Глава 3. Сознание покинуло меня на углу между Гудж стрит и Тотенхем Курт роуд

Сознание покинуло меня на углу между Гудж стрит и Тотенхем Курт роуд. Это была уже не та темнота, сохраняющая все ощущения, а абсолютный провал, без боли и памяти.
Сначала я ничего не ощущала, а потом меня объяло приятное тепло. Сон был без сновидений, глубокий и спокойный.
В реальность я вернулась так же мягко. Сначала боль в темноте, затем – вид комнаты и звуки.
У моей кровати в кресле сидела Вивьен в красивом бежевом платье. В викторианском убранстве комнаты и таком наряде она показалась мне принцессой или хотя бы придворной леди.
- С возвращением, Эйлин. – Вивьен подняла на меня усталые глаза. – Я рада, что ты вернулась.
- Я вроде бы и не уходила.
Мне стоило большого труда принять сидячее положение, но я была благодарна Вивьен за то, что она не кинулась мне помогать. Мне не хватало самостоятельности, было мерзко ощущать себя балластом.
Только теперь, ощутив боль в мышцах и кое-какую физическую силу, я заметила, как осунулась Вивьен. На лице ведьмы появились мелкие морщины, кожа на руках заметно ссохлась, на тыльных сторонах ладоней проступали синие вены. Я с чувством вины смотрела в усталые, поблекшие глаза мисс Линкольн и не могла отвести взгляд.
- Уходила, Эйлин. – Вивьен аккуратно взяла меня за руку. – Тебя не было с нами три дня. Я уже думала, что ты не вернешься.
Я нахмурилась и покачала головой.
- Куда я могла уйти?
- На тот свет, - выдохнула ведьма. – Ты умирала, Эйлин. По-настоящему. Твое сердце не билось три дня. Я едва смогла уговорить мистера Фоукса оставить твое тело здесь, чтоб ты не проснулась в морге.
- А как я смогла проснуться?
Мне казалось, что я спала не больше суток, и известие Вивьен меня ошарашило.
- Это стало процессом перерождения. Его спровоцировали сильная физическая и душевная боль, - пояснила Вивьен. – Я тоже через это прошла.
- Как это было?
Я откинулась на подушках и устало вздохнула. Открыть рот не получалось из-за перетягивавших голову бинтов, и я невольно задумалась о том, как буду питаться.
- На меня напали в переулке, пырнули ножом. Звучит мерзко, но это превратило меня из простой любительницы в ведьму.
- И так может быть с каждым?
- Нет, лишь с тем, в ком есть зачаток Силы. Эйлин, я поэтому и ждала твоего пробуждения здесь, хотела поговорить с тобой первой.
Вивьен говорила серьезно, с ноткой волнения.
- Я слушаю.
- Я с самого начала знала, что эта история с сожжениями обернется для тебя перерождением, - призналась женщина. – В последнее время все твои эмоции отзывались волнами Силы, это приманивает неприятности, будто сама Судьба ведет их к тебе.
- Так ты специально поддалась тем уродам из секты? – ужаснулась я.
- Нет, это не было моим планом. Я просто знала, что ты переродишься, и хотела присмотреть. А получилось, что это ты вытаскивала из неприятностей меня. К слову, спасибо.
- Да не за что, - махнула рукой я. – Чем перерождение обернется для меня?
Я только теперь заметила, что мои запястья покрывают синяки и продолговатые поперечные раны от ремней.
- Видимой силой. Теперь ты сможешь не только варить зелья. Ну, не сразу. У меня период восстановления занял год. Впрочем, для ведьмы и десять – не срок.
- То есть, на данный момент мало что изменилось? – уточнила я.
- Немного физической силы, немного усиленной регенерации, немного интуиции и усиления чувств обоняния, слуха. – Вивьен пожала плечами. – Это не особо скажется на твоей обычной жизни. Но не забывай, что однажды Сила проснется.
- Запомню. – Я кивнула. – Это все?
- Не совсем. Тебе повезло, Эйлин. И я рада, что ты справилась. И Том с мистером Фоуксом очень переживали за тебя. – Она улыбнулась. – Твое решение, говорить им или нет.
- Нужно сказать, - вздохнула я. – Иначе никак.
- Тогда я позову их. Давай только повязки сменим. Тело было мертво три дня, раны пришли в ужасное состояние.
Вивьен принесла аптечку и принялась снимать повязки. Бинты отлипали с трудом, причиняя мерзкую тянущую боль. Но гораздо хуже я себя почувствовала, когда все примочки были сняты, и в нос ударил запах гниения.
- Боже милостивый. – Я застонала. – Это от меня?
- Не волнуйся так, это заживет за неделю, - успокоила меня Вивьен. – Не забывай, что ведьмы куда живучее простых смертных. Кстати, после беременности мы тоже восстанавливаемся гораздо быстрее.
Она хихикнула, складывая бинт и смачивая его перекисью.
- Надеюсь. Не хочу знать, как это выглядит.
- И не надо, через недельки две посмотришь, там как раз новая кожа нарастет.
Вивьен принялась протирать раны, снимая налет гноя. Я зажмурилась и сжала зубы, постаравшись мысленно отгородиться от боли. Это оказалось довольно просто, достаточно было вспомнить ощущения, которые я испытывала в кабинете сектанта.
Когда гной был убран, а раны – промыты, Вивьен бережно наложила на лицо повязки и разрешила отдохнуть. Она покинула комнату, пообещав вернуться с мистером Фоуксом, Томом и завтраком. Мой живот отозвался немелодичным урчанием.
Я сползла вниз на подушку и прикрыла глаза. Лицо быстро перестало жечь, и можно было расслабиться. Спать не хотелось, хотя глаза слишком чутко реагировали на дневной свет, льющийся в окна. Жаль, что я не попросила задернуть шторы. Вивьен слишком любила светлые помещения, чтоб сделать это по собственной инициативе.
Отвернувшись от окна, я всерьез задумалась о произошедшем. В том, что нужно рассказать мистеру Фоуксу о перерождении, я не сомневалась. Но назревал вопрос, что делать с этим дальше. В общем-то, ответ был один: учиться. Нужно было закончить ознакомление с книгами в библиотеке и приступить к тому, что может дать мне Вивьен. Если ведьма права, и сила проснется, то мне лучше знать, как ею управлять. Если же нет… что ж, я рада, что смогла вернуться, и отнюдь не против остаться обычным человеком.
Во мне теплилась надежда, что Сила проснется не завтра и не послезавтра, а хотя бы через пару лет, когда я буду готова. Все же мне не хотелось так радикально менять свою жизнь.
Минут через пятнадцать я услышала шаги. Сперва мне показалось, что люди находятся возле самой двери, но слишком уж долго они шли. Когда дверь открылась, в комнату вошли Том с подносом, мистер Фоукс и Вивьен.
- Овсянка! – ужаснулась я. – Том, за что?
- Это полезно, - отрезала Вивьен. – Садись.
- Как вы себя чувствуете? – на кровать без особых церемоний опустился мистер Фоукс. – Как лицо?
- То, чего нет, болеть не может, - пожала плечами я. – Хотя остатки побаливают во время перевязки. Что я пропустила?
- Не волнуйтесь, вернется ваше лицо, - безразлично махнул рукой мужчина. – Вивьен сказала, что вернется. А я склонен ей верить.
Том помог мне сесть и поставил поднос на колени. Овсянку пришлось есть маленькой ложечкой, так как рот открывался с трудом. Зато я оценила талант кухарки, превратившей несъедобное, на мой взгляд, варево во вполне приличное блюдо.
- Я помню вашу сестру, - обратилась я к мистеру Фоуксу. – Что она там делала?
- Габриэль сильно помогла нам, - вынужден был признать мужчина.
Том ухмыльнулся, но тут же поспешил скрыть улыбку за покашливанием в кулак.
- Она работает недалеко, и как раз собиралась домой. А потом увидела нас. Ваше окровавленной лицо привело ее в ужас. Впрочем, это и стало причиной того, что она бросилась на помощь.
- Она уехала?
- Нет, я не мог не пригласить ее остаться, - поморщился мистер Фоукс.
Том кашлянул чуть громче, привлекая внимание.
- После этого происшествия Габриэль видит мистера Фоукса чуть ли не рыцарем, - сообщил он. – И стремится наладить с ним отношения. Не понимаю только, почему вы сопротивляетесь?
Дворецкий укоризненно посмотрел на мистера Фоукса и покачал головой.
- Это все детские обиды, - немного резко заметила Вивьен. – Скоро вы все прийдете к тому, что отношения между собой строят люди, а не кто-то посторонний, кто когда-то повлиял на ваши судьбы. Все можно изменить, и это не так уж сложно.
Мистер Фоукс недовольно поджал губы, но так ничего и не ответил. Мне показалось, что он начинает понимать правоту Вивьен, но из природного упрямства не хочет это признавать.
Я улыбнулась.
- Значит, она гостит здесь. Неплохо, - констатировала я. – Будет интересно побеседовать с ней еще раз. А что насчет сожжений? Они продолжились? И что, черт подери, произошло тогда в логове сектантов?
Вивьен устроилась в кресле, а Том задернул шторы. Похоже, они негласно решили передать право говорить мистеру Фоуксу, который по непонятной причине втянул голову в плечи и весь будто сжался.
- Это долгая история, Эйлин, - произнес он. – Я бы предпочел отложить ее на потом.
- Ладно. – Я нахмурилась, спровоцировав легкую боль. – А что с сожжениями?
- Пока все тихо, - пожала плечами Вивьен. – Но если хочешь знать мое мнение, то это затишье перед бурей.
Женщина тревожно посмотрела в окно, и я невольно проследила за ее взглядом, но наткнулась только на безоблачное небо и виднеющийся вдалеке город.
- Не стоит волноваться об этом сейчас, - ободряюще улыбнулся мистер Фоукс. – Главное, что с вами все в порядке.
- Я спущусь к ужину, - улыбнулась я. – Самочувствие все лучше и лучше.
Когда меня оставили одну, я поставила тарелку на тумбочку и поторопилась в ванную комнату. Там, с замиранием сердца, я стала перед зеркалом и сбросила пижамную рубашку.
Мое лицо полностью скрывали повязки, кое-где на белых бинтах после перевязки проступила кровь. Отчего-то мне хотелось посмотреть, каких именно кусков кожи не хватало. Не мог же этот человек срезать все без остатка.
Но бинты я решила не трогать.
Я набрала в ванную воды, добавила немного лавандового масла и, избавившись от одежды, забралась в воду. Она объяла тело теплым коконом, помогая расслабиться.
Мне пришлось хорошенько потереть себя губкой, чтоб избавиться от ощущения грязи на теле, хотя, если говорить честно, я была абсолютно чиста – Вивьен об этом позаботилась.
Немного погодя я выбралась из ванной и завернулась в халат. На душе сразу стало как-то легче, но теперь уже из чисто женского чувства красоты не хотелось спускаться на первый этаж. Вивьен я не стеснялась, а вот присутствие Габриэль меня смущало.
Я вспомнила приятное лицо сестры мистера Фоукса и едва не застонала от обиды – у меня такого уже никогда не будет.
Вернувшись в комнату, я села на кровати и заметила пучок сухих васильков возле подушки. Их оставила Вивьен?
Я взяла в руки цветы и принюхалась. Запаха не было, чему я удивилась. Мне казалось, что сухоцвет должен пахнуть хотя бы немного. Как сено, например.
Сухие стебельки были перевязаны черной нитью, на конце которой был завязан небольшой узелок. Это напоминало какой-нибудь оберег, впрочем, о точном его предназначении я могла только догадываться.
Я отложила пучок на тумбочку и подошла к окну. Меня не покидало ощущение тревоги. Но я не могла точно сказать, спровоцировало это чувство состояние моего лица или что-то другое.
Мне понадобилось несколько часов, чтоб привести себя в порядок и воспрянуть духом.
Я заплела выглядывающие из-под повязки волосы в две косы и перетянула яркими резинками, чего никогда не делала раньше. Привычные рубашки и брюки заменили голубые джинсы и голубой свитер-кольчуга с одним оголенным плечом. Мне хотелось выглядеть так хорошо, насколько это сейчас возможно.
Когда я спустилась в гостиную, Том уже накрывал стол для чаепития.
- Вивьен была права, - Габриэль приятно улыбнулась мне. – Я хотела позвать вас к чаю, а она сказала, что вы уже спускаетесь. Представляете? Провидица!
Я невольно улыбнулась девушке, отчего неприятно понятнуло щеки.
- Как вы себя чувствуете? – Том аккуратно взял меня под руку и усадил в кресло. – Мы уже заволновались.
Мистер Фоукс согласно кивнул.
- Все в порядке, спасибо. Я никак не могу привыкнуть к повязке. Она выбивает меня из колеи.
- Временное явление, даже не задумывайся об этом, - отрезала Вивьен, пододвигая мне чашку на блюдце и сахарницу. – У меня есть для вас известие.
- Что-то интересное? – оживился мистер Фоукс.
- Более чем, но лучше бы этого не было, - кивнула ведьма. – Габриэль, пейте чай, Том заварил его с травами, которые я сама вырастила.
- О, как интересно, - Габриэль улыбнулась и пригубила чай. – Вкус почти не ощущается, а вот запах просто великолепен.
Она сделала еще один глоток и отставила чашку на столик. На миг мне показалось, что воздух вокруг девушки подернулся дымкой, и она мягко опустилась на спинку дивана, засыпая.
- Что с ней? – Мистер Фоукс дернулся, но тут же сел обратно в кресло.
- Все в порядке, просто ей не стоит быть свидетелем нашего разговора, - успокоила его Вивьен.
- Что-то случилось? – Я на всякий случай отставила в сторону чай.
- Да, Совет объявил охоту на тех, кто сжигает женщин.
- Что еще за Совет? – уточнил Том, присаживаясь на подлокотник рядом с Габриэль.
- Совет ведьм и магов, знамо, - вздохнула Вивьен. – Это означает, что они сжигали ведьм, а не только простых женщин.
- И ведьмы не могли ничего сделать? – не поверила я. – Хоть бы проклятие какое наслали.
- Выходит, что не могли. – Вивьен развела руками. – Это все очень странно, я не знаю, как такое могло случиться. Но мне нужно подготовиться к охоте.
- Ты будешь участвовать?
- Это мой долг. Впрочем, я просто помогу их поймать, если увижу. Проведете меня?
Вивьен встала с дивана, и мы поспешили за ней. Видно было, что женщина нервничает. Она выпрямила спину и расправила плечи, будто призывая всю свою гордость встретить грядущие трудности и не склонить голову.
Попрощавшись на пороге дома, мы еще некоторое время стояли, наблюдая, как Вивьен выходит за ворота. Я не знала, как она будет добираться дальше, ведь до ближайшей автобусной остановки идти довольно долго, а до перрона – еще дальше. Впрочем, волноваться явно не стоило. Это я поняла, увидев взмывшую в воздух большую птицу.
- Это сокол? – удивился Том. – Не помню, когда последний раз видел их в этих краях.
Дворецкий долго вглядывался в небо, приложив ладонь козырьком ко лбу.
Габриэль проснулась только к вечеру. Она выглядела бодро и даже самостоятельно придумала оправдание своему сну.
- Наверное, это травы, - улыбалась она. – Я слышала, что при употреблении отваров человека одолевает сон. Зато теперь я чувствуя себя удивительно отдохнувшей.
Впрочем, день уже близился к концу, и все жутко хотели спать. Поужинав, Габриэль отправилась в библиотеку. Я с радостью показала ей помещение, на ходу пытаясь придумать, как объяснить наличие книг с рунами. Но, к моему облегчению, девушка тут же обнаружила несколько томов с романами и погрузилась в чтение. И откуда только они взялись?
Вернувшись в комнату, я быстро приняла душ и забралась в постель.
Сон накатил почти сразу, хотя я и не чувствовала себя уставшей. Просто в какой-то момент я осознала, что сплю, не контролируя свое тело.

Я шла по одной из улиц Лондона. Здания были мне знакомы, но наверняка определить, где нахожусь, я смогла лишь после того, как увидела знакомую булочную.
Люди шли в ту же сторону, что и я, но я не сразу поняла, что это вполне организованный поток. Мне показалось, что за одним из поворотов я увидела Вивьен в длинном алом платье, но докричаться до нее у меня не получилось, поэтому я двинулась дальше, ожидая встретить ее у цели.
Мне пришлось миновать еще несколько улиц прежде, чем я увидела, куда все шли. На большой парковой площади был возведен помост для костра. Это был не тот костер, который разводят в походах. Это было кострище. Кто-то сколотил огромный, в мой рост, каркас из досок и тонких бревен. Внутри виднелась солома, а сверху каркас был усыпан вполне приличными ветками и бревнышками. И, главное, в центре костра возвышался огромный деревянный столб. Рядом находился металлический помост на колесах.
Не прошло и минуты, как на помост, а следом и на костер возвели женщину. Это была классическая ведьма из сказок: статная, с большими округлыми грудями, узкой талией и широкими бедрами, рыжие волосы мелко вились, а глаза были очень выразительными, зелеными, в обрамлении пушистых черных от туши ресниц.
Я откуда-то наверняка знала, что женщина – ведьма. Она абсолютно спокойно, с величественным равнодушием взошла на костер и позволила привязать себя. В ее лице читалось презрение к людям, пришедшим посмотреть на чужие мучения. И я ее понимала.
Невольно я попятилась и прижалась спиной к какой-то стене.
Я узнала человека, зачитывавшего ведьме приговор. Это был тот самый мужчина, что лишил меня лица. И теперь у меня не оставалось сомнений, что женщины, стоящие у помоста, - это сектантки.
Солома под каркасом костра быстро вспыхнула, я даже не увидела, кто и как ее поджег. Очень скоро пламя объяло всю конструкцию, послышались первые крики женщины. Сначала короткие и яркие, они переросли в нечеловеческие вопли боли.
Мне стало страшно.
Вдруг вокруг все потемнело, а небо заволокло тучами. Мне показалось, что сейчас начнется ливень, но этого не случилось. Лишь на фоне неба появились силуэты людей в развевающихся черных одеждах.
Рыжая ведьма на костре что-то выкрикнула, и пламя взметнулось вверх, а затем раскрылось, словно лепестки, накрывая всех вокруг.
Я вжалась в стену, чувствуя, как жар касается кожи, но почему-то меня пламя не касалось. Причину я обнаружила очень скоро. Рядом со мной стоял человек в серой рясе. Тот самый мужчина, который приходил за Вивьен.
Он поморщился.
- Ничего сами сделать не могут, - пожаловался он, глядя на меня.
Я вдруг поняла, что он меня не знает. Это я видела его в видении, а он меня – никогда.
- Будете? – мужчина достал из кармана рясы пачку сигарет и протянул мне.
Я отрицательно помотала головой, внутренне сжимаясь от страха. Вокруг бушевало пламя, кричали горящие люди.
- Ну и правильно, курение убивает, - кивнул сектант, вставляя в рот одну сигарету и доставая зажигалку. – Ну, ничего, скоро все исправим.
- Зачем вы убивали женщин? – напряженно спросила я.
Мужчина замер на миг, так и не прикурив сигарету, а затем улыбнулся.
- А почему нет? – задал он риторический вопрос. – У ведьм нет души, они продают их Дьяволу, принимая свою силу. И через каждую из этих сук в наш мир может прорваться зло.
- Пока что единственное зло здесь – это вы, - прошипела я.
Мужчина пожал плечами и щелкнул зажигалкой.
Я ощутила прилив тепла в груди, а маленький огонек зажигалки в один миг превратился в огромный язык пламени, обернувшийся вокруг сектанта. Мужчина закричал и попытался сбить пламя, но было поздно.
Я стояла и смотрела, как догорает живой человек. Это пламя, в отличии от насланного ведьмами, не скрывало от меня всех мук жертвы.
Когда от сектанта осталась непонятная догорающая черная масса, кто-то положил ладонь мне на плечо.
- Тебе нельзя находиться здесь так долго без тела, - шепнула Вивьен, обнимая меня за плечи. – Уходи.

Из объятий сна я вырвалась так же резко, как и ушла в них.
На лице выступила испарина, пропитав бинты, отчего кожу стало ужасно саднить, а сердце бешено билось. Я поднесла ладонь к лицу, щупая мокрую повязку кончиками пальцев, и ощутила исходящий от ткани запах дыма.
Остаток ночи слился для меня в сплошной кошмар, прерываемый короткими провалами сна.
Пучок васильков в моей ладони к утру превратился в пепел.