Развитие роли в игре 2 страница

кормит и приговаривает: «Кушай, кушай, все детки уже поели». Кормит куклу.

Эксп.: «Что он кушает?» Ира: «Суп. Он плохой мальчик, плохо кушает». Эксп.:

«Он хочет сперва котлетку». Ира: «Нужносуп кончить». (Продолжает кормить.)

Эксп.: «Видишь, как он плачет! Он котлетку хочет». Ира: «Вот и котлетка».

(Кормит куклу из другой тарелки.) Эксп.: «А он доел суп?» Ира: «Ага, доел».

(Ира укладывает спать одну из кукол, поставив из кубиков кроватку. Укрыла ее

одеялами. Сама села рядом. Через 2—3 минуты взяла куклу на руки, оправила костюмчик.)

«Теперь мыться нужно (трет кукле руку о руку). Идем теперь кушать. Сегодня

компот и булочки». Эксп.: «А потом еще жареная картошка с огурчиками». Ира:

«На, кушай. Вот тебе картошечка». (Как бы кладет ее на тарелку.) Эксп.: «Это

ведь компот, картошка еще не готова». Ира: «Готова. Я люблю картошечку». Эксп.:

«А компот?» Ира: «Потом компот». Эксп.: «А я раньше компот». Ира: «Вот —

кушайте». (Как будто бы кладет на тарелку.)

Протокол № 5.

Игра в детский сад. Экспериментатор предлагает Вале (3; 8) и Тамаре (4; 0)

играть в «детский сад». Тамара: «Я Марья Сергеевна буду». Валя: «А я буду

деток кормить. (Берет на руки двух кукол и одну дает экспериментатору.) Я и вам

дала». Эксп.: «Мне еще од ну детку нужно». Валя приносит мишку. Тамара:

«Садитесь за стол, я кушать даю». Эксп.: «Ой, как есть хочется». Тамара:

«Сейчас принесу». Эксп.: «А что вы нам дадите?» Тамара: «Щи и макароны». Эксп.

(Вале. Тамара отошла в угол комнаты): «А мой мальчик хочет сначала макароны

кушать». Валя: «Сейчас я ему дам. (Приносит цветные кольца.) На, кушай баранку.

А вот макароны. (Дает тарелочку с кружками от пирамиды.) Вкусненькие? Да?»

Эксп.: «Да». Тамара приносит суп. Ставит всем тарелки — кружки — и говорит:

«Кутайте». Эксп.: «А мой мальчик уже макароны кушает». Тамара (сердито): «Кто

ему дал? Вот суп, потом я макароны принесу». (Отнимает тарелку.) Эксп.:

«Почему ты забрала?» Тамара: «Так не кушают. (Отошла. Принесла макароны — по

два кирпичика на кружочках — тарелках.) А теперь я мороженое сделаю». Эксп.:

«Я уже хочу мороженого». Валя (подвигает тарелку): «Вот мороженое». Тамара:

«Никакое это не мороженое, это макароны. Скушай, тогда дам». Экспериментатор

делает вид, что ест. Тамара: «Пойду принесу. (Отходит от стола и приносит

кольца и кубики.) Вот бараночки, а вот пирог и конфеты».

Протокол № 6.

Игра в детский сад. Галя (4; 0) играет в детский сад с Тамарой (4; 0) и Женей

(3; 9).

Галя

(экспериментатору): «Поиграйте с нами. У нас обед какой вкусный» Эксп.: «А кто

у вас Фаина Семеновна?» Женя: «Это я, а Галя бабушка (повар)». Галя ушла в

уголок и что-то стряпает. Экспериментатор садится с детьми на коврик. Женя

(накрывает кукольный стол, ставит тарелки): «Это для супа». Эксп.: «А я хочу

раньше котлеты». Женя: «Так не кушают, сначала котлеты. Бабушка, вы так даете —

сперва второе?» Галя (строгим голосом): «Кто не съел суп, тому не дают второе.

Вот вам суп с лапшой». (Ставит на стол кастрюльку.) Женя (берет палочку и

делает вид, что зачерпывает и кладет в тарелки): «Ну, кушайте». Затем,

заметив, что нет ложек, просит у педагога. Получает деревянные палочки. Галя:

«Вы и вилки дайте». Получает тоже палочки, кладет их в сторону. Женя всем

раздала палочки и села сама, зачерпывает палочкой и несет ко рту. Эксп.:

«Бабушка, а вы идите с нами обедать». Галя (серьезно): «Бабушка никогда в

группе не обедает, я потом поем». Женя: «Все поели? Можно и второе давать».

Галя подает на стол сковородку. Женя убирает прежние тарелки и дает другие.

Галя: «Вот вам вилки». Женя (убирает прежние палочки и кладет новые): «Это вилочки.

А вот хлеб». (Кладет на стол несколько кирпичиков. Делает вид, что раздает

котлеты.) Эксп.: «А я раньше мороженое хочу». Галя: «Ну, что за мороженое,

когда еще второе не кончили». Женя: «Вот у вас котлеты с картошкой. (Ест

сама.) Очень хорошие котлетки». (Все едят.) Галя: «Вот и мороженое готово». Женя:

«А мы уже и поели». Галя берет палочки и, положив их в кастрюльку, делает вид,

что моет их. Потом снова их раздает. Дети берут палочки и едят причмокивая.

Протокол № 8.

Игра в детский сад. Экспериментатор предлагает поиграть в детский сад Алику

(4; 0) и Вале (3; 8).

Алик: «Я буду

с детками играть и заниматься». Эксп.: «Валя, а ты будешь нам стряпать, ты

бабушка будешь». Валя: «Да, да. А вот еще детки на диване. (Показывает на

кукол.) Ну, я иду суп варить». Алик: «Идемте к столу. Только руки нужно вымыть.

(Экспериментатору.) Теперь отложите бумагу, за столом не пишут».

Экспериментатор откладывает бумагу на стоящий рядом стул. Алик: «Дайте первое».

Эксп.: «Я не хочу так, я сперва пирог хочу, а потом суп». Алик: «Так не кушают.

После пирога не кушают суп». Эксп.: «А я так хочу». Алик: «А у нас так не

едят». Валя: «Вот суп». Эксп.: «А я раньше пирог люблю». Валя (растерянно):

«Алик, дай Елене Абрамовне пирога». Алик (со смехом): «Кто супа не ест, тому

пирога не дают». (Садится, посматривает на экспериментатора, улыбается и как

будто бы ест.) Эксп.: «Ну, я немножко съем». Валя: «Все, а не немножко». Эксп.:

«А вы, бабушка, идите с нами обедать». Валя: «Мне еще варить нужно. Вот пирог

доканчиваю. (Отходит и снова возвращается. Ставит на стол тарелку с мелкими

кубиками и кирпичиками.) Сегодня пирог с вареньем». Эксп.: «Вкусный пирог,

только я корку горелую не ем». Алик: «Тут нет горелого. Все кушайте». (Ест.)

Эксп.: «Я кончила, а эти корочки пусть останутся» Алик (строго): «Пока не

скушаешь, спать не пойдешь. (Молчит.) И пирога больше не получишь».

Экспериментатор доедает. Алик предлагает всем идти спать.

Протокол №10.

Игра в детский сад. Эксп.: «Я с вами хочу играть, вы во что играете?» Галя: «Мы

— в детский сад. Я — повар». Валя: «Я — Лидия Ивановна (воспитательница), а

Катя и вы будете дети. Мы пока почитаем книжки, а бабушка приготовит обед».

Катя идет к столику, где на кубиках устанавливает посуду. Валя: «Мы будем

читать Пожар. (Следит за картинками и говорит текст наизусть.)

Теперь идите к столу». (Подходит к столу, ставит тарелки и кладет ложки. На

середине стола ставит цветок.) «Чтоб красиво, — замечает она, затем,

повернувшись, громко говорит: — Можно обед нести». Галя (приносит кастрюлю и

ставит на стол.) «Вот вам суп с клецками». Валя делает вид, что разливает,

зачерпывая ложкой, и кладет в каждую тарелку по 2—3 кусочка бумаги. «Это

клецки», — говорит она. Эксп.: «Мне не наливайте, я раньше второе хочу». Валя

(смеясь): «Новое дело — раньше второе, так не едят». (Наливает.) Эксп.: «Я хочу

прежде второе». Валя: «Наверное, ваша мама вас балует». Дети смеются. Галя:

«Так не кушают». Эксп.: «Ну, немножко супу съем. Бабушка, садитесь с нами

обедать». Галя: «Мне второе готовить, потом еще чай. Бабушка потом обедает».

(Уходит.) На второе Валя приносит тарелку с бумажками. «Это котлеты с рисом»,

— поясняет она. Эксп.: «Мне без риса». Валя: «Тогда и котлет не получите — кто

не ест рис, тому нельзя и котлет. (Смеется.) Можете рот полоскать и спать».

(Остальным детям кладет по нескольку бумажек.) Дети делают вид, что едят.

Выше уже

указывалось, что для старших детей организовывалась игра в доктора, по ходу

которой экспериментатор также делал попытки нарушить логику действий

доктора.Приведем несколько протоколов, характерных для поведения детей в этой

игре.

Протокол №12.

Игра в доктора. Катя К. (6; 0) — доктор, она занимает место за столом,

приготавливает кусочки ваты, 2 карандаша в стаканчике — термометры и цилиндр —

шприц. Катя: «Можно заходить». Дети подходят и садятся. Галя: «У меня очень

голова болит и горло». Катя: «Покажите горло. Сделайте: Э-э-э-э.

(Смотрит горло.) Скарлатина. У вас скарлатина. Сейчас вас скорая

помощь отвезет в больницу». Катя делает вид, что говорит по телефону:

«Да, заболела девочка. Да, пришлите скорую помощь». Эксп.: «А может

быть, можно ее и здесь подержать, в спальне положить. Она несколько дней

полежит, и все». Катя (иронически): «Несколько дней — это долго. Надо лежать в

больнице. Когда скарлатина — нужно в больницу. (Показывает на угол комнаты.)

Пусть там будет больница». (Ведет туда Галю, ставит ряд стульев и кладет ее.

Вернувшись, садится на место.) Вова: «Доктор, а руки и не вымыл!» Катя: «Ой,

забыла». Как бы моет руки. Вова: «Вы мне сегодня велели прийти, что, будете

прививки делать?» Катя: «Да, да, сейчас всем буду». (Садится к столу, берет

ватку, смачивает ее и велит поднять рукав.) Вова: «Вы куда будете делать?»

Катя: «Сюда». (Показывает место у кисти.) Вова: «Пожалуйста», Катя вытирает

руку ваткой, наставляет цилиндр и, двигая по нему, говорит: «Видите, хорошо

вышло. Не больно?» Вова (улыбается, морщится): «Больно, больно». Подходит Ким.

Катя: «Расстегните и поднимите рукав». (Берет ватку.) Эксп.: «Хочешь, я настоящего

спирта принесу, чтобы руку вытирать. У меня есть бутылочка». Катя (оживленно):

«Да, да». Эксп.: «Ты пока ему привей, а я принесу, тогда протрешь». Катя

качает головой, берет конус и приставляет к руке. Экспериментатор достает из

портфеля бутылочку. Катя смачивает ватку и хочет вытереть Киму руку. Вова

протестует: «Так не делают. Всю прививку разотрешь. Так сделается заражение.

Уж пусть так». Катя (серьезно): «Я и забыла. Ну идите. Все». Подходит Митя: «У

меня опять ухо болит». Катя завязывает ему ухо.

Протокол №

18. Игра в доктора. Ваня (6; 6) — доктор, он надевает халат и спокойно садится

у столика: «Кто пришел к доктору, не шумите. Я так не смогу выслушивать». На

стульчиках в ожидании сидят Ида, Валя, Вова. Вова: «Доктор, мне от дифтерита

прививку нужно». Ваня: «Приготовьте руку, засучите рукавчик. (Берет кусок

ваты, обмакивает в чашечку с водой.) Сперва протереть, потом прививку».

(Вытирает руку Вове.) Вова ежится и морщится: «Ой, больно». Ваня: «Это не

больно. (Берет конус, слегка приставляет к руке и нажимает.) Вот готово, все

вошло. Теперь сухой ваткой вытереть, чтобы не потекло». Вова: «У меня не

потекло». Ваня: «Тогда не нужно». Подходит Валя: «Доктор, у меня голова болит

и горло. Я, наверное, гриппом заболела». Ваня: «Поставьте градусник». (Дает

карандаш.) Валя ставит его под мышку. Подходит Митя: «Вы меня звали?» Ваня (с

улыбкой): «Да, у вас прививок не хватает, чтоб на дачу ехать. Поднимите рукав

». Митя: «У меня все прививки есть». Ваня (серьезно): «Не все». Митя поднял

рукав. Ваня берет ватку, чтоб протереть. Эксп.: «Пока привей, а я тебе спирту

для протирания принесу, ты и протрешь потом». Ваня: «Вам придется подождать,

сейчас принесут спирт». Эксп.: «Ему нужно скоро уходить, вы пока привейте, а

потом уже протрете». Ваня (улыбаясь): «Я уж тогда ему этим натру, а потом

Васе с правдашним спиртом». (Протирает Мите руку водой и прививает. Васе,

которому делает прививку позже, протирает уже спиртом.) После игры

экспериментатор спрашивает у Вани: «Почему ты не хотел так — сперва привить, потом

спиртом протереть?» Ваня (тихо, со смущенным видом): «Так не делают. Так

нельзя».

Приведенных

протоколов вполне достаточно как для того, чтобы проиллюстрировать ход

эксперимента, так и для того, чтобы показать наиболее типичные формы поведения

детей разных возрастов в этой игре. Полученные в этой серии экспериментов

материалы были проанализированы с четырех сторон:

а) что

является центральным содержанием игры для ребенка;

б) наличие в

игре роли и характер ее осуществления;

в) характер

логики действий и чем она определяется;

г) отношение

ребенка к нарушению логики действий и мотивы протеста против нарушения.

Полученные

материалы прежде всего показывают, что при одной и той же теме или сюжете игры,

т. е. при воссоздании детьми одной и той же области действительности,

фактически центральное место в игре ребенка занимают разные стороны этой

действительности. Та сфера действительности, которая находит свое отражение в

игре, есть тема или сюжет игры, то же, что именно отражается из этой сферы, мы

назвали содержанием игры. Мы видим, как при одном и том же сюжете дети разных

возрастов отражают разное содержание. Наш материал дает основание выделить

четыре уровня развития игры. Опишем каждый из них.

Первый

уровень развития игры

1.

Центральным содержанием игры являются главным образом действия с определенными предметами, направленные на

соучастника игры. Это действия «матери» или «воспитательницы», направленные на

«детей». Самое существенное в выполнении этих ролей — кормление кого-то. В

каком порядке производится кормление и чем именно «мамы» и «воспитательницы»

кормят своих детей — безразлично.

2. Роли

фактически есть, но они определяются характером действий, а не определяют

действие. Как правило, роли не называются и дети не называют себя именами лиц,

роли которых они на себя взяли. Даже в том случае, если в игре имеется ролевое

разделение функций и роли называются, например один ребенок изображает маму, а

другой — папу или один ребенок — воспитательницу, а другой — повара детского

сада, дети фактически не становятся друг к другу в типичные для реальной жизни

отношения.

3. Действия

однообразны и состоят из ряда повторяющихся операций (например, кормления при

переходе от одного блюда к другому). Игра со стороны действий ограничена только

актами кормления, которые логически не перерастают в другие, за ними следующие

действия, так же как и не предваряются другими действиями, например мытьем рук

и т. п. Если же такое действие и имеет место, то после этого ребенок

возвращается опять к прежнему.

Логика

действий легко нарушается без протестов со стороны детей. Порядок обеда не является

существенным.

Примерами

игр, находящихся на данном уровне, являются игры, описанные в приведенных

протоколах № 1, 2.

Второй

уровень развития игры

1. Основным

содержанием игры, как и на предыдущем уровне, является действие с предметом.

Но в нем на первый план выдвигается соответствие игрового действия реальному

действию.

2. Роли

называются детьми. Намечается разделение функций. Выполнение роли сводится к

реализации действий, связанных с данной ролью.

3. Логика

действий определяется жизненной последовательностью, т. е. их последовательностью

в реальной действительности.

Количество

действий расширяется и выходит за пределы какого-либо одного типа действий.

Кормление связывается с приготовлением и подачей пищи на стол. Окончание

кормления связывается с последующими за ним по логике жизни действиями.

4. Нарушение

последовательности действий не принимается фактически, но не опротестовывается,

неприятие ничем не мотивируется.

Примером

такого уровня игры является приведенный нами протокол № 5. Этот протокол представляет

интерес и с той стороны, что в игре встретились дети, находящиеся на двух

разных уровнях развития игры. В то время как Валя находится на первом уровне и

для нее основным содержанием игры является кормление — безразлично, в каком

порядке, — Тамара уже поднялась на второй уровень, и для нее важным является не

просто кормление, а кормление в определенной логике, соответствующей реальной

жизненной логике действий. В соответствии с этим она вносит поправки в

действия Вали.

Третий

уровень развития игры

1. Основным

содержанием игры становится выполнение роли и вытекающих из нее действий, среди

которых начинают выделяться специальные действия, передающие характер отношений

к другим участникам игры. Примером таких действий являются обращения к другим участникам

игры, связанные с выполнением роли, например обращение к повару:

«Давайте

первое» и т. п.

2. Роли ясно

очерчены и выделены. Дети называют свои роли до начала игры. Роли определяют и

направляют поведение ребенка.

3. Логика и

характер действий определяются взятой на себя ролью. Действия становятся

разнообразными: не только собственно кормление, но и чтение сказки,

укладывание спать и т. п.; не только прививка, но и выслушивание, перевязка,

измерение температуры и т. п. Появляется специфическая ролевая речь,

обращенная к товарищу по игре в соответствии со своей ролью и ролью,

выполняемой товарищем, но иногда прорываются и обычные внеигровые отношения.

4. Нарушение

логики действий опротестовывается. Протест сводится обычно к ссылке на то, что

«так не бывает». Вычленяется правило поведения, которому дети подчиняют свои

действия. В этой связи заслуживает быть отмеченным факт, что нарушение правила

— порядка действий замечается лучше со стороны, чем самим выполняющим

действие. Упрек в нарушении правил огорчает ребенка, и он пытается поправить

ошибку и найти ей оправдание.

Примером

этого может быть поведение Кати (см. протокол № 12).

Четвертый

уровень развития игры

1. Основным

содержанием игры становится выполнение действий, связанных с отношением к другим

людям, роли которых выполняют другие дети. Эти действия явно выступают на фоне

всех действий, связанных с выполнением роли. Например, при выполнении роли

воспитательницы это указания детям на поведение: «Пока не скушаешь, и спать не

пойдешь и пирога больше не получишь» или «Идите к столу, только руки нужно

вымыть»; при выполнении роли доктора — на поведение пациентов: «Держи руку как

следует», «Поднимите рукав. Так. Спокойно, не плачьте — это не больно», «Ну

что, больно? Я хорошо делаю, не больно», «Я сказал вам лежать, а вы встаете» и

т. п.

2. Роли ясно

очерчены и выделены. На протяжении всей игры ребенок ясно ведет одну линию

поведения. Ролевые функции детей взаимосвязаны. Речь носит явно ролевой характер,

определяемый и ролью говорящего и ролью того, к кому она обращена.

3. Действия

развертываются в четкой последовательности, строго воссоздающей реальную

логику. Они разнообразны и отражают разнообразие действий того лица, которое

изображает ребенок. Ясно вычленены правила, которым следует ребенок, со

ссылками на реальную жизнь и правила, в ней существующие. Ясно выделены

действия, направленные к разным персонажам игры.

4. Нарушение

логики действий и правил отвергается, отказ от нарушений мотивируется не просто

ссылкой на реальную действительность, но и указанием на рациональность правил.

Вычлененные

нами при анализе материалов уровни развития игры одновременно являются и

стадиями развития. Если расположить весь полученный материал по возрастам участников,

то явно обнаружится, что с возрастом детей растет уровень развития игры.

Однако эти

уровни являются возрастными не в том смысле, что они определены именно

возрастом. Материал показывает, что у детей одного возраста могут встречаться

разные уровни, в пределах двух смежных уровней. Нам не приходилось встречаться

с таким положением, чтобы дети трех и четырех лет обнаруживали последний,

самый высокий уровень, но дети трех лет, дававшие второй уровень, и дети

четырех лет, дававшие даже третий уровень, нередко встречались в нашем

эксперименте. Это показывает, что выделенные нами & lt; уровни являются не столько

возрастными стадиями, сколько ступенями развития самой ролевой игры.

Естественно возникает вопрос: как связаны между собой эти ступени развития и

как происходит процесс перехода с одной ступени на другую, т. е. какова

динамика развития игры? Материал данной серии не дает оснований для

исчерпывающего ответа на этот существеннейший вопрос. Установить это можно

только путем специального исследования.

При анализе

некоторых протоколов мы встретились с трудностями отнесения игры к

определенному уровню. По общему типу дети как бы находятся на первом уровне, но

уже есть некоторые симптомы перехода ко второму или в одной игре сосуществуют

признаки второго и третьего, третьего и четвертого уровней. Мы обратили

внимание на эти особенности. В чем же чаще всего они проявляются?

В играх,

отнесенных нами к первому уровню, мы находим в некоторых из них признаки

перехода к более высокому уровню, заключающиеся в том, что дети начинают

сопротивляться нарушению логики действий. Сопротивление это еще очень слабое,

иногда просто недоумение по поводу изменения линии действий, иногда со ссылкой

«так не бывает». Общий фон — явное преобладание предметных действий, направленных

на партнера по игре. Главное в игре для таких детей — действовать по отношению

к кукле или партнеру по игре, например кормить их, но сквозь это действие уже

проглядывает новое содержание, «как в действительности». Это более глубокое

соотнесение образца со своими реальными действиями и является на этой ступени

движущим началом, переводящим игру на новый»уровень. Большее соответствие

логики ролевых действий реальной действительности приводит к более четкому

выполнению роли, т. е. к соотнесению действий со взятой на себя ролью, и

связано с называнием себя именем роли: «я — воспитательница», «я — повар».

У детей,

стоящих в основном на втором уровне, также замечаются некоторые противоречия,

они заключаются прежде всего в том, что на общем фоне игры начинается процесс

все большего обогащения действий, выполняемых ребенком. Действия кормления

включаются в логику жизни, связываются с другими видами занятий — мытьем рук,

отходом к дневному сну, с одной стороны, а с другой — само кормление раздробляется

на ряд отдельных функций: приготовление обеда, приготовление к столу,

разливание кушаний в тарелки и т. п. Содержание, которое на предыдущей стадии

входило в содержание одной роли, теперь разделяется между двумя ролями.

Так возникает

третий уровень, где в содержании игры уже явно начинают выступать правила,

выражающие систему отношений с другими участниками игры, взявшими на себя выполнение

той или иной роли: воспитательница и дети, воспитательница, повар и дети;

доктор и пациент, доктор, медицинская сестра и пациент.

Третий

уровень, по сравнению с первыми двумя, представляет собой уже качественно

своеобразную ступень. Отличие заключается в том, что действия с предметами,

составлявшие содержание игры, отступают на задний план, а социальные функции

людей выступают на первый план.

Переход от

третьей ступени к четвертой, и последней, про-' ходит под знаком все большего

соотнесения игровых отношений с реальными отношениями. Внешне четвертый

уровень сходен со вторым, ибо и там, и здесь явно выступает тенденция

соотнесения своих ролевых действий с реальной действительностью, с образцом.

Принципиальное различие заключается, однако, в том, что в то время как на

втором уровне соотнесение с реальной действительностью относится к внешней

логике действий, к их внешней последовательности, на четвертом уровне это уже

соотнесение с логикой реальных социальных отношений и их социальным смыслом. В

этом глубокое, принципиальное различие этих двух уровней.

В связи с

анализом процесса развития игры нужно отметить, что между первым и вторым

уровнем имеется много общего, так же как между третьим и четвертым. В сущности,

мы имеем две основные фазы, или стадии, развития игры. На первой стадии (3—5

лет) основным содержанием игры являются социальные по своей направленности

предметные действия, соотносимые с логикой реальных действий; на второй / (5—7

лет) — социальные отношения между людьми и общественный смысл их деятельности,

соотносимые с реальными отношениями между людьми.

Как же

происходит обогащение содержания игры? Основным источником обогащения

содержания детских игр являются представления детей об окружающей

действительности, если таких представлений нет, то и игра не может осуществиться.

Вместе с тем, став в положение действующего лица в игре, приняв определенную

роль, ребенок вынужден выделять из действительности те действия и отношения

взрослых, которые необходимы для решения игровой задачи, Так, ребенок и до

игры может знать, что повар готовит обед, а воспитательница кормит детей, но

только встав в положение воспитательницы, ребенок оказывается перед необходимостью

найти и выделить отношения воспитательницы и с детьми, и с поваром, установить

функции разных людей и их связи между собой.

Подтвердились

наши предположения о том, что суть игры заключается в отражении социальных

отношений между людьми, а также о том, что содержание игры развивается и это развитие

имеет определенные стадии.

Подтвердилось,

наконец, что поведение ребенка в игре подчиняется определенным правилам,

связанным с ролью, выполнение которой взял на себя ребенок. Одновременно

удалось выяснить, что существенным для развития игры является отношение ребенка

к выполняемой им роли. Однако на основании материалов второй серии этот вопрос

можно лишь поставить, ответа на этот вопрос материалы серии не дают.

Нарушение

смысла роли

Для выяснения

вопроса об отношении ребенка к роли нами была предпринята третья серия

экспериментов. В этой серии роль ставилась в противоречие с действиями, которые

должен был производить ребенок. Она состояла из двух вариантов экспериментов.

В первом с

детьми развертывалась ролевая игра в трамвай. Детям предлагались сумка для

денег, билеты, шапка, подготавливалось место для вожатого.

После того

как игра разворачивалась, детям предлагалось играть так, что вожатый будет

продавать билеты, а кондуктор — вести вагон. После того как измененная игра

начиналась, экспериментатор, играющий с детьми, выходил на остановке и

говорил, что вожатого зовет начальник депо.

Во втором

варианте разыгрывались игры с правилами — «Волк и зайцы», «Волк и гуси», «Кот и

мыши», «Лиса и зайцы». Предлагалось, чтобы гуси ловили волка, зайцы — лису,

волка, мыши — кота. Тем самым действия ставились в противоречие с ролями,

выполняющимися детьми.

Приведем

несколько наиболее типичных протоколов, характеризующих как проведение

эксперимента, так и типичные формы поведения детей разных возрастных групп.

Протокол № 6.

Игра в трамвай. Играют: Тамара М., Тамара Т., Валя (3; 0). Валя — мама. Тамара

М. — дочка.

Тамара М.:

«Мама, я еду уже домой». Эксп.: «Вот как раз трамвай приехал». Тамара Т.: «И я

на трамвае как раз и хотела». (Садится.) За ней идет Валя. Валя: «Я с дочкой».

(Ведет за руку Тамару М. Садятся.) Эксп.: «Вот и сумка для кондуктора. Кто

кондуктором будет?» Тамара Т.: «Я, я». (Берет сумку и сразу же отрывает

билетики и раздает их.) Подошел Витя, тоже сел. Тамара М.: «А я уже приехала».

(Выходит из трамвая.) Тамара Т.: «Куда ты, куда ты?» Тамара М.: «Я уже

приехала». (Смеется.) Валя (с иронией): «Хорошее дело. Мама осталась, а дочка

вышла». (Бежит за ней и ведет ее обратно.) Тамара Т. опять дает билеты. Эксп.: