У тебя на лице столько мыслей… о чем ты думаешь?

Что у меня нет ощущения стыда, а разве не должно быть?

Стыда за что? — не понял он.

Разве меня не должно возмущать, что Жан-Клод целовал при мне другого мужчину, чужого?

И тебя это возмутило?

Я покачала головой:

В тот момент — нет.

Он улыбнулся несколько неуверенно.

А теперь это тебя смущает, но почему?

А тебя не смутило бы на такое смотреть?

Он посмотрел на меня внимательно:

Анита, мне случалось видеть, как ты занимаешься сексом с другими мужчинами.

Вдруг мне снова стало тринадцать лет — стыд, смущение, неловкость полная.

Я думаю, ma petite, он спрашивает, что ты чувствовала, когда смотрела на нас с Огюстином.

Я бросила на него взгляд, радостный, что он мне помог, но недовольный — что ему пришлось мне помогать.

Тебя это смутило? — спросил Мика.

Я покачала головой:

Нет, это было очень интересно. Мы его сделали. Мы им завладели. Это было… — У меня дыхание прервалось дрожью. — Это был прилив адреналина, сила, секс — все вместе.

Тогда все в порядке, — сказал Мика. — Не стыдись, что тебе не было стыдно.

Черт, я же именно это и делала.

Теперь, когда ты сказал вслух, это звучит просто глупо.

Он обнял меня, и я прижалась к теплоте его тела.

Это не глупо, Анита. Чувства не бывают глупыми, они только иногда заставляют нас чувствовать себя глупцами.

Я отодвинулась, посмотрела ему в лицо.

Тебя все устраивает, что мы сегодня делали. Ты не думаешь, что это было зло или что-то в этом роде.

Он чуть пощекотал меня под подбородком.

Это у тебя голос Ричарда в голове, а не мой.

Я кивнула. Он был прав, по крайней мере частично.

Мика отошел повесить рубашку в гардероб. Натэниел вытянул ко мне руку.

Сними свой халат, я хочу обнять тебя — голую и теплую.

Я хотела того же — и вряд ли могла бы придумать что-нибудь лучше, но все еще колебалась. Руку его я взяла, но халат не начала снимать и на кровать не полезла.

Мика подошел ко мне сзади, обнял и прижался. Я повернулась, тихо ахнув:

Ты голый!

Он озадаченно наморщил лоб:

Мы же всегда спим голые.

Я покачала головой:

Но… — И тут я поняла, что мне не так. До сих пор я типа знала, что у Жан-Клода бывали любовники. В смысле, знала, что они с Ашером и Джулианной были истинным mé nage à trois. Но это были воспоминания и теория. До сего дня это все не было фактом.

Я попыталась вложить это в слова.

Я знала — в теории, — что ты любишь и мужчин, и женщин, — сказала я, глядя на Жан-Клода. Он был совершенно недвижен. Казалось, мигни — и он исчезнет.

Но теперь ты знаешь на практике и думаешь обо мне хуже, — сказал он голосом таким же невыразительным, как его лицо.

Нет, не хуже, но… — Я попыталась начать снова. — В колледже у меня была девушка… то есть подруга… то есть девушка, которая была просто подругой. Мы с нею вместе ходили по магазинам, ночевали друг у друга. Я при ней спокойно раздевалась, поскольку она девушка. А ближе к выпуску она мне сказала, что она гомосексуальна. Мы остались друзьями, но для меня она перешла в категорию парней. Не станешь же раздеваться перед человеком, для которого ты — возможный объект секса. Или спать с таким… да ну, черт побери! — Я посмотрела на Мику. — А тебе не дико сейчас будет спать голым рядом с ним?

Мика рассмеялся: