Потомки крыс

То, что человек происходит от крысы, убеждены все 513 семей, проживающих ныне в Дешноке и носящих фамилию Депават. Все они — прямые потомки пращура Депа. Здесь же, в селении, высится храм их прародительницы — Карни Мата. В нем нашли приют все люди их рода, когда‑ то жившие на Земле. Они снуют под ногами, плавают в чашке с молоком, забираются в обувь. Это — их предки, убереженные от пропастей смерти в божьем жилище. И это — дети детей, что когда‑ нибудь явятся на свет. Ибо в нескончаемом кругу превращений — считают члены семей, носящих фамилию Депават, — суждено, однажды умерев, вернуться в мир крысой, а, скончавшись вновь, появиться на свет ребенком.

«Когда я умру, то воскресну в образе крысы, и я рад этому, — говорит смотритель храма Мурар Дан Харам. — Тогда и меня будут почитать как святого». Диди Харан, учитель английского языка в местной школе, уверяет, что видел среди крыс своего отца. При жизни тот торговал спиртным за воротами храма. Вскоре после его смерти из храма выскочила крыса, чего они якобы не делают никогда, и, прибежав на место, где все было пропитано алкоголем, лизнула пару капелек и опять унеслась прочь.

Быть может, именно сознание того, что твои предки ежеминутно пребывают рядом и ты можешь, зайдя в храм, взглянуть на них, так повлияло на местных жителей, — но любой из пяти тысяч человек, членов рода Депават, прекрасно знает свою родословную и может сказать вам, от кого из четырех детей Карни Мата он происходит и к какой ветви семейства относится.

Родовитость здесь ценится. Пожертвования, приносимые в храм, делятся между семьями Депават сообразно их родовитости. Наследникам боковых ветвей достается меньшая доля, а вот столбовые фамильные дороги осыпаны золотом: «крысиная рента» приносит большой доход.

Свое происхождение здесь вспоминают постоянно. Каждый месяц потомки одного из четырех сыновей Карни Мата заступают на очередное дежурство в храме. Семья, на которую выпал жребий, весь этот месяц безвыходно живет в стенах храма. Мужчины на четыре недели бросают свою работу, спят на простых циновках среди бегающих по ним крыс и три раза в день, на рассвете, в обед и на закате, совершают богослужение.

Таким образом, вся жизнь клана Депават сосредоточена вокруг храма. Немудрено, что, вглядываясь в крыс так же пристально, как мы в своих домочадцев, местные жители начинают приписывать зрерькам уникальные способности. У нас талантливы наши дети, у них — их крысы.

«Детки, — говорит тот же Диди Харан, — живут более двухсот лет!» Один из храмовых сторожей рассказывает, что крысы помогли выжить во время чумы. Когда шесть лет назад в индийском городе Сурат вспыхнула чума, перепуганные жители стали уезжать в Дешнок, чтобы избежать дыхания смерти. В храме им давали пить воду, которую пили крысы, и, представьте себе, никто из приехавших не заболел!

Выходкам крыс здесь внимают, как выкрикам пифии. Если зверек надкусит конфету, считают, что та освящена. Надкушенные сладости собирают; их называют «прасад», «священные кушанья», и раздают среди членов рода Депават.

Но не все из местных ходят в храм молиться. Иные спешат сюда отдохнуть— пообщаться с приятелями, почитать газету, заключить торговую сделку, а то и просто поспать — под скрежет крысиных лапок. Так, мирская суета вплетается в канву священных легенд — как это бывает во многих индийских храмах.

…От таинственного до обыденного всего один шаг. Вот почему, переводя дух от удивления, замечаешь, что отголоски этой веры видны и среди наших представлений о мире. Нам тоже порой кажется, что вокруг нас разлита незримая божественная сила, которая побуждает нас помогать другим или добиваться справедливости. Граница между видимыми и невидимыми, может быть, вовсе не так непроницаема, как представляется сухим рационалистам? И не все ли равно, где таится благодать, вдохновляющая, укрепляющая человека, просвещающая его мысли о таинственной гармонии жизни?!