Один из стражей, стоявший рядом, издал неопределенный звук.

Ему удавалось удержать бесстрастное выражение лица, но думаю, он тоже еле сдерживался, чтобы не рассмеяться над задаваемыми вопросами.

Я не могла вспомнить его имени, но когда раньше я была при Дворе, я видела Дмитрия болтающего и смеющегося с ним.

Если его старый друг, поверил что Дмитрий снова дампир, это можно считать добрым знаком.

Морои рядом с Рисом посмотрели вокруг, пытаясь выяснить, где шум, но ничего не обнаружили.

Допрос продолжался, на этот раз связанный с Дмитрием, смог ли бы он сделать шаг в Церковь, если они спросили его об этом.

Quot; Я могу это сделать хоть прямо сейчас, " ответил он им.

" Если хотите я завтра могу пойти на церковную службу."

Рис сделал еще какие-то записи, не удивлюсь, если он сделал заметку, заставить священника окунуть Дмитрия в святую воду.

Quot; Это трата времени, " сказал мне на ухо знакомый голос

Quot; Окуривание ладаном и зеркала.

Так считает тетя Таша."

Кристиан стоял рядом со мной.

Quot; Это необходимо сделать, " пробормотала я в ответ.

" Они должны убедиться, в том что он больше не Стригой."

Quot; Да, но они едва ли согласились с законом, касающимся возраста.

Королева дала добро на это, как только собрание Совета было распущено, потому что это сенсационно и заставит людей обратить внимание на что-то новое.

Вот как они наконец-то очистили зал.

" Эй, взгляни на это с другой стороны! "

Я почти могла слышать, как Таша говорит это слово в слово.

Несмотря на это, в этом была доля правды.

Меня раздирали противоречия.

Я хотела, чтобы Дмитрий был свободен.

Я хотела, чтобы он был таким как прежде.

Но также я не была признательна Татьяне, которая делала это для своей политической выгоды, а не потому, что ей на самом деле было дело до того, что было правильным.

Возможно, это была наиболее колоссальная вещь, которая произошла в нашей истории.

Мне необходимо было рассматривать это таковым.

Судьба Димитрия не должна быть удобной " интермедией", которая отвлечет всех от несправедливого закона.

Риз теперь просил обоих и Лизу, и Дмитрия описать то, что они испытывали в ночь налета.

У меня сложилось такое чувство, что все, о чем они бы рассказали, было изложено очень подробно.

Хотя Дмитрий казался спокойным, я чувствовала, что его мучает чувство вины, за то, что он сделал, будучи стригоем.

Тем не менее, когда он повернулся, чтобы прослушать как Лисса рассказывает свою версию истории, его лицо озарилось удивлением.

Восщихение.

Поклонение.

Ревность прошла сквозь меня.

Его чувства не были романтическими, но это не имеет значения.