Стенограмма встречи председателя Правительства РФ В.В. Путина со Святейшим Патриархом Кириллом и лидерами традиционных религиозных общин России

8 февраля 2012 года в официальной Патриаршей резиденции в Даниловом монастыре состоялась встреча председателя Правительства Российской Федерации В.В. Путина со Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Кириллом и руководителями традиционных религиозных общин России.

Святейший Патриарх Кирилл: Добро пожаловать, Владимир Владимирович, в Свято-Данилов монастырь! Мы рады, что Вы откликнулись на наше предложение встретиться с представителями религиозных организаций и христианских конфессий, с тем чтобы поговорить о будущем нашей страны, поговорить обо всем том, что представляется важным для людей верующих. Мы хотели бы провести беседу с Вами как с Премьер-министром, но в первую очередь как с кандидатом на пост Президента нашей страны, причем с кандидатом, который имеет, конечно, наибольшие шансы реализовать это кандидатство в реальную должность. Именно поэтому разговор, который мы хотели бы с Вами сегодня провести, будет предметным и будет давать возможность Вам услышать реальные пожелания и предложения представителей религиозных общин нашей страны. Добро пожаловать!

В.В. Путин: Спасибо вам большое, Ваше Святейшество, уважаемые представители церквей. Я хочу поблагодарить прежде всего Патриарха Кирилла за инициативу организации подобной встречи. Мы со многими из вас знакомы много лет, поддерживаем регулярные контакты. И в этой связи в начале нашей беседы хотел бы сказать, что страна наша, переживая непростые, турбулентные процессы с момента развала Советского Союза, не могла (и страна, и каждый конкретный человек) опираться морально ни на что другое, кроме как на религиозные ценности. И церковные организации, Русская Православная Церковь, традиционные конфессии, да и все другие религиозные организации сыграли очень большую положительную роль в возрождении нашей страны, и, что самое главное, в том, что люди наши, граждане Российской Федерации, приобрели какую-то моральную, нравственную основу, почву под ногами, что чрезвычайно важно для стабильности общества, для будущего государства и для каждого конкретного человека.

Вы знаете, что государство в последние годы старалось делать всё для того, чтобы помочь религиозным организациям восстановить свои возможности общения с людьми, возвратить долги, которые накопились за многие-многие годы советской власти. Если в 2008-2011 годах мы направили на восстановление религиозных зданий и сооружений, находившихся в федеральной собственности и переданных религиозным организациям, 2, 3 млрд рублей, то в ближайшие три года это уже будет почти 3, 5 млрд рублей, 2012-2013-2014 годы. Я сейчас даже не берусь назвать количество тех зданий и сооружений, которые были переданы государством религиозным организациям. Конечно, наибольшее количество было передано Русской Православной Церкви, но должен сказать, что и в советские времена наибольшее количество этих зданий и сооружений было изъято именно у Русской Православной Церкви. Но и другие конфессии, другие религиозные организации, мне кажется, не могут пожаловаться на то, что государство как-то обошло их стороной. Например, столько мечетей мусульмане, мне кажется, вообще никогда за всю историю России не получали, то есть счёт идёт на сотни, тысячи уже. Это для примера.

В этой связи я хотел бы обратить ваше внимание и считаю, что важно было бы обсудить несколько моментов. Первый из них заключается в том, что, безусловно, наше государство было, есть и, надеюсь, останется (во всяком случае в этом состоит моя точка зрения) светским государством. Государство и Церковь разделены, а точнее сказать, всегда звучало так и продолжает звучать: Церковь отделена от государства. Но ещё с советских времён это отделение Церкви от государства, независимость государства от Церкви и Церкви от государства, на мой взгляд, имело такую примитивную трактовку. И более того, в прежние десятилетия светскость понималась таким образом, что Церковь и традиционные конфессии фактически ущемлялись в правах. Вот такого примитивизма сегодня нам ни в коем случае допустить нельзя. Если мы говорим об отделении Церкви от государства, то в современных условиях мы должны говорить о другом содержании этой светскости, и она, на мой взгляд, должна заключаться в том, что между государством и религиозными организациями должен установиться совершенно другой режим взаимоотношений — режим партнёрства, взаимной помощи и поддержки.

Совершенно очевидно, что тот эрзац, который был когда-то предложен обществу в советские времена в качестве кодекса строителей коммунизма, — это примитивное изложение тех моральных ценностей, которые изложены в традиционных мировых религиях. Но нам этого, конечно, недостаточно. Нам нужно деятельное, прямое, эффективное, ежедневное участие религиозных организаций в жизни общества и государства. Я знаю, что церковные организации, религиозные организации к этому готовы и хотят такой работы с государством. И конечно, сегодня задача и обязанность государства не только в том, чтобы возвращать награбленное когда-то у церковных организаций государством, а и в создании условий для совместной эффективной работы по возрождению и укреплению нашей страны, прежде всего, конечно, в духовно-нравственной сфере, в деле воспитания молодых людей, в помощи тем людям, которые в этой поддержке нуждаются.

В этой связи я хотел бы обратить внимание и на некоторые конкретные вещи. Позволю себе на них остановиться. Первое, о чём мы все с вами говорим и говорим много, и много всё-таки в последнее время делаем, может быть, недостаточно, но тем не менее тренд совершенно очевидный, — это проблема, связанная с демографией. Невозможно решать демографические проблемы без поддержки семьи. Это традиционное направление деятельности религиозных организаций — поддержка семьи. В этой связи считаю, что нам вместе предстоит сделать немало, и намерен настраивать все государственные структуры на самое тесное сотрудничество с религиозными организациями по этому направлению. В этой связи не могу не поддержать предложение Патриарха Московского и всея Руси Кирилла об организации центров поддержки семьи в каждом городском округе и муниципалитете. Более того, я сейчас посмотрел средства массовой информации: Русская Православная Церковь в Москве организовала Дом матери. Вот таких структур должно быть как можно больше. Думаю, что, как я сказал, такие центры по поддержке семьи должны появиться в каждом субъекте, в каждом муниципалитете и именно с участием Русской Православной Церкви, других наших традиционных конфессий, религиозных организаций, а также социально ориентированных НКО. Органы власти всех уровней должны оказывать содействие созданию и деятельности таких организаций.

Второе направление нашей партнёрской работы — это образование, воспитание и просвещение. Здесь ещё сохраняется целый ряд проблем, которые искусственно сдерживают деятельность, деятельное участие религиозных организаций в образовательной сфере. Вы знаете, что после таких бурных и продолжительных дискуссий в 2009-2011 годах у нас прошла апробация курса «Основы религиозных культур и светской этики». В этой работе приняло участие почти 0, 5 млн детей, школьников, 20 тыс. преподавателей и 30 тыс. школ. Я не слышал ни одного серьёзного негативного отзыва, в целом обществом эта практика воспринята положительно и получены очень хорошие результаты. Важно, чтобы этот предмет в будущем не превратился в формальный ликбез, и поэтому преподавать подобные дисциплины, конечно, должны хорошо подготовленные люди — это либо теологи, либо священники. И в этой связи здесь тоже необходима будет помощь государства, я это прекрасно понимаю, и Министерству образования будет сформулировано соответствующее поручение: оказать всю необходимую помощь и поддержку религиозным организациям на этом направлении работ. В свою очередь и самому Минобразования следует сделать ряд встречных шагов, прежде всего обеспечить, как я уже сказал, подготовку профильных специалистов.

В этой связи есть ряд конкретных идей и предложений. Надо окончательно решить один принципиальный, системный вопрос — уравнять вузы и школы, созданные при участии религиозных организаций, с государственными - и в вопросах аренды, и в доступе к бюджетным средствам, и по зарплате преподавателей и учителей, преподающих предметы, которые входят в образовательный стандарт. Здесь не должно быть никакой дискриминации. Мы делаем очень важное, без всякого преувеличения, государственное дело, и делать его должны совместно.

Следует обратить внимание на дошкольное образование, точнее — на дошкольное воспитание. Стремление религиозных объединений открывать новые детские сады, оказывать просветительскую помощь и поддержку уже существующим учреждениям должно активно поддерживаться на всех уровнях — и в муниципалитетах, и на государственном уровне.

Третье важное направление — это государственная поддержка социального служения. Тем более что участие церковных объединений в судьбе инвалидов, пожилых людей, детей-сирот, людей, попавших в трудную жизненную ситуацию, находящихся в местах лишения свободы, продиктовано искренней мотивацией священнослужителей, мотивацией, укоренённой в ценностях любви к ближнему, милосердия, благотворительности, общих для всех традиционных религий нашей страны.

Считаю, что некоммерческие организации, созданные при участии Церкви, должны иметь доступ к конкурсам на государственные и муниципальные задания по оказанию социальных услуг, должны иметь такой доступ наравне с бюджетными учреждениями. Имею в виду, что часто такие объединения, созданные при поддержке наших традиционных конфессий, откровенно говоря, и работают эффективнее. Кроме того, государству следует поддержать участие представителей традиционных религий в работе наблюдательных советов при детских садах, интернатах, домах престарелых, тюрьмах и колониях. Нужно дать возможность священниками прийти туда, где их ждут.

Также прошу вас подключиться к выработке мер, которые будут способствовать социально-культурной адаптации приезжающих к нам граждан из других государств. Мы понимаем и все знаем, что проблема сегодня является острой, и я уже высказывался на эту тему. Нам здесь нужно наводить порядок. Нужно и интересы приезжающих защищать, и, безусловно, обеспечить интересы коренного, местного населения. Это все можно сделать цивилизованными методами, и в этой связи тоже очень рассчитываю на вашу поддержку. Голос Церкви, церковных авторитетов, мудрых наставников и проповедников должен звучать в полную силу. В том числе и, конечно, на федеральных телевизионных каналах. У нас есть на некоторых каналах время, которое выделяется и предоставляется религиозным организациям, но пока этого явно недостаточно. Пока дисбаланс между тем, что постоянно вызывает в последнее время уже раздражение у людей и истинными ценностями очевидный. Истинными моральными, нравственными ценностями. Государство, конечно, должно обеспечить и будет к этому стремиться — к обеспечению адекватного отражения в информационном пространстве интересов граждан, которые связывают свое мировоззрение с ценностями Православия и других наших традиционных конфессий.

И ещё один приоритет, чрезвычайно важный и традиционный, собственно говоря, для наших конфессий, прежде всего, конечно, для Русской Православной Церкви (ну и в сегодняшних условиях для всех традиционных конфессий), — это участие Церкви в жизни Вооружённых сил Российской Федерации. Традиция такого участия и служения уходит глубоко корнями в историю нашей Родины, является одним из мощных источников патриотизма. Церковь всегда была с народом, особенно в самые тяжёлые времена. Хочу напомнить, что 22 июня 1941 года, я не беру совсем давнюю историю, но 22 июня 1941 года, в день начала Великой Отечественной войны, после всех репрессий, гонений, издевательств над священнослужителями митрополит Сергий, местоблюститель патриаршего престола, обратился к народу с воззванием о защите Отечества. Сделал это раньше, чем Сталин, напомню. Мы хорошо помним из истории: сначала было обращение «граждане и гражданки», а потом уже Сталин обратился совсем по-другому, когда оценили степень угрозы, — «братья и сестры». Тоже не случайно. Считаю, что необходимо на должный уровень поставить развитие институтов военного духовенства. К решению этой задачи с равным вниманием должны подойти и религиозные организации, и само Министерство обороны. Не только Министерство обороны, но и, я думаю, опять же Министерство образования, потому что и здесь, так же как для работы в вузах, в школах, нужны хорошо подготовленные, высококлассные специалисты, прежде всего, конечно, теологи. И нужно подумать о том, чтобы эта дисциплина — теология наравне с другими гуманитарными дисциплинами появилась в наших вузах. Вот это то, что я хотел бы сказать в начале, уважаемые друзья, пожалуйста.

Святейший Патриарх Кирилл: Благодарю Вас сердечно, Владимир Владимирович, за очень конкретное и содержательное выступление, которое, конечно, находит горячий отклик в наших сердцах. Все эти темы, которые вы обозначили, были предметом обсуждения на разных уровнях — и с представителями гражданского общества на разных площадках, и с представителями государства, и вот сегодня так ясно сформулированные направления той деятельности, которая предстоит как государству, так и религиозным организациям, нас очень радует. Но позвольте мне к тем же самым проблемам, о которых Вы сказали (воспитание, демография), подойти несколько с иной позиции. И для того чтобы понять то, что я хочу сказать, важно все-таки вспомнить, через что мы прошли в 1990-е годы. 1990-е годы вошли в историю под совершенно ясным, как теперь говорят, брендом — «лихие годы». А что произошло в эти «лихие годы»? Ну, в первую очередь, конечно, это полный идейный хаос, это разрушение всяких идеологических парадигм, что, с одной стороны, может быть, было и хорошо, учитывая доминанту идеологическую, которая присутствовала в жизни народа, но, с другой стороны, это таким образом раскрепостило, в том числе, инстинктивное начало людей, что идейный хаос стал сметать все. И грабеж государства, общества, разрушение экономики, политики, разрушение страны.... Я хотел бы сказать, что то, через что страна прошла в 1990-е годы, сопоставимо с другими, самыми значительными катаклизмами в истории нашей страны, со Смутой XVII века, с наполеоновским нашествием, с гитлеровской агрессией и с Гражданской войной, потому что всякий раз стоял вопрос: быть или не быть самой стране, быть или не быть народу. А если сравнивать разрушения и ущерб, который был причинен народу и экономике в течение этих 1990-х годов, то ясно, нужно подчеркнуть, что все это сопоставимо с потерями в Великой Отечественной войне. Поэтому есть определенная проблема сегодня, в первую очередь среди тех людей, которые либо родились в эти годы, либо родились в конце 1980-х годов, а это люди, которым 20-25 лет. Они сознательно не участвовали во всем том, через что проходила страна, они не видели этой катастрофы. И потому вот это наше обращение к 1990-м годам — для многих это примерно так, как для нас обращение, ну я не знаю, к эпохе НЭП или к началу XX века. Вот очень важно, чтобы наши соотечественники поняли, через что мы прошли.

Конечно, 1990-е годы открыли новые возможности, в том числе и для свободы совести, для мировоззренческого выбора. И мы никогда не закроем глаза на все то доброе, что было сделано, но угрозы для существования государства были колоссальные.

Ну а что же такое 2000-е годы? Чудом Божиим при активном участии руководства страны нам удалось выйти из этого страшного, системного, разрушающего сами основы народной жизни, кризиса. Другие могут сказать о том, что произошло в области экономики, в области политики. Мы знаем, что есть очень оптимистические оценки и менее оптимистические оценки, очень критические оценки, но совершенно очевидно, что страна вышла из той страшной, опасной зоны и начала набирать обороты.

Я плохой экономист, но понимаю, что общий мировой контекст не был благоприятным для развития экономики, и, тем не менее, сегодня Россия — это богатая страна. Тот факт, что сегодня в Испании, когда это одна из процветающих стран, массово продается недвижимость испанцами и массово покупается россиянами, — очень хороший сигнал всему миру. Страна, которая бедная, которая в кризисе, не может позволить себе то, что сегодня не позволяют богатые страны.

Но не хочу останавливаться на экономике. Я думаю, что очень важно понять, что выход из этих тяжелых 1990-х годов был, конечно, совершенно особой страницей в многовековой истории нашего Отечества.

Я совершенно открыто должен сказать как Патриарх, который призван говорить правду, не обращая внимания ни на политическую конъюнктуру, ни на пропагандистские акценты, о том, что огромную роль в исправлении этой кривизны нашей истории сыграли лично Вы, Владимир Владимирович. Я хотел бы Вас поблагодарить. Вы когда-то сказали, что Вы трудитесь, как раб на галерах, — с той лишь только разницей, что у раба не было такой отдачи, а у Вас очень высокая отдача.

Это совсем не означает, что все мы согласны с каждым Вашим действием, со всем тем, что происходит в стране. У нас есть критические точки зрения, и я публично об этом говорю, никогда не стесняясь. И сегодня о чем-то скажу, что меня очень беспокоит, и я думаю, что беспокоит тех, кто сегодня собрался вокруг этого стола. Дело в том, что достижения этих 2000-х годов, особенно близкие для нас в сфере обретения религиозной свободы, свободы мировоззренческого выбора, эти достижения, конечно, помогли людям сформировать уже некую мировоззренческую основу — не всем, но очень многим в нашем обществе. Период этого разброда и шатания закончился: очень многие люди ясно понимают, что сегодня означает тот самый наш культурный код, о котором Вы тоже, кстати, говорите в одной из своих статей. Формирование этого осознания, наличие культурного кода, передающего из поколения в поколение незыблемые базисные ценности нашего народа, становятся присущи очень значительной части россиян. И мне кажется, что этот мировоззренческий сдвиг очень важен.

Но с другой стороны, конечно, и угрозы, которые сегодня существуют и о которых мне хотелось бы очень открыто и прямо сегодня сказать, они тоже очень велики и опасны. В первую очередь это касается противопоставления нашей культурной традиции… Слово «традиция», я понимаю, не всеми в должной мере воспринимается сегодня. Это связано часто в массовом сознании с некой архаикой. Но на самом деле традиция — это механизм и способ передачи ценностей, которые не могут исчезнуть из народной жизни. Не все то, что в прошлом, хорошо, ведь мы выбрасываем мусор, мы же не все сохраняем от нашего прошлого. Но есть вещи, которые необходимо сохранять, потому что, если мы их не сохраняем, разрушается наша национальная, культурная, духовная идентичность, мы становимся другими, и чаще всего мы становимся хуже.

Почему важно сохранение этого культурного кода? Потому что на основе этого культурного кода и формируется матрица народной жизни, она не с неба сваливается, она вырастает из этой традиции, и в формировании этого культурного кода на протяжении тысячелетия участвовали все те духовные силы, которые представлены сегодня своими достойными представителями за этим столом.

Так вот если говорить о том, какие угрозы... Существуют разные точки зрения. Есть некая такая конспирологическая теория, что существует некий проект против России. Я не берусь оценивать эти конспирологические теории, насколько они соответствуют действительности, насколько нет, пускай специалисты в этом разбираются, но я хотел бы сказать о том, что посыл, который идет к нам, очень легко усваивается массовым сознанием. Потому что обращение идет не к сознанию, не к идее, не к нравственному чувству, а к инстинкту. Сегодня формируется цивилизация инстинкта. Она сформирована во многих странах. Что отличает эту цивилизацию? Идея потребления — иметь больше и тратить больше. Конечно, мы прошли через нищету, через скорби нашего бытия и в советское время, и тем более в 1990-е годы, и поэтому понятно, что некоторые люди, получив какие-то средства, уж очень отождествили себя с этой философией потребления. Здесь есть некое историческое объяснение, почему это произошло. Но когда это становится чем-то похожим на жизненный идеал, на основное целеполагание человека, это является опасным для жизни народа. Потому что народ, особенно Россия — многонациональный, многорелигиозный народ, который находится на таких огромных пространствах, не может жить без идеи, без объединяющей идеи. Вот этот наш культурный код, он и есть наша национальная идея, которая воспроизводит каждое последующее поколение людей с точки зрения формирования их системы ценностей.

А вот что сегодня мы имеем? Если просто проанализировать весь информационный поток: телевидение, интернет, средства массовой информации, другие печатные книги, фильмы — они все работают, может быть, не на 100%, но абсолютное большинство работает на формирование инстинкта человека, гражданина цивилизации. Никаких высоких идеалов! А почему мы потом удивляемся, что выступает какая-то девушка на встрече с Президентом на факультете журналистики и с некой гордостью говорит, что я отличница, но главная моя цель — это отвалить, уехать. А почему уехать? Там выше уровень потребления, там больше денег. И если у человека доминантой, его такой аксиологической доминантой, его целеполаганием является это измерение жизни, то тогда мы явно проигрываем все, потому что еще России нужно большой путь пройти, для того чтобы уровень потребления поднять до уровня потребления других стран и обеспечить людей такой же зарплатой.

Но ведь есть области, где никакой зарплатой невозможно компенсировать риски и жертвы! Вы сказали о Вооруженных силах. Никакая зарплата не может компенсировать потерю, смерть или человеческое уродство, инвалидность. Значит, для того, чтобы солдат поднялся в атаку, никакой зарплатой вы его не мотивируете. Если море огня навстречу этой шеренге, которая должна подняться и идти защищать Родину, — только высочайшая мотивация, только чувство долга… А чувство долга — это нравственное понятие и одновременно идейное понятие. Но наша цивилизация сегодня не создает, не формирует чувство долга. Все направлено на формирование инстинктивного подхода: я должен удовлетворять своим потребностям, чем больше, тем лучше; чем я больше буду денег на это тратить, тем лучше. Вот на этом поле мы все и существуем.

Вы очень правильно сказали о необходимости укрепить отношения Церкви, религиозных организаций, государства, но ведь это будет капля в море. Это очень правильные капли, хорошие капли. Даже если появятся какие-то религиозные передачи на федеральных каналах, невозможно уравновесить. Это абсолютно разные силы. Что произойдет с нашей молодежью через шесть лет, а что произойдет через 12 лет? А если это массовым будет, идеал потребления, и массовым будет идеал отваливать туда, где можно больше заработать? Мы потеряем Россию. Вот это самый важный стратегический вопрос, и для решения этого вопроса необходимо, на мой взгляд, сделать следующее: в 1990-е годы произошел трагический разрыв между образованием и воспитанием, между школой и воспитанием. Семьи оказались неспособными воспитывать детей в очень большом количестве случаев, потому что информационный поток разрушал все эти усилия семьи, иногда даже, кстати, не очень умелые. Ну, разный уровень родителей — и интеллектуальный, и нравственный, и духовный, и поэтому конкурировать было невозможно, что очень хорошо нам показал сериал «Школа». Вот лицо современного школьника, молодого человека. Ну как родители несчастные могут ввести в какую-то оглоблю этого человека, привить ему какие-то высокие идеалы? Он живет на другой планете, что, кстати, усиливает разрыв между поколениями.

Но здесь вот что очень важно, на мой взгляд? Нужно вернуть воспитательную функцию в детский сад, в школу, в университет. У нас должна быть идейная, духовная парадигма, в рамках которой бы осуществлялось это воспитание личности, ведь у нас есть ценности. У нас есть ценности — нравственная ответственность, о которой Вы тоже хорошо сказали в своей статье, свобода, честность, достоинство, справедливость, правда. Не в силе Бог, а в правде.

Вот если мы наполним наше воспитательное пространство этими идеями, если мы научимся все вместе работать, чтобы формировать умонастроения нашей молодежи, то мы сумеем, может быть, я надеюсь (100-процентной уверенности нет, потому что слишком силен этот информационный поток), но мы сумеем остаться островом свободы… Случайно сейчас использую этот образ — остров свободы. Я буду молиться и делать все для того, чтобы Россия осталась островом свободы. Конечно, очень важна культурная политика, политика на телевидении. Ведь можно и боевики делать так, чтобы хорошая идея была, и чтобы был ясный положительный герой. Ведь все мы смотрели фильмы про милицию, про разведчиков, которые носили такой характер боевика, но, тем не менее, они ведь имплицитно несли высокую идею. Да, они воспитывали любовь к Родине, самопожертвование человека, честность, принципиальность, готовность пойти на подвиг. Вот я думаю, что сегодня кинематограф, телевидение должны это нести не путем морализаторства, от которого всех, простите, тошнит, а путем мудрого и правильного включения наших национальных ценностей, которые одновременно являются и общечеловеческими, конечно, ценностями, вот в этот наш информационный поток и в наши воспитательные усилия.

Вот сегодня речь идет о создании общественного телевидения. Мы вначале с энтузиазмом восприняли эту идею, а потом призадумались. А призадумались вот почему: у нас чаще всего самые пронзительные голоса и самый большой крик раздаются со стороны тех, кто не представляет большинства. И на них власть реагирует с некоторым испугом — есть такая реакция. Но ведь это не большинство. А большинство, я вас уверяю, это те, которые сегодня соглашаются с тем, что я говорю. И вы знаете, это не просто самонадеянное заявление: оно основано на тщательнейшем изучении общественных настроений, которые Церковь проводит своими средствами и способами. Ну, кстати, не только Церковь. Вот я хотел бы привести цифры фонда «Общественное мнение»: от 63% до 82% приветствуют участие Русской Православной Церкви в социальных и общественных программах — в зависимости от вопроса. На некоторые вопросы отвечает 63% как минимум, на некоторые — 82%. Это означает, что у людей есть потребность, в том числе, и в участии Церкви в общественно значимых проектах. Вот поэтому мне кажется, что и общественное телевидение должно отражать не количество децибел в этих общественных заявлениях, а реальное количество людей, которые связаны с той или иной позицией, и должно адекватно представлять разные точки зрения, в том числе и, несомненно, представлять тех людей, которые озабочены сегодня нравственным состоянием нашего общества.

И последнее, что я хотел бы сказать, — конечно, не последнее по значению, и благодарю Вас сердечно за то, что Вы сегодня подняли эту тему, — это тема «Демография». У нас есть несколько возможностей радикально изменить ситуацию. У нас в год рождается 1 млн 814 тыс. детей. Так было в 2011 году. И сделано абортов 1 млн 230 тыс. Это по официальной статистике. Неофициальная статистика говорит о 3, 5-4 млн абортов.

Сегодня общественное мнение склоняется к тому, что делать аборт или не делать аборт — это выбор самой женщины. Но ведь, даже уважая такой выбор, государство, которое озабочено состоянием демографии, должно подумать о том, что сделать для того, чтобы этот выбор в пользу аборта радикально сократился. Если мы сократим аборты в 2 раза, исходя из цифры 4 млн, то за 20 лет у нас будет 40 млн населения только по программе сокращения абортов. А если к этому добавить программу стимулирования семей, рождаемости?! Поэтому я благодарю Вас, что Вы сказали о том, что необходимо создавать социальные центры поддержки семьи совместно с приходами, с НКО, созданными религиозными организациями.

Но я бы еще сказал о том, что важно, чтобы на том же самом телевидении, в средствах массовой информации пропагандировалась деторождаемость, поддерживалась всячески, чтобы это был приоритет в нашей работе — и государства, и общественных институтов, и Церкви. И я хотел бы внести одно конкретное предложение. Может быть, имело бы смысл разработать программу поддержки многодетных семей для демографически депрессивных регионов? В некоторых регионах у нас рождаемость совершенно нормальная, но в некоторых абсолютно депрессивная демография. И вот, может быть, мы могли бы иметь такую программу, государственную программу, которая бы обеспечила адресную материальную поддержку многодетных семей? Не в общем, не на каком-то макроуровне, а вот чтобы каждый понимал, что вот это реальная поддержка будет осуществляться, помимо, конечно, того самого материнского капитала, который сейчас уже реализуется, но внимание каждой многодетной семье было бы очень важным. И здесь так же, как и в плане поддержки женщин, отказывающихся от абортов, Церковь сегодня многое делает. И я знаю, и другие религиозные организации делают. И мы готовы были бы вместе с государством участвовать в реализации таких программ.

Я приветствую все то, что Вы сказали, и в отношении того, чтобы допустить НКО религиозных организаций к конкурсу на государственные заказы наравне с муниципальными и государственными учреждениями и чтобы уравнять вузы и школы, потому что мы действительно несем большую нагрузку. Я не люблю ссылаться ни на чей опыт, но хотел бы цифры привести: в секулярных демократических государствах, которые никогда никто не критикует за сращивание с Церковью или с другими религиозными организациями, существует вот какая материальная поддержка. (К сожалению, в моем распоряжении были несколько устаревшие цифры, но я не думаю, что что-то радикально изменилось.) В США 3 тыс. религиозных организаций, которые работают в социальной сфере, в год выплачивается более 2 млрд долларов. В Германии половина организаций, занятых в социальной работе, — это конфессиональные организации, объем финансирования — 20 млрд евро. Франция: 2 млн французских студентов учится в конфессиональных учебных заведениях, объем поддержки этих студентов со стороны государства — 1 млрд евро. Это порядок цифр. Может быть, сейчас кризис как-то внесет какие-то изменения, но это свидетельствует о том, что это общепринятая политика государства — взаимодействовать с религиозными организациями, в том числе на тех направлениях социальных, которые архиважные для процветания и благополучия народа. Я благодарю Вас еще раз, Владимир Владимирович. Может быть, говорил дольше, чем полагается, но у нас сегодня уникальный шанс сказать Вам все, что накипело на душе.

В.В. Путин: Спасибо большое, Ваше Святейшество. Я могу только подтвердить некоторые вещи, которые Вы сейчас упомянули, о которых Вы сказали. У меня более подробная статистика есть, и она свежая, совсем свежая. Могу её привести, я думаю, что для всех вас это будет интересно.

Во-первых, что касается курса, о котором я упомянул, в школе, как люди к этому относятся. Мониторинг показал, что 80% учителей и свыше 75% детей и их родителей считают его интересным, полезным и удачным. Это, конечно же, о многом говорит. Это оценка самих людей, которые приняли участие в этой работе.

Теперь — как общество относится к деятельности религиозных организаций в различных сферах нашей жизни. Согласно опросам, 77% граждан России выступает за присутствие священников в Вооруженных силах. 77%! 84% — за участие религиозных организаций в сборе средств для нуждающихся. 73% — за создание церковных детских домов, более 80% — больниц и домов престарелых. 63% — за участие Церкви в создании молодёжных клубов. 66% — за создание церковных общеобразовательных школ. 82% выступают за присутствие священников в местах лишения свободы, и 71% выступает за создание православного телеканала. Это сухие цифры статистики, но они являются весьма точными.

Т. Таджуддин — муфтий, председатель Центрального духовного управления мусульман России: Можно высказаться?

В.В. Путин: Да, пожалуйста.

Т. Таджуддин: Ваше Святейшество, уважаемый Владимир Владимирович! Я сердечно приветствую Вас от имени Центрального духовного управления мусульман России, объединяющего более 20 региональных духовных управлений и почти 2 тыс. общин. Я сердечно благодарю за те слова, которые сейчас нам сказали. И то, что у нас было, и то, что предстоит…. У нас в Священном писании, в Коране, первое слово «Алхамдулиллах» («Слава Богу»). Самое главное слово должно быть — «Слава Богу». Его Святейшество замечательно об этом говорил. И то, что у нас в 1990-е гг. было, — и у нас в стране, и затем в ближнем зарубежье; разные события, что сейчас происходят в не совсем дальнем зарубежье, во всем мире, — мы это не должны забывать абсолютно. Да, сегодня 18-20-летние юнцы, может, и не помнят этого, но мы должны об этом напоминать. От развала — слава Всевышнему — страна сохранена. При самом непосредственном вашем участии, всех народов нашей страны. И на международной арене авторитет России день ото дня растёт. Но сегодняшние события нас тревожат, и то, что мы видим (и демонстрации, и митинги) — это хорошо. Они и раньше были, демонстрации и митинги. Но с тревожным беспокойством мы смотрим, и верующие нам говорят в приходах, и народ, чтобы опять нас на 15-20 лет не отбросить. Сейчас и в экономике серьёзные усилия предпринимаются, и программа, которая принята, национальные программы, по которым трудится руководство нашей страны, предприниматели, чтобы вот это не остановить, не приостановить. И важнейший национальный вопрос здесь — межнациональные отношения, межконфессиональные отношения. Одно дело посмотреть по телевидению или по интернету, а когда уже на улице, когда взаимные обвинения, эту лодку очень сильно можно раскачать. А мир и согласие между нашими народами, последователями традиционных конфессий наши предки веками сохраняли, несмотря на все трудности, всегда в годы беды вместе вставали и защищали нашу Отчизну. И это самый главнейший завет. Когда есть мир и спокойствие, всё можно сделать. И демография, и обучение, и образование, и воспитание на этом зиждутся. У народа глас Божий. Это да. Но Божий, когда у него есть духовно-нравственное содержание. У нас наиглавнейший вопрос сейчас — не просто демография, а тех, которые родились, достойными своей Отчизны людьми воспитать. И в этом самое непосредственное участие, Слава Богу, обращение лидеров традиционных конфессий нашей страны принято. Как эксперимент по стране проводилось преподавание основ традиционных конфессий, сейчас уже и в Вооружённых силах, просто сейчас это нужно ещё усилить. И здесь, когда и в образовании, и в воспитании и религиозные организации будут участвовать… Да, конечно, мы и школы, и детские сады просто сами не можем содержать. В некоторых общинах, особенно в сельской местности, даже за свет, за отопление не могут заплатить. Здесь, несомненно, тот принцип, что религия отделена от государства, или государство от религии, должен оставаться. Но мы — граждане России веками, не эмигранты, не за хлебом просто сюда приехали, и мы участвуем в общественной жизни - в тех же местах заключения, в вооруженных силах, в школах. Но для того чтобы непосредственно вносить достойный вклад в воспитание детей, молодёжи… Это повседневный труд, и для этого предостаточно кадров нужно. И когда уже на законодательной основе межконфессиональные государственные отношения будут урегулированы, участие религиозных организаций традиционных конфессий нашей страны, несомненно, будет массовым. У нас проблема не только просто в воспитании, чтобы молодёжь и от алкоголизма, и от наркомании уберечь, это тысячи, тысячи семей, а сейчас в некоторых школах священнослужителям даже урок нравственности дать не везде позволяется, очень редко. Отделено — и всё. Да, учителя, которые сейчас вот готовятся, чтобы основы традиционных конфессий преподавать в школах: нельзя это просто сухим языком, к этому ещё и уроки нравственности надо сделать. Просто только в мечеть или в церковь их один-два или десяток может приходить, у нас это было уже в практике, и священнослужители традиционных конфессий вместе участвовали именно в 1990-х годах, и это недолго длилось. И участие в благотворительной деятельности в полнейшей координации с органами государственной власти. А вот эти наблюдательные советы при детских домах я полностью поддерживаю, и со стороны мусульман будем участвовать в этом абсолютно, и сейчас мы по мере сил этим занимаемся. Но чтобы это не было разовым, и у нас чтобы было право не только просто помочь в этих детских садах, чтобы от нас люди приходили время от времени и с детьми работу вели. Именно, как сказал Его Святейшество, чтобы эти дети росли не только потребителями, чтобы у них и в душе что-то было, чтобы они придерживались тех традиций, которых придерживались их родители, их бабушки, дедушки веками. Без этой основы, конечно, не только интернет, который у нас в стране, откуда-то тоже могут их душами, их разумом завладеть, и потом они и своим родителям будут врагами, а этого допускать нельзя абсолютно. И мы вчера только, все муфтии, главы региональных духовных управлений, входящие в центральные органы управления мусульман России, собрались на очередном совете и приняли заявление с обращением к верующим, к прихожанам нашим, о том, чтобы не поддаваться ни на какие провокации. Слушать друг друга надо и критиковать, и обращаться нужно, но, несомненно, сохранять межнациональный, межконфессиональный мир и согласие. Мы за демократичное государство, за правовое государство, но сильное, чтобы мир и спокойствие у нас всегда были, и тогда, несомненно, мы достигнем тех результатов, о которых мечтают народы нашей страны. Здесь есть проблемы иммигрантов, но этот вопрос Вы в своей статье по национальному вопросу прекрасно отметили. Они должны уважать, но кто их будет учить? Поэтому в наших мечетях, в некоторых городах почти половина уже прихожане иммигранты, в некоторых меньше, а в некоторых почти по 70-80%. Вот им об этом должны говорить именно наши священнослужители, которые веками здесь живут, чтобы они уважали традиции народов России, но в то же время на них смотреть не просто как на тех, кто пришёл сюда поработать. Ведь сколько веков Россия вбирала в себя эти народы? Может, придёт день, ещё будем вместе, даст Бог, и там стремление есть. Очень замечательно они относятся к России, не поехали ни в Китай, ни в Америку, ни в Европу, а стремятся в Россию. Просто с ними побольше поработать, и здесь религиозные организации, несомненно, должны свою роль выполнить. Сердечно благодарю Вас и добрых успехов, Божьей помощи Вам желаю.

В.В. Путин: Спасибо большое.

Р. Гайнутдин — муфтий, председатель Совета муфтиев России: Ваше Святейшество! Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники сегодняшней нашей встречи! Я сердечно благодарю всех сегодня выступивших и полностью разделяю ваши мысли и присоединяюсь к тем видениям, которые вы сегодня изложили. Я со своей стороны хотел бы сказать, может быть, другие слова, чтобы не повторять уже сказанные.

Мы в последние дни по телевидению видим фильмы, которые нам напоминают, как жила наша страна в советское время, как жила страна в начале 1990-х и как мы проходили очень трудные 1990-е годы. И, безусловно, после Вашего прихода, вначале как Председателя Правительства Российской Федерации, далее как Президента Российской Федерации, люди начали чувствовать уважительное отношение к нашей стране, к проводимой Вами политике... Мы, безусловно, помним то, что говорили нам: никак не может быть Россия сильной страной. Если эта страна находится в положении просящего, то как может такая Россия быть равна России с дающей рукой? И эти годы прошли. Мы почувствовали силу нашей страны, мы почувствовали гордость за нашу страну, мы почувствовали гордость наших граждан. Безусловно, кому-то нравится, не нравится, но мы открыто сегодня можем сказать: безусловно, это благодаря Вашим усилиям, уважаемый Владимир Владимирович. Вы проводите политику, направленную на сохранение целостности, единства нашего государства, на укрепление его мощи, стабильности, на сохранение межнационального, межрелигиозного мира и согласия в нашем Отечестве. Хочу отметить: именно в этом здании Вы, уважаемый Владимир Владимирович, являетесь тем человеком, который способствовал духовному сближению Русской Православной Церкви и Русской Православной Церкви за рубежом. И благодаря, безусловно, и этому Русская Православная Церковь в нашей стране, и не только в нашей стране, приобрела особое место, приобрела уважение и авторитет как в России, так и за рубежом.

Вы также способствовали, будучи Президентом страны, сохранению и укреплению духовного единства мусульман. И мы как единая мусульманская умма России внесли свой вклад в дело сохранения мира между нашими народами, в дело сохранения мира и взаимодействия, сотрудничества между нашими традиционными религиями.

Мы не оставались в стороне, когда шла очень серьёзная война на территории Чеченской Республики. Мы не оставались в стороне, когда мы все вместе с нашим обществом и, безусловно, с властью и религиозными организациями боролись против международного терроризма, распространения радикализма и экстремизма в нашем государстве.

Мы и сегодня наблюдаем, как Россия на международной арене отстаивает свои интересы. Мы вчера видели, как глава МИДа и глава нашей внешней разведки были с визитом в Сирии и довели до высшего руководства Сирийской Арабской Республики позицию нашей страны. Но самое главное — они довели до всего мирового сообщества, что Россия не намерена в этот момент допускать то, что случилось в Ливии. И мы сегодня видим, как страдают в Ливии, мы видим сегодня, как страдает народ Туниса, как сегодня страдают народы Афганистана, Ирака, и то, что сегодня делается в Сирии. И когда нам указывают, когда нам говорят, к сожалению, наши братья, представители исламских мусульманских стран… Мы здесь должны, наверное, мусульманские религиозные деятели, мусульмане нашей страны, показать наше духовное единство, показать нашу поддержку той политике, которая ведётся Президентом страны и Председателем Правительства Российской Федерации.

Владимир Владимирович, когда Вы уходили с поста Президента на должность Председателя Правительства, на территории нашей страны действовали на федеральном уровне три централизованных мусульманских объединения. На сегодняшний день в нашем государстве работающих на федеральном уровне… Может быть, даже некоторые абсолютно неизвестные, никто их ни за какой авторитет не считает, но, однако, федеральная власть считает, что их семь. Скоро будет восьмая такая мусульманская централизованная организация, работающая на федеральном уровне. Но я как патриот своей страны хочу, чтобы в нашем государстве мусульмане были едины, были вместе с руководством государства и способствовали укреплению единства и целостности нашего Отечества. Никакой раскол, никакое разделение, искусственное создание религиозных организаций мусульман не будет способствовать объединению и стабильному развитию нашего мусульманского сообщества страны.

Поэтому мы выражаем глубокую уверенность и как кандидату в Президенты Российской Федерации, может быть, даём наказ, чтобы Вы, уважаемый Владимир Владимирович, способствовали духовному единству нашей нации, российской нации, а не раздроблению нас по региональному, национальному, религиозному принципам. Мы со своей стороны готовы внести и в дальнейшем свой вклад в сохранение мира, спокойствия, стабильности в нашем государстве. Мы готовы активно взаимодействовать, сотрудничать с нашими традиционными религиями. У нас есть дружба, у нас есть взаимопонимание, у нас есть, хвала Всевышнему, сотрудничество, и в этом и есть залог стабильности в нашем обществе. Если мы сегодня собираемся, нас показывают по телевидению, и главы наших традиционных религий вместе обсуждают государственно важные вопросы с Председателем Правительства, с кандидатом в Президенты нашей страны. Наши граждане чувствуют, что мы едины, мы вместе, вместе — наша сила. И мы со своей стороны, благословляя Вас, поддерживая Вас, молим Всевышнего даровать Вам здоровье, даровать Вам успех. И Вы, безусловно, можете полагаться на то, что мусульмане Вас знают, мусульмане Вам доверяют и мусульмане Вам желают успеха. Спасибо Вам.

В.В. Путин: Спасибо Вам большое. Вы упомянули об особой ведущей роли среди наших традиционных конфессий — роли Русской Православной Церкви. Это, безусловно, так, имея в виду даже этнический состав нашего населения, 80% — это этнические русские, они так или иначе связаны с христианством, с Православием прежде всего. И Вы же сами сказали ещё одну очень важную вещь, которая произошла в предыдущие годы, — объединение Русской Православной Церкви и зарубежной Русской Православной Церкви (Русская Православная Церковь Заграницей). Это большое событие для нашей страны, безусловно, историческое событие, которое ознаменовало собой завершение противостояния в гражданском обществе фактически времён Гражданской войны, которая уже в невооруженной форме, но всё-таки так или иначе в духовной сфере продолжалась до этого момента, до этого объединения. Мы должны низко поклониться тем иерархам Русской Православной Церкви — и зарубежной, и нашей, российской, отечественной, — которые прошли этот путь вместе и пришли к такому результату.

Что касается взаимодействия государства и религиозных организаций, я уже сказал: мы должны уйти от примитивного понимания отделения Церкви от государства и, наоборот, должны вложить в это совершенно другой смысл — смысл сотрудничества. Мы не намерены и не будем вмешиваться в дела религиозных организаций, государство не будет этого делать ни при каких обстоятельствах, в том числе это касается и самоорганизации внутри наших религиозных общин, имею в виду и мусульманские организации. Мы ни в коем случае не будем подталкивать, влиять на то, как самоорганизуются эти организации, не будем подталкивать к делению, к дроблению, но не будем и навязывать своих решений, связанных с консолидацией. Это всё-таки внутреннее дело самой религиозной общины. А в целом я хочу вас поблагодарить за оценки, за поддержку. Ребе, пожалуйста.

Б. Лазар — главный раввин России, Федерация еврейских общин России: Многоуважаемый Патриарх Московский и всея Руси! Глубокоуважаемый Премьер-министр Владимир Владимирович! Дорогие коллеги! У нашего народа и, наверное, у каждой религии есть традиция во время праздника, во время любого праздника вспоминать о прошлом, что было, почему мы празднуем, что мы благодарны Богу за всё, что он сделал. Поэтому я хотел снова, может быть, вспомнить, что мы очень часто говорим, когда собираемся, о том, что произошло в последние 10 лет. Реально обеспечена полная свобода религий, власть оказывает поддержку в отношении религиозных идей в обществе, первые лица посещают религиозные мероприятия, праздники, возвращают религиозным общинам отобранное у них в прошлом веке имущество и то, что уникально в этой стране. Традиционные религии активно сотрудничают между собой: создан межрелигиозный совет (и мы за это очень благодарны Патриарху), где представители всех основных религий совместно работают над решением многих проблем общества — это экстремизм, наркомания и так далее.

Количество верующих людей увеличивается и увеличивается. Мы это видим постоянно — больше и больше. И мы действительно ощущаем помощь со стороны государства. Религиозные лидеры сегодня сотрудничают с государственными структурами, и у нас сегодня реально открытый диалог, поэтому я позволю себе, может быть, сегодня тоже говорить о проблемах, которые нас волнуют, потому что у нас действительно открытый диалог.

Я сразу хочу короткое предисловие: одна из главных основ Торы, главных основ нашей веры, — признание благодарностей. Если человек когда-то что-то сделал тебе хорошее, ты должен всегда помнить и быть благодарным. Поэтому я хотел прежде всего поблагодарить Вас, Владимир Владимирович, за всё, что Вы сделали для евреев, для верующих не только наших, но и вообще для религии в целом в нашей страны. Мы хорошо помним, как это было раньше, как люди с трудом ходили в синагогу: они боялись, они стеснялись. Последние 10-15 лет реально всё стало по-другому. Мы тоже хорошо помним, как люди стояли в очередях, чтобы купить основные продукты. Мы хорошо помним, какие зарплаты были у людей, не забываем того, что было раньше. И когда снова люди говорят: «Может быть, стоит снова коммунизм?» — я думаю: «Какой коммунизм? Мы всё это прошли, всё это видели». Что, у людей такая короткая память? Они не помнят того, что было раньше? Как они могут снова захотеть те труднейшие условия, которые были раньше? Наверное, у психологов есть какое-то объяснение: человек забывает трудности, старается всегда помнить хорошее. Но для нас очень важна стабильность, чтобы для наших детей, для будущего поколения было действительно спокойствие без хаоса, без переворотов. Я думаю, что наша страна столько видела уже изменений, революций… Достаточно! Нам нужны позитив, стабильность, и мы верим, что дальше будет ещё лучше.

Для нас тоже очень важно, чтобы молодое поколение не уезжало. Сегодня, слава Богу, открыты границы, каждый может уезжать, но мы видим тенденции, мы видим, что молодые люди не уезжают, и они верят, что будущее здесь будет лучше. И жаль потерять всё, что было сделано за последние годы. Я уже сказал, что есть проблемы. И я думаю, что то, что мы видим сегодня на улицах… И правильно Вы говорили, что то, что это в субботу, — это, наверное, знак, что это не еврейское дело. Потому что мы, может быть, шутили в синагоге, говорили: люди должны прийти на молитву. Что такое «идти в субботу заниматься другими делами»? Но у нас есть такая пословица на идиш, это, наверное, Вам будет понятно (произносит пословицу на идиш): если хорошо, то хорошо; разве лучше — это не лучше?

У людей есть такой подход, что если он зарабатывал 100, он хочет 200, 200, хочет 400, так и написано в Талмуде. Я думаю, что у людей сегодня не только в деньгах… Я согласен с Патриархом, что общество сегодня смотрит на экономику как на главный вопрос, но это не главный. Главный вопрос — это ощущение, что я нужен, что для детей есть будущее, что в этой стране можно жить хорошей, справедливой жизнью. И есть несколько вопросов, о которых очень часто говорим и сегодня почти все говорили тоже, но я хотел бы чуть-чуть добавить.

Первый вопрос — о демографии, я думаю, что это не к нам, потому что евреи стараются как можно больше рожать, и я думаю, что наши братья, религиозные лидеры, они как раз это понимают прекрасно. Но нам нужно, чтобы эти идеи пошли дальше, не только в мечети, в церкви, в синагоги. Это люди должны понять, что семья — это действительно главное, что есть в жизни. Иногда человек этого не понимает, когда молодой. Когда уже прошло какое-то время, он смотрит назад и думает: жаль, что я об этом не думал. Богатство-то есть, а семью нужно ценить и делать всё возможное.

Но я хотел поговорить сегодня о воспитании. У нас, как, наверное, у всех религиозных организаций, есть школы, иешивы, где мы обучаем молодых. Сегодня много говорилось о преподавании основ религии, но, к сожалению, если мы говорим об образовании в целом, я думаю, что очень многое надо делать вперёд. Если мы говорим о вузах, здесь, к сожалению, нужно делать намного-намного больше, чем было сделано раньше. Я не знаю, как этот вопрос можно решить, может быть, какие-то кредиты студентам, чтобы образование было платным, но на высочайшем уровне. Это и есть самый важный вклад на будущее. Образованный человек, он реально вернёт потом стране, обществу во много раз больше, чем вкладывали. И мы готовы участвовать, делать всё возможное, чтобы и вузы, и всё было на самом высоком уровне. Нужно подготовить кадры, нужно вложить в это усилия. Я думаю, что все мы, религиозные лидеры, понимаем, что образованный молодой человек — это не только тот, который ходит к нам в религиозные школы. Люди должны получить право на образование, и тогда много вопросов уже решено. И воспитание тоже через телевидение…

Правильно было сказано: может быть, сегодня и интернет, и телевидение воспитывают молодых ещё больше, чем школа, но в это нужно вложить огромные усилия. Я не специалист по бюджету, не знаю, сколько процентов идёт на образование, но тратить на это нужно правильно, целесообразно и намного больше, потому что, к сожалению, видно, что результат ещё недостаточный.

Социальные вопросы и медицина. У нас у всех, наверное, есть много благотворительных программ, и мы стараемся делать всё возможное, но своими усилиями мы реально не можем сегодня решать все вопросы. У нас есть медицинский центр, например. Я думаю, что возможностей у религиозных организаций намного больше, чем мы имеем из-за отсутствия средств. Я просто возьму пример: в Америке, в Европе у религиозных общин есть много госпиталей, и я знаю, что в Америке каждый третий, наверное, госпиталь — это какой-то еврейский госпиталь, еврейский центр. У православных христиан, у мусульман, я уверен, в мире есть очень много того, что было сделано, и жаль не использовать силы врачей. Верующие — они уже… Половина дел уже сделано, потому что они верят, что нужно помочь человеку. Использовать эти возможности и помочь людям — это самый простой подход, и я думаю, что мало, к сожалению, было сделано в этой области. И мы видим, как люди ходят к нам в медицинский центр в уверенности, что мы обеспечим им хорошее лечение, что мы реально думаем о них, заботимся.

И последнее — это вопрос культуры. Как вам очень хорошо известно, мы в ближайшее время планируем открыть музей — музей толерантности. Межнациональные отношения, к сожалению, тоже нуждаются в огромной-огромной работе. То, что у нас есть такой хороший опыт… Все, кто сидит здесь за столом, реально дружат между собой, и я могу говорить, что никогда не было проблем, которые мы не могли бы решать совместно. Я вспоминаю раньше межрелигиозный совет — это реальная платформа, которая очень хорошо сработала. И, может быть, использовать наш опыт, подумать, как идти дальше, как можно объединять людей, как можно объединять народы, может быть, за столом… Возможности бесконечны. И мы готовы участвовать в этом, мы готовы делать всё возможное, потому что мы понимаем, что это самый опасный сегодня вопрос. Если, не дай Бог, какая-то спичка между народами — это уже, к сожалению, не остановить. И эта дружба для нас важнейший вопрос.

Я думаю, что сигнал, который мы сегодня все услышим, это вопрос к нам: я думаю, что люди говорят нам, что нам нужно делать больше. Да, очень много было сделано, — нужно делать намного больше. И снова для нас есть уверенность, что завтра будет лучше, но мы понимаем, что мы не можем просто сидеть спокойно и сами не принимать участия. Поэтому спасибо за эту встречу и спасибо за всё, что Вы делаете. Мы оптимисты.

В.В. Путин: Благодарю вас.

Д. Аюшеев — Пандито Хамбо-лама, глава Буддийской традиционной сангхи России: Ваше Святейшество, уважаемый Владимир Владимирович!

Я, пользуясь таким случаем, от буддистов хотел бы поблагодарить Вас за то, что я могу вместе со своими братьями высказать, что думаю, что мы делаем. Но я хочу Вас поблагодарить за то, что… С 2000 года Вы как встали во главе нашей страны, мы, буддисты, почувствовали себя уверенными в себе, нас перестали трогать лишний раз по многим вопросам, потому что остаточные коммунистические идеологи у нас были в республике и в регионах, но когда почувствовали, что пришёл Президент, хозяин, они немного присмирели. И нам дали возможность в течение 10 лет, сколько Вы были Президентом, и мы буквально за 12 лет подняли все свои храмы — дацаны, восстановили все свои границы, которые у нас были. Самое главное, когда в государстве порядок, когда власть сильна, руководство уважает, тогда мы, буддисты, чувствуем себя гораздо увереннее. Потому что есть такая, будем говорить, легенда, со времён Будды идущая к нам в основе, когда ученики у Будды спросили: «Что мы будем делать после ухода вас, Будда, наш учитель?» Будда ответил своим ученикам: «Вы будете жить со своим Раджой. Будет государство, будет наша религия, будет в государстве спокойно, и будет наша религия спокойной». И поэтому мы, следуя той традиции Будды, всегда уважаем руководство нашей страны и мы всегда за спокойствие. И то, что Вы нам дали, подарили это спокойствие, и мы воспользовались этим, и хотелось бы, чтобы дальше так было. А 2002 год, Вы знаете, для нас очень прекрасный год был, он войдёт в историю нашего буддизма. Через 200 лет мои буддисты будут вспоминать, во времена какого Президента России к нам пришла наша святыня, это нам подарок, и я вот за это хочу Вас поблагодарить.

Ну а то, что Вы предлагаете, что мы можем быть партнёрами с государственными чиновниками, я думаю, что это очень хороший наказ нам. Я, приезжая к себе, буду нашим чиновникам говорить, что мы теперь партнёры, оказывается. И будем работать сообща, вместе. Но наша деятельность какого смысла? Мы, например (буддистская религия в этом отношении), вовлечены во всю социальную жизнь нашего народа. Почему? Потому что основа нашего дацана — это всё-таки сельская местность, это глубинка. И мы первые, кто не заинтересован в том, чтобы люди уезжали, покидали свои сёла, улусы, потому что там же и демографический фактор. Если человек живёт в селе, у него детей всегда будет больше, чем в городе. Если человек в селе хорошо живёт, значит, ему не надо уезжать в города, и не будет вынужденной миграции (или как мы называем?), учитывая, что Забайкалье, Бурятия, вот эти наши места.

Люди выезжают в центральные районы. Я вот стараюсь делать всё, чтобы люди не уезжали со своего места жительства. Когда уходят от нас, покидают нашу республику или Забайкалье люди (независимо от вероисповедания, независимо от этого), — это ослабляет нашу позицию, поэтому мы делаем всё, что... Вот в последнее время мы начали восстанавливать наше хозяйство: мы возвращаем наших баранов, образно говоря, мы возвращаем своих коров, мы возвращаем своих коней. Почему? Потому что в своё время, во время коммунистов, привезли из Голландии коров, откуда-то баранов привезли, которые в наших условиях вообще не могли жить. Люди в колхозах работали на них больше, а получали меньше. А сегодня мы создаём хозяйства такого порядка, чтобы скот нас кормил, а не наоборот. И вот таким образом, если жизнь на земле у нас будет лучше, люди не будут уходить. Я говорю своим руководителям, ну нашим чиновникам, что мы даём людям хлеб с горем и грехом пополам. Но дайте, пожалуйста, людям зрелища, чтобы человек, живя в сельской местности, чувствовал себя не ущербным. Поэтому мы для таких мероприятий проводим свои национальные виды спорта (борьба, стрельба из лука, скачки), — это, как бы сказать, под нашим патронажем находится. Мы проводим в год по 30 таких мероприятий. Мы собираем сотни и тысячи людей. Я шучу, что «Единая Россия» так не собирает, как мы там собираем. Они жалуются, правда, но я говорю правду. Мы можем собрать без ничего и выделяем огромные деньги и берёмся за воспитание наших детей с малолетства, со школьной скамьи, с детского сада. Почему? Потому что — например, тот же вид борьба — мы заинтересованы, чтобы люди были здоровыми. А когда мы видим, что человек в 9-10-м классе учится и нет среди них нормального парня, который больше 60 кг весит (независимо — бурят или русский, в сельской местности), я говорю: «Это что такое? Это же вымирание нации, это генофонд». От чего зависит? От питания. У нас 50% питания привозят. У нас кур привозят откуда-то из-за границы, мясо привозят из Бразилии, Австралии, ещё откуда-то. Откуда будут давать нам? На чём будут держаться потенциал моего народа, потенция, возможности и другие качества? И поэтому мы боремся таким образом, что мы должны кушать то, что есть у нас.

Мы должны жить там, где живём, потому что для моего народа другого места нет, Владимир Владимирович. Мы к татарам не приедем, под Рязань не приедем. Мы будем жить там, и Вы не дождётесь нас. Да, мы живём и будем жить. Мы будем делать всё возможное, чтобы эти места — берега Байкала и Забайкалье — были заселены, чтобы люди были, чтобы из космоса видели, что мы живём там. А то один раз увидят с космоса, что людей нет, все выехали за Урал, и тогда это будет наше бедствие. Поэтому, Владимир Владимирович, та поддержка, которую Вы нам предлагаете, это очень мне нравится, например. Я могу сейчас взять на вооружение, завтра сказать своим чиновникам: «Всё, теперь будете работать, как Владимир Владимирович сказал». И думаю, что все деяния, которые мы делаем, Вы можете, Владимир Владимирович… Как бы сказать? Приедете к нам, я Вам лично покажу, что мы делаем, покажу, что мы делаем для народа, потому что мы прекрасно знаем, что, если мы не будем этому народу помогать, то какого чёрта строить дацаны? Кто туда будет ходить ко мне? У меня храмы же не в городах, не в посёлках — у меня храмы в сельской местности.

Если вокруг, например, 10 деревень стояло, если они разъедутся, то как бы мне государство ни помогало, я откуда верующих-то найду? С Китая же я не буду приглашать! Поэтому, исходя из этого все эти проблемы, что дошкольного воспитания, что в военных образованиях и тому подобное у нас, всё это правильно и мы с удовольствием будем это поддерживать. И я ещё раз хочу сказать Вам, Владимир Владимирович, благодарность за то, что Вы нам спокойствие дали. Это дороже даже, чем деньги, чем материальные средства. Вот это спокойствие, которое Вы, будучи Президентом, Премьер-министром… И люди верили в Вас: сильный лидер — значит, крепкое государство. Если будет так продолжаться у нас, значит, будет спокойствие и мы, буддисты, будем Вас поддерживать, радоваться, что есть человек, который может управлять этим огромным государством. Огромность государства я только понимаю, потому что я прилетаю издалека. Некоторые здесь у нас сидят в Москве, они же не понимают, что Россия очень огромная. Я шесть часов оттуда лечу и пять часов обратно.

В.В. Путин: Почему именно на Раби? Мы здесь все в Москве сидим.

Д. Аюшеев: Так он не москвич.

Б. Лазар: Я вообще из Биробиджана.

В.В. Путин: Да, он в Биробиджане ещё бывает. Спасибо вам большое.

Сергей Васильевич, пожалуйста.

С.В. Ряховский — епископ, председатель Российского объединенного союза христиан веры евангельской (пятидесятников): Спасибо огромное! Я очень благодарен Святейшему Патриарху за приглашение, Владимир Владимирович, Вам, и всем нашим коллегам. Спасибо за те выступления. Не хочется повторяться, но Ваши предложения, Владимир Владимирович, и вот то, что говорил Святейший Патриарх, ложатся просто на сердце. Более того, мы, как вот сказал мой коллега-буддист, мы это уже, вернувшись каждый в свои, так сказать, епархии, будем чиновникам предлагать то, что Вы сказали.

Я согласен со Святейшим Патриархом: мы связываем бОльшую часть русской протестантской общественности, евангельских церквей, наше будущее, ну не хочу лукавить, с Вами. Вы знаете, когда в Украине была «оранжевая революция» … Я вспоминаю эти события, когда очень много на Майдан вышло украинских протестантов, я написал специально письмо моим братьям — епископам, пастырям, где сказал о том, что всё это плохо кончится, потому что любая революция первое, что делает, пожирает собственных детей. Тогда реакция была жёсткая по отношению к нам, русским протестантам, но сейчас мы, наверное, самые дорогие гости в протестантских церквях Украины, потому что как бы вот так вот оно случилось с революциями. Мне хотелось поблагодарить Вас за статьи, Владимир Владимирович, потому что каждая из них… Вот их вышло уже четыре, внимательно изучали, смотрели, и я могу как христианин, как протестант… Вы хорошо знаете протестантский мир, работали на Западе, Вы знаете наши ценности, наши этические принципы и наши трудолюбие, работоспособность, деторождаемость. Это особенность русских протестантов в отличие от западных. Я полностью поддерживаю то, что Вы сказали о демографии. Могу сказать только одно, что здесь на самом деле нужно колоссальный комплекс вопросов решить. И вот то, что Святейший Патриарх связал демографию с абортированием нации, те цифры, которые привёл Святейший Патриарх, — страшные цифры на самом деле. Я сам из очень большой семьи: у родителей — 10, у меня — шесть. Я, конечно, ещё пока не догнал моего друга Берл Лазара, но мы на пути ещё. Тем не менее я верю, что мы можем возродить нацию, возродить культуру, тот культурный код, о котором говорит Святейший постоянно. В наших семьях — протестантских, русских, — огромное количество детей. Есть позитивное отношение власти, пример приведу: 17 детей в Воронеже — мэр города, губернатор помогли построить дом, дали машины. Московская область, где-то под Щербинкой, 13 детей — местная власть относится так: нарожали, вот и сами стройте. Мне кажется, что это недостойно, наверное, человека, который управляет определённым муниципалитетом или городским поселением. Могу сказать, что мы полностью поддерживаем те инициативы, которые предложил Патриарх в этой сфере. Более того, в рамках ХМКК (Христианский межконфессиональный консультативный