Альберт Эйнштейн

1863 году Томас Хаксли писал: «Вопрос из всех вопросов для
человечества, проблема, лежащая под поверхностью всех осталь-
ных и более интересная, чем любая из них, состоит в определении
места человека в Природе и его отношения к Космосу».

Хаксли был известен как «бульдог Дарвина», то есть как человек,
который рьяно отстаивал теорию эволюции в условиях глубоко
консервативной викторианской Англии. В английском обществе

господствовало убеждение в том, что человечество гордо стоит в са-
мом центре мироздания; не только Солнечная система была центром
вселенной, но и само человечество считалось главным достижением
творения Бога, вершиной его божественной созидательной деятель-
ности. Бог создал нас по своему собственному подобию.

Открыто выступив против этой религиозной ортодоксально-
сти, Хаксли вынужден был защищать теорию Дарвина от нападок
религиозной организации и тем самым способствовать формиро-
ванию более научного подхода к пониманию нашей роли в древе
жизни. Сегодня мы признаем, что гиганты науки Ньютон, Дарвин и
Эйнштейн проделали колоссальную работу, способствовав опреде-
лению нашего места в космосе.

Каждый их них пытался преодолеть теологические и философ-
ские импликации своей работы по определению нашей роли во все-
ленной. В заключении к «Началам» Ньютон заявляет: «Самая пре-
красная система Солнца, планет и комет может происходить лишь
из мысли и веления разумного и могущественного Существа». Если
сам Ньютон открыл законы механики, то должен же существовать и
божественный законодатель.

Эйнштейн также был убежден в существовании того, кого он на-
зывал Стариной, но тот не вмешивался в человеческие дела. Целью
Эйнштейна было не восхвалять Господа, а «прочесть Его замысел».
Эйнштейн говаривал: «Я хочу знать, как Бог создал этот мир. Мне не-
интересно то или иное явление. Я хочу знать мысли Бога. Все осталь-
ное — лишь детали». Эйнштейн оправдывал свой живой интерес к
этим теологическим вопросам следующим заключением: «Наука без
религии хромает. Но религия без науки слепа».

Что же касается Дарвина, то он находился на распутье, задавшись
вопросом о роли человечества во вселенной. Хотя о нем часто говорят
как о человеке, который свергнул человечество с трона, возвышавше-
гося посреди биологической вселенной, в своей автобиографии он
признавался, что «ему было бы чрезвычайно сложно или практически
невозможно помыслить о том, что эта неимоверно большая и прекрас-
ная вселенная, к которой принадлежит человек с его способностью
заглядывать далеко в прошлое и далеко в будущее, есть не что иное,
как результат слепого случая или необходимости». Он признавался
другу: «Моя теология — всего лишь какая-то неразбериха».

К несчастью, «определение места человека в Природе и его от-
ношения к Космосу» несло в себе опасность, особенно для тех, кто
осмеливался бросить вызов суровой догме общепринятого в те
времена мнения. Не случайно Николай Коперник написал свою ре-
волюционную книгу «О вращении небесных сфер» (De Revolutionibus
Orbium Celestium) только в 1543 году, на смертном одре, где до него не
могла дотянуться зловещая инквизиция. Неизбежным оказалось и
то, что Галилей, долгое время бьшший под защитой могущественных
Медичи, в конце концов навлек на себя гнев Ватикана популяризацией
инструмента, который открыл нашим глазам вселенную, столь сильно
противоречившую тогдашней церковной доктрине, — телескопа.

Комбинация науки, религии и философии являет собой поистине
сильнодействующую смесь, столь изменчивую, что великий фило-
соф Джордано Бруно был сожжен на костре в 1600 году на улицах
Рима за отказ отречься от убеждения в том, что в небе существует
бесконечное множество планет, на которых обитает бесконечное
множество живых созданий. Он написал: «Таким образом увеличи-
вается могущество Господа и утверждается величие его царства; он
прославляется не в одном, а в бесчисленном множестве солнц; не на
одной Земле, не в одном-единственном мире, а в тысяче тысяч, я бы
сказал, в бесконечном количестве миров».

Грех Галилея и Бруно состоял не в том, что они осмелились обо-
жествить небесные законы; их истинный грех состоял в том, что
они низвергли человечество с высокого трона в центре вселенной.
Понадобилось более 350лет, чтобы в 1992 году Ватикан опубликовал
запоздалое прощение Галилея. Что же касается Бруно, то тот проще-
ния так и не получил.