношении людей, народов, этносов, стран и пр.) до частнобытовых (честность, товарищество, доброта, благородство, порядочность, забота о слабых и т.д. и т.п.). Общечеловеческие ценности как бы лежат в основе жизни человека как представителя рода человеческого, причем по мере движения к новой мировой цивилизации XXI века их диапазон становит­ся все более широким, а роль все более значимой, захватывая в поле сво­его влияния все больше сфер общественной жизни.

Но как согласовать стремление представлять общечеловеческие инте­ресы и ценности с защитой нужд определенных социальных групп с их своеобразными представлениями о «должном» и «верном»?

Конечно, журналист может сказать: «Я стою на страже интересов сво­ей, делегировавшей мне защиту своих нужд группы, и часто невозможно сочетать их с общечеловеческими». Другой заявит: «Я буду защищать и от­стаивать общечеловеческие ценности, стоять на общечеловеческих пози­циях, а не на частногрупповых (классовых, национальных, профессио­нальных и т.д.), и пусть частные интересы подчиняются общим». И в чем-то каждый из занимающих эти противоположные точки зрения будет прав. Но в целом существование альтернативы «или общее - или частное» иллюзорно, поскольку общечеловеческое и частногрупповое внутренне взаимосвязаны, взаимодополнительны. Вот почему чрезвычайно важно для каждого журналиста понять соотношение личного, социально-группового и общечеловеческого в их сложных связях и отношениях (объективных и субъ­ективных) в реальном проявлении в жизни.»,

Формирование журналистом своей социальной позиции носит профессиональный характер и имеет бо­лее важное значение в силу того, что с этой позицией ой «выходит» на ши­рокую аудиторию, и тем самым определяет свое отношение к общественно-значимым явлениям жизни и стремится внедрить это свое отношение в сознание читателей, слушателей, зрителей и тем самым определить их поведение. В связи с этим важнейшей задачей журналиста является возможно бо­лее ясное понимание современного мира, всесторонняя ориентация в сис­теме общественных отношений современности. Поэтому важно с помощью экономистов и политологов, правоведов и культурологов выйти на такое понимание мира общественной жизни, кото­рое бы было наиболее адекватно требованиям гуманистического прогресса.

Журналистам надо отчетливо понимать, что со второй половины XX века стали возникать и развиваться такие черты общественной жизни, которые поставили человечество перед новыми реальностями и соответственно пе­ред необходимостью переосмысления характера современной эпохи, действующих сил и направленности траектории дальнейшего развития общества.

При формировании своей социальной позиции журналист должен учитывать по меньшей мере два исторических фактора.

Первый: в мире, где действовали (по всеобщему признанию) три силы: мировой империализм («запад», «свободный мир»), страны социалистиче­ского содружества («мир тоталитаризма», «империя зла», «советский блок») и третий мир, в котором активно заявило себя движение неприсо­единения, возникли так называемым «глобальные проблемы». Их военный аспект - это угроза физического уничтожения всего живого в результате атомного пожара. Экономический - угроза мировых финансовых потрясе­ний в силу неравномерности развития Севера и Юга, финансовых трудно­стей многих стран, вызванных огромной внешней задолженностью. Эколо­гический аспект связан с нерациональным использованием природных ресурсов, их исчерпанием, критическим загрязнением природной сферы, вызывающим необратимые изменения в мире обитания человека.

Эти и другие «глобальные проблемы» (информационные, гуманитар­ные, демографические, продовольственные, медицинские и др.) оказыва­ются неразрешимыми в рамках отдельного государства или блока стран и требуют согласованных усилий всего мира. Отсюда необходимость пере­хода от конфронтации к сотрудничеству ради выживания человечества даже при сохранении разногласий, противоречий и соперничества, кото­рые необходимо «снимать» на путях диалога и соглашений.

В этих условиях социальные позиции журналистов формируются на основе идеи «деидеологизации международных отношений», т.е. они обязаны сделать акцент на общечеловеческих интересах, приглушая частногрупповой (национальный, региональный, блоковый и т.д.). Важно во­просы, касающиеся интересов страны (региональных союзов, континен­тов), видеть на фоне интересов всего мира и учиться находить те или иные формы согласования общечеловеческого и частного.

Второй фактор, способствующий формированию новой позиции жур­налиста, связан с тем, что серьезные изменения претерпевают сами осно­вы (экономические, политические, социальные) жизни современного об­щества. В историческом соревновании капитализма и социализма в реальных условиях XX века, особенно с развитием научно-технической революции во второй его половине, страны капитала сумели не только приспособиться к реалиям жизни, но и, «оседлав» научно-технический прогресс, резко уйти вперед в экономическом развитии, серьезно улуч­шить положение трудящихся и дать им ряд гарантий в экономической сфере, развить демократические институты правового государства и се­рьезно изменить дело с охраной прав человека. Мир социализма не вы­держал напряжения исторического соревнования, не сумел вовремя и в полном объеме ответить на «вызовы времени» под грузом непомерных военных расходов, при неадекватной экономической и социальной поли­тике, в условиях диктата моноидеологии, не дававшей возможности вер­но понять реалии жизни, нарушения, часто преступного, прав человека. В результате ситуация в мире выглядит так, что социализм потерпел пора­жение, а капитализм выиграл историческую битву, доказав свои преиму­щества, смягчив, а то и вовсе устранив свои негативные черты.

На основании осмысления этих реальностей в журналистских кругах возникло несколько вариантов позиций: одни, считая идею социализма ложной, целиком становятся на позиции буржуазного мышления, призы­вая вернуться на «нормальный путь развития», «возвратиться в цивили­зованное общество»; другие признают необходимой конвергенцию двух систем (создание капиталистического социализма или социалистическо­го капитализма); третьи выступают за новую модель социализма и призы­вают бороться за ее реализацию; четвертые, признавая серьезные изменения в мире капитала под влиянием идей социализма, под прессингом. Пришла информацион­ная цивилизация, в рамках которой необходимо и во все большей мере реализуются гуманистические ценности, - эта точка зрения и соответственно социальная позиция журналиста, формируемая на ее основе, представляется наиболее перспективной, так как кажется устремленной в будущее. Это будущее все чаще называют но­вым типом цивилизации. Первая цивилизация - архаическая, при ней ис­точником общественного богатства является преимущественно природа; вторая - экономическая, связанная с трудом как главным источником бо­гатства; а третья - постиндустриальная, или информационная, для кото­рой характерно господство творческой деятельности и разума на основе глубокого познания законов мира, владения информацией и информаци­онными технологиями и всестороннего использования достижений науки на благо человека.

Современное общество: «Средние слои» - экономическая и социальная опора современного общества, в котором также наряду с этим «большинством» имеются и два «меньшинства» - крупные предприниматели, «капитаны» бизнеса и др. представители «высшего класса», а также «меньшинство» деклассиро­ванных, «выбитых из жизни» маргиналов, неустроенных, слабых, соци­ально незащищенных, требующих общественной поддержки и участия.

Относительная устойчивость такого общества (при постоянной поли­тической борьбе, смене руководящих элит, разного рода конфликтах) обеспечивается значимостью (количественной и качественной) «средних слоев», внутренне расположенных на стабильное устойчивое развитие без бросков в крайности («левые» или «правые»). В прошлом боровшиеся между собой силы сейчас все чаще начинают сотрудничать, но уже не ради разрушения старого (хотя эта задача всегда остается в силу необходи­мости преодоления препятствий на пути прогресса), а ради строительства нового, ради движения к новой цивилизации с помощью усилий разных слоев общества, на основе творческого использования знания, владения высокими, информационно емкими технологиями.

Справедливым с точки зрения исторической необходимости будет вы­ступление журналиста на стороне любой, или нескольких, или всех сразу социальных слоев общества. Вопрос только в том, какой слой журналист считает «своим», каким обра­зом он понимает его роль в системе социальных отношений, как видит его на фоне других и какие именно его интересы стремится отстаивать. Таким образом, выбор и, далее (в процессе творческой деятельнос­ти), корректировка социальной позиции журналиста - это сложный, многогранный, творческий процесс, результаты которого неодинаковы у разных журналистов. В этой неодинаковости - гарантия, что все инте­ресы всех слоев общества будут представлены в журналистике, а в ходе столкновения разных подходов и выработки позиций на страницах га­зет и в программах радио и телевидения они будут сближаться и уточ­няться, согласовываться и развиваться, в максимальной мере выражая общественные интересы, постоянно «держа в уме» общечеловеческие гуманистические подходы и ценности, руководствуясь ими в своих оценках и суждениях.

Рассмотрим ситуацию, когда журналист оказывает­ся сотрудником СМИ, с позицией которого в той или иной мере не со­гласен. Тут есть три решения. Одно связано с налаживанием внутриредакционного диалога. Второе решение - если же к согласию придти не удалось, то стремление к не­зависимости должно побудить журналиста покинуть данное СМИ, что­бы искать такое, в котором действуют единомышленники, или даже попытаться создать собственное. Третье решение тоже возможно: это отказ от своей по­зиции «в пользу» позиции руководства СМИ. В этом случае можно говорить о беспринципности?..

Вот почему так важно, чтобы социальная позиция журналиста была глубоко осознанной и правильно отражала бы те интересы, которые спо­собствуют прогрессивному развитию общества. Только через ясное осознание своей социальной позиции и решительное последовательное проведение ее в жизнь формируются принципы (лат. principium «основа, начало») журналистской деятельности. Принципы строятся на базе знания очень высокого уровня, прежде всего знания общих законов данной сферы социальной практики, составляющих ее концептуальную базу, играющих роль упоря­дочивающего начала, благодаря чему определяются способы подхода и методы деятельности. Поэтому, например, гуманизм как принцип для журналиста состоит не только в признании человека мерой всех вещей, в познании его природы, в понимании взаимоотношений человека с себе подобными и с миром природы и т.д. и т.п., но и в направленности всей его деятельности на ре­ализацию гуманистических ценностей, на всестороннее развитие челове­ка, отстаивание прав и интересов личности, гуманизацию всех сфер жиз­ни, гармонизацию отношений с окружающей средой и т.д.

Разумеется, следование принципам будет плодотворным (и особенно в исторической перспективе), если в основе его лежит верное знание. Правда, в ряде концепций принцип просто постулируется или «доказы­вается» ложным образом (как, например, расистский принцип превос­ходства арийской расы, который пытался в идеологической и политиче­ской практике реализовать фашизм). Но век таких «принципов» не может быть долгим, хотя применение их способно принести большой вред. Значит, можно утверждать, что принципы верны лишь постольку, поскольку покоятся на верном знании.

Порождающим фактором формирования системы принципов является понимание журналистом действующих в окружающем мире законов. Критерием отбора законов, необхо­димых для формирования системы принципов, является их всеобщность – основанный на каждом из них принцип должен быть применим к любому рассматриваемому в журналистике явлению и проявляться в любой области и стороне журналистской деятельности. Например, объективность не может не быть принципом журналистики, поскольку все стороны жизни и все творческие шаги журна­листа контролируются «на объективность».

Каковы же законы, на основе которых объективно возникают принци­пы? Их совокупность может выглядеть так: законы природы и жизни чело­вечества на Земле, затем законы функционирования и развития народа как большой совокупности разнообразных социальных групп (прежде всего классовых), стран с их формами государственного управления, мас­сами населения (всей страны, регионов, профессий, возрастов и т.д.), на­ций и интернациональных сообществ, наконец, человека как субъекта всех социальных отношений.

Журналист оказывается идеологическим деятелем, носите­лем и пропагандистом определенных общественных идей. Его идейность проявляется в возможно более строгом следовании принятой системе взглядов, касающихся понимания характера движущих сил обществен­ного развития, социальных идеалов, соответствующих им целей и путей их достижения. При этом идейность предполагает концептуальную цело­стность убеждений, стремление к ясности и последовательности выра­жения взглядов, что исключает эклектику и явную внутреннюю противо­речивость их составляющих. Идейность как основа творчества исключает также догматическое доктринерство, равно как и субъекти­вистский произвол.

Действительная идейность творческого деятеля журналистики про­является в способности его к критическому взгляду на собственные по­зиции и способы их реализации, к новаторскому осмыслению им жизни и выработке новых решений в изменившейся обстановке, к открытому отказу от устаревших, не отвечающих реалиям жизни идеям. Отсюда непременное условие - единство слова и дела, внутренних убеждений и характера творческой деятельности. Идейность несовместима с фана­тизмом, слепым следованием раз принятым постулатам и, конечно, с де­магогией, основанной на неискреннем использовании высоких, увлекающих массы идей и лозунгов, прикрывающих корыстные цели, чуждые подлинным интересам народа.

Вот почему естественное для журналиста стремление к объективности побуждает его встать на прогрессивные позиции (соответствующие Интересам гуманистического развития общества) и найти (принять, разрабатывать, менять при необходимости) идеологическую концеп­цию, верно выражающую и интересы всех социальных сил, и законо­мерности гуманистического функционирования и развития общества.

Определяя принципиальный план своей деятельности, журна­лист одинаково хорошо должен разбираться в каждом из принципов, ви­деть их системные связи, обусловленность одного принципа другим. При этом «зеркальное» расположение в схеме принципов партийности и гума­низма имеет глубокие основания. Гуманизм как бы синтезирует в себе чер­ты других принципов. И если глубокая правдивость, истинная народность и развитой интернационализм дают возможность гуманизму раскрыться в его подлинном смысле, то субъективизм, шовинизм и элитарность приводят к грубому его деформированию, потере общечеловеческого смысла.

Первым в ряду принципов журналистской деятельности стоит прин­цип правдивости и объективности. Немного найдется журналистов или руководителей СМИ, которые не декларировали бы свою верность этому принципу, поскольку все «потребители» массовой информации требуют таких сообщений и комментариев, которые бы правдиво рисо­вали картину жизни.

Однако декларации, даже искренние, и реальное достижение адекват­ной картины жизни не одно и то же, тем более что понятия «правдивость» и «объективность» разными людьми наполняются различным содержани­ем. В конкретной практике журналистской деятельности на правдивость и объективность того или иного сообщения и комментария оказывает влия­ние журналистская позиция и социальный интерес, стоящий за ней. Правдивость предполагает максимально точное представление фак­тов жизни. Факт (лат. factum «сделанное») - проверенное, достоверное знание о реально происшедшем в действительности. При этом первосте­пенное значение имеют сведения, которые журналист получил непосред­ственно из жизни («видел сам» событие, присутствовал при заявлении, читал текст и т.д.) и документировал (лат. documentum «свидетельст­во»), т.е. сведения, которые имеют подтверждение, зафиксированное в письменной форме, на фото-, фоно-, видеопленке с очевидными дока­зательствами подлинности. Своеобразными фактами являются и пред­ставления о событиях, поступках, заявлениях и т.д., полученные «из вторых рук», от информатора журналиста. В данном случае обязательна ссылка на источник сведений и желательно наличие документального подтверждения их получения.

К фактам «третьего порядка» относятся неподтвержденные сведения - различного рода слухи, догадки, имеющие под собой почву, но ничем не документирован­ные. Диапазон фактических сведений широк. В англоязычной аудитории журналистов он обозначается как «5w» (т.е. что, кто, где, когда, почему). Эти слова в английском языке начинаются с буквы w, причем «почему»-не суждение журналиста, а мнение участников или очевидцев событий. Это не значит, что в каждом произведении представлены сведения всех типов. Но чтобы в сознании аудитории сложилась полная картина жизни, совокупность произведений журналистики должна удовлетворить ее по­требности по всему их диапазону.

Однако не все даже реально подтверждаемые сведения можно делать опорными в произведениях, поскольку в жизни наряду с существенными событиями встречается много незначительного, случайного, несущест­венного. Поэтому следует различать коренные, общезначимые явления и «пену», неизбежно появляющуюся на поверхности бурного потока жиз­ни. Журналист в силу его обязанностей должен стремиться отделять факты от фактиков. И это вопрос, граничащий с проблемой объективности журналистики. Объективность возникает уже в сфере от­бора и изложения сведений, относимых к фактам. Собственно проблема объективности - это и проблема точности и полноты фактов, рассматриваемых при обсуждении события, ситуации, характера, т.е. той темы, которая находится в поле зрения журналиста; это и вопрос верной трактовки каждого из отобранных фактов, интерпре­тация их связей и взаимосвязей; это и вопрос аргументированности и убедительности высказанных на основе анализа фактов выводов, сужде­ний и предложений.

Добиться объективности подхода к изображению действительности и результатов изучения явлений жизни еще более сложно, чем добить­ся правдивости сообщаемых фактов.

Правдивость и объективность прямо связаны с гуманизмом социаль­ной позиции и служат ему, тогда как субъективизм, и объективизм по меньшей мере, деформируют гуманистические подходы к информирова­нию аудитории (даже «святая ложь» лишь в экстремальных случаях чело­вечна, чаще же всего - негуманна).

Определяя свое отношение к потоку социальных явлений в связи с глав­ным «действующим лицом» общественных отношений - народом, журнали­сты в современном мире или прямо провозглашают свою народность, или, если для каких-либо изданий и программ на первом месте оказываются ин­тересы групп, расходящиеся с насущными потребностями народа, по край­ней мере, прямо не выступают против идеи народности, чаще всего пытаясь связать свою позицию с представлениями о нуждах народа.

Трудность понимания этого феномена связана с множественностью зна­чений данного слова, а это позволяет различным силам вкладывать в по­нятие «народность» различные значения. Народом называют этнос (рус­ский, украинский народ и т.д.); население страны, даже состоящее из представителей разных этнических групп (американский народ, народ ЮАР и пр.). Словом «народ» пользуются для обозначения избирающей массы - «электората» (и поэтому говорят о депутате как «избраннике на­рода», даже если в выборах участвуют не все имеющие избирательные права, не говоря уже о всем населении, более того, даже если не все из­биратели голосуют за данного кандидата). «Народом» называют также «низшие» слои общества, трудовой люд, люмпенские слои. Как о «наро­де» говорят и о массе присутствующих на собрании или на митинге, об участниках демонстрации («на улицу вышел народ») и т.д.

Если в своих представлениях о народности исходить из перечисленных выше значений слова «народ», то «народной» может оказаться и этноцентрическая позиция или, более того, националистическая, и позиция, осно­ванная на мысли о предпочтительности и первостепенности, даже избран­ности интересов какой-то одной страны, и позиция, реализующая идеи, увлекшие изобретателей (напомним, что Гитлер получил власть демократи­ческим путем), и позиция толпы, вышедшей на улицу. Разумеется, все эти «народности» неадекватны друг другу уже по самой основе их формирова­ния и, что наиболее важно, не соответствуют главному в социально-поли­тической практике прогрессивных сил - пониманию термина «народ».

Для журналиста-демократа главное значение слова «народ» - это со­вокупное представление о тех классах, группах, слоях общества, которые по своему объективному положению в социальной системе заинтересо­ваны в исторически необходимых прогрессивных изменениях и могут способствовать развитию всего общества. Журналиста должны заботить интересы народа как совокупности сил, способных сыграть решающую роль в прогрессивном развитии страны.

К принципу народности непосредственно примыкает и принцип мас­совости. Внешне количественно массовость предполагает распростра­нение влияния издания или программы на широкую массу народа, т.е. количественно значимую часть того слоя, класса, группы, на которую они рассчитаны. И поэтому массовым может называться не только изда­ние с миллионным тиражом, но и районное радио, имеющее 5-6 тыс. абонентов при населении района в 20-30 тыс. человек. В этом смысле быть массовым изданием не так просто - ведь масса слоя или группы, к которой обращается СМИ, далеко не однородна, и требуются большие усилия, чтобы, например, сельская газета привлекла внимание молодых и старых крестьян, инженеров и учителей, детей и подростков, прожи­вающих в районе.

Имеется ряд трудностей и при работе с более однородными группами (к примеру, с молодежью или ветеранами), также различающимися по со­ставу. Вот почему возникает соблазн делать издание или программу «для немногих», обращаться к «избранным». Таким СМИ свойственны призна­ки элитарности. Элитарность не противоречит массовости, если действу­ет сознательный расчет на узкий слой (специалистов, любителей, про­фессионалов и т.д.), если этот слой не противопоставляется другим слоям народа как высший и если для других слоев имеется достаточно ис­точников информации, которые их могут удовлетворить. При этом важно приобщать к «элите» другие слои, а не закрывать пути к ней.

Народность и массовость журналистики находит свое продолжение в принципе патриотизма.

В реальных исторических условиях народ как совокупность социаль­ных слоев, способных к историческому творчеству, разделен на множест­во групп, живущих в разных государствах (народ Франции, народ России и т.д.). Объективное существование стран как отечеств для проживаю­щих там народов и исторически сложившихся государственных образова­ний, состоящих из разных этнических групп, предопределяет необходи­мость выработки журналистами той или иной линии поведения, базирующейся на осознании ими своих исторических корней, социокультурных традиционных форм быта и взаимоотношений людей, на знании языка и природной среды. Вследствие этого для журналиста каждой страны неизбежным становится формирование чувства патриотизма, на основе которого формируется соответствующий принцип.

Каждый журналист, пока существует политическая карта мира, на ко­торой обозначено около 200 стран, не только должен считаться с патрио­тическими чувствами и взглядами той или иной страны, но и сам обязан выступать с позиций патриотизма, служить процветанию и прогрессу сво­его отечества.

Патриотизм (греч. patris «родина, отечество») обычно определяют как любовь и преданность родине, стремление служить ее интересам, хра­нить, развивать и защищать отечественную культуру, язык, традиции, луч­шие черты национального характера, памятники истории, особенности менталитета и образа жизни и т.д. В политической сфере патриотизм предполагает высокую гражданственность, направленную на социально-политический и экономический прогресс страны, ответственность за ее будущее, за судьбы ее людей.

Формирование журналистом своего патриотического сознания и вы­работка своей патриотической позиции в профессиональной деятель­ности могут протекать по разным направлениям. Форма «ультрапатриотизма»: в основе лежит идея абсолютного приоритета интересов своей страны и нежелание считаться с законны­ми интересами других стран. Для «ультрапатриотов» характерен так на­зываемый мессианизм - представление о том, что политическая струк­тура, система осуществления власти, конституционные нормы, свойства культуры, науки, организации производства, образ жизни, менталитет и другие черты функционирования общественного организма страны яв­ляются наилучшими из всех существующих, а потому и «спасение чело­вечества» заключается в принятии другими странами ценностей, идеа­лов, норм политической, экономической, культурно-идеологической жизни этой страны. Подлинный патриотизм не совместим с идеей избранности своей, страны, исключительности ее роли в истории, со стремлением прини­зить другие страны, игнорировать их интересы, с равнодушным отношением к их бедам, трудностям, отсталости. Патриотическое сознание, в том числе и журналиста, по отношению как к своей, так и другим стра­нам носит особый, притом сложный характер. Сомнителен патриотизм тех, кто ради возвышения и процветания своей страны способен прене­брегать патриотизмом других народов, бороться за свое благополучие за счет благополучия других.

Патриотическое сознание и патриотическое направление его дея­тельности особенно важны в кризисные, трудные для народа периоды жизни страны. В тяжелые времена именно патриотизм способен вопре­ки пессимистическим прогнозам и кажущимся непреодолимым трудно­стям вызволить подспудные, скрытые даже для проницательных людей силы, которые оказываются решающей силой возрождения страны. Мировая история дает много ярких, в том числе личностных примеров тому, когда патриотическое сознание народа, во главе которого встава­ли яркие личности, беззаветно преданные Родине (Жанна д'Арк и Ш. де Голль во Франции или Александр Невский, Дмитрий Донской, Минин и Пожарский, Кутузов и мн. др. в России) оказывались решающей си­лой преодоления. Особым предметом патриотической гордости и постоянной заботы журналиста является тот вклад, который его страна внесла в исторический прогресс всего мира, в сокровищницу достижений всего человечества.

Особого внимания и серьезного переосмысления в соответ­ствии с современными (и будущими) реалиями требуют идея и позиция «космополитизма» (греч. kosmopoti'tes «гражданин мира»). Если отка­заться от бытовавшего в прошлом вульгарного представления о космо­полите как человеке, лишенном патриотических чувств и сознания и ру­ководствующемся идеей «ubi bene, ibi patria» («где хорошо, там и родина»), - а такие представления и формы поведения имели и имеют место в реальной жизни, - то подлинный космополитизм оказывается «оборотной стороной» патриотизма. И глубоко ошибаются те ложнокосмополитически мыслящие люди, которые называют патриотизм «послед­ним прибежищем негодяев». Ведь именно патриотическое мышление и поведение «выходит» на служение родине как члену мирового сообще­ства, тогда как подлинно космополитическое, «глобалистское» представ­ление исходит из необходимости служения нуждам всего человечества. Патриотизм, не обогащенный общечеловеческой, «глобалистской» иде­ей космополитизма, неизбежно вырождается в «ультрапатриотизм», а кос­мополитизм без опоры на патриотизм - в антипатриотизм, в презрение к родине, если она не удовлетворяет нужды человека, а требует от него жертв (которые могут принести благополучие только следующим поколениям).

Если принцип патриотизма неизбежно порождается историческим разделением мира на суверенные государства, «корневой» связью жизни человека со страной-родиной, то этническая (национальная) принадлеж­ность человека также не может не отразиться в принципиальной линии поведения журналиста. Выработка позиции в соответствии с разделенностью общества на этносы (русский, китайский, арабский, французский, чеченский...) особенно важна в условиях глобализации, которая сопро­вождается обострением национального самосознания и порой приводит к этнонациональным конфликтам. Для моноэтнических стран, где живут преимущественно люди одной национальности, соответствующий прин­цип практически сливается с патриотизмом. Иначе обстоит дело в много­национальных странах, населенных представителями различных этносов.

Если для журналиста главным являются интересы нации, к которой он сам относится или которую представляет, если он считает, что эта нация выше других и требует больше внимания и забот, чем другие, что защи­щая интересы своей нации, можно пренебрегать интересами дружили других и тем более за их счет удовлетворять интересы своей, то такой журналист руководствуется принципом национализма.

Нет ничего дурного в национальной гордости, в чувстве любви к своей нации, в бережном отношении к национальной памяти, традициям и обычаям, в осознании роли этноса в истории человечества. Более того забота о развитии родного языка, культуры и традиций, о социальном и экономическом благополучии этноса как проявление национальное самосознания и национального достоинства - благородная цель каждого представителя нации и, разумеется, обязанность журналистов, взявших на себя роль выразителей интересов нации.

Однако (как в случае «ультрапатриотизма») существует хотя и трудно-различимая, но существенная грань между «нормой» - благородным чувством национальной гордости за накопленные веками «доброе» сооб­разное наследие - и ее нарушениями в виде национализма, противопоставления одного этноса другим, этноцентризма, стремления к обособлению, национального консерватизма (что предполагает нега­тивное отношение к борьбе со «злыми», тянущими назад традициями и обычаями, нежелание «вписываться» в современный мир).

Национальная гордость не исключает, а, наоборот, предполагает интернационализм, в котором представление о правах и достоинстве диалектически соединяется с сознанием равенства всех наций и со стремлением добиться дружеских отношений, конструктивного взаимодействия между всеми этносами (нациями), их взаимообогащения. Под­линно национальные идеи всегда оказываются подлинно интернациональными, а поэтому поведение журналиста в интересах одной нации не может привести к ущемлению интересов других. Подлинный интернационализм требует, чтобы журналисты, основываясь на тщательном анализе жизни людей различных наций, добивались реализации их трепа­ний, способствовали бы тому, чтобы каждая нация получила возможней, для своего развития, а остальные нации - помощь и поддержку со стороны других на основе идеи интернационального братства. При этом важно исключить всякое ущемление национального достоинства, навязывав чуждых нации характера и форм организации жизни в экономичен, политической, социальной и культурной сферах. Уважение к самобытному характеру нации, к ее особенностям предполагает возможность, порой и необходимость обратить внимание на то, что мешает ее развитию (консервативные традиции, нетерпимость, замкнутость).

Руководствуясь принципом интернационализма, журналисту нужна особая щепетильность и взвешенность в характеристиках и оценках. Это особенно важно в периоды подъема национального самосознания и воз­никающих трений, а то и конфликтов на межнациональной почве.

В качестве «четвертой власти» в демократическом обществе (в усло­виях различающихся социально-экономических систем, при всех разли­чиях парламентской и президентской форм государственного устройства и режима правления) журналистика осуществляет принцип демократиз­ма путем участия в делах государства, способствуя через свои выступле­ния принятию важных политических решений.

Принцип демократизма проявляется в управлении общественными делами как способ реализации возможностей непосредственной демо­кратии. Если представительная демократия осуществляется через выбо­ры в органы власти, то непосредственная демократия - это участие всех граждан в делах государства (через референдумы, митинги, демонстра­ции, массовые сборы подписей под петициями и т.д., в том числе через журналистику). Конечно, разные издания и программы могут представлять интересы и нужды не всего народа, а отдельных его слоев и групп (что необходимо открыто заявлять, чтобы предложения и требования, соответствующие нуждам отдельного слоя, не выдавались за требования всего народа), но при этом так, чтобы сложившаяся система журналистики позволила раз­вернуть весь спектр мнений, стремлений, нужд и запросов всех слоев и групп народа. И журналистика по своей природе способна отслеживать оперативно меняющиеся составляющие сознания народа и его слоев, тог­да как избранные в органы власти лица представляют мнение народа (и то порой лишь внешне) только на момент избрания и далеко не всегда ме­няют свои позиции в соответствии с переменами в настроениях и требо­ваниях избирателей.

Интегральным выражением оказывается принцип гуманизма (лат. humanus «человечный»). В самом общем виде гуманизм во всех суждениях и оценках требует исходить из соблюдения неотъемлемых прав и свобод личности, из инте­ресов развития человека как уникальной личности в перспективе про­грессивного развития всего человечества.

Гуманистический подход, в основе которого лежит представление о че­ловеке как мере всех вещей, требует создания условий жизни, наиболее достойных человеческой природы и соответствующих сущности человека. Вековая гуманная мечта человека состояла в создании таких условий экономической, социальной, политической и духовной жизни, при которых во вспомогательной «внешней» гуманитарной помощи нуждались бы только слабые, больные и престарелые. Анализу «на гуманизм», гуманисти­ческой экспертизе журналист должен подвергать все, с чем он сталкивается в профессиональной деятельности. Непременным условием подлинно гуманистического подхода являет­ся также способность видеть отдельного человека в рамках тех общностей, в которых протекает его жизнь, - трудового коллектива, семьи, круга общения и т.д. Все, с чем сталкивается журналист в жизни, имеет «человеческое из­мерение», и умение видеть явления жизни в свете идеалов гуманизма - в сиюминутном значении и в исторической перспективе - сущностная чер­та журналистской деятельности.

В связи с движением к новой цивилизации XXI века, где идеи гуманизма (в разных вариантах) станут опорными для журналистского мышления, социальная позиция журналиста будет прямо «выходить» на принцип гуманизма.

Если система принципов не воспринята журналистами в сколько-ни­будь целостном виде, говорят о недостатке принципиальности, о беспеч­ности в журналистике. При этом он может быть вполне честным и ис­кренне стремиться к «добру, истине и справедливости». Недостаток принципиальности у тех, кто еще «не дорос» до четкого определения своей позиции, надо отличать от беспринципности - созна­тельного отказа от каких бы то ни было принципов. С беспринципностью своеобразно смыкаются догматическая, начет­ническая «принципиальность» - прямолинейное, некритическое, негиб­кое применение позиций, отставших от жизни, не соответствующих изме­нившимся обстоятельствам и закономерностям действительности. Такая «принципиальность» может принести только дурные плоды, поскольку к явлениям жизни «прикладываются» неверные, устаревшие мерки, влеку­щие неверные суждения, выводы и предложения. Именно поэтому такая «принципиальность» сродни беспринципности - ведь в том и другом слу­чае результат неадекватен действительности.

Подлинная принципиальность не имеет ничего общего с догматизмом и ханжеством и стремлением нажить политический капитал. Она объеди­няет глубокую убежденность, основанную на максимально верном осо­знании действующих законов общественной жизни, с умением творчес­ки, гибко и последовательно применять их в качестве инструмента познания действительности. Не последнюю роль в проявлении подлин­ной принципиальности играет и мужество, готовность нести ответствен­ность за свои суждения и приговоры, терпение, чтобы пробиться сквозь неприятие, скептическое отношение, нападки.

Различные формы принципиальности можно представить схемати­чески так:

Итак, подводя итоги, можно сказать, что подлинная принципиальность требует от журналиста гибкости, развитости креативных, творческих способностей как в применении, так и в изменении принципов в зависимости от особенностей ситуаций, с которыми он сталкивается, и в связи с динамическим развитием общества, переменами в закономерностях его и функционирования как системы социальных связей.

С характером принятых принципов и уровнем реализации требований принципиальности (верность принципов и верность принципам) прямо связана мера свободы деятельности в журналистике.