Глава 5 - июль: кошмар Росса Перо

Свинья ходит по целине, свинья ходит по морю. Свинья ходит, где хочет, но ни одна свинья не будет ходить по мне.

— Ф.К. Лич, Айова-Сити, 1986

ЖЕНЩИНА была почти мертва, когда мы приволокли её назад, в штаб-квартиру, но Сонни сказал, что она будет жить. Мы стояли в стороне, а он перевернул её на живот и наступил ей на спину, чтобы она снова начала дышать. Потом он зажег сигарету и бросил её женщине на спину. Женщина подпрыгнула и начала кашлять. Он снова наступил ей на спину, и она начала хрипеть.

«Мой бог! Что с ней?» — крикнул один из штатных юристов.

«Ничего, — сказал Сонни. — Теперь она готова для выступления на телевидении».

«О, бог, нет! - завопил юрист. - Не с кандидатом! Мы все пойдем в тюрьму!»

«Чушь, — сказал Сонни. — Она с Россом». Правильно. Добро пожаловать в Клуб 90-х. Мир становится не таким как раньше — и до того, как дело завершится, вам хорошо бы измениться тоже... Змея проглотила цыпленка, Бубба, и единственный способ скрыть это — назвать вещи другими именами.

В самом деле. Мне позвонил мой старый приятель Фрэнк Манкиевич, который сказал, что Росс Перо начал отращивать жидкие светлые усики над верхней губой — к ужасу своих новых главных советников, Гамильтона Джордана и Эда Роллинса, которые считают, что усы портят его имидж. Другие ключевые сотрудники, в том числе консильери Том Люс и министр пропаганды Джеймс Сквайре, пытались сгладить впечатление от новых волос на лице кандидата, называя их «прелестным мхом» и «интеллектуальным ростом».

Хо, хо. «То же самое говорил Адольф накануне Ночи Длинных Ножей» — сказал Манкиевич, который к моменту нашей беседы работал первым заместителем президента компании Хилла и Нолтона, самой крупной из всех политических имиджмейкеров.

«Ты видишь, — говорил Манкиевич. — Он выращивает усы очень медленно, и его люди будут отрицать их наличие так долго, как только возможно — но когда задуют холодные ноябрьские ветра, усы будут на месте. Короткая, жесткая щетка. Джордан созовет пресс-конференцию и заявит, что с самого начала знал, что Росс носит усы. А Роллинс будет призывать к аресту и заключению без права выхода под залог всех гнилых, антиамериканских фанатиков, которым ненавистен вид волос на лице».

Вторник, 7 июля 1992 — Квайл делает намек на Скользкого Вилли*.

Выступая в Нью-Йорке, Квайл говорит: «Джордж Буш победит на выборах, и одна из причин заключается в том, что американцы знают его характер: он честный, не скользкий, настоящий лидер, не потворствует частным интересам, стоит за основополагающие ценности и не считает все стили жизни морально равнозначными».

* Вилли = Уильям — Билл, то есть Квайл намекает на Клинтона.

ГОВОРИТ РОСС ПЕРО

Дилетантская политика в девяностые годы...

Новая разновидность забавного шоу со свиньями на Ферме...

Остерегайтесь: вас предупредили...

РОСС ПЕРО - лучшее, что случилось в американской политике с того времени, когда Ричард Никсон приобрел вкус к джину. В обоих случаях политический диалог дня обогатила спонтанная тарабарщина, которая развлекала плохих людей и заставляла хороших усомниться в своих убеждениях.

Когда Никсон внезапно появился на телевидении, чтобы объявить о своем решении прекратить войну во Вьетнаме и капитулировать перед вьетнамскими коммунистами, фондовая биржа почти рухнула, и караваны напуганных патриотов начали двигаться в сторону гор Айдахо, Северной Джорджии и Арканзаса. Там их собратья уже строили форты, прятали украденное оружие и учили своих детей говорить на китайском языке.

Эксцентричное решение Перо баллотироваться в президенты Соединенных Штатов имело похожий стимулирующий эффект на десятки тысяч тайных политических джанки в 1992 году. Им не нравились Буш, Клинтон и все остальные претенденты того года, и когда Перо бросил свою шляпу в круг, они сплотились за ним, как лемминги, и поклялись сражаться за него насмерть, потому что им показалось, что он свой человек.

Хо, хо.

ИМЕННО ПРИЧУДЛИВАЯ КАНДИДАТУРА РОССА ПЕРО втянула меня в кампанию 1992 года. Если бы Росс не скользнул бы в гонку, я тоже остался бы в стороне. Билл Клинтон никогда не производил на меня впечатления, а Джордж Буш был преступным мошенником хуже Никсона. Выбирать между ними всё равно, что выбирать между Пиявкой и Ядозубом - ситуация, в которой ни одно решение не будет выигрышным, и прекрасная возможность для меня избавиться от моего вредного пристрастия и заняться поисками другого образа жизни. Учитывая, что все кандидаты были неудачниками, бездельниками и дегенератами, тот год замечательно подходил для того, чтобы выйти из политического бизнеса.

Что я и сделал — на время: я покончил с политикой и чувствовал, что моя совесть чиста, несмотря на искушение и телефонные звонки моих старых приятелей, которые пытались заманить меня в драку — большинство из них руководствовались собственными мотивами. Но я знал, что они не правы...

Итак, когда я запрыгнул в вагон, я сделал это быстро, как все другие джанки — Росс, именно Росс, а не Клинтон, заставил меня сделать это. Да, старина Росс. Вначале он выглядел забавно — не потому что мог выиграть. Но он мог не дать Клинтону и Бушу выиграть, мог нарушить выборы в Палату Представителей США. Перспектива хаоса очень привлекала меня в то время. Сейчас мне неловко признать, но Перо казался мне забавным, потому что я видел в нем не демократию, а анархию.

Вероятно, я просто соскучился по активной деятельности. Правда, моя мамаша диагностировала моё состояние как параноидный психоз, и сказала, что чувствует то же самое. «Они считают нас тупицами, — сказала она. — Ты знаешь, что в годы президентских выборов количество самоубийств умных людей взлетает как ракета? Подскакивает приблизительно на 40 процентов, как часы, каждые четыре года».

«Откуда ты это взяла?» — спросил я.

«Из Статистического Обзора Соединенных Штатов, - сказала она. — Я точно знаю, о чем говорю».

Я был потрясен. Это было правдой, и эта правда была мне ненавистна. «Ты, старая сумасшедшая сука! — завопил я. — Ты говоришь как Росс Перо! Убирайся прочь о моих глаз!»

Она рассмеялась и сменила тему разговора. «Я слышала, ты собираешься голосовать за Перо», — сказала она.

«Не обязательно. Я собираюсь стать делегатом Перо в коллегии выборщиков, но я не буду за него голосовать».

ТАКИМ БЫЛ МОЙ ПЛАН, и он казался очень разумным — в то время. Для меня — единственный мотив заняться президентскими выборами. В любом другом варианте это дело казалось бессмысленным упражнением, лишенным всякой увлекательности.

Не требовалось быть политическим джанки, чтобы ощутить тоску и потерю, заключенную в перспективе суперкубка 1992 года: Буш/Квайл против Клинтона/Гора. Ситуация выглядела как возврат к 1976 году: очередной благообразный, продвинутый в идеологии Новой Эры, хлопковый Южный Демократ против очередного тупого, коррумпированного, рьяного Республиканца.

Заебали уже, думал я. Посмотрите, что случилось в прошлый раз. Увы, бедный Джимми, я хорошо его знал...

В самом деле. Легко пришел, легко ушел. А некоторые люди скажут вам, что мозговой трест Республиканцев на самом деле ничего не имел против победы Картера. Они увязли в позорной трясине Уотергейта и мрачном наследии Никсона, а Джеральд Форд не был воителем, который мог бы вывести их из пустыни и вернуть респектабельность. Нет. Им было выгоднее затечь на время и перегруппироваться для 1980 года, когда будет готов Рональд Рейган. И такая тактика сработала.

Во время президентской кампании нет такой вещи, как паранойя. Все ваши страхи и подозрения почти всегда оказываются правдой, и всегда возникают проблемы, и враг вашего врага не всегда становится вашим другом. Но для истинного политического джанки именно в этом весь кайф. Дело никогда не говорит само за себя. Non res ipsa loquitor.

Итак, не было ничего глупого или странного в мысли — которая довольно рано пришла мне в голову: мозговой трест Республиканской Партии — то, что осталось после смерти Ли Этуотера — мог решить снова уйти в резервуар в 1992 году. В этом году определенно имело смысл смотаться из Белого Дома, чтобы избежать ответственности за коллапс национальной экономики — и если Джордж Буш войдет в историю как президент-неудачник, продержавшийся только один срок, ну и что? Это его проблема. Он всё равно никогда ничего не решал сам, а его личность была одноразового пользования. Со стратегической точки зрения, для Джорджа было гораздо лучше проиграть в 1992 году, чем оказаться виновником того, что вся Республиканская Партия отправится на гильотину в 1996 году. Ещё бы! Смотрите, что случилось, когда в последний раз президент-республиканец пытался наладить обреченную национальную экономику. Помните Герберта Гувера?

Кажется, это сказал Джеймс Бейкер. Или Роберт Доул. В любом случае, логика была неодолима, и боевой запал обеих сторон значительно уменьшился. Последняя вещь, о которой политический джанки хочет думать, это то, что исход выборов предрешен ещё до того, как первые голоса подсчитаны в Нью-Гемпшире. Весь кайф испорчен.

Вот что делало Росса Перо интересным, по крайней мере, для таких людей как я. Буш ошибался раз за разом. Клинтон постоянно спотыкался о собственный член. На их фоне независимый конкурент вроде Перо мог разжечь серьезное «антиполитическое» безумие и не дать остальным кандидатам набрать необходимые 270 голосов выборщиков. А когда такое произойдет, дела закрутятся очень быстро.

Проклятье, думал я в то время, я хочу принять в этом участие. Я, в конце концов, был профессионалом, а лучший способ превратить президентские выборы в безумную историю заключался в том, чтобы стать уполномоченным членом коллегии выборщиков. К тому же, я не был обязан отдавать свой голос тому кандидату, за которого выступал первоначально. Уникальная возможность для любого, кто, как я, верит, что в демократическом обществе наступательное политическое действие может быть очень эффективным способом контроля над своим окружением. Кроме того, я мог попрактиковаться в гигантской политической афере, вакханалии торговли голосами, в ударах ножом в спину и предательстве. Всё это должно было зачеркнуть итоги выборов и дать выборщикам возможность свободно выбрать нового президента. Искушение было непреодолимым.

Я позвонил в штаб-квартиру Демократов, но их 26 мест в коллегии выборщиков от Колорадо были уже заняты. Такой же ответ я получил из штаб-квартиры Республиканцев, хотя числился членом Республиканской Президентской Оперативной Группы. Очевидно, я был не первым политическим джанки, который увидел эту интересную возможность и ухватился за неё.

Оставалась последняя надежда: штаб-квартира Перо. Я позвонил туда и, к моему удивлению, услышал, что у них ещё есть незанятые места в коллегии выборщиков. «Прекрасно, — сказал я. — Запишите меня. Я был на вашей стороне с самого начала».

Они, как мне показалось, порадовались моему звонку. Я тоже радовался некоторое время, но недолго. Проблема возникла, когда меня попросили подписать заявление об увольнении без указания даты до того, как я получу должность. «Так хочет мистер Перо, — сказали они. — И в таком ключе мы работаем».

Что было правдой. Хитрый маленький ублюдок хорошо придумал. При первом намеке на нелояльность, Перо выкинул бы меня, подписав «заявление об увольнении». Добро пожаловать в девяностые, Бубба. Я говорил тебе, что идея — ни к черту.

В СЕРЕДИНЕ ЭТОЙ ИСТОРИИ меня уговорили собрать традиционную вечеринку в семейном стиле, чтобы отметить Четвертое Июля. Вечеринка прошла с потрясающим успехом — несмотря на дикарское вторжение банды местных головорезов, условно освобожденных зэков и разных дегенератов. Они толпой явились около полуночи, без предупреждения, на шумных, богато выглядевших «Харлеях». Они перегораживали подъездной путь и пугали девушек...

Но не долго... Я позвонил в полицию и их всех арестовали за нарушение права владения и пьянку в общественном месте. Некоторые оказали сопротивление и были жестоко избиты. Потом моя подружка Джилли нагишом села за руль моего трактора и смяла мотоциклы хулиганов. Она проутюжила их несколько раз на высокой скорости с помощью трехтонного приспособления, предназначенного для разрушения камней и закрепленного на моем навороченном, оснащенном турбодвигателем и шестнадцатью передачами вездеходе «Джон Дир 77OSST/Магнум Твин-Рино».

В это время, у переднего крыльца, Эд Брэдли читал группе детей Декларацию Независимости. Он не обращал внимания на кошмарное побоище, которые происходило на подъездной дороге, и на жестокость полиции. Один из хулиганов упал под собственный «Наклхэд»*, и позднее ему пришлось ампутировать обе ноги.

Ну и что? Я устал от подлых, богатых головорезов с Планеты Голливуд. Они ездят на мотоциклах как старушки, и они не могут удержать выпивку. И они никогда не смогут понять высокую, чистую, сверхъестественную благодать, которая приходит, когда, повернув на слепом, сыром спуске, на скорости 155 миль в час врезаешься в стену огромных эвкалиптов, едва разминувшись с «Питербилтом», который внезапно появился из тумана на узкой дроге в колеблющемся, тусклом луче твоих фар...

О-хо-хо! Не придавайте значения этим болезненным, странным мыслям, а? Теперь мне нравится BMW, так какого черта? Я давно отказался от езды на мотоциклах в бандах, и нечто, чем вы можете управлять одной рукой на двухрядной дороге на скорости 90 миль в час на четвертой скорости — это самое быстрое средство передвижения, которое мне требуется сегодня...

Любой дурак может разогнать большой мотоцикл до 180 миль в час, но притормозить такого зверя на изгибе какой-нибудь грязной, узкой проселочной дороги — совершенно другое дело.

* Модель мотоцикла «Харлей-Дэвидсон».

Эх, воспоминания, воспоминания! Какими тяжелыми и безумными они кажутся в одинокий вечер пятницы, когда единственное, что ты можешь реально сделать, это взглянуть в лицо зловещему призраку. И призрак этот — необходимость выбрать, кто — Джордж Буш, Билл Клинтон или Росс Перо — будет в большей или меньшей степени управлять твоей жизнью следующие 4, или 9, или 19 лет, а может быть, всё время, пока ты будешь жить.

КРИЗИСНЫЙ ПЕРИОД В НЬЮ-ЙОРКЕ

Появление мистера Билла и первые рифы в соблазнении рок-н-ролльного электората... Уничтожение Росса Перо... Выход из соглашения... Дальнейшие приключения Эда Роллинса...

НИ ОДИН ПСИХИЧЕСКИ ЗДОРОВЫЙ ЧЕЛОВЕК не поедет на национальный политический съезд, если ему за это не заплатят, или не сделают предложения, от которого он не сможет отказаться. В моём случае имело место и первое, и второе, и, тем не менее, я отказался. Когда Уильяма Фолкнера спросили, почему он отклонил приглашение пообедать в Белом Доме с Джоном Кеннеди, он ответил: «туда слишком далеко ехать, и я ненавижу столпотворения». Фолкнер в то время преподавал в Университете Виржинии, всего в двух часах езды от Вашингтона — а в моём случае речь шла о 2000 миль, поэтому я решил, что у меня есть хорошее оправдание. Кроме того, у меня был билет до Далласа, где я должен был встретиться с Россом Перо. В тот момент Перо выглядел гораздо более интересной фигурой, чем любой кандидат, который мог появиться на съезде Демократов в Нью-Йорке. Казалось, что он может отнять победу у явных лидеров. Опросы общественного мнения в Калифорнии показывали, что он с большим запасом опережает и Клинтона, и Буша. Таким образом, Перо получил преимущество в штате, проигрыш в котором не мог позволить себе ни один реальный претендент.

Четверг, 9 июля 1992 года — сенатор Ал Гор выдвинут кандидатом от Демократов на пост вице-президента.

Пятница, 10 июля 1992 года — опрос, проведенный журналом Тайм, показывает, что общественность озабочена экономикой.

Суббота, 11 июля 1992 года — Перо оскорбляет Национальную ассоциацию содействия прогрессу цветного населения, обратившись к собранию членов ассоциации «вы, ребята».

Понедельник, 13 июля 1992 — в Нью-Йорке открывается съезд Демократической партии.

Кроме того, Перо укрепил свой избирательный штаб, наняв в качестве руководителей кампании моего давнего приятеля Гамильтона Джордана и многоопытного специалиста, республиканца Эда Роллинса. Как азартный игрок, я видел в Россе жизнеспособную темную лошадку, и я уже получил несколько предложений поучаствовать в избирательной кампании на его стороне. Я был польщен, но, ясное дело, о моём участии не могло быть и речи. Мои адвокаты предостерегали, что если я поддамся моему чувству ответственности и возьму на себя бремя общественной работы, мне не продержаться и трех дней под жестоким огнем средств массовой информации, которые будут задавать неизбежные вопросы относительно моего образа жизни.

«Ты попадешь в тюрьму ещё до Рождества, — сказан один из адвокатов, — даже если будешь невиновен».

ЭТО БЫЛ ХОРОШИЙ совет, и хорошо, что я ему последовал. Перо потряс мир, внезапно выпав из избирательной гонки. Он пробормотал что-то невнятное о незнакомцах, которые угрожают затопить страну порнографическими фотографиями его дочери, если он немедленно не прекратит свою избирательную кампанию. Он вышел из гонки — и никто никогда не задавал ему вопросов относительно его смутных объяснений. Один из сомнительных нью-йоркских журналов заявил, что располагает этими фотографиями, но по этическим соображениям решил их не публиковать, потому что они якобы «слишком ужасны», и по этому поводу в дальнейшем также не последовало никаких разъяснений. Я получил несколько звонков от людей, которые говорили, что могут достать для меня эти фотографии, но потом ни с одним из них я не смог связаться повторно. Как говорится, слишком низкая история, и у меня были более интересные дела.

Среда, 15 июля 1992 — у Папы Римского удалена доброкачественная опухоль толстой кишки.

Среда, 15 июля 1992 — Эд Роллинс заявляет, что он уходит из избирательного штаба Перо.

Среда, 15 июля 1992 — съезд Демократов выдвигает Билла Клинтона кандидатом в президенты.

Четверг, 16 июля 1992 — Перо выходит из президентской гонки.

Билли Кимбэллу «Комеди-Сентрал»*

Обратить внимание: Алу Фрэнкену

Дорогой Билли,

Спасибо за ваше любезное предложение прокомментировать жалкий съезд, который напряг терпение ваших людей — но я застрял в Далласе, где большую часть недели пытался договориться с Россом Перо о месте вице-президента. Потом, совершенно неожиданно, вечером в среду, они отключили все телефоны и захлопнули все двери с помощью магнитных замков, которые перестали открываться нашими персональными магнитными ключами. Люди стали впадать в панику и хныкать. Кто-то вопил, что Росса убивают в одном из секретных лифтов, а убийцы — или Эд Роллинс, или Гамильтон Джордан, или наёмные головорезы Нила Буша.

* Comedy Central — кабельный канал, на котором идут исключительно комедийные передачи и фильмы.

А потом злоебучее освещение полностью выключилось на 30 или 40 секунд, и я почувствовал, как кто-то схватил меня сзади и перекрыл мне воздух. Аварийные лампочки продолжали мерцать, и все детекторы дыма сработали одновременно, и у меня появилось ощущение, что я попал в жуткую, высокотехнологичную западню и сейчас глупо погибну, а люди вокруг визжали: «Росс! Росс! О, боги, пожалуйста, помоги, Росс!»

Иисус! Роллинс пытался улизнуть, но его поймали и пытали три или четыре часа, а может быть, даже несколько дней, пока он не отдал секретные шифры. Когда его схватили, он как раз пытался перевести их на некий секретный беспроволочный модем, который украл из личного сейфа Росса. Он собирался передать шифры своей бедной жене, которую послал на Бали, чтобы спрятать её после того, как она «закончила» свою работу в Белом Доме. Она пыталась вести себя как невинная жертва политических ошибок Эда. Жертва, которой необходимы каникулы на Бали, без мужа, чтобы можно было не думать о политике или груде золы, которая осталась от её собственной карьеры...

Хо, хо, хо. Пока, Эд. И сожалеем о твоей жене. Мы нашли её на лангустовой отмели, вскоре после рассвета, и она всё ещё сжимала в руках свою персональную сверхсекретную шифровальную книгу, которую захватила из Белого Дома, и которая была размером не больше, чем пачка ароматизированных сигарет Djarum-Kretek.

Какой ужас. Кто бы мог подумать? Роллинсы были политиками и супружеской парой. Почтенные люди.

ЛАДНО... ПУСТЯКИ. Что я могу сказать? Ничего кроме следующего: плюньте на эту избирательную вечеринку, о которой мы говорим. Мы ошиблись — очередной раз... Да уж! Перо просто вышел из гонки. Чокнутый. Мелькнул! Ушел! Закончил! Нет больше мистера Гражданина.

Кабан вышел из засады. Жир, который был брошен в огонь 88 дней назад, исчез. Тихое, идиотское шипение, облачко сального дыма.

Да-а! Старина Росс. Жалкая, маленькая свинья-говноед. Он похож на сурка. Вылез из своей высокотехнологичной, маленькой норы, огляделся и сразу понял, что снаружи много теней. И что эти тени — не его.

Нет. Тени были огромными. И они двигались со страшной скоростью, хотя они не говорили ничего кроме тарабарщины.

Я готовился к некоему дьявольскому атавистическому приключению — типа того, что мы переживали в старые добрые дни, когда выли и бормотали, и слонялись по комнате всю ночь как живые шары для гольфа. Мы играли в тотализатор и ждали информацию, которая приходила из эксцентричных мест типа Пенсаколы или Бьютта, или Сакраменто, а баланс всегда колебался...

Подобное могло произойти и в этот раз — но не стоило рассчитывать на безумие, которое гарантировала гонка с тремя участниками.

Забудьте о Палате Представителей. Это был пирог в небе. Они просто ебати нам мозги, Бубба, а теперь они хотят поебаться с Гражданином Россом Перо... Ещё бы! Помнишь Линдона Ларуша*? Однажды двести тридцать семь федеральных маршалов нагрянули к нему домой, и с тех пор его никто не видел. Семь пожизненных сроков за мошенничество, тупость и высокомерие...

Сожалею. Мы почти взяли дело в свои руки — но они снова нас перехитрили. Политики. Срать на них. Удачи, Бубба. Теперь каждый за себя.

Воскресенье, 26 июля 1992 — редакционная статья Чикаго Трибьюн призывает Квайла выйти из предвыборного списка Республиканцев.

Среда, 22 июля 1992 — Буш/Квайл отказываются исключить Квайла из списка.

Среда, 22 июля 1992 и Четверг, 23 июля 1992 - Квайл противоречит предвыборной платформе Республиканцев по вопросу абортов. Когда ему задают вопрос типа «что если», который касается его подрастающей дочери, вице-президент заявляет, что он поддержал бы решение дочери прервать беременность. На следующий день его жена Мэрилин заявляет, что это не так, и их дочь выносила бы ребенка в любой ситуации.

СМЕРТЬ РОССА ПЕРО

Росс Перо убит в Уоттсе; курчавый неизвестный погибает

в странной перестрелке с агентами ФБР

Автор: Рауль Дьюк

Голливуд (18 июля) — сегодня, в 16 часов 52 минуты, в помещении, которое расположено в подвале секретного полицейского учреждения и приспособлено под морг, была констатирована смерть Росса Перо из Техаса, миллиардера и кандидата в президенты. Он был убит безумным, курчавым боевиком из банды Уродов. Убийцу быстро загнали в угол и убили в неистовой перестрелке на крыльце горящего наркоманского притона, где он прятался после того, как 13 раз выстрелил из большого пистолета прямо в лицо Перо.

* Единственный за всю историю США кандидат в президенты, осужденный по федеральному уголовному делу.