Расточители

Москва, 1969 год

Совершенно невероятное развитие получили все виды техники и энергетики в двадцатом веке. Человек забыл о детекторных приёмниках и наушниках, которыми пользовался в двадцатых годах ХХ столетия. Сейчас он смотрит цветные передачи на большом экране, международные новости и репортажи из космоса. Полёты к луне и на луну. Попробуйте удивить этим школьника. Созданы, и продолжают создаваться энергетические мощности, исчисляемые астрономическими цифрами. Но наряду с этим наши далёкие потомки, отмечая успехи двадцатого века, наверняка сочтут нас безжалостными расточителями добра Земли. Лесов станет меньше – кислорода тоже. Как расходуются ископаемые? Можно ли их добывать вечно? Как используются цветные металлы? Так ли уж велики их запасы? А такой ценнейший и невосполнимый продукт Земли, как нефть? Как долго можно будет её выкачивать? Золото – ничто по сравнению с нефтью. И где мы её только не сжигаем? Автомобиль, казалось бы, – такое совершенное изделие! По существу же, это далеко не так. Коэффициент его полезного действия около 20%. И это в наш замечательный век! Наша наука не научилась, (и не пыталась, при таком обилии добра на Земле), хотя бы частично возвращать в пользу, пока неизбежные, потери энергии. Встаньте рядом с автомобилем и попробуйте раскачать его на подвеске. Вы немногого добьётесь, и долго не проработаете. Но ведь как только автомобиль тронется в путь, тотчас же начнутся колебания кузова, которые конструктор постоянно пытается сделать незаметными для пассажира. И добивается своего. Эта энергия практически бесполезно (исключая комфорт) поглощается амортизаторами безо всякого использования. Водитель тормозит. Автомобиль производит работу противоположную разгону, на который вы без сожаления истратите дополнительное топливо. При торможении автомобиль пытается вернуть затраченную энергию, но вы её брать не хотите, и с помощью трения и износа переводите в тепло, которое выбрасывается в воздух. Двигатель автомобиля, совершая работу, отдаёт своё тепло в воду и через радиатор на улицу. Выбрасывая остатки не сгоревших газов, двигатель не использует всё тепло для образования работы. В выхлопную трубу и на воздух летят газы, нагретые до нескольких сотен градусов. И газы, такие как окись углерода, отравляющая людей, но способная принять кислород и сгореть до конца, совершив дополнительную работу. И всё это происходит у таких совершенных быстроходных, красивых поршневых двигателей. А следующая по росту мощности газотурбинная и реактивная техника ещё более несовершенна по затратам топлива. Однажды, оглянувшись назад и посчитав на земном шаре остатки сырьевых ресурсов, человечество обязательно придёт к выводу о том, что «сорить нельзя». И только тогда появятся научные и прикладные исследования, специальные лаборатории и институты, занятые поисками путей полного использования материальных и энергетических ресурсов. Жаль! Надо бы начинать эту работу заранее. Редко, но, к сожалению, бывает Был у нас министр – Степан Акопович Акопов, который среди окружавших его работников умел распознавать суматошных пустобрёхов, изображавших занятость делами, а на деле – явных бездельников. Их поведение он называл «симуляцией активной деятельности». Если такого, с позволения сказать, работничка поставить на конкретную работу за станок или чертёжную доску, то в первые же дни, станет понятно, что он не сможет заработать даже себе на пропитание. В управленческом же аппарате это не столь очевидно, там можно сойти за самого необходимого деятеля. А теперь представьте, что таким деятелем оказывается руководитель, как говорят «вышестоящей инстанции». Он добрался до заветного кресла со всеми удобствами, а деятельная работа подчиненных этим удобствам мешает. Отсюда появляется легковесность руководства, отмахивание от предлагаемых конкретных решений как от назойливых мух, высокомерие и (что не менее страшно) полная невнимательность к жизни и условиям работы своих подчинённых. Подобные руководители живут так, чтобы, не утруждая себя «закрывать» возникающие вопросы в жизни производства, не думая о последствиях. Их девизом стала такая философия: «Пусть будет, как будет, ибо всегда бывает, как-нибудь. Ведь никогда ж не бывало, чтоб никак не было»!