Внутри пирамиды

Прежде чем они двинулись еще глубже внутрь пирамиды, Лекси обратилась лицом к отряду.

- Температура здесь гораздо выше, чем на поверхности, - сказала она. - Можете снять куртки.

Обрадованные возможностью скинуть объемистое снаряжение, Себастьян со своим коллегой Томасом, а также Миллер, Вейланд, Максвелл Стаффорд, Коннорс и Адель Руссо свалили теплую одежду в большую груду.

Сама Лекси разоблачилась до ярко-красного комбинезона для холодной погоды. Надев рюкзак, она зажгла стробоскопический источник света и бросила его поблизости. Его постоянный огонь должен был послужить маяком и привести их обратно к теплой одежде.

Затем Лекси подняла взгляд и обнаружила, что Себастьян за ней наблюдает.

- Почему бы не оставить здесь просто хлебные крошки, как в той сказке? - поддразнил ее археолог.

Лекси улыбнулась.

- Птицы их съедят, и мы совсем заблудимся.

- Сомневаюсь, что здесь много птиц, а летучие мыши вряд ли любят хлебные крошки.

Пока остальные заново упаковывали свои вещи, Лекси прошла на несколько метров в следующий коридор, а Себастьян направился следом.

- Что, про кости вы уже позабыли?

- Об этой стороне дела Томас позаботится, - ответил Себастьян. - Он как раз тот тип археолога, который наполовину судебный следователь. Кроме того, Вейланд приказал ему остаться в жертвенном зале и все там зарегистрировать.

- Вейланд любитель приказы раздавать.

- Ничего, Томас не в обиде. С ним там эта светловолосая амазонка, Адель. Они могут поближе познакомиться.

- Да, и в таком романтическом месте. - Несколько секунд они шли молча, пронзая лучами фонариков лежащую впереди тьму. - А вы, доктор де Poca? - спросила Лекси. - Какой вы тип археолога?

Себастьян ощупал висящую у него на шее крышку от пепси-колы.

- Я люблю старые вещи. Есть какая-то особенная красота в очень древних предметах - что-то вневременное, бессмертное.

- Кстати о красоте... посмотрите, как на них свет играет - Лекси указала на потолок широкого коридора, где камень был покрыт целым лесом мерцающих голубоватых сталактитов.

Когда она двинула луч фонарика по замерзшей поверхности, сосульки стали менять цвет - от бледно-голубого до лазурного и дальше до лилового. Вейланд проковылял по коридору и встал рядом с Лекси, опираясь о лыжную палку и глядя на потолок.

- Должно быть, в этой воде есть какие- то минеральные примеси, - заключил Себастьян.

- Я тоже вначале так подумал, - сказал Миллер. - Но все обстоит иначе.

- Это не минеральные примеси?

- Это не вода.

Себастьян удивился. А Миллер показал на свой спектрометр.

- Еще там, в зале, я провел экспресс-анализ этого вещества.

Он сверился с жидкокристаллическим экраном.

- У нас тут есть трикрезилфосфат, этилат цинка, дитиофосфат, диэтиленгликоль, полипропиленовый эфир... и некоторые следовые элементы.

- А что из всего этого получается? - спросила Лекси.

Ответил ей, впрочем, Себастьян.

- Гидравлическая жидкость, - сказал он. - Или что-то достаточно близкое.

Все удивленно воззрились на археолога.

- У меня «шевроле» пятьдесят седьмого года выпуска. Это мое хобби. - Он развел руками и одарил Лекси слабой улыбкой.- Как я уже сказал, я чертовски люблю все старое.

Вейланд повернулся к Миллеру.

- И какой вы из этого делаете вывод?

- Никакого. Но я не могу себе представить, чтобы древние люди использовали гидравлическую жидкость.

- Совпадение?

Миллер уже открыл было рот для ответа, но Себастьян заговорил первым.

- Сомневаюсь, мистер Вейланд. Если пять тысячелетий человеческой истории хоть чему-то нас научили, так это тому, что совпадения бывают только у дураков.