Как это отражалось на делах, как сказывалось на обстановке в стране, тем более что тогда уже подняла голову контрреволюция?

— Это вносило хаос, сумятицу не только в дела, но и в умы и сердца не одних лишь коммунистов — вообще всех советских людей. Поскольку я был избран членом ЦК КП РСФСР и на мне — по линии ЦК КПСС — лежала организационно-партийная работа, мне и дали поручение, чтобы я как член Политбюро ЦК КПСС занимался бы Компартией Российской Федерации. А «новая» партия сразу поставила вопросы: дайте помещения для аппарата ЦК КПРФ, дайте средства массовой информации. Лично Полозков поставил такой вопрос: в Управлении делами ЦК КПСС лежат деньги, давайте посмотрим, от кого, сколько взносов поступает; у нас больше девяти миллионов коммунистов, и надо, чтобы эти деньги были в распоряжении Компартии РСФСР. То есть каждодневно возникали организационные, финансовые, хозяйственные, проблемы, сложности и трудности, их приходилось решать. А в это время враги не дремали, и надо было все силы, все внимание сосредоточить на защите Советского Союза, Советской власти и социализма от контрреволюции. Но ЦК КП РСФСР занимался своим обустройством.

Все сложности и негативные последствия образования российской компартии, выявившиеся уже на второй день после ее учреждения, еще раз подтвердили, что наши предшественники были люди гениальные, они предвидели всю опасность появления в партии двоецентрия и в свое время не допустили образования Российской или Русской партии. И не потому, что они боялись за свои посты, опасались «великодержавного шовинизма» или хотели как-то ущемить права российских коммунистов, как это пытаются сейчас представить товарищи из КПРФ. Никто российских коммунистов в КПСС не _: ущемлял. Наоборот, все структуры КПСС на территории РСФСР были в привилегированном положении по отношению к аналогичным структурам союзных республик, потому что они напрямую выходили на Центральный Комитет КПСС.

Возьмем для примера мой родной Красноярский край. 90 процентов промышленности края было союзного подчинения. С кем работать руководству Красноярского края, в особенности первому секретарю краевого комитета — со структурами правительства РСФСР или Союзного правительства? Конечно, в основном мы работали с правительством СССР, поскольку промышленность принадлежит всему Союзу, и это логично и закономерно. У нас были проблемы снабжения, пищевой промышленности, агропромышленного комплекса, мы решали их с правительством РСФСР, но основные проблемы Красноярского края решались в ЦК КПСС и Союзном правительстве. Все постановления по комплексному развитию Красноярского края принимались на уровне Центрального Комитета КПСС и Совета Министров СССР.

Появляется Компартия РСФСР — что делать, как работать? Значит, сначала надо обратиться в Компартию РСФСР, потом она обратится в ЦК КПСС, Центральный Комитет рассмотрит и обратится в правительство... То есть была создана абсолютно нежизнеспособная структура, которая, кроме вреда, ничего не привносила.

— Но, видимо, такая цель и была у «повивальных бабок» или «дедок» этой партии?

— Я еще раз хочу сказать, что далеко не все из тех людей, что создавали КП РСФСР, не понимали всех разрушительных последствий этого шага. Конечно, какая-то часть не понимала и искренне думала, что создается противовес Горбачеву. Но я напоминаю, что 14 июля 1991 года была опубликована моя статья в «Правде», где я сказал, что нам сейчас нельзя долбать Союзный центр и Горбачева. Но сказал это не потому, что питал какие-то чувства к Горбачеву, а потому, что в тот момент он олицетворял Союзный центр, Советский Союз, против которых боролся Ельцин. Некоторые этого никак не хотят уразуметь. Например, тот же Виктор Аркадьевич Тюлькин любит поговорить, что вот, мол, тогда Шенин защищал Горбачева и говорил, что не надо критиковать генсека. Чепуха! Во-первых, я прекрасно понимал, что предстоящий съезд ни за что Горбачева генсеком не оставит. А во-вторых, и это главное, в данном-то случае вся война, которая велась с Горбачевым, откуда бы, от каких платформ она ни исходила, — шла ли она от демократов, шла ли она от коммунистов, в том числе и от настоящих, преданных своей Родине партийцев, — в конечном итоге работала на противовес «Горбачев — Ельцин».

— То есть на подрыв Союзного центра?!

— Конечно, а значит и всего Советского Союза. Дело ведь не в персоналиях. Война шла против президента СССР, следовательно, против Союза, и тот, кто «сражался» в тот момент против Горбачева, объективно лил воду на мельницу Ельцина. Его планка перевешивала, брала верх, а Союзный центр подрывался, загонялся в угол, и у всех создавалось впечатление, что спасти ситуацию может только свобода России, ее суверенитет, и Ельцин действует в интересах российского народа. А Союзный центр делает все для того, чтобы, якобы, задушить РСФСР.

— Это был ложный патриотизм?

— Абсолютно ложный патриотизм.

— Деятели КПРФ, да и лидеры РКРП до сих пор бьют себя в грудь и утверждают: «Мы были в оппозиции Горбачеву! «Малый» ЦК был в оппозиции «большому» ЦК, в оппозиции Горбачеву», и они этим гордятся.

— В чем заключалась их оппозиция? В том, что кто-то когда-то выступил и сказал, что все плохо? Но это знали и без «малого» ЦК, между прочим, без Полозкова и без Тюлькина. И ЦК КПСС, и Правительство СССР прекрасно знали ситуацию в стране и думали, как ее изменить. Что эта критика давала? В этих условиях был только один-единственный выход: надо было делать все для укрепления партии, делать ее как можно более сплоченной, монолитной, не давать КПСС уйти с марксистско-ленинских позиций и вместе со всей партией стоять на защите завоеваний Советской власти, социализма. Вот в чем состояла задача всех коммунистов, а не в том, чтобы создавать какие-то структуры, которые якобы могли кому-то противостоять. Горбачев, Иванов, Петров, Шенин, Полозков пришли и ушли. А партия есть партия. Поэтому думать надо было о всей партии и всей стране, а не о том, что кто-то не такой. Не такой? Значит, надо было менять. Для этого были уже все возможности. Но этого не случилось. А когда настал решающий момент — я имею в виду август 1991 года, когда решалась судьба страны, Компартия Российской Федерации, ее Центральный Комитет палец о палец не ударили, чтобы организовать сопротивление контрреволюционному перевороту, который совершался в Белом доме Ельциным и его окружением. Более того, они практически встали на

торону ельцинского режима, потому что Купцов все время вел с Белым долом переговоры.

Так что у меня было достаточно веских оснований для того, чтобы на Хпенуме Совета СКП-КПСС 25 января 2003 года, который обсудил вопрос: («Контрреволюционный переворот в СССР и задачи коммунистического движения», с полной ответственностью заявить: «Не в последнюю очередь контрреволюции удался временный реванш и из-за деструктивной позиции руководства КП РСФСР, создание которой, по сути, разрушило единую КПСС». Тем самым была разрушена опора Советского государства. После этого руки у Горбачева, Ельцина и прочих врагов СССР и социализма были развязаны, — горько подытожил Шенин.

Время, прошедшее после появления российской компартии, уже давно доказало правоту Шенина. Однако его оппоненты —сторонники создания КП РСФСР до сих пор уверяют, что эта партия будто бы была в оппозиции Горбачеву. Виктор Аркадьевич Тюлькин счел чуть ли не за личное оскорбление слова Шенина, сказанные в докладе на учредительном съезде Компартии Союза России и Белоруссии 15 июля 2000 года: «10 лет назад, в такие же летние дни, был запущен процесс, имевший катастрофические последствия и для государства, и для народов все еще могущественного тогда Советского Союза, и для КПСС —образование Компартии РСФСР практически развалило партию как единое целое, развело коммунистов по национальным квартирам. Именно оттуда берут корни все негативные тенденции, сложившиеся в коммунистическом движении на территории страны после насильственного и преступного разрушения СССР».

В.Тюлькин считает, что этими словами «бросили тень на Движение коммунистической инициативы (ДКИ) и всего того периода борьбы, непосредственными участниками которого довелось быть не только автору этих строк, но и широкому активу РКРП и других организаций». Вот даже как!

Разумеется, ничего подобного в словах Шенина нет и быть не может.

Однако, как известно, каждый видит то, что хочет увидеть. Уважаемый Виктор Аркадьевич усмотрел здесь «упрощенный, формально-организационный подход к рассмотрению сложнейших явлений и внутрипартийных процессов, вопросов партийного строительства», который, по его мнению, «характерен для многих из тех, кто занимал руководящие посты в системе КПСС». Это камень в огород Шенина: Тюлькин, мол, не занимал таких постов, а Шенин занимал (правда, всего один год, но Виктору Аркадьевичу для аргументации и он годится), следовательно, уже поэтому он не прав.

Но разве Компартией РСФСР руководили товарищи из ДКИ, разве они определяли «погоду», разве они принимали решения? Ведь кто тогда непосредственно руководил «малым» ЦК? Полозков, Зюганов, Рыбкин, а потом и Купцов. Да ведь сам Виктор Аркадьевич не раз в своих интервью лично автору этих строк резко высказывался о руководстве КП РСФСР, которое шло явно не туда.

Подчеркивая выдающуюся роль ленинградского Движения коммунистической инициативы, которое в составе российского ЦК пыталось «противостоять линии Горбачева, встать в оппозицию к «большому ЦК», Виктор Тюлькин в статье «Почему телега не тянет? Тогда и сегодня (1990-2000 гг.)» в числе своих оппонентов называет и Шенина.

9 5

«Другие участники сегодняшних политических баталий (в т.ч. В.А.Купцов — зам.Председателя КПРФ, О.С.Шенин —Председатель СКП-КПСС) часто от «большого» ЦК приходили на Пленумы ЦК российского и сдерживали, именно сдерживали, выступления, направленные против генерального курса и лично Михаила Сергеевича, не давали простой критике в выступлениях перерасти в жесткое противостояние и конкретное определение в официальных постановлениях», — пишет В.А. Тюлькин. (Журнал «Марксизм и современность», № 2-3, 2000 г.)

Обвинение серьезное. Но так ли было на самом деле? Шенин ни разу на упомянутых Пленумах не председательствовал и уже поэтому, даже если бы и хотел, не мог кого-то сдерживать или манипулировать партийной массой. Но ничего подобного он не хотел, а в «большом» ЦК он отнюдь не был безоговорочным сторонником Горбачева. На одном из заседаний Политбюро прямо спросил: «Куда идем?» В то же время войны с союзными органами не одобрял и не поддерживал, справедливо считая, что это разрушает государство.

«Как-то перед Учредительным съездом КПСС О.Шенин, отвечая на вопросы, в подтверждение того, что именно создание КП РСФСР послужило причиной развала КПСС, привел такой пример: я помню, как Ислам Каримов, тогда Первый секретарь ЦК Компартии Узбекистана, а ныне его президент, после того, как определился вопрос о создании Компартии России, заявил: раз так, мы пошли сами развивать свои суверенитеты и свои партии делать самостоятельными от КПСС. О.Шенин привел этот аргумент, якобы доказывающий, что действительно так и было — создание Компартии России стало катализатором развала. Позвольте не согласиться, Олег Семенович! Во-первых, Вы приводите аргумент, считая Каримова коммунистом, что ли? Вся последующая действительность доказала как раз обратное», — пишет В.Тюлькин.

Вообще это недопустимый прием в полемике —судить о конкретных деятелях, исходя из сегодняшнего знания о их дальнейшей трансформации.

Да, сегодня Ислам Каримов — президент независимого суверенного Узбекистана. Но в 1990-то году он был руководителем Компартии Узбекистана, которая не помышляла отделяться от КПСС, а республика не помышляла выходить из состава Советского Союза, как и Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Туркменистан. Импульсы суверенизации, независимости и выхода из СССР зародились в Прибалтике, потом в Армении и Грузии, но они не могли подрубить основы союзного государства. Самый мощный удар был нанесен из России, с избранием Ельцина председателем Верховного Совета РСФСР, фактически главой республики, который после принятия Декларации о государственном суверенитете РСФСР сразу же начал войну против союзного центра. За Ельциным стояли Запад, США, ЦРУ.

Каримов, Назарбаев, другие республиканские лидеры понимали роль и значение России в судьбе Советского Союза, и никто из них не стремился к «разводу» с СССР. Они понимали и то, что российские коммунисты — это прочная опора, фундамент единой КПСС. Убрать этот фундамент — и здание рухнет. Когда же было принято решение об учреждении в России компартии, поддержавшей государственный суверенитет, когда эта партия была практически вырвана и обособлена от остальной КПСС, компартиям союзных республик не оставалось ничего иного, как позаботиться о своей самостоятельности. И Шенин, и Каримов, как бы мы к нему теперь ни относились, абсолютно правы. Без фундамента здание рухнуло.

«Поэтому рассчитывать на то, что Каримов, оставаясь на посту Первого секретаря ЦК республики, члена Политбюро Горбачева, вел бы какую-то иную политику, кроме горбачевской, по крайней мере наивно, —пишет дальше В.Тюлькин. — в лучшем случае это вылилось бы в модель борьбы за единство вокруг Горбачева, за движение к капитализму под красным флагом, за дрейф переродившейся КПСС к пробуржуазной по своей сути, оформленной социал-демократии, что в общем-то и было мечтой Горбачева: подменить программные ценности КПСС вполне социал-демократическими и двигаться к капитализму», —пишет В.Тюлькин.

Как известно, история не терпит сослагательного наклонения. Предположения Виктора Аркадьевича о том, как бы себя вел Каримов, оставаясь на посту первого секретаря, всего лишь предположения. Исходить же нужно из фактов, из свершившегося. Это во-первых. А во-вторых, Шенин-то говорит о предупреждении Каримова, о том, что даже он предвидел, что выйдет из затеи создать российскую компартию. И дальнейшие события подтвердили прогнозы и Каримова, и Шенина.

Именно с учреждения КП РСФСР начался открытый «парад суверенитетов» компартий союзных республик внутри КПСС. Сама же новорожденная российская партия в точности повторяла тактику Бориса Ельцина: тот боролся с союзным центром, не признавал законов СССР, и ЦК КП РСФСР был в конфронтации к ЦК КПСС, противопоставляя его постановлениям свои, идущие вразрез. Внешне это подавалось как борьба с Горбачевым, а на самом деле борьба была показушная, мнимая, фактически же в «нужный» момент руководство КП РСФСР послушно выполняло волю генсека. Все это, вместе взятое, разрушало партию, систему, страну. Инициативщики, по собственному признанию В.Тюлькина, оставались в меньшинстве и повлиять на ситуацию не могли ни на XXVIII съезде, ни на пленумах КПСС и российской компартии.

Практически все, что потом произошло в стране, было сделано в том числе и руками создателей и руководителей КП РСФСР, ныне КПРФ. Напомню, что часть депутатов фракции «Коммунисты России» проголосовала 12 декабря 1991 года за ратификацию беловежских соглашений, часть же не голосовала совсем, то есть в критический момент попросту залегла в кусты, уклонилась от боя. И в последующем ни на одном этапе эта партия не организовывала сопротивления осуществлявшемуся кликой Горбачева-Ельцина контрреволюционному перевороту. При мнимой, показушной оппозиционности она, как уже сказано, фактически поддержала и государственный суверенитет России, и переход к рыночной экономике, иными словами — к капитализации страны.

Самое интересное то, что все, в чем В.Тюлькин предположительно обвиняет Каримова (а фактически Шенина), будто все вылилось бы в модель борьбы «за движение к капитализму под красным флагом, за дрейф переродившейся КПСС к пробуржуазной по своей сути, оформленной социал-демократии, что в общем-то и было мечтой Горбачева: подменить программные ценности КПСС вполне социал-демократическими и двигаться к капитализму», — сбылось с абсолютной точностью в отношении КП РСФСР. Преображенная в КПРФ она в последние годы на всех парах мчится в болото оппортунизма и социал-демократии, встраивается во власть, проводит политику соглашательства с режимом.

Тем не менее Виктор Аркадьевич продолжает утверждать, будто эта партия была создана в противовес Горбачеву. Повторю еще раз тезис инициативщи-ков: «лучше сейчас уйти в оппозицию к власти, но сохранить перед народом лицо Компартии и тем самым не потерять возможности будущей борьбы, чем получить заслуженное презрение за пресмыкательство перед Горбачевым и проведение его политики». Получается, выбор был такой: или уйти в оппозицию, или пресмыкаться перед Горбачевым. Но почему надо было непременно пресмыкаться перед Горбачевым, а не бороться с ним, не разрушая при этом единую партию и страну? И не слишком ли высокая цена заплачена за оппозицию генсеку-предателю?

Очень это мне напоминает момент ратификации беловежских соглашений в Верховном Совете РСФСР 12 декабря 1991 года, когда космонавт, член ЦК КП РСФСР Виталий Севастьянов сказал: «Слабый документ, несомненно. И тем не менее мы должны его, наверное, сегодня принимать. Для того, чтобы сохранить сегодня движение хотя бы на полшага вперед, ну я не вижу другого в этой тупиковой ситуации. Но нам нужно немедленно разрабатывать рабочее соглашение, с тем, чтобы все было по закону и на основе закона....На этом я хотел бы рассмотрение этого вопроса и закончить, но есть позитивный момент. Слава Богу, эпоха Горбачева на этом закончилась».

Выходит, чтобы покончить с Горбачевым, надо было ликвидировать Советский Союз, Советскую власть, социализм?

КПСС и Советский Союз были взорваны с двух сторон — кликой Горбачева-Ельцина-Яковлева-Шеварднадзе и прочей камарильей, которые откровенно признаются теперь, что их целью было «разрушить коммунизм». Но к этому приложили руку и те, кто столь горячо ратовал, а потом создавал Российскую компартию. Одни приложили вольно, другие — невольно, но кто из оппозиции захочет сегодня признать свою, пусть косвенную, причастность к содеянному? «Мы боролись».